Туман перед рассветом.

Во время перерыва в предварительном слушании дела Вальтони, Саманта отправилась в уборную, ополоснуть лицо, привести в порядок макияж и прическу. Завтрак был довольно давно, поэтому сейчас она испытывала сильный голод, отчего ее слегка тошнило и немного кружилась голова. Но слушание явно затянется еще на пару часов, и у нее совсем не было времени чего-нибудь перекусить.
Сегодняшнее слушание было назначено судьей, чтобы попытаться примерить стороны и обойтись без суда. Обычная юридическая практика. Далеко не все дела в итоге добирались до судебных разбирательств. Но Вальтони и Блайвли были настроены друг к другу весьма враждебно, что говорило — ни о каком примирении сторон речи не идет. А значит, суд между ними неизбежен.
Только прямо сейчас Саманта думала не о клиенте или предстоящем процессе. Смотря на свое бледное отражение в зеркале уборной, она пыталась понять, что ей делать дальше. В сумочке у нее лежал готовый результат анализа крови, который подтвердил ее беременность. А она была совершенно растеряна перспективой ближайших родов, бессонных ночей с младенцем, собственной ролью матери. Да, у нее оставался самый простой вариант. Аборт. Она могла его сделать, вообще не сообщая Чипу о своей беременности, пусть это было бы подло и нечестно по отношению к нему. И тогда снова стала бы свободна от любых обязательств. Могла в любой момент расторгнуть помолвку с Ченнингом. Но все-таки внутри нее рос живой организм, не только ребенок Чипа, ее собственный ребенок, пусть пока он представлял собой крошечный набор клеток.
И при мысли, что она возьмет и просто избавится от него, хладнокровно убьет, Саманта начинала ненавидеть себя. За свою импульсивность, беспечность, безответственность и злость, которые в итоге привели ее вот к этому. К ловушке, в которую она загнала сама себя.
Приложив руку к своему плоскому животу, Саманта пыталась представить, какое облегчение испытает, когда ребенка не станет, когда ее беременность перестанет быть проблемой, грозящей испортить всю ее дальнейшую жизнь. Но ничего подобного она не испытала, лишь страх перед будущем и новую волну ненависти к себе.
Она потянулась к сумочке и достала оттуда мобильный. Понимала, что не должна делать того, что собиралась. Очередная ужасная глупость. Но тем не менее все же набрала номер Джейсона.
И, прежде чем окончательно понять, что неожиданно свалить на него новость о своей беременности и неуместно спросить, примет ли он ее с ребенком от Чипа, нечестно и жестоко с ее стороны, Саманта услышала в трубке голос Джейсона, по которому так сильно скучала.
— Алло. Слушаю.
Она не смогла произнести и слова. Просто молчала. Едва дыша от волнения.
— Говорите.
А потом скинула звонок. Боже, что же она творит! О ребенке ей следует сообщить Ченнингу, а вовсе не Джейсону. Хватит. Пора ей начать поступать разумно. Хотя Саманта отлично знала, Чип, узнав новости, тут же станет настаивать на их немедленной свадьбе. А к этому она точно не была готова. Но какой у нее выбор? Если любая мысль об аборте ей претит?

— Хочешь знать что-то еще, Нат?
Роберт только что почти откровенно и в подробностях рассказал о своих злоключениях за более чем двадцать лет. Как жил в психушке, про появление Флейм, ее плане мести Куинну, их совместном существовании под одной крышей, хотя многие личные детали он все-таки опустил.
— Только одно. Когда ты расскажешь Роберту о Флейм Бофорт? — С нескрываемым осуждением спросила Натали, повернувшись к бывшему мужу с чистой тарелкой в руке.
Они сидели на кухне. Она как раз разгружала посудомоечную машину.
Этим вечером они остались наедине. Эрин гуляла с подругами в городе, Куинн ушел на встречу с Анхелем для еженедельного осмотра.
Натали было искренне жаль Роберта, что на его долю выпало столько испытаний. Даже понимала, что свело его с собственной похитительницей, но делать вид, что недомолвки бывшего мужа ее устраивают, все-таки не собиралась.
— Куинну следовало держать язык за зубами. — Отпив ароматный кофе из чашки, спокойно ответил Роберт.
На самом деле его раздражало, что братец проболтался Натали, хотя больше переживал, чтобы Роберт-младший случайно не узнал об этом, пока он не будет готов к подобному серьезному разговору с ним. Да, часть пути уже пройдена. Сын знает, что у него кто-то есть. Но без конкретного имени ситуация в данный момент более-менее устойчива.
— Мне секретов хватило и в нашем с тобой браке. В отношениях с Куинном мы никогда ничего друг от друга не скрывали.
Роберт скривился. Упрек Натали задел его. Куинн — настоящий мистер совершенство, кто бы мог предположить столь абсурдный бред.
— Я хочу сам рассказать сыну.
— Тогда не медли. Роберту и так будет неприятно, что ты снова променял его…
— Я считал Флейм опасной, пытался защитить всех вас от нее.
— Когда же в твоем плане по защите нас появились общие дети? Это же не было непорочное зачатие, Роберт?
— Так вышло. Мы не планировали.
— И теперь Флейм не опасна?
