Дом там, где Мэри

Marusik, у вас как обычно, очень интересный и вдумчивый комментарий!
Я вот тоже не понимаю, зачем Марку (сериальному) Мэри. Любить он ее не любил, в их недолгом браке он это ясно показал. Зачем было угрожать отобрать ребенка, не соглашаться на аннулирование брака, всех уверять, что у них с Мэри была любовь да согласие? Его наглое поведение после смерти Мэри - это вообще за пределами...
Думаю, если бы у него возник другой объект на горизонте, то он быстро бы переключился. Как с Дженис - искал он ее - искал, хотел вернуть, а потом переключился на Мэри - и всё, давай развод быстро-быстро, прям сейчас. И, насколько я помню, Дженис сбежала прежде всего потому, что словами ему было невозможно объяснить. С Мэри, получается, повторилось то же самое.
Есть типы людей, которые западают исключительно на тех, у кого в данный момент несчастная любовь, и пытаются их всеми силами завоевать - кто соперник не важен, ответные чувства не важны, важно ощутить себя главнее соперника. А то, что выбранный объект в данный момент особенно уязвим, только подстегивает чувства. Марк, похоже, из их числа. Возможно, с Дженис у него тоже была похожая предыстория.

marusik (Суббота, 25 июня 2022, 16:08:54) писал:

Да))) Вроде бы одни и те же кусочки, а восприятие совсем другое.

marusik (Суббота, 25 июня 2022, 16:08:54) писал:

Абсолютно согласна!

Ольга,как же Вы интересно пишете! Марк - просто вылитый, все очень правдоподобно, на мой взгляд. Да, он и в сериале так себя вел. Понятия не имею, какие у него были на это причины). Знаю только,что такие личности встречаются и в жизни. Тут можно было бы отдельный фик завернуть, выдумав ему в примеру, несколько детских или юношеских душевных травм... Но, мне вот даже не интересно, что его подвигает вести себя именно так. Просто в жизни - от таких подальше, а здесь - избавить бы от него поскорее ММ))). И вот тут, я уверена, нас ждет хеппи энд, в отличии от сериала, а ради него можно и Марка потерпеть).

"Если судить людей на основании их прошлых ошибок, то ни у кого не будет ни одного шанса." Отличная, мудрая фраза! Просто цитировать по жизни буду),


О Софии мое мнение меняется не в лучшую сторону в последнее время(. Я ее иной представляла. Например, я не знала в детстве ,что она отсутствовала много лет, как-то мимо меня прошло тогда). И ,вообще,видно не особо ей интересовалась.. Сейчас, во многих эпизодах, вижу, что милая такая... эгоистка.

Nat_MM (Понедельник, 20 июня 2022, 18:49:45) писал:

Да-да-да!!! Эмоции всех вас-это отдельная тема!)) это невероятно приятно! Я тоже пялюсь в экран с улыбкой на лице)). Как,сказал мой старший сын , заглядывая в экран (чего мол мать с глупым видом изучает) "И что это еще кому-то интересно? А, ясно, ну тут,наверное такие же собрались.."

Fyyf, спасибо!
Думаю, у Марка НРЛ, довольно достоверно прописанное сценаристами (хотя, конечно, типизировать сериальных героев дело неблагодарное, да и в жизни не так все просто).
София мне в детстве очень нравилась, но полную ее историю мы не видели тогда. Сейчас, смотря ранние серии, вижу, что родные дети ее практически не помнили, и мне ее жаль - все-таки она не по своей воле пропустила пятнадцать лет жизни.

Fyyf (Вторник, 28 июня 2022, 02:20:44) писал:

Fyyf (Вторник, 28 июня 2022, 02:20:44) писал:

точно!)) такие же "Порох в пороховницах" сохранился даже спустя 30 лет

olga_z (Суббота, 25 июня 2022, 22:22:07) писал:

я вот тоже кстати никогда не понимала, для чего тогда Марк вцепился в Мэри. Тоже казалось, что нифига он ее не любит, ну во всяком случае на фоне любви Мэйсона эта "любовь" Марка казалась уж совсем поверхностной. Или он ее все таки любил, а сценаристы специально показали нам такой контраст, тем самым конечно выделяя Мэйсона со всей его романтичностью на этом фоне.
А потом даже такая любовь Марка перестала вписываться вo все логичные рамки...и тоже думаю, что это просто тип личности такой, вообщем то повторюсь здесь под выше написанными комментариями..да, человек он такой, любовный эгоист, самому в общем то не особо надо, но вот если вдруг видит "покушение и опастность со стороны", то сразу "объект" оказывается желанным....и даже не в физическом и душевном плане, а потому что так надо, потому что это его трофей как победа над соперником..
к сожалению, в жизни такие люди тоже есть...

