Туман перед рассветом.

Глядя на огромную картину перед собой, сочетающую на его взгляд несочетаемые вещи, Крейг внутри себя с иронией и насмешкой сокрушался, что в свое время не слушал Бобби, не стремясь изучать искусство и более тщательно погружаться в мировую культуру, как современную, так и классическую. Иначе сейчас увидел бы глубинный смысл мазни, представшей перед его глазами, всех этих цветовых пятен и абстрактных фигур. Ему самому всегда были ближе картины с самым простым сюжетом: портреты, натюрморты, морские и лесные пейзажи.
В квартире Джейсона ему не удалось найти ровным счетом ничего. В аптечке в ванной лишь аспирин и самое простое обезболивающее, ничего противозаконного, никаких наркотиков. Обыск всех возможных укромных мест квартиры также не дал результатов. Ничего и нигде у Джейсона спрятано не было. Чем не повод для радости? Можно выдохнуть и расслабиться, но всегда оставалась вероятность, что все самое интересное находится в квартире его новой девушке. К которой явно ему, Крейгу, стоило присмотреться повнимательнее.
Именно поэтому он и оказался в картинной галерее Холидей Уайтли этим вечером.
— Ищите что-то конкретное?
Рядом с ним возникла мисс Уайтли собственной персоной. И гадать не приходилось. Нет, Джейсон не показывал ему фото своей новой девушки, Крейгу даже не понадобилось искать ее снимок в интернете. Огромная глянцевая фотография владелицы галереи висела на стекле входной двери, исключая всякую ошибку, что он мог бы обознаться.
— Что-нибудь не столь претенциозное. Картину для офиса, на которую взглянешь и можно расслабиться, не теряясь в догадках, что конкретно имел в виду автор.
— Классические пейзажи у нас в третьем зале, мистер Хант. Я вас провожу.
Улыбка мисс Уайтли была идеальной, как и весь ее внешний облик. Строгое темное платье, приталенный жакет в тон, шпильки на ногах, матовые капроновые колготки, словно вторая кожа, безупречный маникюр, неброский макияж. До мелочей просчитанный образ, чтобы расположить к себе любого, что явно не являлось лишним в ее профессии.
Махнув рукой влево, далее женщина медленно направилась в ту же сторону, куда указала.
Крейг пошел за ней, очень быстро с ней поравнявшись.
— Наводили справки?
— Видела ваши совместные фото с Джейсоном в его квартире. И не сомневалась, весь свой шарм и очарование он унаследовал от вас.
Нет, к лести он не был равнодушен, особенно от красивой молодой женщины, хотя с годами стал прохладнее относиться к комплиментам и попыткам флирта в свою сторону. Да и не сказать, что девушка сына намеренно старалась произвести на него впечатление. Кажется, это ее обычная манера общения. Даже скорее профдеформация. Крейг и сам был ей подвержен после многих лет президентства в «Кепвелл Энтерпрайзис», ища едва ли не в каждом новом знакомстве возможность для отличной сделки.
В третьем зале действительно оказались картины для него более привычные. Особенно впечатляло огромное полотно современного круизного лайнера, попавшего в шторм. И Крейгу вдруг безумно захотелось ее приобрести. Почему бы и нет? Отличная находка для офисного интерьера.
Холидей заметила его интерес почти сразу, поэтому подошла к выбранной им картине, хотя он не произнес ни слова.
— Данный художник переосмысливает классические полотна на современный лад. Это тоже его работа.
Женщина указала на противоположную стену. На этой картине, вместо ожидаемого пейзажа пустынной бухты на рассвете, был изображен причал, заставленный яхтами. Нескончаемая череда белых бортов, за которой сложно разглядеть бесконечное небо или бескрайнее море.
— Но вы же здесь не ради картин?
— Захотелось познакомиться. Вы против, мисс Уайтли?
— Вовсе нет. Но, кажется, Джейсон…
— Считает, что слишком рано.
В этот раз женщина не выдала очередную, ожидаемую им дежурную улыбку. Во взгляде Холли сквозило лукавство. И большая доля высокомерия.
— Мы мало знаем друг друга. Только присматриваемся.
— Джейсон так и сказал.
— Но вы волнуетесь за него, да?
— Еще больше, узнав некоторые подробности о вас.
— Какие, например?
Ему ни на секунду не удалось смутить стоящую рядом женщину. Мисс Уайтли продолжала оставаться спокойной и невозмутимой.
— Относительно галереи. Как вам удалось ее купить. Предыдущий владелец разорился, потому что плотно сидел на наркотиках. Из-за банкротства ему пришлось продать галерею вам фактически за бесценок.
— И вы полагаете, что я лично продавала ему наркотики? А теперь снабжаю Джейсона?
От Холли не последовало ни наигранного возмущения, ни праведного негодования. Словно ей были безразличны все его подозрения. Из того, что он о ней узнал, а это прямо сказать очень немного, ее никак нельзя было ни заподозрить, ни связать с торговлей наркотиками. Да и по правде, он не разбирался в картинном бизнесе настолько, чтобы полагать, что Холли живет на широкую ногу при весьма скромных официальных доходах. Но один факт был не оспорим. Кто-то отзывался о ней, как о самой очаровательной и прекрасной даме, которую встречал когда-то, другие же считали ее холодной стервой, скользкой и неприятной, без всяких человеческих чувств.
Сам Крейг пока склонялся ко второму варианту.
— А вы снабжаете, мисс Уайтли?
— Мистер Хант, вы в курсе, что в Англии за клевету можно привлечь к уголовной ответственности?
По спине Крейга прошел озноб. Он встречал в своей жизни самого разного рода женщин. Умных и глупых, расчетливых, с преступным складом ума, милых, наивных и добрых, самых посредственных. Но впервые на его пути попалась женщина, угрожающая тебе с самой лучезарной улыбкой, словно не ядом собиралась угостить, а вкуснейшим круассаном. Крейг никогда не думал, что его сын окажется в лапах подобной опасной женщины.
— Мне просто нужна правда.
— Да, Джейсон рассказывал, что вы очень любите правду, способную разрушать чужие жизни.

