Итак, прошло около месяца...
***
«Сукин сын!»- разъяренная Никита влетела в свою квартиру. В следующее мгновение сапоги с грохотом полетели в угол, куртка – на диван, а очки жалобно звякнули о столешницу.
Проклятье, желанное спокойствие наступать не желало, кровь в жилах кипела гневом. Ярость требовала выхода. Только один человек может довести ее до такого бешенства. Майкл.
Она любит его. И все же, временами ненавидит. Как вот сейчас.
Этот мерзавец опять предал ее. Конечно, это связано с миссией… впрочем, это ничего не меняет! Она видела план операции, там ничего такого не было! Это была его инициатива. ЕГО!
И он сделала это. Он затащил в постель… объект…. прекрасно понимая, что Никита постоянно находится на связи. Она слышала все, каждый, даже самый тихий вздох, каждый стон страсти, каждое прошептанное в экстазе слово!
Он развлекался? Ему действительно смешно!? Решил немножко пощекотать ей нервы и для этого затащил в постель другую?! Их стоны снова и снова звучали в сознании Никиты.
Он мог ввести ей препарат, но нет… он предпочел более «естественный» способ… Продолжить и завершить психологическую обработку!
«Мерзавец!» - снова выругалась Никита. Брань, что так легко слетала с ее языка, давала слабый выход ее гневу и боли. Если бы ее ноги не ныли так отчаянно от высоченных каблуков, которые она носила весь вечер, она бы начала и ногами стучать – лишь бы избавиться от чувства обиды и ощущения полного бессилия.
Вытащив бутылку вина и бокал, по дороге выудив из ящика штопор, Никита отправилась на балкон. Она знала, вино- не самое удачное решение, но на данный момент ее это не слишком волновало. Сейчас она не могла рассуждать здраво. Она не могла здраво рассуждать с того момента, как вошла в клуб и была вынуждена наблюдать, как Майкл заигрывал с этой девицей!
Прошел всего месяц с захвата Никиты Красной Ячейкой и только две недели с тех пор, как она вернулась к оперативной работе. Все это время они с Майклом медленно выстраивали свои отношения, сексуальные, главным образом, на задушевные беседы времени хватало не всегда. Несмотря на признание Майкла, он периодически держался с ней по-прежнему отстраненно… Временами казалось, он сердится на нее… сердится, что она вихрем влетела в его привычную и отлаженную жизнь. И хотел наказать ее за то, что влюбился в нее. Да, конечно это глупо, но … временами, как например, сейчас, это было очень похоже на правду.
Задание – примитивный сбор информации. Предполагалось, что Майкл вступит в контакт с объектом, проникнет в дом, скопирует необходимые файлы и уйдет. Непонятно, почему на эту операцию послали Майкла, а не одного из штатных отдельских соблазнителей. Скорее всего, это устроила Медлин. Просто чтобы проверить, насколько их с Майклом личные отношения могут повлиять на выполнение задания. Руководство санкционировало их связь, но только при том условии, что работа всегда будет приоритетом номер один и если их отношения хоть немного помешают Отделу, их тут же разлучат. Никита предполагала, что в этом случае ее как минимум переведут на одну из подстанций, ведь Шеф ни за что не позволит Майклу находиться далеко от штаб-квартиры.
Так что выходит, это только начало целой вереницы проверок. Другого объяснения Никита найти не могла. Ради чего еще Майкл мог получить роль соблазнителя, а Никита – наблюдателя на рутинной операции? Скорее всего, кроме них двоих там были и другие сотрудники Отдела, и, пока она следила за Майклом и объектом, кто-нибудь следил и за ней. Не исключено даже, что весь вечер велась видеосъемка…
Тяжело вздохнув, Никита решительно принялась открывать бутылку. Она крутила штопор с той же силой и страстью, с которой свернула бы шею Майклу, если бы он по неосторожности решился заглянуть к ней сегодня!
«Придурок!» - зло и насмешливо бросила она, уютно устраиваясь в шезлонге.
Она щедро плеснула в бокал вина, пригубила его и, закрыв глаза, откинулась на спинку. Дивный напиток не мог ни заглушить ее боли, ни умерить ее гнев, но хоть немного помогал расслабить до боли напряженные мускулы. Опустошив первый бокал и приступив ко второму, Никита с удовлетворением почувствовала, как желанное тепло растекается по жилам, обещая если не покой, то забытье.
Как ни пыталась она не думать о событиях этого вечера, у нее ничего не получалось…
«Знакомство» состоялось в клубе Volaré's. Скорее всего, место тоже было выбрано не случайно: именно там Петрозиан не так уж и давно устроил им с Майклом свидание. Они просто немного посидели в баре, но все же…для них это было важно. Впервые с момента смерти Юргена они смогли поговорить с глазу на глаз.