Глава 20. Можно ли убежать от самой себя

Мэри снилось, что она была на скамье подсудимых, и обвиняемым выступал Марк.
– Я обвиняю тебя в эгоизме и лжи. И в том, что ты ничего не чувствовала ни ко мне, ни к Мейсону. Ты уверяла меня, что между вами всё кончено. Что любишь меня, что хочешь меня! Если ты лгала мне, то лгала и ему. Мэри Дюваль-Маккормик, я признаю тебя виновной во лжи! В качестве наказания к тебе вернется память, и ты поймешь, что неспособна любить.
Она перевела взгляд в зал суда – там были мама, и Кристи, и София, и Тэд, и другие, незнакомые ей люди – зал был полон, не было лишь того, кого она так хотела и так боялась увидеть.
– Признавайся, что ты сама не знала, чей это ребёнок! – закричал Марк, и в этот момент в зал суда вошел Мейсон – в помятой рубашке и с взлохмаченными волосами. Он посмотрел на неё грустно и устало, и всё внутри неё заныло от желания броситься к нему, но она не могла – она была на скамье подсудимых, и Марк продолжал требовать, чтобы она всё вспомнила.
Но всё, что она видела, это взгляд Мейсона, полный боли и непонимания.
– Я готов был поклясться, что ты никогда мне не солжешь, – сказал он.
– Я не хочу! Я отказываюсь вспоминать! Я не хочу! – закричала Мэри изо всех сил и проснулась.
«Это всего лишь сон», – попыталась она себя успокоить. Всего лишь сон. Она просто нервничает перед встречей с Джулией, только и всего.
Ей внезапно захотелось увидеть Мейсона, заглянуть ему в глаза, прижаться к нему, почувствовать его заботу, его любовь. Убедить его в том, что она никогда бы сознательно не причинила ему боль… о чём она думает? Мэри вздохнула. Как она может говорить за прежнюю себя? Она не знала, что та, незнакомая ей Мэри, могла чувствовать. И ей всё меньше и меньше хотелось это знать.

…
Мэри села за столик в Ориент-Экспресс и растерянно огляделась по сторонам, Как она узнает девушку, которую видела только на фотографиях? Но Джулия уже заметила её первой, помахала рукой и спустя пару секунд уже оказалась за её столиком. После обмена общими фразами Мэри сразу же перешла к делу:
– Джулия, когда ты взялась защищать Марка в суде, ты считала его невиновным?
Джулия сложила руки вместе и сменила позу, явно чувствуя себя неловко.
– Мэри, обстоятельства этого дела в начале казались не совсем чистыми. Мейсон выступал в качестве обвинителя, и всем было известно, что вы живете вместе, хотя ты замужем за Марком. – Джулия посмотрела на неё слегка виновато. – Зная Мейсона, я не удивилась, что он мог так поступить.
Мэри вздохнула:
– А я?
Джулия всплеснула руками:
– Нет, конечно! Я не очень хорошо тебя знала, но я была уверена, что сама бы ты не стала оговаривать невиновного.
– Но все же ты сомневалась.
– Да, но поговорив с тобой, я убедилась в том, что Марк виновен! Когда я услышала твой рассказ о том, что сделал Марк, я поверила тебе. Как я могла тебе не поверить? Мэри, ни одна женщина не должна испытывать того, что тебе пришлось перенести!
Мэри взглянула на неё. Девушка выглядела искренней, но все-таки что-то в её излишне эмоциональных словах не давало Мэри покоя. Если Джулия верила в историю с изнасилованием, почему она взялась защищать насильника?
– Я понимаю, что ты должна думать, – сказала Джулия. – После того как я согласилась стать адвокатом Марка, многие думали, что я на его стороне. Но это не так. Я просто хотела помочь тебе! У вас было мало шансов – твое слово против его, к тому же законный брак, к тому же ты не подала заявление сразу же…