Саманта первой вошла в их квартиру, в которой последние несколько недель жила одна. Она несла его спортивную сумку с вещами из больницы. Его вещи из отеля перевезли сюда чуть ранее Иден и отец, как только он согласился на заботу Сэм после выписки.
— Дом — милый дом! — С усмешкой произнёс Чип, тоже входя.
— Тебя здесь очень не хватало. Правда.
Саманта поставила на пол сумку Чипа. Он сам намеривался ее нести, упрямо настаивал еще в больнице, но она не позволила. Пока Ченнингу не следовало таскать пусть и не самые тяжелые вещи. Его рана на плече от нагрузки вполне могла разойтись. А врачи рекомендовали избегать ему любых физических усилий, чтобы не затягивать выздоровление.
— Только не надо снова винить себя в чем-то или просить прощения, Сэмми. Давай просто перевернем страницу.
— Согласна.
Саманта потянулась к Чипу и чмокнула его в щеку. Теперь на ее душе стало спокойно, раз Чипа выписали, и он еще две недели будет дома, в безопасности, прежде чем вернуться к работе копа, со всеми ее вытекающими опасностями.
— Иден и Круз забили продуктами холодильник до отвала. Нам и за год не съесть всего.
— Хорошо, что сами не остались.
— Чип! — Возмутилась Саманта, не оценив шутку Ченнинга.
Он-то, конечно, первые дни после ранения провел по большей части под воздействием всяких лекарств и почти все время спал, но она была с дядей и тетей и прекрасно видела, насколько они беспокоились за сына.
— Я просто пошутил, Сэмми. Знаю, мама и папа сильно переживали. Мне ведь чудом удалось Адри уговорить не прилетать.
— А мне жаль, что Адри не прилетела. Я бы с ней с радостью повидалась. Тем более они с Робертом не приедут на Рождество в Санта-Барбару.
— Мне позвонить ей и попросить прилететь?
Чип сам скучал по младшей сестренке. А еще считал невероятной историю воскрешения родного отца Роберта-младшего, даже сравнивал в душе их истории. Отлично помнил день, когда узнал про Викторию от отца. Что Иден не его биологическая мать. Или как нервничал перед первой встречей с родной матерью. Поэтому вполне мог понять все волнения и эмоции мужа своей сестры. Еще и поэтому не хотел переключать внимание Адри на себя. Сейчас у нее своих забот полно.
— Из-за дела Вальтони я не смогу уделить ей много внимания, увы. Но после…
У Сэм заурчал желудок. Несмотря на почти трехмесячный срок беременности, уже сейчас ребёнок заставлял ее чувствовать себя постоянно голодной. Чип тут же поспешил предложить:
— Как насчет запечённого лосося? И сэндвичей, пока он запекается?
— Я сама приготовлю, Чип. А ты располагайся в спальне.
— В спальне?
На секунду Чип размечтался, что слова Саманты значат — они начинают сначала. Раз будут ночевать в одной комнате. Но ее вид этого не подтвердил. Примирение в их случае не означало, что они снова вместе. Просто друзья. Будущие родители, которые не вместе.
— Я расположусь в гостиной.
— С чего это, Сэм?
— Тебе нужен покой и комфорт, Чип.
— Диван в гостиной прекрасен. Нет смысла уступать мне спальню.
— Давай не будем спорить. Я все решила.
— А мы и не будем. Что бы ты ни решила. Я занимаю диван в гостиной.
Чип подхватил свою сумку правой здоровой рукой и направился в гостиную. Саманта не будет ночевать там: ни как его подруга, ни как бывшая девушка, ни тем более как мать его будущего ребенка.
— И почему ты такой упрямый, Чип?
— Какой есть.
— Тогда я готовлю ужин.
— Хорошо, возражать не стану. Я не против немного полежать.
Саманта направилась в кухню с улыбкой до ушей. Она была рада возращению Чипа. В больнице поклялась себе, что раз и навсегда забудет о Джейсоне. И собиралась придерживаться выбранного пути. Пути с Чипом. Хватит бегать в бесконечном замкнутом круге. У Джейсона своя жизнь, у нее своя. Чип и их ребенок — вот ее настоящее и будущее. Жизнь, от которой она собиралась получить всё, все удовольствия мира.