Натали закончила заниматься посудой. И теперь полностью сосредоточила свое внимание на разговоре с бывшим мужем. Она никогда не считала себя умнее или лучше других, но здесь и полный идиот понял бы, Роберт очень многое скрывает, не только относительно Флейм Бофорт.
— Она не опасна.
— Ты любишь ее?
Роберт допил кофе, прежде чем ответить. Понимал, ему еще много раз зададут данный вопрос. Но прямого ответа он не знал. Ведь, если скажет — да, это не будет правдой до конца. Также как, если он скажет — нет.
— Она мне дорога. Мне хорошо с ней. У нас чудесные дети, я очень люблю их.
— Я не сомневаюсь, что ты любишь своих детей. Но спросила я не об этом.
— Нат…
— Я жила с тобой. Не забывай. Знаю, каково быть рядом с тобой и не иметь тебя. Понимать, что ты не любишь…
— Я любил тебя.
— Не обманывай ни меня, ни себя. Покажешь фото детей? Мне любопытно.
Натали подошла к столу, за которым сидел Роберт и присела рядом. Он достал бумажник, вытащил оттуда небольшое фото и протянул ей.
Со снимка на нее смотрели очаровательные темноволосая девочка и светловолосый мальчик. Обоим примерно лет пять.
— Девочка похожа…
— Данни. Даниэла. Да, она очень похожа на Эрин. Словно сестры-близнецы. А рядом Эйдан.
— Они прекрасны, Роберт. Пусть я до конца не понимаю твоей связи с этой Флейм. Но что-то хорошее из ваших отношений вышло.
— Натали. Флейм давно другая. Она изменилась и не опасна. Эйдан и Даниэла главное для нас. Я не хочу причинять боль Роберту-младшему. Я люблю его. Поэтому мне нужно время, чтобы правильно преподнести ему правду. Не нанести непоправимый урон. Хочу, чтобы он понял, Эйдан и Данни не замена ему. Он для меня важен не меньше их.
Натали продолжала рассматривать фото детей Роберта, с горечью понимая, ее сын все равно в душе решит, что его просто заменили другими детьми. Теми, с которыми его отец проводил гораздо больше времени, чем с ним маленьким. И это неизбежно причинит ему боль.

— Да, помотала Бобби судьба. — С сочувствием протянул Крейг, отрезая ножом кусочек ароматнейшего и нежнейшего стейка.
Они с Иден обедали в «Оазисе», только на заказанную ею пасту, она смотрела совершенно без аппетита.
Из совокупности всего, что им удалось узнать от Адрианы, Натали и Куинна о том, как прошли для Роберта все эти двадцать лет, Крейг сделал для себя вывод, что зря когда-то завидовал другу. Три года в «Соледад», конечно, тоже не выдались сладкими для него, но это лучше, чем пятнадцать лет в психушке, в состоянии фактически овоща.
Иден продолжала ковыряться в пасте, совершенно не испытывая голода. Противоречивые чувства внутри терзали ее, не отпуская. А сведения о случившемся с Робертом энтузиазма не добавляли. Она чувствовала себя ужасно виноватой перед ним. Словно, если бы сказала ему другие слова при расставании или чуть раньше обратила внимание на странности в поведении, когда Роберта похитили и его место занял Куинн, раньше оказалась бы в Луизиане, больше помогла, не выстрелила в ту роковую ночь. Словно, сделав хоть что-то из этого, переписала бы жизнь и судьбу Робби, словно все его существование зависело лишь от нее, хотя, конечно, в действительности это было не так.
Крейг прожевал очередной кусок стейка, запив его апельсиновым соком. Иден же к своей пасте так и не притронулась.
— В Санта-Барбару Бобби пока не собирается, насколько я понял?
— Адри убеждена в этом. Натали и Куинн тоже ничего не слышали о его подобных планах.
Что явно огорчало Иден, Крейг четко видел это по ее расстроенному лицу. Сама она, несомненно, могла бы в любой момент полететь в Мадрид. Но, кажется, не хотела накалять отношения ни с Крузом, ни с дочерью или Робертом-младшим. Ведь ее приезд всеми ими будет расценен однозначно.
— А мне вот интересно, Иден. Как думаешь, где Бобби взял деньги на свое лечение и открытие Фонда?
— Скорее всего, что-то припрятал на офшорных счетах.
— Вероятно, но как добрался до них. Это же не рядовой поход в банк за кредитом.
— Крейг, спросишь у него при встрече. У меня нет этих ответов.
— Я просто рассуждаю вслух.
Иден не особо хотелось праздных рассуждений или обсуждать с Крейгом вероятную встречу с Робертом, которую она все-таки ждала с нетерпением, пусть и не знала, как скоро она случится. Адриана была весьма сдержана в своих ответах о новоявленном свекре. Гораздо больше Келли узнала от Натали и Куинна. Но тем не менее белых пятен пока было больше, чем ясности в рассказе Роберта.
— Келли уже пришла в себя? Мне показалось…
— Серьезно, Иден? Мы сейчас Келли будем обсуждать?
— Почему нет?
Крейг отлично понимал, зачем Иден решила обсудить чувства сестры, а не собственные. Но долго ей увиливать не удастся.