– Давай, Джулия, расскажи ей, как ты хотела перечеркнуть всю свою карьеру – может быть, она тебе и поверит.
Мэри и не заметила, как у их столика оказался Марк. Он встал перед Джулией и посмотрел на нее с вызовом.
– Марк, какого черта тебе здесь нужно? – взвилась Джулия.
– Или может быть, ты всё же признаешь правду – что ты знала, что у нас с Мэри всё было по взаимному согласию?
– Мэри, поверь – я была на твоей стороне, – сказала Джулия.
– И поэтому ты взялась защищать меня и обещала, что мы обязательно выиграем процесс? Брось, Джулия, возможно, Мейсон и купился на твои слова, но мы-то с тобой знаем, как всё было на самом деле.
– Я знаю, что я обещала тебе тогда! Но правда в том, что я взялась за твоё дело только потому, что у Мейсона не было шансов его выиграть!
– Именно! А почему? Потому что никакого насилия не было.
– Марк, ты чудовище, – Джулия скрестила руки на груди. – Такие, как ты, не должны иметь никаких прав!
– А как же презумпция невиновности? Хороший же ты юрист, если так считаешь. Я не удивлюсь, если ты действительно просто лгала мне и хотела наказать меня – точнее, других мужчин в лице меня! Ложь клиенту – просто верх профессионализма, не так ли? – Марк дернулся, потому что Джулия со всего размаха залепила ему пощечину.
Он шагнул назад, потирая щеку, и с яростью посмотрел на Джулию.
– Я вообще не понимаю, что ты здесь делаешь, потому что тебе место в тюрьме! – прокричала Джулия.
– Может, я здесь потому, что ни в чем не виноват? Ты просто хотела видеть меня за решеткой, потому что ты хотела отомстить Дэвиду Лорану.
– Ты полный негодяй! – порывисто заявила Джулия. – Мэри, если ты все ещё соберёшься заявить на него, то я полностью тебя поддержу! Такие, как он и Дэвид, должны сидеть в тюрьме!

Мэри с трудом понимала, о чём они. Кто такой Дэвид, о котором они говорили? Одно было понятно – Джулия взяла дело Марка не только для того, чтобы помочь Мэри, она взялась за него, чтобы свести какие-то свои счёты и положить конец несправедливости. Очевидно, Джулия искренне верила в виновность Марка, но эта убежденность была основана на чем-то ещё, кроме фактов.

Джулия и Марк не прекращали спорить – Марк пытался доказать ей, что она судит обо всех по своим прошлым неудачам, а Джулия, похоже, действительно была слишком вовлечена в собственную боль. Мэри почувствовала себя неловко. Она встала из-за столика.
– Джулия, прости, кажется, этот разговор был не такой уж хорошей идеей. Мне нужно позвонить – я отойду ненадолго, хорошо?
– Мэри, подожди, – Марк дёрнулся к ней, схватил её за локоть. Мэри отпрянула от него, и Марк тут же отпустил её, виновато разведя руками. – Прости. Мы не закончили.
– Мы? Марк, я встречаюсь здесь с Джулией, а вовсе не с тобой.
– Не верь ей! Она была моим адвокатом, зачем ей было рушить свою карьеру?
– Марк, я не знаю! Оставь меня в покое!

Их спор явно привлёк внимание, потому что в их сторону направлялись двое парней сурового вида.
Они подошли к Марку и крепко взяли его под руки.
– Простите, мистер, но вы своим поведением мешаете другим посетителям, – сказал один из них. – Просим вас покинуть заведение, в противном случае вам будет предъявлено обвинение в нарушении общественного порядка.
– Я ничего не нарушал! – взвился Марк. – Я просто разговариваю со своей женой. Хорошо, – он поднял руки в примирительном жесте, – я уйду. В конце концов, всем известно, чей это ресторан и кто тут хозяин, так что чего еще ждать.
…
Марк вышел из ресторана и возмущенно одёрнул пиджак. Этот Кэпвелл считает, что ему всё позволено. Он, Марк, и так оставил Мэри в покое – она с ним не живёт, встречается с кем хочет, слушает всех подряд. А Джулия? Забыла она, что ли, что Мейсон разгуливал по всей Санта-Барбаре с пистолетом, угрожая убить всех, кто виновен в смерти Мэри? Ну хорошо, не всех. Да, никого не убил. Но его, Марка, он чуть было не застрелил! И заставил признаться в изнасиловании! Марк поморщился. Вспоминать об этом было неприятно: сказав Мейсону те слова, он и сам на какой-то момент почувствовал себя гадким ничтожеством, насильником. Словно он и в самом деле причинил Мэри незабываемую боль, и мысль об этом была невыносимой. В один миг он, Марк, превращался в преступника, в насильника, в человека омерзительного. Нет! Он не хотел этого чувствовать. Это не так! Он любил Мэри. Почему она не сопротивлялась? Почему она словно застыла после того, как он разорвал на ней платье? Она должна была дать ему отпор. Он бы остановился. Он был пьян, но не настолько, чтобы себя не контролировать. Он любил её! Она была его женой, и он имел полное на неё право! Это она обидела его, заставила почувствовать унижение, когда сказала, что ушла к Мейсону! Он просто хотел показать ей, что тоже способен удовлетворить её, что он больше не импотент. Она должна была сопротивляться сильнее, чтобы он поверил, что она его не хочет.
Он всегда считал себя хорошим парнем. Не ангелом, конечно, но в сравнении с другими довольно неплохим. Насильники – это опустившиеся люди из неблагополучных семей, у них нет понятий о доброте, любви… он не был насильником! Мэри незачем так шарахаться от него.
Это все Мейсон – он убедил её, а Джулия только подлила масла в огонь. Удивительно, что одним всё позволено, а другие даже нормальную работу не могут найти! Ну нет, он этого просто так не оставит.