Крейг, удобно расположившись в кресле, неспешно потягивая уже третью сигарету подряд, наслаждаясь запретным удовольствием, разглядывал картину на противоположной от него стене. Окутывающий его табачный дым расслаблял, как и никотин, уже попавший в кровь. Как он и предполагал еще в Лондоне, морской пейзаж идеально вписался в интерьер его рабочего офиса. И теперь, едва ли не полностью растворившись сознанием и подсознанием в картине перед собой, чувствовал, что и сам словно раскачивается на волнах во время шторма. Ощущает морскую соль на своих губах, порывы стремительного ветра в волосах, крупные капли дождя на коже.
Столь завораживающую фантазию представлять было гораздо проще, чем думать о том, что лежало в ящике его стола. Небольшая мелочь, просто пустяк. Или же наказание за его ложь. Ведь он соврал Келли о поездке в Сан-Франциско, на самом деле проведя те два дня в Лондоне, до сих пор коря себя за обман жены. И даже собственные оправдания, что он пока не готов посвящать Келли относительно своих догадок насчет Джейсона и его нового срыва, ни капли не утешали. Что просто не хотел ее пугать и расстраивать. Тем более без неопровержимых фактов своих догадок. Менее виноватым, правда, он себя от этого не чувствовал.
В квартире Холли Уайтли ему так и не удалось побывать. Напроситься в гости было бы преждевременным и вовсе не надежным предприятием. Проникнуть тайно не представлялось возможным. Помимо консьержки, в доме также присутствовал охранник на входе, а посетителей пускали по личному распоряжению жильцов. Забраться в нужную квартиру по балконам тоже было невозможно. Все балконы выходили на фасад здания, где он мог бы оказаться словно на ладони, решив пойти на подобный риск.
Оставалось одно, попросить у Данте контакты какого-нибудь лондонского детектива, чтобы тот мог подробнее покопаться в жизни и прошлом мисс Уайтли. Что он и сделал. Теперь оставалось лишь ждать. А неприятное и раздражающее ожидание всегда его нервировало.
— Отличная картина, но я не припомню, чтобы раньше ее здесь видела?
Иден вошла в его кабинет. Даже если она и стучала, он явно этого не услышал, слишком глубоко задумавшись. К тому же его секретарь сейчас была на обеде. Крейг поспешил затушить сигарету в пепельнице. Не то чтобы Иден сдаст его Келли, но быть застигнутым врасплох было не совсем комфортно.
— Приобрел в поездке. Рад видеть тебя, Иден.
Крейг встал, подошел к Иден и приветственно чмокнул ее в щеку, не уточняя, что привез картину из Лондона, если лгать, то всем и до самого конца, пока не наступит момент, когда он с облегчением или бесконечным отчаянием сможет сказать правду о Джейсоне.
— Кабинет тебе лучше проветрить. Вдруг Келли решит зайти…
Крейг самоиронично улыбнулся, признавая, что Иден права, а он пойман с поличным.
— Присаживайся. Правда, не могу пока предложить тебе кофе…
— Ничего не надо, Крейг. Я просто заглянула в гости.
— Как Чип?
— Его уже выписали, он снова переехал в квартиру Сэм.
Иден произнесла последнюю фразу осторожно, потому что совершенно не знала, о чем Крейг мог говорить с сыном за последние недели и не питал ли Джейсон напрасных надежд, связанных с расставанием Саманты и Ченнинга.
— Я рад. Верное решение, учитывая ситуацию.
Иден уселась на диван, он сел чуть поодаль от нее. Новости о Сэм и Чипе Крейга не ободрили. Если Джейсон снова на краю пропасти, есть ли разница, с кем сейчас Саманта?
— Как ты сама, Иден?
— Все еще беспокоюсь за Чипа. В остальном все хорошо.
— Правда?
— К чему эти намеки, Крейг?
Иден все прекрасно понимала, Крейг видел это. Да и пришла к нему точно не ради пустой светской болтовни.
— Бобби с Флейм…
— Да. И?
— Ты этому совсем не рада.
— Совершенно. Но личная жизнь Роберта…
— Эти сказки Крузу рассказывай. И то вряд ли он в них поверит. Скажи откровенно.
— О чем?
— Почему ты так и не полетела в Мадрид, пока Бобби был там? Почему теперь не в Новом Орлеане?
Иден в данный момент не особо хотелось открывать душу ни перед кем. Но Крейг ее друг. Она знала, что может ему доверять. Иначе зачем вообще здесь?
— Будешь смеяться или сочтешь меня полной дурой.
— Обещаю не делать ни того, ни другого.
Крейг заинтересованно ждал, когда Иден объяснит ему, почему она, при всем ее очевидном желании, ни разу не навестила Роберта.
— Я сделала выбор много лет назад. Поставила точку. Выбрала Круза. Я фактически потребовала от Роберта держаться подальше от меня. Разве я имею право после всего этого появляться в его жизни…
— Да, Иден. Потому что потом было его завещание. Твоя забота о Сиренас, свадьба ваших детей. Думаю, достаточно причин, чтобы иметь повод увидеть Роберта.
— Толкаешь меня на измену?
— Измену? — Усмехнулся Крейг, едва ли удивившись реакции Иден.
Иден стало очень неловко под пронзительным и насмешливым взглядом его светлых глаз. Очевидно же — иногда надо прежде подумать, чем говорить. Она нахмурилась и приготовилась к неизбежным подколкам друга.
— Я имел в виду дружескую встречу. Кофе в общественном месте…
— Я неправильно выразилась.
— Иден, мне кажется, наоборот. Внутри себя ты уже все хорошо обдумала. И выразилась соответственно своим желаниям.
— Я люблю Круза.
— Ни на секунду не сомневаюсь. Но Бобби — это Бобби. Понимаешь. Либо любишь его, либо ненавидишь. Но точно не остаешься безразличным.
Иден смотрела на него неодобрительно своими прекрасными аквамариновыми глазами. А сам Крейг представлял, насколько ироничнее все стало бы, если бы он сейчас достал ту смятую записку с адресом в Новом Орлеане, написанную рукой Келли, которую он обнаружил случайно в мусорной корзине в их с женой комнате.
Крейг широко улыбнулся Иден, стараясь снять возникшее напряжение между ними. Он всегда был азартен. Покер, любые другие карточные игры, азартные в казино, ставки на бегах — когда-то огромная часть его жизни. Но прямо сейчас не хотелось делать никаких ставок относительно того, кто быстрее помчится к Роберту — Иден или Келли.
— Если бы Роберт хотел увидеть меня, прилетел бы. А у меня нет никакого морального права искать с ним встреч.
— Нелепая и весьма трусливая позиция, Иден.
— Зато честная и не причиняющая никому боли.
— Кажется ты…
— Я совершенно запуталась, Крейг.
— Я вижу. Иди сюда, Иден. Давай. — Мягко сказал Крейг, распахивая свои дружеские объятия для нее.
Она ведь явно пришла за его поддержкой и пониманием. И без него осознает, что просто пытается убежать от своих реальных чувств и желаний.
Иден, чувствуя себя несчастной и отчего-то совершенно одинокой, с радостью прислонилась к Крейгу, мгновенно утопая в его понимающих и утешающих объятиях. Точно знала, он не станет ее осуждать, судить, может встать на ее сторону, даже иронизируя над происходящим. Ведь на собственной шкуре убедился, есть люди, важные люди в твоей судьбе, и ряд чувств к ним, которые ты осознанно или нет проносишь сквозь жизнь. И просто однажды перестаешь отрицать.
Снова оставшись один, Крейг достал из ящика стола помятую записку. Разорвал ее на мелкие кусочки. Стряхнул их в пепельницу и поджег зажигалкой. Что бы ни толкнуло Келли, чтобы узнать адрес Бобби, она явно в итоге передумала лететь в Новый Орлеан, а значит, и ему рано начинать серьезно переживать. Сейчас лучше сосредоточиться на Джейсоне и думать о нем. В чем-то Иден ведь права, не причинять кому-то боль намеренно — не худший вариант из возможных.

Из-за того, что судья объявила четырехчасовой перерыв в заседании, Кэтрин вернулась в офис, чтобы подготовиться ко второй части сегодняшнего процесса, поручив ей обобщить самое главное его первой половины, чтобы понимать, на какие точки дела следует обратить более пристальное внимание. Чем Саманта и занималась.
Она сидела в кафе напротив суда. Шумное место с высокой проходимостью, но неплохой кухней. А тратить время на дорогу и пробки смысла не имело. Домой сегодня она вернется позже, чем планировала, о чем уже предупредила Чипа, а есть ей очень хотелось.
Сэм умирала от голода. И ее работа, и ребёнок внутри требовали слишком много энергии, поэтому она заказала полноценный обед с картофелем, курицей, двумя салатами и панкейки с сиропом. От кофе ей пришлось отказаться в пользу чая и фруктового сока, потому что утром дома выпила целых две чашки, чтобы взбодриться и получить так необходимый ей заряд сил.
Увлекшись работой, Саманта едва заметила, как проглотила обед, даже не почувствовав наслаждения от его вкуса. Случайно подняв голову на работающий в кафе телевизор, из-за окружающего шума людских голосов его едва было слышно, увидела то, чего совершенно не ожидала. Заканчивался выпуск дневных новостей. Последний репортаж был светский, с открытия новой выставки не так давно нашумевшего художника. Выставка проходила в галереи Лондона, на ней присутствовало много звезд самого разного плана. От киношных до пресловутых светских львиц. Но внимание Саманты привлекли вовсе не они. На несколько секунд камера выхватила и показала Джейсона. В смокинге, с зачесанными назад волосами, под руку с симпатичной кареглазой брюнеткой.
Саманта обомлела. Знала, кто нынешняя девушка Джейсона, некая Холидей Уайтли, но ни разу не видела ее фотографий. Красивая женщина, утонченная и аристократичная, возникла перед ней, и на Джейсона она бросала достаточно однозначные взгляды, довольно откровенные, надо сказать.
Саманта почувствовала боль и обиду внутри. Ведь Джейсон улыбался своей спутнице и выглядел счастливым. А ей стало плохо, хотя разумом Сэм понимала, ничего нового она для себя не открыла. Джейсон живет дальше, строит дальше свою жизнь… без нее. С другой. А она… не позволяет себе быть счастливой, хотя дома ее ждет Чип. Верный и преданный, друг с самого детства, первая любовь.
Саманта закрыла глаза, не в силах больше смотреть на экран, и представила. Если бы сейчас в ее руках оказалась хотя бы одна их совместная фотография с Джейсоном, она разорвала бы ее на мелкие кусочки, заливаясь горькими слезами. Но вместо этого, тяжело вздохнула, смело распахнула глаза и отпила сок из стакана, чтобы смочить пересохшее горло.
Джейсон в прошлом — пора ей это осознать и принять. Выбрать Чипа, быть с ним. С ним и их ребенком. Разве не потому она настояла, чтобы Ченнинг вернулся в их квартиру? Она давала им шанс, хоть и ни разу не озвучила вслух. И Чип не мог не понимать этого.
Прямо сейчас Саманта поклялась себе, пусть репортаж уже закончился и его место заняла реклама, что перестанет ждать Джейсона, строить свою жизнь вокруг него. Все. Хватит. В самом деле, почему она не позволяет себе быть счастливой? Цепляется… Пора это прекращать.
Отложив все рабочие документы в сторону, она притянула ближе к себе тарелку с горячими панкейками, которые ей только что принес официант. Отрезая кусочек за куском ножом, отправляя их в рот и жуя, Саманта пыталась представить, на что должен быть похож разговор с Чипом, чтобы он действительно поверил, насколько ей дорог. И что призрака Джейсона больше не будет в их жизни.