— Келли переживает, как и все мы. Думает, что Роберт может ей не простить, что много лет назад она предпочла Куинна.
— Но ты считаешь иначе?
— Сколько Бобби в Мадриде? Почти две недели. Куинн больше полугода знал, что брат жив. И при этом они явно спокойно общались. Если уж Роберт на Куинна зла не держит за похищение и прочее, с чего ему на Келли сердиться?
— Да, ты прав.
— Думаешь, что он злится на тебя, Иден? Из-за того, что ты тогда, в прошлом, его продинамила и выбрала Круза, или он помнит, что ты стреляла в него?
Иден отложила вилку в сторону, так и не притронувшись к пасте. Если бы все было так просто.
— Роберт неплохо проводил время позже с Келли. Вряд ли ты забыл об этом, Крейг. И он знает, что в него попала пуля Флейм.
Иден не собиралась оставаться в долгу. Пусть Крейг и знал истинную причину ее растерянности.
— Даже если Бобби поймёт, что ты все еще любишь его, возможно, ваша история осталась для него в прошлом. И это причиняет тебе боль?
Иден в ответ отрицательно замотала головой. Было бы идеально, если бы у нее вдруг появился универсальный ответ на все ее внутренние терзания.
— Я боюсь, Крейг, что снова причиню ему боль, позволив питать напрасные надежды.

— Роберт?
— Да, Эрин?
Они с сестрой сидели в гостиной. Он просматривал последний финансовый отчет по «Барр Индастрис», ожидая приезда Адрианы, которая задерживалась в издательстве. Эрин читала книгу. Отец был сегодня занят делами своего «Фонда». Его мать и отчим проводили вечер в гостях у Моралесов. Они с Адри тоже могли бы пойти к ним, но предпочли избежать возможной встречи с Лореной, которая никак не пострадала после своей попытки шантажа, дождалась Гусмана Моралеса из Берлина, сделав вид, что вообще ничего не было. Ни ловушки, ни видео.
Эрин уже несколько минут как застряла на одной и той же страницы книги, выглядя грустной и чем-то озабоченной. Поэтому Роберт, отложив в сторону отчет, полностью сосредоточил внимание на младшей сестре.
— Мама и папа теперь разведутся, и мама уйдет к твоему папе?
С печальным видом Эрин захлопнула книгу. Сейчас на ней был надет домашний комплект, длинные волосы стянуты в косу. Роберт всегда сильно беспокоился за нее. Боялся, что кто-то однажды может обидеть ее. Какой-нибудь парень… Вспоминая собственные поступки в прошлом по отношению к Адри, он понимал, что не в его власти защитить сестру от всего на свете. Но сейчас ее печаль никак не была связана с кем-то или чем-то чужим.
— С чего ты взяла, Эрин? Мама любит Куинна. А мой папа точно не собирается лезть в их брак.
— Он сам тебе сказал?
— Нет, это очевидно, обезьянка. Мама и папа развелись, когда я был еще младенцем. Их чувства друг к другу давно остыли.
— И ты не хотел бы…
Эрин не договорила, но догадаться о направление ее мыслей было несложно.
— Я желаю счастья и маме, и папе. Куинн мне фактически второй отец. Не думаю, что здесь есть повод для беспокойства.
— Я зря волнуюсь?
После слов брата на душе Эрин стало гораздо легче. Роберт всегда был авторитетом для нее, умел объяснить многие вещи, не до конца ей понятные. Она верила ему абсолютно во всем.
— Абсолютно зря, Эрин. Уверяю тебя.
Роберт действительно верил, что опасения Эрин по поводу воссоединения его родителей напрасны, а вот относительно отца и Иден Кастилио, того же он сказать не мог. Здесь у него определенно был повод для беспокойства. Несмотря на наличие у отца некой другой женщины. Женщина отца. Кто же все-таки она? Любопытство не давало ему покоя. В первую очередь, он, конечно, попытался узнать хоть что-то о ней через отчима. Куинн не отрицал, что знает, кто она, но посоветовал набраться терпения. Не пытаться что-то выяснить за спиной отца. Но при этом у Роберта создалось впечатление, словно дядя жалел его. Что лишь усилило его тревогу. Вся эта история ему заранее не нравилась. Но тем не менее он дал себе слово, которое собирался держать, дождаться, когда отец сам ему все расскажет.
— И ты не будешь любить меня меньше? И не перестанешь общаться с папой… в смысле с Куинном.
— Почему я должен делать это? Не накручивай себя, сестренка. Сейчас все под впечатлением от воскрешения моего отца, но вскоре все уляжется.
В этот момент зазвонил мобильный Эрин, который лежал на полу рядом с ней. Взглянув на дисплей, ее лицо просияло от счастья. Она взяла мобильный в руки и вскочила, явно собираясь покинуть гостиную. На его вопросительный взгляд радостно воскликнула:
— Крис звонит! Я обязательно должна ответить ему!
Зеленые глаза Эрин буквально излучали любовь, а голос восторг. Она бросилась к лестнице, чтобы подняться в свою комнату.