…
Мэри позвонила Джинни.
– Привет. Я освободилась, так что если у тебя есть какие-то дела в городе, то я могу заехать куда скажешь.
– У тебя какой-то взвинченный голос. Всё в порядке? Как прошла встреча?
– Всё хорошо, просто не хочу разговаривать об этом по телефону. – Мэри не стала вдаваться в подробности. Она всё расскажет потом, когда окажется дома.
– Послушай, можешь кое-что для меня сделать? У Мириам через два дня слушание о разводе, ты не могла бы заехать к Мейсону на квартиру и забрать её бумаги, нужно посмотреть их и подписать. Я ему уже звонила, он сейчас там. Если тебе не сложно, конечно.
– Да, Джинни, хорошо.
Мэри положила трубку и вернулась за столик.

– Извини, – сказала Мэри. – Марк не должен был устраивать эту сцену.
Джулия покачала головой:
– Он не стоит того, чтобы за него оправдываться. Мэри, послушай, мы никогда не были близкими подругами, но я всегда считала тебя хорошим человеком. Искренним и честным. И я прошу, не слушай Марка. Если женщины не будут бороться против семейного насилия, оно так и будет происходить.
– Но я особо и не боролась, правда? Я не хотела суда.
– Мэри, у вас было мало шансов. Когда замужняя женщина уходит к другому мужчине, а потом обвиняет своего мужа в насилии, это выглядит подозрительно. Фактически это твоё слово против его слова.
– У меня не было никаких доказательств, – тихо сказала Мэри.
Джулия сочувственно посмотрела на неё.
– Да. И в тот день это я вызвонила тебя и попросила придти сюда. Я хотела сказать тебе, чтобы ты не волновалась насчёт Марка, что я сделаю всё, что в моих силах, чтобы он получил по заслугам. Но когда я пришла сюда, вы с Марком уже были на крыше… Ты плакала, говорила о том, что не хочешь суда, спорила с Марком из-за ребёнка, а потом… на тебя упала эта буква.
Мэри вздрогнула. Её взгляд невольно метнулся к выходу из зала…
Джулия проследила за её взглядом.
– Хочешь подняться туда? Возможно, это послужит толчком к твоим воспоминаниям.
Мэри покачала головой.
– Не думаю, что я готова… не сейчас.
Она подняла взгляд на Джулию.
– Джулия, можно тебя спросить кое о чём личном?
– Что именно тебя интересует?
– Расскажи… что у нас было с Мейсоном?
Джулия посмотрела ей в глаза.
– Мэри, я недостаточно знала о ваших отношениях, чтобы сказать что-то конкретное. Поверь мне, что я не осуждаю тебя за то, что ты ушла от мужа. Мейсон тебя любил, он никогда не скрывал этого. Он сказал мне как-то, что если бы он узнал, что ты ему лгала, то не знал бы, что бы с ним было.
– Он так сказал? – переспросила Мэри. Её внезапно словно холодным душем обдали.
Джулия, не видя её реакции, продолжила:
– Да. И я… я пожелала ему этого. Я пожелала, чтобы он это испытал, потому что мне было больно. Это было сразу после… тяжелого периода в моей жизни, когда я узнала, что близкий мне человек обманывал меня, а Мейсон только подлил масла в огонь своими саркастическим замечаниями. Он не самый тактичный человек в мире, уж поверь.
Мэри рассеянно улыбнулась, но мысли её были далеко.
Подробности утреннего сна снова всплыли в её памяти. Мейсон… она не видела его таким никогда раньше – было ли это реальное воспоминание? Она ему лгала, и он это знал. Как минимум о ребенке, София подтвердила это. И одна ложь влечет за собой другую, Мэри это очень хорошо знала.
Определенно, та Мэри, которая жила тогда в Санта-Барбаре, нравилась ей все меньше и меньше…
– Джулия… – решилась спросить Мэри, – я знаю, что это, возможно, покажется тебе странным вопросом, но всё же… как ты думаешь, я любила его?
Джулия посмотрела не неё задумчиво:
– Это вовсе не странный вопрос. Мейсон из тех людей, кого сложно любить и легко ненавидеть, но мне кажется, ты была с ним счастлива. Если не говорить о тех днях, которые предшествовали несчастному случаю…
– Мы ссорились?
– Мейсон давил на тебя с судом, ты не хотела процесса.
Мэри вздохнула.
– Ты считаешь, я была права в этом?
Джулия явно колебалась.
– Я не хотела, чтобы Марк ушел от ответственности. Безнаказанность часто влечет за собой преступление. Но ты имела право поступать так, как считала нужным.