Роберт-младший внимательно изучал торговую накладную для «Роялс» на поставку им столовых принадлежностей, посуды и текстиля для постельного белья, где были учтены все нюансы, выдвинутые обеими сторонами, прежде чем отослать электронную версию по почте. Подписанный оригинал Джейсон лично отвезет в «Роялс».
Они пошли владельцам отеля навстречу, предоставив пятнадцатипроцентную скидку, те в свою очередь брали на себя обязательства единовременной выплаты всей суммы, вместо рассрочки. Этой сделкой теперь полностью занимался Джейсон, но Роберт привык контролировать все дела фирмы, несмотря на полное доверие к другу.
Сейчас они с Джейсоном сидели в гостиной их с Адрианой лондонского дома, периодически ими снимаемого. Почти весь день потратив на обсуждение дел и решение рабочих задач. Последние полчаса, иногда поглядывая на приятеля, Роберт замечал, что тот явно куда-то спешит, потому что Джейсон то и дело смотрел на часы на мобильном и, кажется, нервничал.
— На свидание опаздываешь, Джей?
— У нас с Холли планы на вечер. Она должна заехать за мной минут через двадцать.
Роберт недовольно скривил лицо. Джейсон знал, что Холли его другу не нравилась. Очарование Бобби не действовало на нее столь же безотказно, как на остальных женщин, что, по всей видимости, его раздражало.
— Я думал, мы посидим, поболтаем немного, пиццу закажем. Адри прилетит только завтра утром. Не хочется быть одному.
— В следующий раз, Бобби. Заскучаешь, просто прочти очередную заумную книжку, как ты любишь. Почему ты вообще в Лондоне? Разве тебе не нужно готовиться к поездке в Новый Орлеан?
— До нее еще месяц, а чтобы собрать чемодан не нужно так много времени.
Снова думать о том, что его отец жил и даже завел детей с девицей, которая стреляла в него, из-за чего его десятилетиями считали мертвым, потому что он оказался парализован и потерял память, Роберт не хотел. Тем более обсуждать это. Настоящее безумие, в котором он вскоре собирался покопаться подробнее.
— Не нравится мачеха или переживаешь, чтобы не появилась новая?
— Отец вроде счастлив с этой… Флейм.
— Но может все еще любить Иден.
— Что было бы нежелательно. Мы с Адри…
— Жизнь штука непредсказуемая, Бобби. Например, твой мертвый отец воскрес. И как все будет развиваться дальше, сложно предугадать.
— В этом-то и дело, Джей. Сложно что-то контролировать.
— Но зачем что-то контролировать? В смысле, по мне, вы зря с Адрианой волнуетесь относительно своих родителей.
— Это не все, о чем я волнуюсь, Джей.
Роберт решил сменить тему. Пока они с Адри не окажутся в Новом Орлеане, действительно нет никакого смысла что-то предполагать. Лучше увидеть все собственными глазами.
— А я уже надеялся, что мы избежим разговора о Холли.
— Зачем ты с ней связался, Джейсон? Для свободного мужчины найти секс на одну ночь не проблема. Для тебя точно не стало бы. Но ты завел отношения с настоящей хищницей.
— Если Холли тебе не по зубам, Бобби, это не значит, что она опасна.
— Она опасна, Джейсон. Это написано на ее размалеванном косметикой личике. Опасная хищница, себе на уме, коварная и неуправляемая. Такая проглотит любого мужчину, даже не жуя.
— Съесть меня она не пыталась. Пока, по крайней мере. Мы с ней занимаемся более приземлёнными вещами.
Роберт поморщился, считая иронию Джейсона излишней. Да, одной встречи мало, чтобы делать полноценные умозаключения о человеке, но после недавнего ужина с другом и Холидей Уайтли, он довольно быстро сделал о ней, увы, неутешительные, но зато исчерпывающие и совершенно верные выводы. Которые только что озвучил. Беспечность и слепота друга поражали Роберта. Что эта Холли вытворяет такого в постели, что Джейсон не может оторваться от нее?
— Когда ты спал с Лореной, тебя все устраивало. А у них с Холли много общего.
— Лорена посредственна и глупа. Единственный ее талант — выуживать деньги из мужчин посредством секса. Холли другая. Твои деньги ей ни к чему. В том смысле, в деньгах она не нуждается, чтобы, подобно Лорене, быть на твоем содержании. Из ваших отношений не выйдет чего-то серьезного.
— А мы и не стремимся ни к чему серьезному, Бобби. Наслаждаемся жизнью, обществом друг друга. Неужели было бы лучше, если бы я забился в угол и страдал из-за смерти матери или из-за Сэм? Которая… сюрприз — снова живет с Кастилио.
— Я переживаю, что Холли затянет тебя на дно.
— Так и знал, что все опять сведется к разговорам о наркотиках. Мне прямо сейчас раздеться и показать, что у меня на руках нет следов от уколов? И жаль, что уже слишком поздно, чтобы сдать тест на наркотики.
— Я и слова не сказал о наркотиках.
— Тут и без слов можно догадаться. Как и о том, что ты говорил с Крейгом.
Если бы ему здесь и сейчас пришлось бы отвечать, почему он снова подсел, ответ был бы чрезвычайно прост. Из-за подобного вечного недоверия и попыток контроля со стороны близкого, небезразличного к его судьбе круга.
Ведь по лицу Роберта было очевидно, он говорил с его отцом и не собирается этого скрывать. Но в этот момент на мобильник пришло сообщение от Холли, что она уже подъехала. Джейсон был несказанно рад. Можно, наконец, свернуть доставший его разговор с Робертом.
— Собираешься уходить, Джей?
— Да, приятель. И прекрати считать, что можешь указывать мне, с кем мне встречаться и спать. Позаботься о своем браке, а лучше проводи больше времени с отцом. Тогда, вероятнее, что он точно не сойдется снова с Иден Кастилио.
Джейсон ушел. Роберт выглянул в окно, с недовольством наблюдая, как его друг садится в машину Холидей Уайтли. Пытаясь понять, почему его так сильно беспокоят отношения Джейсона с этой девицей. Интуиция или он все-таки по-дружески ревнует? А еще Роберт решил, что тест на наркотики не такая уж и плохая идея. В последнее время Джейсон действительно вел себя иначе. Стал более нетерпеливым и нервным. Как тогда в Санта-Барбаре, когда снова подсел на героин. И все его нынешние перемены начались с его знакомства с Холли. Да и разговор с Крейгом заставил его шире взглянуть на происходящее с другом, а также ускорить знакомство с мисс Уайтли. Крейг не ошибался в своих выводах относительно этой хищницы. Но связано ли происходящее как-то с наркотиками, им с крестным только предстоит узнать.