Первая влюбленность, Роберт отлично помнил, каково это. Его первой любовью была Лорена. И их история оказалась далека от сколько-нибудь счастливой. Роберт надеялся, что у Эрин и Криса Ханта все сложится иначе. Крис нравился ему. Добрый и открытый парень, всерьёз увлекающийся архитектурой. Немного избалован, но и Эрин в этом смысле недалеко ушла от него. В общем, Роберт надеялся, что никаких травм и трагедий этим двоим не принесет их первая любовь, даже если это не станет любовью на всю жизнь.

Келли собиралась спуститься вниз, в кабинете ее ждали документы по «Армонти», которые ей следовало изучить и утвердить. Только несколько последних дней все ее мысли были заняты Робертом. Сложно было поверить не только в то, что он жив, но и как много всего ему пришлось пережить. Амнезия, паралич, психушка, дальнейшая борьба за свое я, возвращение прежней физической формы. Все это требовало огромной силы воли, которая, несомненно, была ему присуща.
Но все равно, страданий, выпавших на его долю, было слишком для одного человека. Смерть родителей, пять лет тюрьмы, пятнадцать лет в психиатрической клинике. Не говоря о всём прочем. Жизни, прошедшей практически впустую. Да, у Роберта есть сын, но в остальном, несчастная юношеская любовь, их с Иден роман на Сиренас, развалившийся брак с Натали, и она. Предавшая его. Полюбившая Куинна.
Проходя мимо комнаты дочери, Келли заглянула туда, решив, что Дженнифер у себя. Просто хотелось немного отвлечься и с кем-то поболтать. Но Дженни не было в своей комнате. Зато на тумбочке рядом с кроватью лежало колье.
Застыв у тумбочки, Келли разглядывала его с неутихающей душевной тревогой. Блеск золота, сияние бриллиантов — теперь ей всерьез стало казаться, что внезапное появление колье с самого начало являлось знаком возвращения того, кто подарил его.
Келли опустилась на кровать. Взяла колье в руки. Прикасаясь к нему, ощущая кожей гладкость металла и шероховатость камней, ей хотелось бы вспоминать, как у них с Робертом начинались отношения. Эль-Дьябло, совместное расследование против мафии, все их захватывающие приключения. Даже их горькое расставание было бы уместно вспомнить сейчас. Но на ум шли совершенно иные воспоминания. Как ей было комфортно в самообмане, когда Роберт внезапно изменился. Как искренне она полюбила Куинна, как страдала от его предполагаемой смерти. Она знала, причина всему ее чувство вины. Но легче от этого не становилось. Ведь теперь им предстоит обсудить с Робертом прошлое. Все ее поступки и чувства. Да, не завтра или через неделю, но этот момент неизбежно наступит однажды.
Даже если Роберт все поймет и не станет ее ни в чем винить, ее совесть это вряд ли успокоит.
Келли искренне хотелось, чтобы он был счастлив. Узнать, что после психушки Роберт наладил свою жизнь. Кого-то встретил. Нашел успокоение в этих отношениях. Ведь, если он все также одинок, она продолжит винить себя. Потому что предала. Полюбила его брата. И ей захочется… Искренне захочется… И тогда она испортит все, что есть у нее сейчас. Невольно причинит боль… Нет, нельзя думать о плохом. Ничто не угрожает их с Крейгом браку. Она любит мужа. И возвращение Роберта не заставит ее… Ничего не изменит.

— Ты с Эрин говорил?
Крис недовольно насупился, засовывая мобильник в карман джинсов, тут же развернувшись к Дженнифер, услышав ее противный голос за своей спиной. Он стоял в холле внизу. Дженни находилась на лестнице.
— Не твое дело, Эфи. Сколько раз я просил тебя не приставать ко мне со своими глупостями?
— Вы говорили о воскресшем отце мужа Адри? — Проигнорировав вопрос брата, не унималась Дженни.
Ей было весьма интересно происходящее. Воскресшие мертвецы, старые секреты, все это было очень увлекательно и привлекательно для нее.
— Как будто нам с Эрин больше не о чем поговорить.
На самом деле они коснулись темы ее внезапно объявившегося дяди, считавшегося мертвым. У Эрин были определенные переживания, связанные с этим. Он как мог успокоил ее. Ведь не верил, что брак ее родителей в опасности из-за этого.
— Неужели совсем не обсудили?
— Снова твои бредни о том, что мистер Барр может быть моим отцом?
— Нет, мама сказала, что это не так. Я верю ей. Но, неужели, Крис, ты не задумывался…
— О чем?
— Что у мамы могли сохраниться чувства к нему?
Крис на мгновение вымученно посмотрел наверх. Это что-то вроде заразного вируса? Сначала Эрин, а теперь и Эфи выдумали, что воскресший непременно вернулся разрушить чей-то брак. Хотя на это совершенно ничего не указывало.
— Мама любит папу. Для меня это очевидно. А вот твои нелепые попытки найти сенсацию, где ее и в помине нет…
— Ты такой ограниченный, Крис.
Дженнифер надменно посмотрела на брата. Хотела потеребить колье на своей шее. Подарок того самого покойника, в возращении которого Кристиан не видел чего-то страшного. Но вовремя вспомнила, что утром после душа оставила колье на тумбочке в своей комнате, так и не надев его.
— Бурная фантазия может быть первым признаком безумия, Эфи. — Не остался в долгу Крис.