Мэри задумалась. В словах Джулии был смысл. Но ответа это ей всё равно не дало.
Она попрощалась с Джулией и вышла на улицу.
Среди всего этого калейдоскопа мнений, эмоций, переплетения лжи и правды, среди всей этой путаницы одно было постоянным – Мейсон её любил.
Сердце забилось сильнее в предвкушении встречи. Мэри вздохнула. Любила ли она его тогда или же ей просто были приятны его внимание, его любовь? Может быть, это действительно всего лишь её эгоизм, желание быть настолько сильно любимой, что влекло её к нему?

….
Мейсон повесил трубку, выслушав сообщение о том, что Марк был замечен в Ориент-Экспресс с Джулией и Мэри. Он уже собрался броситься туда, когда раздался второй звонок, сообщивший о том, что Марк был благополучно выпровожен из ресторана под предлогом нарушения спокойствия. Впрочем, легче чувствовать себя Мейсон от этого не стал. Кроме того, что при одном упоминании этих имен вместе его охватило непонятное предчувствие беды, мысль о том, что Маккормик посмел даже находиться рядом с Мэри, приводила его в бешенство.
Он легко мог добиться увольнения Марка с любой работы, если тот вздумает задержаться в Санта-Барбаре. Добиться пересмотра дела о смерти пациентки из-за халатности доктора – Мейсон был уверен, что Дженис на этот раз не станет скрывать правду. Но он не знал, как к этому отнесется Мэри – точнее, был уверен, что ей это не понравится. Ещё был старый проверенный метод – как тогда, когда он попросил Питера Флинта найти способ, чтобы упрятать Джо Перкинса обратно в тюрьму. Пакет с наркотиками подкинуть Марку было бы просто и эффективно, а если порыться в прокуратуре в поиске нераскрытых дел, то наверняка найдется что-нибудь интересное…
Мейсон прикрыл глаза. Он прекрасно знал, что ничего этого не сделает. Не потому, что Марк не заслуживает тюремного срока, нет… Он знал, что не будет испытывать мук совести, если что-то случится с Марком, как и не собирался раскаиваться в своих мыслях. Дело было не в этом. А в том, что то, что Мэри каким-то чудесным образом вернулась к нему, иначе чем милостью Бога он объяснить не мог. Милостью, которой он не заслуживал. И он боялся нарушить это хрупкое равновесие. Пресловутый закон бумеранга в его случае, похоже, всегда срабатывал с ужасающей точностью. И сейчас Мейсон знал – был абсолютно уверен, – что предприми он что-нибудь противозаконное, чтобы избавиться от Марка, он потеряет Мэри навсегда по причинам, от него не зависящим.
Оставалось ждать, когда Марк сделает ошибку. А он её сделает. Обязательно.

…
Звонок в дверь прервал его размышления. На пороге стоял Марк.
– Помяни черта, и он тут как тут… – вздохнул Мейсон. – Что тебе нужно, Маккормик?
– Просто поговорить.
Мейсон недоверчиво хмыкнул.
– Говори. – Он оперся рукой о косяк, не желая пропускать Марка внутрь.
– Ты установил за мной слежку, – это был не вопрос, а утверждение.
– С самого твоего появления. Странно, что ты только сегодня это заметил. – Мейсон иронично приподнял бровь.
Марк поморщился.
– Ты просто боишься, что она вернется ко мне! В конце концов, меня-то она помнит.
– Я не хочу, чтобы ты даже близко подходил к Мэри.
– Она не твоя собственность, Мейсон. И всё ещё моя жена по закону.
– С каких пор изнасилование стало считаться консумацией брака? – поинтересовался Мейсон.
Марк изменился в лице.
– Ты все равно ничего не докажешь! С меня сняли обвинение.
– Только лишь потому, что некому было давать против тебя показания. Я могу заново открыть дело…
– Снова без согласия Мэри?
Мейсон ощутил глухую ярость и бессилие. Он не мог, не имел права… не как в прошлый раз.
Он вздохнул.
– Просто оставь её в покое. Согласись на аннулирование брака и уезжай из Санта-Барбары.
– А почему бы тебе просто не оставить Мэри в покое?
…
Мэри услышала голоса еще в коридоре. Она замерла, не решаясь двигаться дальше.