Да, выбор места несказанно удивил ее.. в конце концов вне Отдела было не так много мест, где они с Майклом встречались как друзья, а не как агенты… Мысль, что отныне и этот клуб будет ассоциироваться у нее не с ними, а с Майклом и другой женщиной, приносила раздражение и тупую боль. Кто же выбрал это место? Майкл? Или Медлин?... Наверное, не суть важно, но все же…
Потягивая вино, Никита мысленно вернулась к тому моменту, когда увидела их. Она сидела на высоком табурете у стойки бара, лениво обсуждала что-то с парнем по имени Джим и внимательно прислушивалась к командам Биркофа. Такая «двойная» беседа изрядно ее измотала и в итоге наградила мигренью, от которой не спасал даже любимый коктейль с мартини.
Решив, что алкоголя на сегодня с нее уже хватит, она сделала знак официанту, чтобы он налил ей содовой. В тот же момент она краем глаза заметила Майкла. Он был в черном костюме, как и несколько часов назад на брифинге в Отделе. Никита знала, темный костюм был положен ему по легенде. Сегодня он был артдилером. Но то, что он не переоделся, неожиданно задело ее. Если бы он был одет в другие цвета, она, скрепя сердце, признала и приняла бы тот факт , что он играет роль… Но в черном… в черном он был ее Майклом. ЕЁ!
В ее сторону он не взглянул, даже когда метрдотель повел его и его пахнущую лавандой спутницу к столику в нескольких метрах от Никиты. Женщина была среднего роста, с волосами цвета меди, смуглой кожей и карими глазами. Даже имя ее было каким-то элегантным… Амбер (Янтарь – прим переводчика) Вместе они неплохо смотрелись. Наверное, пол зала проводило их взглядом.
Никита мгновенно возненавидела ее и весь вечер это чувство только усиливалось. Она ненавидела ее мелодичный голос, ее ум, то гибкое движение, когда она склонялась над столом, чтобы дотронуться до его руки и подчеркнуть какие-то важные моменты беседы. Но еще больше Никита ненавидела Майкла. Ненавидела, как он потягивал свое вино и с симпатией и интересом поглядывал на Амбер, то, как он удерживал ее руку в своей и как обольстительно смеялся над ее шутками.
И больше всего она ненавидела улыбку Майкла. Он дарил Амбер ту же нежную, не то улыбку, не то усмешку, которую она так любила и которую так редко видела. За прошедшие несколько недель лишь несколько раз глядя на него в комнате или за столом, или в постели она с замиранием сердца ловила ее.
От этой мысли Никиту бросило в холод, а по спине побежали мурашки, игнорируя духоту ресторана. Сейчас, согревая в ладонях бокал вина, она снова почувствовала их. Прежний гнев потихоньку оставлял ее, оседая в душе тяжелым отчаянием. Она уже не была уверена в том, что ее любовь к Майклу не безответна… Там, в клубе, слушая его беседу о современном искусстве с красавицей Амбер, она испугалась того, что раньше ее совсем не беспокоило.
Когда Майкл был с Лизой Феннинг, Никита чувствовала скорее возмущение, чем ревность. Она чувствовала себя обязанной защитить эту женщину, считая ее скорее ребенком, чем человеком, способным постоять за себя. И Майкл явно играл роль: одевался нарочито небрежно, постоянно улыбался, позволял волосам падать на лицо… Ничего личного там не было.
А вот сегодня в клубе она увидела, как Амбер соблазнила Майкла, а не наоборот… Её Майкла, того, кто каждый день одевался как будто на похороны, кто всегда внимательно слушал и дарил улыбки как редкие драгоценные подарки… того, кто умел одним взглядом превращать ее кровь в жидкий огонь. Тем же взглядом он ответил на предложение Амбер зайти к ней на чашку кофе.
Пожалуй, она даже не смогла бы обвинить его в дурном вкусе, хотя ей бы очень этого хотелось. Амбер была умна, сексуальна, остроумна и не запятнана ни незаконными операциями, ни Отделом. Она была чиста. По их данным, она понятия не имела, что за файлы сохранил в ее компьютере ее брат Гаррет.
Дрожащими руками она снова наполнила бокал. Ей вспомнилось, какого это было сидеть в отдельском фургоне и слушать, как Майкл ласкает другую…Сначала, она не верила, что он собирается довести дело до конца, что он просто морочит Амбер голову, выжидая удобного момента, чтобы ввести ей препарат. Потом стало очевидно, что наркотик он вводить не будет. Слова и звуки, все до малейших нюансов, каленым железом врезалось в ее память.
Никогда ей уже не забыть, что она чувствовала в тот момент, когда поняла, что он добровольно принял решение провести эту ночь с Амбер… Предательство, гнев, боль… Но больнее всего было то, что она почувствовала себя… нелюбимой. Нежеланной. Непривлекательной. Если бы Майклу было не все равно, он нашел бы выход…, теперь же его действия говорили сами за себя.
До сегодняшнего вечера она не представляла себе, какую сильную боль один человек может причинить другому. Даже воспоминания ее детства и все то, что она вынесла по вине матери, не подготовили ее к сегодняшнему уроку. Она была слишком наивна, раз надеялась, что признание Майкла коренным образом изменит их жизнь. А сейчас… В ее жизни не было времени счастливее, чем эти последние несколько недель, и не было боли сильнее, чем сейчас…
Если это и есть любовь, то она не была уверена, хочет ли она ее…
Свернувшись клубочком, Никита поставила пустой бокал на пол и медленно провалилась в спасительный сон. Проснулась она значительно позже, чтобы увидеть, что Майкл сидит в ногах ее шезлонга и рассеянно поглаживает ее колено.