Но в целом разговор с сестрой успел ему наскучить. Дженнифер была слишком мала и глупа, чтобы всерьёз рассуждать о взрослых делах.
— По крайней мере, я готова ко всему. Любому неожиданному повороту. А ты будешь…
— Откуда у тебя эта идея фикс, что у мамы и папы обязательно что-то должно случится, чтобы они расстались? Что мама не любит папу, любит кого-то другого…
— Я, наоборот, хочу избежать этого. Поэтому мне нужно знать…
— Поэтому тебе следует заняться собственными делами и оставить родителей в покое.
Сказав это, Крис покинул холл. Он не собирался и дальше обсуждать абсурдные выдумки сестры.
Когда брат покинул холл, Дженнифер спустилась с лестницы. Пусть Крис и был старше, но его наивность зашкаливала. Их мама все еще могла любить Роберта Барра-старшего. И когда этот сеньор окажется в Санта-Барбаре, все, ее брат в первую очередь, могут в этом убедиться. Ей было очень жаль папу. Она не хотела, чтобы брак родителей распался, но от нее тем не менее не укрылась, после открывшихся новостей между ними что-то изменилось. Появилось некое напряжение. И она не могла не связать эти изменения с воскресшим покойником.

— Значит, Бобби, вы точно с Адрианой через неделю будете в Лондоне, и я могу подтвердить те приглашения на прием?
— Да, Джей. Мы будем непременно.
Приглашение на светский прием в одном из отелей Лондона пришло в «Барр Индастрис» пару недель назад. Сборище для начинающих бизнесменов. Старожилы британского бизнеса периодически собирали молодую поросль по всей Европе, чтобы найти перспективные фирмы для дальнейшего сотрудничества. Или просто оценивали возможных конкурентов в будущем. В любом случае для «Барр Индастрис» подобный светский раут будет весьма полезен в укреплении деловых связей.
Джейсон сидел в одном из кафе в центре Лондона и неспешно ужинал. Позже он собирался заглянуть в «Роялс» к Винсу, чтобы согласовать детали сентябрьского приезда делегации в Испанию.
— Как ты там вообще поживаешь? Наслаждаешься общением с отцом?
— До сих пор поверить не могу, что он жив, Джейсон.
— Я очень рад за тебя, Бобби. Искренно. Это ведь настоящее чудо. Иначе не скажешь.
— Вам обязательно нужно познакомиться.
— Я в предвкушении. Пусть и наши отцы…
— Надеюсь, их разногласия остались в прошлом. Столько лет прошло.
Джейсон не был в этом столь уверен. Хотя знал, Крейг определенно сожалеет, что его дружба с Робертом Барром-старшим была разрушена в прошлом. Но что думает воскресший отец Бобби об этом являлось для него загадкой.
— Значит, твой отец в ближайшее время посетит Санта-Барбару?
Перед ответом Роберта последовала небольшая пауза. А если существовало недовольное дыхание, именно его он сейчас слышал в трубке.
— Он ничего об этом не говорил. Тем более сейчас ему не до этого. Папа поедет со мной и делегацией «Роялс». Ему интересно более детально понаблюдать, как ведется наш бизнес. Он может дать дельные советы. Его присутствие даст нам вес перед «Роялс». Затем мы планируем вместе посетить Сиренас.
Джейсон усмехнулся, отлично понимал, что делает Роберт. На самом деле, умно. Но Бобби всегда был хитрым и предусмотрительным. Редко действовал импульсивно, без трезвого расчета.
— Собираешься держать отца подальше от Санта-Барбары и миссис Кастилио так долго, как сумеешь?
— С чего ты взял, Джей?
В голосе Бобби отразились явные недовольные нотки. Его приятель никогда не любил, когда его видели насквозь.
— Слишком хорошо тебя знаю.
— Не выдумывай. Если бы отец так уж хотел навестить Иден, он сразу бы отправился в Санта-Барбару. Дал бы ей знать о себе в первую очередь.
— И ты бы простил ему подобный фортель?
— На что ты так упорно намекаешь, Джейсон?
В этот момент на его мобильник поступил второй звонок. Увидев номер, у Джейсона перехватило дыхание. Снова американский номер. Бостонский. Он и в первый раз был уверен, что звонила Саманта. Второй раз не мог быть ошибкой или совпадением. Но что такое важное могло случится у Сэм, чтобы она решилась ему позвонить второй раз за неделю?
— Бобби, у меня другой звонок. Я быстро отвечу на него и вернусь к тебе.
— Хорошо, раз это срочно.
Джейсон поставил на удержание разговор с Бобби и принял второй звонок.
— Сэм, это ты?
Но на том конце снова было молчание. Что-то случилось определенно. Саманта не могла звонить просто так. Хотела что-то сообщить ему, но не решалась? Если это была новость о ее скорой свадьбе с Кастилио, он предпочел бы узнать об этом от кого-то другого. Прежде чем он еще что-то сказал, звонок сбросили. Джейсон собирался сразу перезвонить, но все-таки передумал. Ведь поклялся себе после Бикси больше не портить Саманте жизнь. Поэтому снова переключился на Роберта.
— Кто звонил?