– Почему бы тебе просто не оставить Мэри в покое? – услышала она голос Марка. Что он здесь делает? – Она не помнит ничего, и это к лучшему. Только опять всё испортишь.
– Тебе я её не отдам. Я уже один раз сделал эту ошибку. – Голос Мейсона звучал приглушенно и ровно, но Мэри почти физически ощутила волну старательно подавляемых эмоций. Неужели Марк этого не слышит?
– А это уже не тебе решать. Она не помнит тебя, Мейсон, а значит, она ничего к тебе не испытывает. Но она знает, что я её законный муж, и она знает, что я люблю её. Её мать и сестра это подтвердили. Она помнит наше детство, она доверяет мне. Тебе не кажется, что лучше не бередить старые раны и не заставлять её вспоминать то, что она подсознательно вытеснила из памяти? Мозг человека – очень хрупкая штука, это я тебе как врач говорю.

Марк явно выдавал желаемое за действительное, подумала Мэри. Она внезапно поняла, что не доверяет ему уже довольно давно. Он изменился со времен их детства – а может быть, это она раньше усиленно старалась не замечать очевидного.
Возможно, она тоже изменилась за этот год – а может быть, эта потеря памяти сделала её другим человеком? Мозг действительно хрупкая вещь, Марк был прав. Мэри знала это из медицинской теории, даже встречала на практике. Она просто не хотела смотреть правде в лицо – человек редко остается прежним после травмы.

– Пусть она никогда не вспомнит меня. Но ты её не заслуживаешь после всего, что сделал.
– А ты? Ты довёл её до того, что она чуть было не умерла! Ты уже забыл об этом? Посмотри на себя, ты же алкоголик, лжец, а люди для тебя существуют только для того, чтобы их использовать в своих интересах! Мне даже не надо разрушать твою репутацию, её у тебя и так нет! Достаточно фактов, чтобы Мэри близко к тебе не подошла! И раз она до сих пор не вернулась к тебе, то и не собирается!
Мэри сжимала руки, пытаясь сохранить спокойствие. Надо было прекратить это, но она не могла заставить себя пошевелиться.
– Может быть. Моя любовь к ней – это единственное хорошее, что я сделал в своей жизни, я этого не отрицаю. Но она любила меня.
– Она собиралась уйти от тебя тогда! Собиралась воспитывать своего ребёнка одна.
– Ты лжёшь, – сказал Мейсон глухим голосом.
– Не веришь, спроси Джулию, она тоже там была, – бросил Марк, – зачем мне лгать? Мы все это слышали.
Мэри почувствовала, что её словно током ударило. Закрыла рот рукой, чтобы удержаться от вскрика. Лгал ли Марк?
– Я тебе не верю, – повторил Мейсон. – Если это все, что ты хотел сказать, то можешь убираться.

Мэри выронила сумочку из рук, и оба мужчины повернулись в её сторону.
– Мэри, что ты здесь делаешь? – спросил Марк.
Она подняла сумочку и смущенно посмотрела на Мейсона.
– Джинни попросила заехать за бумагами, – сказала она.
– Проходи, – он улыбнулся ей. – Наш добрый доктор уже закончил свой визит. Думаю, пациент будет жить, несмотря на все его старания.

Марк бросил на нее тяжелый взгляд, проходя мимо, но ничего не сказал.

…
Мэри прошла в квартиру, чувствуя себя неловко из-за невольно подслушанного разговора.
– Ты всё слышала, да? – Мейсон словно прочёл её мысли.
Она кивнула.
– Не всё, но наверное, большую часть. Мейсон, я не знаю, где правда. Я думала, что знаю себя, но получается, что нет.
– Правда в том, что я люблю тебя, – сказал он. И добавил с грустной улыбкой: – И в том, что мне некого винить за то, что с тобой случилось в тот день, кроме себя.
Она покачала головой.
– Я не хочу верить тому, что говорил Марк. Не хочу думать, что я лгала… тебе, ему. Но у меня не получается.
– Ты не лгала мне, Мэри.
Она посмотрела в его глаза – как он мог быть в ней уверен, когда она сама была настолько убеждена в обратном?
Она отвела взгляд.

Раздался телефонный звонок, и Мейсон взял трубку.
– Да… Да, Джинни, она уже здесь, не волнуйся. – Он посмотрел на Мэри и улыбнулся. – Не забудьте внимательно всё прочитать, прежде чем подписывать… в двух экземплярах… послезавтра в девять… да, я там буду. Уверен, что всё будет в порядке. Да, я ей передам.
Мейсон повесил трубку.
– Это Джинни. Она просила привезти ей бумаги в течение часа.
– Тогда я, наверное, поеду прямо сейчас.
– Выпьешь со мной кофе? – внезапно предложил Мейсон.
Она улыбнулась.
– Спасибо, но я не хочу тебя отвлекать – у тебя, наверное, и так накопилось много работы.
– На самом деле, я уже всё закончил. И мы не договорили, Мэри.
Она понимала, что он прав.
– Хорошо. Думаю, я могу остаться ещё ненадолго.