Когда Джейсон вышел на улицу, машина Холли уже была припаркована у дома, который снимали Роберт и Адриана в Лондоне на время своих приездов в город. Открыв дверцу, он уселся на переднее пассажирское сиденье.
— Чего хмуришься? Кто испортил тебе настроение, Джейсон? — Поинтересовалась Холли.
— Только что выслушал от Роберта, насколько ты ему не нравишься. И что мне следует держаться от тебя подальше.
— И чем же я ему не угодила?
— Ты опасна, коварна, неуправляема и прочее подобное.
— А твой друг оказывается разбирается в людях.
Холли довольно рассмеялась. Ее позабавила и польстила оценка, которую ей дал Роберт Барр. Ведь уже серьезно решила, что причина дурного настроения Джейсона в Крейге Ханте. Что его отец, после их краткого знакомства в галереи, стал наседать на сына, что она ему не пара. В ближайшее время Холли не собиралась терять мистера Янга ни в качестве клиента, ни в качестве любовника. Подобное сочетание в нем ей вполне нравилось и весьма устраивало. Хоть и имелся один существенный недостаток. Сколько у нее уже было подобных Джейсонов и сколько еще будет впереди. Увы, те, кто не знал тормозов в приеме наркотиков, довольно быстро отправлялись гнить в сырую землю. Милашки Янгу, имея определенный и обширный опыт, она давала менее полугода.
— Как будто я спрашивал его мнения и советов.
— Расслабься, Джейсон. Плевать, что думает обо мне твой высокомерный дружок.
Холли потянулась к нему и поцеловала, ее рука легла ему на пах и принялась нежно поглаживать, вызывая ответную реакцию того, что находилось под плотной тканью. Он не был против секса в машине, но им следует для начала кое-что обсудить.
Джейсон легонько, но настойчиво, отстранил руку Холли.
— У нас могут возникнуть проблемы, Холлс? В смысле, отец обязательно наймет детектива. Спорю, уже нанял. Как много людей знают о твоем дополнительном заработке?
— Только мои клиенты. Все проверенные люди. А если кто-то решит вдруг стать чрезмерно разговорчивым, наживет для себя большие неприятности. Доказать, что я продаю, гораздо сложнее, чем, что болтун принимает. А в тюрьму никто не хочет сесть за слишком длинный язык. Я уже не говорю о своих высокопоставленных покровителях, которые не позволят никому вмешаться в налаженный и очень прибыльный бизнес.
— Ты плохо знаешь моего отца. У него тоже есть высокопоставленные знакомые.
— Не удивлюсь, если кто-то из них окажется нашими общими знакомыми. Я про меня и твоего отца. Или ты говоришь о его мафиозном прошлом? Столь любопытная биография…
— Нет, я о тех ресурсах, что ему принадлежат теперь. И возможностях испортить…
— Он ничего не раскопает. Поверь мне и не волнуйся.
Джейсон вполне верил Холли. Что у нее серьезные покровители, высокопоставленные, и даже целому президенту «Кепвелл Энтерпрайзис» они не позволят слишком глубоко сунуть нос в ее дела. Это не совсем успокаивало, но вселяло надежду, что в этот раз обойдется без реабилитации и прочих прелестей лечения от зависимости.
— У меня кое-что есть для тебя.
Холли открыла бардачок и достала оттуда флакон с таблетками. Высыпала пару штук себе на ладонь и протянула ему.
— Что это? Экстази? Амфетамин?
Две крохотные белые таблетки призывно лежали на ладони Холли и были самыми желанными для него в данный момент. Он был раздражен прошедшим с Робертом разговором, вмешательством отца. Ему жизненно необходимо расслабиться немедля. Как же его достали все эти зануды, беспокоящееся о его жизни!
— Что-то гораздо лучше. Кое-что новое. Ты будешь в восторге. Я приняла, перед тем как ехать за тобой. Ощущения — словами не передать.
Джейсон буквально слизал таблетки с ладони Холли. Она единственная, кто понимала его и принимала таким, какой он есть. Не осуждала, не клеймила наркоманом. Да, имея к нему собственный, чисто деловой интерес, но это его мало волновало. Бизнес Холли. Как картинный, так и побочный.
Прежде чем завести мотор, она снова его поцеловала, и они, превышая допустимую на этой улице скорость, поехали навстречу приключениям.

