Туман перед рассветом.

Пока остальные на заднем дворе занимались установкой тента и проектора, чтобы посмотреть что-то из нестареющей американской классики, кино прямо на свежем воздухе, Флейм на кухне складывала грязную посуду в посудомойку, собираясь далее приготовить закуски и напитки к фильму.
Она как раз заполняла пластиковые миски снеками, когда в кухню вошел Роберт-младший.
— Чего-то не хватает?
Флейм знала, что не нравится сыну Роберта, и у него были на то веские причины. При этом прекрасно понимая, что никакие извинения с ее стороны, что много лет назад она вторглась в чужую жизнь, совершив ужасные вещи, ничего не изменят.
— Нет, все в порядке. Просто хотел поговорить наедине.
Флейм Бофорт посмотрела на него с настороженным удивлением. Роберт-младший же не видел для себя иного варианта, как попытаться сделать из этой неприятной ему женщины свою союзницу. Работать в команде она, бесспорно, умела.
— О чем?
— Об отце, конечно. О Роберте. — Пояснил он.
— Твой отец мне очень дорог.
— У меня нет сомнений.
— Тогда?
— Хочу узнать, что вы собираетесь делать.
— Делать? С чем? Тебе очевидно неприятны наши отношения.
— Ваши отношения я переживу, Флейм. Речь об Иден Кастилио.
Роберт ожидал недоумения от его фактической мачехи, но Флейм Бофорт не выглядела так, словно не понимает, о чем идет речь.
— Разве я должна что-то делать относительно Иден?
— Рано или поздно отец отправится в Санта-Барбару.
Роберт-младший кивнул в сторону окна, из которого было отлично видно Роберта-старшего. А так как дядя Куинн давно снова вернулся к привычному образу, с бородой и усами, близнецы были прекрасно различимы.
— И я должна этому помешать?
— Вполне закономерное желание.
Флейм не до конца улавливала, чего конкретно хочет от нее сын Роберта. Но не могла не отметить, парень многое взял от Куинна. Неудивительно, раз тот его воспитывал.
— Я ведь не нравлюсь тебе, Роберт?
— Абсолютно.
— А Иден, наоборот, нравится.
— Верно.
— Тогда в чем смысл нашего разговора?
— Я предпочитаю, чтобы Иден Кастилио оставалась моей тещей. А не стала неожиданно моей мачехой. Поэтому готов терпеть в этой роли вас.
— Из двух зол… Почему ты думаешь, что в Санта-Барбаре между ними что-то может случиться?
— А вы сами так не думаете?
Взгляд Роберта-младшего был красноречив и проницателен. Конечно, он догадался, что ее волнует гипотетическая поездка его отца в Санта-Барбару и встреча с Иден Кастилио. Оба знали, сколь сильны чувства Роберта Барра-старшего к этой женщине.
— Что бы я ни думала, все еще не понимаю, чего ты хочешь от меня?
— Я предлагаю свою помощь.
— Помощь в чем?
— Если бывшие любовники решат окунуться в прошлое, вместе нам легче будет их разлучить.
Флейм, возможно, и хотелось думать, что Роберт-младший говорил несерьезно, но по его лицу было очевидно, он вполне серьезен. И, несомненно, с ДНК впитал, как использовать других для достижения своих целей. Но он ошибается, если считает, что сможет ею манипулировать. Только при этом ведь абсолютно прав, как только его отец окажется в Санта-Барбаре, возобновление романа между ним и Иден Кастилио станет лишь вопросом времени. Разве не об этом они сегодня говорили с Натали Барр?
— Можешь не верить, я никогда не питала иллюзий, что твой отец останется со мной до конца своей жизни.
— Почему? Я охотно верю. Вы и рядом не стоите с Иден Кастилио. И как только у отца выпадет шанс снова ее заполучить, он оставит ради этого шанса за бортом кого угодно. Но повторюсь. Я предпочитаю, чтобы моей мачехой оставались вы, Флейм.
— Речь должна идти о счастье твоего отца.
— Боже, не стройте из себя святую! Вам не идет. Подумайте хорошо о моем предложении. И осознайте, если отец уйдет от вас, Эйдана и Данни он заберет с собой.
Роберт-младший покинул кухню. А Флейм стало горько из-за сказанного сыном Роберта, хотя он и не открыл ей глаза на какую-то невероятную тайну. Новая встреча Роберта и Иден не пройдёт бесследно ни для кого из них. И пусть однажды Роберт ушел от первой жены, оставив ребёнка ей, с Эйданом и Данни так не будет. Он не при каком раскладе не согласиться на разлуку с ними.