Мейсон прошел на кухню, а Мэри осталась в гостиной, размышляя обо всём.
Все рассказывали свою версию происходящего, пытались убедить её в чём-то – все, кроме Мейсона. Он просто, казалось, был счастлив тем, что она есть, что она жива. И она была безмерно благодарна ему за то, что он не старался убедить её принять немедленно какое-то решение, не торопил её, не настаивал ни на чём. Она вдруг поняла, что очень хочет узнать, что он думает обо всём, что между ними происходило. Она знала, что он любит её, знала, что её тянет к нему. Ей хотелось просто побыть с ним, не ожидая постоянно, что раздастся очередной звонок телефона или кто-то войдет в самый разгар беседы. Что там Мейсон говорил про яхту? Она бы сейчас куда угодно поехала, лишь бы никто их не беспокоил. Она почувствовала, что если сейчас раздастся ещё хоть один звонок, то она уже не выдержит. Марк, появившийся здесь сегодня, стал последней каплей. Ей отчаянно хотелось убежать от всего этого, но она не могла. Не могла так поступить с Мейсоном, не дав ему шанса рассказать о том, что между ними было.

Она бросила взгляд на столик, который был завален какими-то бумагами. Мэри подошла поближе.
– Мейсон, эти бумаги для Мириам – они где-то здесь? – Она взяла в руки листок, полный каких-то юридических терминов.
– В ящике стола, втором сверху, – раздался его голос из кухни.

Ящик не хотел открываться – кажется, что-то мешало, и Мэри выдвинула нижний ящик, чтобы посмотреть, не застряло ли что-то там. Так и есть, стопка каких-то свернутых листков не давала выдвинуть полностью ящик. Мэри взяла в руки скомканные листы и разгладила их руками, собираясь положить обратно… и застыла на месте, увидев свое имя.
Она замерла, словно наткнулась на что-то сокровенное, явно ей не предназначенное. Что-то из другой жизни, которую она не помнила. Она не решалась пошевелиться, не решалась положить стопку на место, не решалась развернуть листок, на котором было её имя, и заглянуть внутрь.
Она растерянно смотрела на Мейсона, который вышел из кухни, держа в руках поднос с двумя кофейными чашками. Он перевел взгляд с её лица на стопку писем в её руках и застыл на месте.
Казалось, они оба на какое-то время потеряли дар речи.
Первым очнулся Мейсон. Он поставил поднос на столик и шагнул к ней. Мэри протянула ему стопку писем, и он взял их в руки и положил поверх других бумаг на письменном столе. Снова взглянул на неё и сказал сдавленным голосом:
– Когда я думал, что тебя больше нет, я… писал тебе… почти каждый день. Просто, чтобы поговорить с тобой… Даже когда мне было нечего сказать, кроме твоего имени… Должно быть, это звучит как бред… но иногда это было единственным, что помогало продолжать жить.
Мэри видела, что ему сложно говорить. Он посмотрел куда-то мимо неё, и на секунду она увидела в его взгляде отблеск такого отчаяния и безысходности, какого она не встречала нигде раньше.
Мэри шагнула к нему и молча притянула его к себе, и он обхватил её руками так, что она могла ощущать его колотящееся сердце. Она не могла ничего говорить от переполнявших её эмоций, только сильнее обнимала его, потому что ей не хотелось отпускать его никогда. И он прижимал её к себе так, словно от этого зависела вся его жизнь.
Наконец они разжали объятия.
– Ты можешь прочесть, если хочешь – в конце концов, это тебе…
Его голос звучал неуверенно. Она зажмурилась и закусила губу. Покачала головой.
– Я не могу… это письма для другой Мэри, которая тебя помнит.
Это она должна была их читать. Та Мэри, которая осталась в его памяти. Было бы нечестно позволить себе прочесть то, что он писал ей в моменты отчаяния – прочесть, не зная и не понимая ту, которой это адресовано. Словно заглядывать в чужую обнаженную душу. Какое она имела на это право?
Они всё ещё стояли совсем близко друг к другу. Мэри протянула руку и погладила его по щеке. Он перехватил её запястье и прижался к ладони губами.
Было бы так просто сейчас отдаться этому порыву нежности и желания, который захватил её в этот момент – закрыть глаза, забыть обо всем… Но что потом? Она потянулась к нему свободной рукой, провела по волосам, умоляюще посмотрела на него. Она была готова забыть обо всем здесь и сейчас, и отдаться этой закипающей в ней страсти, и в то же время она не была к этому готова – не сейчас. В этот самый момент она внезапно поняла, что означает «я в твоих руках». Потому что сейчас всё зависело от него. Она могла только умоляюще глядеть на него, чувствуя, как перехватывает дыхание и ноги подкашиваются.
Он медленно отпустил её руку и шагнул к столу, опершись на него обеими руками. Потом достал нужную папку и протянул ей.
– Вот, передай Джинни. – Его голос срывался.