— Просто ошиблись номером. Так, о чем мы говорили? — Джейсон точно не собирался сообщать Бобби о странных звонках Саманты.
— Уже не важно, Джей. Жди нас с Адри через неделю в Лондоне.

Саманта прошлась взглядом по манящей голубой глади. Ужасно хотелось скинуть с себя одежду и погрузиться в теплую воду, поплавать немного.
Сегодня, в субботу, они с Чипом отправились в Эст-Энд. Прогуляться по набережной реки Чарльз. Стоял жаркий августовский день, и не было никакого смысла проводить его дома. Тем более у них с Чипом в этот раз совпали выходные, которые они могли посвятить друг другу.
Гуляя вдоль реки, которая отдавала им свою прохладу, освежая, болтали обо всем и ни о чем конкретно.
Сейчас Чип рассказывал ей, как на последней смене снимал с дерева крошечного котенка, принадлежащего маленькой девочке, которая самостоятельно их вызвала, когда тот убежал от нее. Девчушка, несмотря на запрет родителей, вышла с ним за пределы дома, и котёнок закономерно испугался и поцарапал ее, затем залез на ближайшее дерево. А когда родители принялись ругать дочку за непослушание, Чип похвалил ее за самостоятельность, что она в свои семь лет решила проблему, которую сама и создала. Вызвав на помощь полицию. После этого родители больше не ругали девчушку.
Саманта слушала Чипа, но недостаточно внимательно. Прошла уже неделя, после того как она обнаружила, что беременна, но ему об этом все еще не сообщила. Знала, что может вообще не говорить ему, не загонять себя в ловушку брака с ним, сделать аборт и забыть о случившемся. Потому что уже достаточно остыла после встречи с Джейсоном в Бикси, чтобы окунаться с головой в брак и материнство назло ему. Но при этом вся ее суть отторгала аборт. Каждый раз думая об аборте, она становилась противна сама себе.
— Если бы у нас была дочка, Сэм, я хотел, чтобы она была похожа на Сэнди. Очень смелая и сообразительная девочка.
Когда он произнес это, Саманта буквально с ужасом уставилась на него. Чип обругал себя. Нашел время о детях говорить. Обещал ведь не торопить Саманту. Но Сэнди действительно чем-то откликнулась в его душе. Умные карие глаза и русые волосы. Смелая и отважная. Именно такой и могла бы быть их с Сэм дочка.
— Прости, я…
— Все в порядке.
Чип видел, что это не так. Как и видел, далее данную тему Сэм обсуждать не хотела. Поэтому сменил ее на другую.
— Ты, наверное, в нетерпении. Скоро начинаются основные слушания. Весь город гудит о деле Вальтони.
— Не каждый день настоящую гордость штата обвиняют в изнасиловании.
— Ты не веришь ему?
Джонатан Вальтони был выдающимся историком и исследователем истории Бостона и всего штата Массачусетс, заслуженным и признанным деятелем в своей области. Одна из его студенток недавно обвинила его в многократном изнасиловании. По словам же Вальтони — Уайатт Блайвли мстит ему за отказ от каких-либо отношений с ней, и между ними никогда не было никакой сексуальной связи. Что и должна теперь доказать Кэтрин. А она помочь ей в качестве второго адвоката. Вот только после многих часов штудирования материалов по делу, Саманта уже не была столь уверена, что Вальтони невиновен. Ведь минимум десять студенток засвидетельствовали, что спали с ним, пока учились у него.
— Думаешь, в Гарварде преподаватели не спали со студентками и студентами?
— Спать — не равно изнасиловать, Сэм.
— В тебе мужская солидарность говорит, Чип?
— Вовсе нет. Но двадцать пять процентов заявлений об изнасиловании в полицию оказываются клеветой.
— Но остальные семьдесят пять ведь правдивы?
Чип кивнул соглашаясь. На своей работе с насильниками он не любил иметь дел. Даже убийцы были куда приятнее. Тем более в его собственном прошлом… Нет, не стоит вспоминать. Все что было в Афганистане, осталось там. Забыто и похоронено.
— Ты поэтому столь задумчива? Из-за предстоящего дела?
— Хочу хорошо проявить себя. Не хочу защищать насильника.
— Понимаю, Сэмми. Я знаю, что ты справишься в любом случае. Следующие полгода будут весьма интересными.
Саманта пристально посмотрела на Чипа. Он ведь и понятия не имеет, насколько интересными будут следующие месяцы. И не узнает, если она проявит твердость, сможет побороть буйство гормонов и муки совести, которые мешают ей сделать аборт.
— Я беременна, Чип.
Первым во взгляде Чипа отразился полный восторг. Он тут же подхватил ее за талию, немного покружил, затем крепко прижал к себе и поцеловал.
— Поверить не могу! Сэмми! Боже, я так люблю тебя.
Его буквально разрывало от счастья. Мир вокруг засиял всеми цветами радуги.
Чип снова поцеловал Сэм. Она ответила на поцелуй, но немного скованно. Что его озадачило и заставило радость поутихнуть. В чём дело?
Он отстранился, внимательно посмотрел на Саманту, пытаясь понять, что не так. Во взгляде ее глубоких карих глаз сквозили неуверенность и некая грусть. Первое пришедшее на ум предположение, в чем может быть причина, заставило всю его радость окончательно исчезнуть.