— Если решила приехать, приезжай просто так, Адри. Навестить. Не из-за того, что случилось.
Чип лежал на диване в гостиной их с Сэм квартиры. Категорически отказавшись занимать спальню, несмотря на все доводы, которые пыталась привести Сэм в пользу ее предложения, обеспечить ему больший комфорт. С тех пор минуло пару недель, его рана затянулась и больничный подходил к концу. Конечно, ему снова предстояла неделя бумажной работы, прежде чем его вновь допустят к патрулированию улиц, но он со смирением собирался перетерпеть предстоящие неудобства.
С сестрой Чип говорил уже больше получаса. Адриана, конечно, переживала из-за его ранения, но ему не хотелось никакой излишней драмы вокруг случившегося.
— Да, сестренка, рана зажила. Уже скоро снова приступаю к работе. Правда, пока лишь к бумажной, но, по крайней мере, больше мне не придётся бестолку валяться в постели.
Пока Адриана говорила, что, возможно, ему вообще стоит подумать о смене работы, чтобы не подвергать больше свою жизнь опасности, Чип краем уха услышал, как открылся дверной замок. Очевидно это Саманта пришла с работы. Он уже предвкушал очередной уютный вечер, проведенный вместе с ней. Их отношения наладились после его переезда в квартиру, в части дружбы уж точно. Об остальном было рано загадывать.
Даже с ограниченной дееспособностью, левую руку ему все же стоило поберечь, приготовить элементарный ужин он все-таки смог. Саманту на кухни уже ждали отваренные равиоли с вкуснейшим соусом, салат, сэндвичи, кофе. А еще Чип сходил и купил любимый чизкейк Сэм, чтобы ее побаловать. Дело Вальтони набирало обороты, в прессе стояла огромная шумиха, и она приходила после работы довольно уставшей.
— Мне нравится моя работа. И я никогда не стремился стать посредственным клерком. Или вливаться в семейный бизнес.
Саманта, пройдя в гостиную и видя, что Чип говорит по телефону, быстро сообразив, что на другом конце провода находится Адриана, молча подошла к дивану и уселась рядом. Взглядом и мимикой передавая привет Адри.
День был трудным, и ей хотелось просто немного уюта, человеческого тепла, после всей той грязи, которая выливалась в суде в последнее время. Вальтони оказался еще более мерзким типом, чем представлялось ранее. Но и мисс Блайвли не являлась лучшим представителем человечества. А если совсем откровенно, Саманта давно поняла, эти двое стоят друг друга.
— Тебе привет от Сэм, сестренка. — С улыбкой произнес Чип.
Получив ответный привет от Адрианы, Саманта, совершенно неожиданно для него, прижалась к нему и крепко обняла. Словно они не виделись пару лет, а не сегодняшним утром.
Чип взглядом спросил ее, случилось ли что-нибудь. Саманта отрицательно покачала головой. Но он тем не менее за следующие пять минут свернул разговор с сестрой, повторив, что будет просто так рад видеть ее в Бостоне. Без всяких причин.
— Трудный день?
Чип приобнял Саманту, погладив ладонью по спине. Вторую руку он положил на ее живот, скрытый под плотной тканью пиджака.
— Я рада оказаться снова дома.
— Голодна? Я кое-что приготовил.
— Я догадалась. Аромат чудесный, Чип, но не стоило тебе напрягаться. Можно было что-нибудь заказать.
— Но не могу же я целый день торчать на диване и смотреть телек.
— Я бы не отказалась от пары дней безделья. Поваляться с тобой на диване, посмотреть наши любимые фильмы. Все эти судебные заседания меня полностью выматывают. Не говоря, сколько работы приходится делать вечерами.
Саманте было весьма комфортно находиться в объятиях Чипа, его тёплая ладонь уютно лежала на ее животе. Была приятна его забота, даже в виде приготовленного ужина. И плохого совсем не помнилось. Казалось, плохого и не было вовсе. Поэтому она, без всяких задних мыслей, потянулась и поцеловала его в губы. Чип на поцелуй ответил, хотя в его взгляде и промелькнуло удивление.
— Я бы тоже был не против. Больше времени проводить с тобой, Сэмми. — Слегка отстранившись, глухо отозвался Чип.
Эмоции переполняли его. Он не знал, и ему было совершенно плевать, что это нашло на Саманту. Почему она потянулась к нему. Пусть они не вместе, как прежде, но все равно любят друг друга. Любят — несомненно. Да и что может изменить один поцелуй?
Саманта сама удивилась, как легко ей было принять решение. Даже тени сомнений не промелькнуло в ее душе. Она всегда, пусть и стараясь полагаться на разум, следовала за своими чувствами. И оставаться с Ченнингом просто друзьями ее больше не устраивало. Любовь к нему буквально захлестывала ее сейчас. Пусть и кто-то со стороны пришел бы к выводу, что ею руководят гормоны на фоне беременности. Сама Сэм отказывалась верить, что ее любовь к Чипу банальный всплеск гормонов. Она снова поцеловала Ченнинга, в этот раз более настойчиво.
Чип уже собирался вновь отстраниться, напомнить Сэм об ужине, как бы ни было приятно с ней целоваться. Но Саманта его опередила.
— Пойдем.
— Куда?
Вместо ответа, она встала и, держа за руку, потянула его за собой в спальню. Нет, он определенно хотел ее. Всегда хотел, но прямо сейчас не был уверен в собственных физических силах. Нахождение в больнице и домашнее безделье его расслабили, запустив прежнюю отличную физическую форму.
Уже в спальне Саманта стянула с себя пиджак, белая блузка отправилась на пол следом. Из-за природной худобы Сэм небольшой аккуратный животик уже заметно выпирал на ее теле, делая беременность более наглядной.
— Сэмми…
— Прошу, не…
— Я не отвергаю. Но вряд ли полноценно…
— Я обо всем позабочусь.
Она сняла с себя брюки, избавилась от бюстгальтера и трусиков. Оставшись совершенно нагой, принялась раздевать его.
Стащив футболку с Чипа, Саманта нежно провела пальцами по его ране: красной, припухшей, стягивающей кожу плеча. Повязки он больше не носил, лишь обрабатывал место ранения несколько раз в день. Затем она коснулась раны губами, после чего толкнула Чипа на кровать, следом удобно устраиваясь прямо сверху.
Что тут же отозвалось в нем огромным, диким, необузданным желанием. Чип нежно и ласково погладил Сэм по животу. Там, внутри нее, рос их малыш, сын или дочка, плод их любви. И происходящее сейчас лишь подтверждало, что ребенок был зачат в любви. Их с Сэм любви.
Сэм принялась в ответ целовать его живот и грудь, отбросила его руки, сцепила свои и его пальцы, вдавливая их ладони в упругий матрас. Сливаясь с ним воедино, наращивая темп соития.
А дальше случилось то, чего оба страстно желали. Они снова были вместе, полностью, до конца. И без остатка отдаваясь друг другу. Уносясь в фейерверке космического взрыва в иную вселенную.

Пробираясь сквозь снег

На открытых санях,

запряжённых лошадкой,

Мы едем по полям,

Всю дорогу смеясь.