Она села на диван, закрыв лицо руками. Что ей делать? Она не могла просто так взять и уйти, и она не могла остаться. Недосказанность повисла между ними, создавая неловкость, которой не было прежде. Мейсон ушел в спальню, и она была благодарна за этот момент передышки. Ей нужно было идти, но она не могла оставить всё просто так. «Мэри, Мэри, что же ты будешь делать со всем этим», – грустно подумала она, отхлебывая остывший кофе из чашки.

Она все еще сидела на диване, погрузившись в свои мысли, когда внезапно перед ней появилась игрушечная мохнатая обезьяна, смешно чмокающая губами и бьющая в тарелки.
– Ой, какая прелесть! – восхитилась Мэри, невольно рассмеявшись.
– Ты и в первый раз так же отреагировала.
– Ну а как ещё можно реагировать на такое чудо? Она такая забавная!
– И прекрасный способ разрядить атмосферу. – Мейсон улыбнулся ей своей особенной улыбкой, от которой у нее снова разлилось привычное тепло по всему телу.
Мэри погладила пушистую шерстку игрушки и снова взглянула на Мейсона. Какой же он всё-таки необыкновенный!
Она почувствовала, что наконец готова сказать то, что должна была сказать уже давно.
– Мейсон, – сказала она. – Нам нужно поговорить. Мне столько всего хочется у тебя спросить, и всегда, когда я собираюсь это сделать, что-то словно мешает, – она поднялась с дивана и взяла сумочку. – Мне нужно отвезти Джинни бумаги, но потом я свободна до завтрашнего дня. И… я могу вернуться сюда, если у тебя не запланировано ничего на вечер…
– Как насчет поездки в горы? – спросил Мейсон. – У отца там небольшой домик, мы можем поехать туда. Там очень красиво, и думаю, никто не будет нас беспокоить. И я помню, что обещал тебе прогулку верхом.
– Звучит заманчиво! – улыбнулась Мэри. – Только мне нужно передать Джинни бумаги и переодеться.
– Ты согласна? – Казалось, он искренне удивился её быстрому ответу.
Она кивнула.
– Мне кажется, – тихо сказала она, смотря ему в глаза, – я тебе доверяю.
Он посмотрел на неё так, словно не мог до конца поверить тому, что она сказала, и тут же выражение его глаз стало полным благодарности, и невыразимой нежности, и любви. И решимости.
Мейсон решительно подошел к столу, собрал рассыпанные письма в стопку и протянул их ей.
– Мэри, я хочу, чтобы ты их взяла. Ты можешь их не читать, можешь сжечь, можешь сделать что хочешь… Просто… пусть они будут у тебя. Я не хочу больше секретов.
Мэри молча кивнула, закусив губу. Взяла письма, позволив пальцам на секунду дольше задержаться в его руке, и на негнущихся ногах вышла в коридор. Что она делает? Что с ней происходит?

Сообщение отредактировал olga_z: Воскресенье, 03 июля 2022, 15:28:22

Просто блестяще! Все настолько правдоподобно, настолько Вы, Ольга, попадаете в образы,что я как будто серию смотрю!!!
а уж вторая половина главы- это просто подарок!! Спасибо!! Я просто наслаждаюсь и обязательно перечитаю!)Немножко только насторожило меня, удастся ли М-М и правда уехать, не подстроит ли что-нибудь Марк.....

Сообщение отредактировал Fyyf: Понедельник, 04 июля 2022, 01:08:58

Ольга, огромное спасибо за очередную главу к утреннему кофе Присоединяюсь к предыдущему отзыву Fyyf, просто супер! тоже как будто серию с утра посмотрела!
Ну вот Марк во всей красе! и как мы все уже заметили, он РЕАЛЬНО считает, что ничего плохого не сделал. Ну что тут поделать, это уже реально клиника. Даже Джулию довел Вообщем персонаж Марка раскрывается нам и дальше "во всей красе". Боюсь уже предположить , что еще может вытворить. Опять же разделяю тут предыдущий отзыв))) как бы он нашим голубкам не помешал

Кстати хотела еще сказать, Ольга, что здорово, что в этом фанфике Джу еще не вплетена в тесные отношения с Мэйсоном, что Мэри вернулась относительно вовремя, когда Мэйсон не успел пуститься окончательно во все тяжкие Спасибо!!!

olga_z (Воскресенье, 03 июля 2022, 15:27:03) писал:

агаааа)) я все таки дождалась этого момента! ружье, которое должно было тоже когда нибудь выстрелить! Все таки этот момент с письмами к потерянной любимой у меня как спусковой крючок, всегда слезы наворачиваются За эти моменты - отдельное спасибо!!!