И от этих мыслей внутри Флейм на мгновение сильно разозлилась, поклявшись себе, отобрать Эйдана и Даниэлу у Роберта, хитростью выкрасть, сбежать с ними подальше, если он попробует отобрать их у нее. Тут же сильно зажмуриваясь, чтобы не разрыдаться.
Ее так долго выстраиваемая нормальная жизнь рушилась прямо на глазах, а она ничего не могла с этим поделать.

— Ты говоришь, Крейг, что детектив не нашел… ничего?
Голос Роберта-младшего на том конце провода отозвался раздражением.
Крейг намеренно ускользнул с семейного празднования Рождества в свой кабинет, чтобы позвонить и поговорить с крестником, пару часов назад получив отчет о Холидей Уайтли от лондонского детектива. Хотя перед звонком Роберту-младшему целых пять раз набирал номер Джейсона, но телефон сына был выключен, о чем ему буднично сообщил стандартный голос оператора. И это его серьезно тревожило, пусть он и не мог немедленно сорваться в Лондон.
— Ничего стоящего. — С сожалением ответил Крейг, машинально пролистывая компьютерной мышкой пару сотен фотографий на экране ноутбука, которые прислал детектив вместе с отчетом.
На всех снимках была мисс Уайтли. На некоторых одна, на каких-то с Джейсоном или незнакомыми ему людьми. Но ни на одном в провокационной ситуации. Никаких передач денег или неизвестных свёртков, так сказать — из рук в руки. Конечно, деньги Холидей могла получать на карту или банковский счет, а чтобы отследить транзакции по ним, требовался более широкий доступ, чем в настоящий момент имелся у него. Хотя Крейг и эту проблему собирался решить в ближайшее время.
— И Джейсон не приехал в Санта-Барбару на Рождество? По крайней мере, мне сказал, что не приедет.
— Посчитал лишним приезжать, раз здесь будут Чип и Саманта. Остался в Лондоне.
— С этой хищницей.
Крейг в ответ вздохнул. Отчет детектива он уже переслал Роберту-младшему, но пока, находясь в Новом Орлеане, у того не было возможности внимательно и приватно изучить его. Да и в отчете было мало чего-то стоящего, как он и сказал. У мисс Уайтли слишком широкий круг общения, сотни знакомых. За плечами неудавшаяся карьера модели и художницы. Пара громких романов. Родители, живущие в Уэльсе, с которыми она очень редко общалась. Отличная благопристойная вывеска ее идеальной жизни — картинная галерея. Только слишком выглаженная, даже вычищенная, биография наводила на определенные тревожные мысли. К тому же, кое-что любопытное, одна мелочь, все-таки содержалась в отчете детектива. Каждый понедельник Холидей Уайтли получала внушительную подарочную коробку от тайного или явного поклонника. И у Крейга закралось стойкое подозрение, что именно так она могла получать наркотики для распространения, если его предположения о ее реальном виде деятельности верны.
— Как там у тебя дела, Бобби? Как праздник проходит? Как тебе Флейм?
Роберт-младший немного помолчал. Возможно, потому что не хотел менять тему их разговора. Только, пока он не изучит отчет, предмета для разговора и нет.
— Любопытная особа. Смотря на нее и не скажешь, какие дикие вещи она творила в прошлом. Сейчас прямо святая мать семейства.
— Ты не веришь ей?
— Отчего же, Крейг? Она как хорошая актриса, выучившая свою роль и поверившая в нее. Сложно что-то предъявить, помимо черных пятен на прошлом.
— А как отец? В смысле Роберт.
Поспешил уточнить Крейг. О Куинне он совершенно не хотел ничего знать. Кроме, пожалуй, не польстится ли тот вдруг на бывшую любовницу. Но только из-за Натали. Не хотел, чтобы подруга переживала или мерзавец причинил ей боль. Но, кажется, ничего не предвещает подобного развития событий.
— Он дорожит Флейм. Определенно.
— И тебе это неприятно?
— Гораздо меньше, чем я думал. Они милая пара, на самом деле.
— Что ты задумал, Роберт?
— Я? Абсолютно ничего.
Крейг, и не видя лица крестника, сразу понял, что тот откровенно лжет.
— Роберт…
— Я не сделаю ничего, чтобы навредить Эйдану и Даниэле. Я ведь сам вырос в полной семье, не лишу брата и сестру…
— Ты заговариваешь мне зубы.
— Может, лучше, Крейг, нам на Джейсоне сосредоточиться?
Слова Роберта-младшего лишь подтвердили для Крейга, что крестник что-то задумал, поэтому столь легко отправился знакомиться с новой семьёй отца. И почему ему это раньше не приходило в голову? Наивным он особо никогда не был. Как и понимал, никаких признаний или откровений не добьется от крестника по телефону.
— Обещай, что в этот раз никто не пострадает, Бобби.
— Никто не пострадает, Крейг.