— А это моя комната! — Торжественно объявила Даниэла.
Она самостоятельно и по-деловому, несмотря на юный возраст, решила провести экскурсию по дому для него, Адри и кузины.
Дом был большой, просторный, красивый. Построенный еще во времена старого юга, безвозвратно ушедшего в небытие. Мило и по-домашнему украшен к празднику. Сразу видно, что основная часть рождественского декора была делом рук Эйдана и Даниэлы. Потому что он был ярким, незамысловатым и хаотичным, без претензий на что-то пафосное.
Роберт-младший поставил пакет с подарками для Данни у двери, посчитав подобный вариант гораздо приемлемее. Пусть встреча и знакомство с новой семьей отца проходили на удивление гладко, дом и его владельцы окружили их дружелюбной атмосферой, но, пока он присматривается, совсем не плохо для него — не проводить много времени рядом с мачехой. Впереди еще целый день для их более тесного общения, чтобы узнать все тайное и явное, но столь необходимое, об отношениях отца и Флейм Бофорт. Что включало бы в себя осмотр спальни этих двоих. Но, к его облегчению, туда его младшая сестра их не повела. Зато они только что побывали в комнате Эйдана, с ожидаемой мальчишеской обстановкой.
Адри с любопытством разглядывала комнату Даниэлы, которая кардинально отличалась от комнаты ее брата-двойняшки. Где царил легкий беспорядок, замаскированный под порядок, было много игрушек, стеллаж с книгами, по большей части с вполне себе детской литературой. Адри сразу отметила, что оба сводных брата имеют врожденную тягу к чтению. Еще в комнате Эйдана находился мольберт, с кистями и красками. Оказалось, он также любит рисовать. На мольберте красовался набросок — начатый эскиз звездного неба. А еще Эйдан очень походил на мать, со своими светлыми волнистыми волосами и карими глазами. Даниэла же была словно более юное зеркальное отражение Эрин. Что самой Эрин явно понравилось. Она даже назвала кузину — близняшка Данни.
Эрин улыбнулась, стоя на пороге комнаты Даниэлы, которая являлась типичным царством всего розового. Она сама много лет назад проживала похожий период, что делало их с кузиной схожими не только внешне. Сейчас Эрин давно отошла от чрезмерного увлечения розовым, предпочитая аскетичность и более гладкие формы. Ее комната давно превратилась в бесконечное пространство голландского минимализма, хотя многие ее подруги все еще имели столь же розовые комнаты, как и у Даниэлы. Книги также были в комнате девочки, но в гораздо меньшем количестве, чем у ее брата. При этом никакого мольберта, что говорило об отсутствии у Данни склонности к рисованию. Зато она явно любила кукол. В комнате их было много, самых разнообразных, как и всякой кукольной одежды, мебели и прочего.
— От всего этого розового глаза могут лопнуть. — Высказал свое авторитетное мнение Эйдан, вызвав улыбки у всех, кроме родной сестры.
— Это от твоей скучной комнаты у всех глаза могут лопнуть. — Невозмутимо возразила Даниэла.
— По мне, обе комнаты прекрасны. Отражают вашу индивидуальность.
— Нашу… что, Робби? — Озадаченный незнакомым словом, переспросил Эйдан.
— Индивидуальность. — Гордо повторила Даниэла, явно считая себя умнее брата.
— Подумаешь. — Фыркнул в ответ Эйдан.
— Эрин, Адри, давайте я вам покажу всех своих кукол!
Данни потянула жену брата и кузину вглубь своей комнаты, к внушительных размеров кукольному домику.
— Роберт, у меня в шкафу стоит телескоп. Хочешь посмотреть?
Роберт кивнул соглашаясь. Они с братом вышли за порог комнаты Даниэлы обратно в коридор, оставляя девчонок одних.
— А у тебя был телескоп в детстве?
Лицо брата светилось искреннем детским предвкушением, словно он собирался показать ему своё самое драгоценное сокровище.
— Нет, Эйдан, но я всегда мечтал о нем.
Конечно, Роберт не собирался нагружать младшего брата тем, что большой кусок своего детства он провел в больнице, борясь с раком, имея самые разнообразные мечты, не веря, что они когда-нибудь осуществятся. Ведь главной тогда было — просто выжить, не болеть, чтобы мама перестала плакать.
— А что ты сейчас читаешь?
Почему-то его вопрос смутил брата. Эйдан протянул, как будто ему отчего-то стало неловко.
— Приключения графа Монте-Кристо. На самом деле, чаще мама читает мне. У папы постоянно нет времени. Но теперь я стараюсь читать сам. Правда, стараюсь. В школе…
Роберт ободряюще потрепал брата по светлым волосам.
— Нужна помощь?
— Серьезно?
Эйдан смотрел на него широко распахнутыми карими глазами, словно он предложил ему что-то абсолютно невероятное.
— Конечно. Ты же мой младший брат.
Эйдан бросился к нему и крепко обнял. Роберт же снова потрепал братишку по волнистым волосам. Что скрывать — ему всегда хотелось иметь брата. Именно поэтому он и был настолько близок с Джейсоном.

Звените, колокольчики,

Звените всю дорогу!

Как это здорово: ехать
На открытых санях, запряжённых лошадкой!

Сообщение отредактировал Келли Хант: Суббота, 06 декабря 2025, 20:04:41

Мне не нужно много в подарок на Рождество,

Мне нужно только одно.

Мне не интересны подарки

Под Рождественской елкой.

Я лишь хочу, чтобы ты стал моим…

— И что это была за женщина, Чип?
Саманта испытующе, но с легкой улыбкой, посмотрела на Чипа.
Они с Ченнингом стояли у входных дверей особняка Кепвелл, перед этим заехав в супермаркет в центре, купив всякие мелочи в качестве подарков родне. Из-за насыщенной рабочей жизни, сделать этого в Бостоне они не успели.
Чип в ответ принял беспечный вид. Самый невинный, на который был способен.
— Сара. Моя бывшая сослуживица по Афганистану. Не видел ее с тех пор, как закончился мой контракт. Понятия не имел, что она может оказаться где-то в Калифорнии. Вроде ее семья живет где-то на севере.
Это была правда, но не вся. Сара Ковальски действительно служила с ним в Афганистане. После очередной смены дислокации, когда его взвод покинул городок, в котором жила Закия, на новом месте он как раз и повстречал Сару. Да, у них случился кратковременный роман, но именно кратковременный. Как-то они и еще пара ребят застряли в каких-то развалинах, попали в окружение и около трех дней провели отрезанными от своих. Благо у них имелся необходимый запас воды и пайка на подобные случаи. Первый день их группа провела в засаде, опасаясь нападения, на второй стали осматривать место, куда попали, а потом, больше от окружающей их скуки, они с Сарой уединились ненадолго в помещении, типа кладовки. И неплохо провели время. Но без всякого продолжения далее. На третий день их в целости и сохранности эвакуировали в часть.