От ожидаемого вопроса в светлых глазах Ченнинга Саманте стало не по себе. Конечно, его первая мысль о Бикси. Поэтому она поспешила разуверить Чипа в его худших мыслях.
— Срок около трех недель.
Тяжкий груз, сбивающий с ног, едва не легший на его сердце, тут же растворился. Сэм беременна от него, не от Янга. Слава небесам.
— Придется нам поторопиться со свадьбой.
— Чип…
— Ладно, можно и без свадьбы обойтись. Сейчас многие воспитывают детей вне брака.
Дал заднюю Чип. Это не было тем, чего бы ему хотелось. Воспитывать с Сэм совместного ребенка, не женившись на ней. Только сейчас не подходящий момент давить на нее. Он видел это по ее лицу.
— Пойми, дело Вальтони очень важно для меня. На кону моя карьера. Упустить данный Кэтрин шанс… Я не могу ее подвести.
— Я понял, что ты не хочешь за меня замуж.
Саманта натянуто улыбнулась. Нет, Чип все неправильно понял. Но говорить, что она вообще не уверена, что ей стоит рожать, не стала. Чип этого никогда не поймет и не примет.
— Хочу, Чип.
— Работа для тебя важнее. Ты сама сказала это прямо сейчас.
— Я просто прошу у тебя возможности закончить сначала процесс. Поженимся позже.
— Дело Вальтони может занять около полугода.
— Я не стану первой беременной невестой. Обойдемся пока росписью в суде. А свадьбу и прием устроим позже. Как тебе такой вариант?
Этот компромиссный вариант Саманта тщательно обдумала. Все лучше аборта или немедленной пышной свадьбы. Да, у нее куча сомнений относительно брака с Чипом и рождения ребенка, но назад уже не повернуть, сказав Чипу о беременности.
Чип понимал, что Сэм чего-то недоговаривает. Вроде не отказывается категорично от замужества, но и ищет для себя пути отсрочки. Регистрация в суде не самый худший вариант, хотя он предпочел бы нормальную свадьбу, со священником, гостями и прочим. Можно было упрямо выставить Сэм ультиматум, но это не было тем, с чего стоит начинать их совместную жизнь, учитывая ее беременность. А давать Саманте новый повод срываться к Янгу ему не хотелось.
— Я не хочу поспешную свадьбу между заседаниями суда. Да и вся наша родня…
— Ты хочешь за меня замуж?
— Хочу, Чип.
— Тебе хватит пять месяцев на дело Вальтони?
— Да, конечно.
— Хорошо. Осталось нам оповестить родню. И снова убедить, что мы не сошли с ума, затягивая со свадьбой.
Все существо Чипа восстало против этого варианта, но пока не было иного выхода. Пять месяцев. Подумаешь, он ждал гораздо дольше. После свадьбы и рождения ребенка, у Саманты просто не останется времени думать о Янге. И она, наконец, расстанется со своей старой привязанностью.
После прогулки в парке они отправились в кафе. Когда Саманта отошла в уборную, оставив свою сумочку на стуле, для принятия решения Ченнингу хватило пары секунд. Он знал, ему не стоило делать этого, копаться в ее телефоне, но потребность убедиться, что свадьбу Сэм откладывает из-за судебного процесса, а не по какой-то другой причине, была слишком сильна внутри.
Достав мобильник Саманты, Чип стал просматривать ее последние звонки и сообщения. Большая часть не была чем-то примечательна. В основном все номера, которые не были записаны в контактах, имели принадлежность к Бостону или штату. Кроме одного, явно не американского, и точно не испанского.
Не задумываясь Чип нажал на вызов. И почти сразу услышал на том конце вполне ожидаемое:
— Сэм, это ты?
Поэтому поспешил сбросить звонок. Это был Янг, это был номер Янга, и Саманта звонила ему пару дней назад.
Злость и ярость затопили душу Ченнинга. Какого черта Саманте понадобилось звонить своему бывшему?! Сообщить радостную новость о своей беременности, потому что… Нет, ребенок точно не Янга. Слишком маленький срок, последние три недели у Саманты не было возможности… Или была? Нет, нельзя накручивать себя. Ему следует остыть и успокоиться. Янг в Америку не прилетал после похорон матери, а Саманта никуда не отлучалась из Бостона. Не стоит накручивать себя и терзать.
Ченнинг стер данные о сделанном звонке, затем вернул мобильник Саманты обратно в ее сумочку. Одно для него было несомненно — Джейсон Янг никогда не станет отчимом его сына или дочери. Он не допустит этого. Костьми ляжет, но не допустит.

— И что ты думаешь о воскрешение Барра, Крейг?
Крейг отпил немного минералки, прежде чем ответить. Визит Кепвелла не сулил чего-то хорошего. И он явно в Санта-Барбаре не из-за Роберта.
— Серьезно, Мейсон? Ты здесь для этого? Бобби обсудить? Он сукин сын. Но так было всегда. Не может жить нормально. Как все. Без чертового таинственного ореола вокруг себя. Тем не менее я рад, что Бобби жив.