Никита вздрогнула – его неожиданное появление испугало ее. Зато она окончательно проснулась.
Она потянулась и безуспешно попыталась отодвинуться от него. Сейчас она не была готова говорить, она не была уверена в том, что чувствует.... Но кое-что она хотела бы знать:
«Почему?»- тихо спросила Никита, голос предательски дрогнул. Было довольно темно, ее зрачки расширились и глаза казались еще ярче и выразительнее, чем обычно.
«Почему … что?»- его пальцы продолжали ласкать ее колено.
«Почему ты спал с ней?»
Его рука замерла.
Майкл был явно смущен. Что она имела в виду этим своим «почему»? Она думала, у него был выбор? Амбер оказалась значительно умнее, чем предполагалось, она наверняка бы почувствовала действие препарата и ему пришлось изменить сценарий. Как бы он ни беспокоился за Никиту, успех миссии был прежде всего. Так было всегда, так будет и впредь. Нельзя было рисковать: если бы Амбер упомянула о таком инциденте в беседе с братом, тот сразу же бы заподозрил утечку информации и изменил план действий, а значит миссия сорвалась бы.
Но самое главное – все эти ответы на вопрос «почему» никоем образом не затрагивали его чувств к Никите. Все это никак не казалось их отношений. Это был длинный день, паршивая миссия … и все, чего он действительно хотел сейчас, так это уснуть, сжимая в объятиях любимую женщину.
«Это просто секс, Никита…» - он искренне считал, что это так.
Никита была поражена его ответом. Она давно уже привыкла к тому, что Майкл совершенно не уважал себя, а сейчас он еще и открыто признавался, что не уважает и ее.
«Просто секс?...» - повторила она, тембр ее голос за мгновение взлетел на несколько октав вверх. Он считает, это приемлемое объяснение. Что все в порядке?!
Майкл встал и протянул ей руку:
«Пойдем»
«Куда?»
«В постель»
«В мою постель?»- уточнила она, вылезая из шезлонга и вставая перед ним. Она заглянула в его непроницаемо-спокойное лицо и поняла, что никогда не сможет понять этого человека. Невозможно любить того, кто добровольно спит с женщиной, и тут же имеет наглость охарактеризовать это как «просто секс», а от нее ожидает, что она будет вести себя, будто ничего не случилось… Нет, он все-таки ненормальный…
Он решил, что она игрушка, которую можно зашвырнуть в угол, пока не появится желание опять поиграть?
С трудом заставив себя говорить своим обычным голосом, она продолжила:
«Если ты собираешься лечь спать, Майкл, то тебе, несомненно, будет значительно удобнее у себя дома… где бы он ни был! Сегодня, и, скорее всего до конца жизни, я предпочитаю спать одна!»
Если Майкл и был удивлен этой вспышкой, то спрятал это очень глубоко в себе. И не думая уезжать, он просто понимающе улыбнулся:
«Ревнуешь?»- сказал он полушутя - полувсерьез, на его взгляд это было единственным объяснением ее поведению.
Она была так оскорблена, что даже не потрудилась достойно парировать его комментарий, просто еще раз потребовала, чтобы он убирался.
Майкл насмешливо смотрел на нее. Потом - по сторонам, стараясь найти объяснение ее внезапной враждебности. Полупустая бутылка вина у ее кресла красноречиво говорила о том, что сейчас Никита совершенно не склонна вести трезвую беседу. Что ж, ему тоже так показалось. Майкл тихо развернулся и ушел.
Может, она все это придумала, но после ухода Майкла в ее доме еще долго витал аромат лаванды. Рухнув в кресло, Никита разрыдалась.
***
Когда Майкл вызывал Никиту в Отдел на следующее утро, он мог бы поспорить, она будет в препоганейшем настроении, но ничто не могло подготовить его к встрече с воинственной валькирией, шедшей к нему через коммуникационный центр.
Выглядело это так, как будто кто-то вылил тонну растворителя на весь тот лак и лоск, который она обрела под чутким руководством Медлин. Черные ботинки, темные очки, джинсы «на бедрах», дыр на которых было значительно больше, чем ткани и обтягивающая кофта, при единственном взгляде на которую воображение могло отдыхать. Причем отдыхать долго... Волосы представляли собой единую массу, скорее горизонтальную…, и, если глаза его не обманывали, завершало картину колечко в пупке.
Выглядела она … гм-м… противоречиво.
Продолжение следует ...
Вход
Регистрация
Правила_Сообщества
0
Последние сообщения
Понедельник, 30 октября 2006, 13:35:13
Наверх
И не с пустыми руками, что несказанно радует 
Только вот герои (точнее пока один "герой" 
) тупят беспросветно - я о Майкле... 
Вот тебе и знаток женской психологии 
Цитата