— И у тебя с ней никогда ничего не было?
— Никогда.
— Неужели?
Саманта выставила перед Чипом свою руку, на которой снова красовалось его обручальное кольцо, словно призывая поклясться ей говорить только правду. Ведь эта Сара была вполне во вкусе Ченнинга. Стройная, кареглазая, с темными волосами. Их общение во время службы могло быть теснее, чем Чип был готов признать. С другой стороны, женщина при встрече вела себя открыто и дружелюбно, как будто они с Чипом действительно были всего лишь коллегами по службе.
— Клянусь, милая!
Чип чмокнул Саманту в щеку, не видя смысла посвящать ее в те незначительные для него самого минуты интима с Сарой, случившиеся сто лет назад.
— А про какого Ройсона она говорила?
— Робсона. Мой приятель Тим. Тимоти. Увы, наши пути после Афганистана разошлись. Совсем.
На самом деле, Ченнинг временами скучал по Робсону, а рассказ Сары о нем откровенно удивил его. Он знал, что Тим продлил свой контракт и остался в Афганистане, а вот что стало сюрпризом, что в итоге Робсон женился на местной и перевез ее в США. Жаль, никаких подробностей Сара не сообщила, потому что сама более ничего не знала. А Чип искренне сожалел, что его контакты с Робсоном прервались. Да, в Афганистане, как и многие, Тим сношал местных женщин, но никогда не высказывал намерения, что хочет осчастливить одну из них, забрав с собой в свободный и демократический мир Америки, подальше от дикости, которая их окружала тогда.
— Мне жаль.
— Мне тоже, Сэмми. Но такова жизнь.
Саманта посчитала на этом законченным их разговор с Ченнингом о его военном прошлом. О котором Чип обычно редко вспоминал или говорил. Даже если у него было что-то с этой Сарой, сейчас более чем очевидно, что он в ней никак не заинтересован.
— Думаешь, наша родня будет шокирована нашей возобновленной помолвкой?
Чип оглядел Саманту в этом потрясающем вечернем платье, поверх которого было накинуто пальто. Ее живот был уже совершенно заметен. А сама она являлась для него самой красивой и желанной женщиной на земле.
— Шокированы, Сэм? Может, и нет. Но точно решат, что мы сошли с ума, снова затягивая со свадьбой.
— Теперь-то свадьба, несомненно, состоится, Чип. А беременные невесты давно не новость.

Сделай так, чтобы моё желание сбылось.

Всё, что я хочу получить на Рождество — это…
Ты.

Сообщение отредактировал Келли Хант: Суббота, 06 декабря 2025, 20:06:41

Устрой себе маленькое Рождество.

Пусть у тебя будет легко на сердце.

С этих пор

Твои проблемы исчезнут с глаз долой.

Роберт-старший сделал глоток виски, затем еще один, наслаждаясь, не спеша, чтобы распробовать каждый оттенок вкуса, начиная понемногу расслабляться, наблюдая за происходящим на заднем дворе своего дома.
Они с Флейм решили отказаться на сегодня от классического ужина, устроив фуршет. Хотя чуть позже они все же соберутся в гостиной за огромным столом. Когда придут: Римма с мужем и пасынком, Мэй и Рой. И в такой компании окажутся неизбежными светские беседы на отвлечённые темы. Вряд ли кто-то из гостей решит вспомнить, как много лет назад его держали в плену тетка и кузен Флейм по ее просьбе. Эта история пока не перешла в разряд милых семейных баек.
Флейм возилась на кухне, периодически вынося во двор всякие закуски и напитки. Натали добровольно вызвалась ей помогать. Куинн подыскивал подходящие фильмы для просмотра на проекторе, роясь в огромной коробке. Чуть позже они с братом и Робертом-младшим собирались натянуть огромный белый тент для кинотеатра на открытом воздухе. Где прямо сейчас был его сын, Роберт не знал. По крайней мере, точно не в поле его зрения. Возможно, отошел куда-то, чтобы позвонить по делам. Адриана же, в компании Эрин, Эйдана и Даниэлы наряжала ель, настоящую, не искусственную, высаженную им на заднем дворе специально на первое Рождество Эйдана и Данни. За пять прошедших лет ель выросла чуть меньше полуметра, поэтому сын и дочь спокойно доставали до самой верхушки. Вся компания весело смеялась, занятая своим увлекательным занятием.
А Роберт, продолжая наблюдать за ними, поймал себя на мысли, что Адри однажды неизбежно станет замечательной матерью. Она умела отлично налаживать контакт, как и с подростком, вроде Эрин, так и с гораздо более младшими детьми, как Эйдан и Данни. Внимательно слушала каждого, не стремясь быть лидером в их небольшой компании на правах взрослого.
— Красивый дом, па.
Прозвучал голос Роберта-младшего за его спиной. Роберт обернулся к нему.
Сын выглядел спокойным. Обычным, не напряженным. Чего вполне следовало ожидать от него в обстановке, в которой тот оказался.
— Спасибо, сынок.
— Флейм выбирала?
— Мы оба.
Роберт-старший снова отпил виски, все-таки испытывая неловкость. Зная мнение сына о его нынешней спутнице.
— Я не собираюсь устраивать скандалов или сцен. Принимаю жизнь такой, какая она есть.
Скептический взгляд отца был весьма красноречив. А Роберт-младший подумал о его реакции, когда он однажды узнает о его замыслах, которые собирался начать реализовывать прямо сегодня.
— У Адри, несомненно, есть материнский инстинкт.
Роберт-старший махнул головой в сторону украшаемой елки, решив не продолжать ранее поднятую тему.
— Адри любит детей. С Эрин они быстро поладили. Иногда она нянчила детей Крейга и Келли. А Эйдана и Данни невозможно не полюбить.
Что-то неопределённое мелькнуло на лице отца, стоило ему упомянуть мистера и миссис Хант. И Роберта-младшего это заинтересовало. Неужели отец ревнует бывшую невесту к бывшему приятелю?
— Хорошо, что ты…
— Не психую относительно брата и сестры? Я уже их обожаю.
— Вы с Адри планируете детей?
Роберт-младший, конечно, отметил, как отец ловко сменил тему на более нейтральную. При этом заданный вопрос вызвал в его душе неприятный холодок. В любом случае здесь с отцом он мог быть полностью откровенным.
— Хотелось бы. Но моя лейкемия. Да, я выздоровел до полового созревания. Есть шанс. Но рак — это рак. А обычно он означает — бесплодие.
— Ты пока не проходил обследования?
Роберт-старший нахмурился. Эту сторону детской болезни сына он никогда не рассматривал. Что Роберт-младший, возможно, никогда не сможет иметь собственных детей.
— Слишком много дел, пока не до этого. Но обязательно пройду. Я хочу, чтобы у нас с Адри были дети. Увидев Эйдана и Данни, еще больше хочу.
— Спасибо, что стараешься. Я ценю это.
— Я люблю тебя, папа. Знаю, что порой веду себя как неразумный ребенок. Но то, что ты жив и рядом — это важно. Остальное значения не имеет.
В этот момент Флейм вышла во двор с очередным подносом. Роберт-младший кивнул в ее сторону, чтобы у отца не оставалось сомнений, что, вернее кого, конкретно он имеет в виду. Вспомнил в этот момент свое знакомство с Флейм сегодня. Как сразу оценил внешне. Такая женщина действительно могла привлечь отца. Как внезапно испытал острую потребность немедля в грубой форме отчитать мерзавку за сотворенное с отцом, припереть к стене и заставить вымаливать прощение. Но мягкая улыбка на лице отца остудила его, напомнив… Одновременно, смотря на отца, взгляд которого в настоящий момент был прикован к Флейм, совесть внутри забила настырными молоточками. Но что он такого, собственно, ужасного собрался делать? Он же никому не мстит в этот раз. Не намерен причинять боль, просто хочет обезопасить собственное будущее и брак с Адри.
— Робби, Робби, пойдем елку украшать. Пап, и ты тоже.
К ним подбежала Даниэла. Схватила обоих за руки и потянула за собой к ели.