Мейсон хотел сесть, но передумал и остался стоять. Разглядывал Ханта, скрестив руки на груди. Конечно, он прилетел из Сакраменто не ради Барра. Тот уже много лет не был его проблемой, после той истории с захватом «Кепвелл Энтерпрайзис». Сейчас напрячься стоило Крузу и Ханту.
— И ты совсем не переживаешь, что он может попытаться вновь завязать отношения с Иден или Келли?
— Я надеюсь, у него хватит ума не делать ничего из этого. Может, перейдешь к сути своего визита?
Мейсон ухмыльнулся. Хант никогда не был тем, кто ходит вокруг да около.
— Ты прав. Перейдем к сути, Крейг. Я давно собирался поговорить с тобой…
— Мейсон, если ты бросил все важные дела в Сакраменто и прилетел сюда, чтобы меня отчитать, не стоило.
Крейг ни на секунду не сомневался в истинных причинах прихода Кепвелла. Вальяжно раскинувшись в кресле, стал наблюдать, как его шурин с некой претензией ходит из стороны в сторону по кабинету. Ему не было дело до претензий Мейсона. Или его назиданий.
— И вообще, чем ты недоволен?
— Недоволен? Хмым… Вовсе нет, Крейг. Я в восторге, что ты, как обычно, покрываешь своего сына.
Мейсон бросил на Ханта пронзительный взгляд. Был вполне удовлетворен, что тот уже сообразил что к чему. И не позволит ему чувствовать себя хозяином положения.
— Я всегда стараюсь защитить Джейсона. В этом нет секрета. Ты ведь тоже хочешь защитить Саманту. Иначе уже давно растрезвонил бы всем о Бикси.
— Если бы я находился в Оклахоме, никогда не допустил бы…
— Считаешь, что случившемуся можно было помешать? Сэм и Джейсон нашли бы…
— Тебе следовало пристальнее следить за сыном… Но, в целом, ты, пожалуй, прав. Этих двоих трудно удержать на расстоянии друг от друга.
Крейг взял со стола карандаш и повертел его между пальцами. Бессмысленные разговоры довольно быстро его утомляли. А Мейсон был мастером подобных разговоров.
— Ты хотел свадьбы Сэм и Чипа. Чтобы у них родился ребенок. В итоге все будет по-твоему.
— Регистрация в суде? И настоящая свадьба через… четыре-пять месяцев? Без точной даты?
— У Сэм важный судебный процесс, Чип пошел ей навстречу. Ты же сам юрист, знаешь, каково это, полностью посвятить себя защите клиента.
— Главное, чтобы твой сын не мельтешил постоянно где-то рядом.
Мейсон видел, Хант уже готов послать его куда подальше, хоть и давно сообразил, что ему от него нужно.
— Ты сорвался в Санта-Барбару лишь для того, чтобы убедиться, что я буду и дальше молчать о Бикси?
Крейг кинул карандаш на стол. Хотя ему очень хотелось запустить им в Кепвелла. Вечно сует во всё свой нос, чтобы пытаться командовать всеми вокруг.
— А ты будешь молчать?
— Конечно. Я обещал Джейсону. И Саманту подставлять не намерен.
— И Келли ты не сказал?
По лицу Ханта Мейсон сразу понял, что Келли в курсе о Бикси. Он рассмеялся, и не собираясь сдерживаться. Крейг в своем репертуаре. Никаких секретов от жены.
— Тебе не надоело быть подкаблучником?
— Скажешь, что Джулия не в курсе, Мейсон?
— Мы родители Сэм.
— То есть это Сэмми вам честно во всем призналась?
Кепвелл все-таки сел на стул напротив него, закинув ногу на ногу. Его поза источала самодовольство.
— Свадьба Чипа и Сэм не должна сорваться. Ее ребенок не от твоего сына. И Джейсону лучше держаться подальше.
— Он и так будет, Мейсон. Джейсон не станет ничего портить Саманте.
— Знает, что ребёнок не его? Вообще в курсе о ребенке?
— Скоро узнает.
— Когда узнает, постарайся…
— Мне нужно заставить Джейсона поклясться перед тобой на коленях? Или самому упасть ниц? — Язвительно бросил Крейг.
— Держи его подальше. Этого достаточно.
— Зря ты думаешь, что здесь можно что-то контролировать. Или кого-то.
— Знаешь, что любопытно мне, Крейг. Ты всегда радел за Джейсона и Саманту. А тут отступил. Не сожалеешь о предстоящей свадьбы Сэм и Чипа.
— Я уже сказал. Я защищаю сына. Ему нужна стабильность и простая жизнь, а не все эти сложности.
— Сложности?
— Гребанный любовный треугольник.
Мейсон снова расхохотался. Как там говорят? Своя рубашка всегда ближе к телу. Хант был эталоном данного утверждения. Если не о себе думает, значит, непременно, о своем сыночке-наркомане.
— Тогда почему он не держал своего дружка в штанах в Бикси?
— Серьезно, Мейсон? В этом только Джейсона вина? Он мать потерял!
— А Саманта соблазнила его? Она виновата?
— Сэм обручена с Чипом. Чего тебе еще надо?
— Минимум даты свадьбы. Максимум, отсутствия твоего сына рядом с моей дочерью ближайшие лет пятьдесят.