"ЗАЧАРОВАННЫЕ. СИЛА ГРОЗЫ". 1.02. Табула раса.

Начало 1.01. "Лекарство против страха" можно прочитать здесь: http://www.teleseria...pg=4&st=lastmsg

ТАБУЛА РАСА.

ПРОЛОГ

Даллас. Вечер. Мелани Килбрайт.

Мелани возвращалась домой в приподнятом настроении. Пять дней назад Джек Бломер позвонил ей впервые за этот месяц и только для того, чтобы пригласить на 10-летнюю годовщину своей свадьбы. У них с Кэтрин все было отлично. Никто, глядя на эту пару, не мог и предположить, что они могли бы войти в Книгу рекордов Гиннеса по количеству поданных заявлений о разводе. А сколько таких заявлений было написано и не отправлено благодаря тому, что доктору Килбрайт удавалось вовремя разобраться с очередной «проблемой» Джека! Но вот уже месяц проблем не было. Для Бломеров это – рекорд. И сейчас Мелани возвращалась с вечеринки, полная приятных впечатлений. И надежд… на то, что и ее личная жизнь, возможно, наконец, устроится.
Гостей у Бломеров было не много, в основном такие же супружеские пары и Килбрайт, пришедшая одна, поначалу чувствовала себя несколько неуютно и одиноко. Но потом появился Филипп – молодой компаньон Бломера. Каштановые волосы, темно-карие глаза с желтыми крапинками-искорками. Не очень высокий, но хорошо сложен. Он был бесподобно мил, когда, произнося тост, процитировал какой-то сонет Шекспира, а потом весь вечер ухаживал за единственной незамужней женщиной на вечеринке. За Мелани… И ни разу она не почувствовала того, что подсознательно всегда боялась, встречаясь с мужчинами. И потому не имела постоянного парня в свои 25 лет. Конечно, то, что она вела двойную жизнь, отдавая массу времени миру магию, тоже играло не последнюю роль. Но главное… главное было в ней самой. Она всегда чувствовала себя для мужчин только сексуальным объектом, и это ее отталкивало от них, не позволяло вести себя естественно. Вот Сэмми - та наслаждалась флиртом и не страдала от того, что большинство ее парней видят в ней только хорошенькую девчонку, и их не интересует, что у нее на душе и в голове. А Мелани своим чутьем эмпата мгновенно ощущала все оттенки отношения к себе и сразу замыкалась. Но Филипп! С ним не было ничего подобного. Мелли чувствовала лишь исходящую симпатию и искренний интерес к ней самой, а не к ее стройным ножкам. Нет, к ножкам он тоже явно отнесся с одобрением, но не они определяли то, что он весь вечер не отходил от девушки, с которой только что познакомился. Они разговаривали, танцевали, смеялись… В общем развлекались и наслаждались обществом друг друга. Когда пришло время уходить, Филипп все порывался проводить Мелани, но она была на своей машине и отказалась. Тогда он взял ее телефон и вместе с ним ее обещание, что они сходят на днях куда-нибудь вдвоем.
- Как вечеринка? – дежурным голосом спросил Рей, когда «сестра земли» вошла в особняк. Похоже, что он только что сменился с дежурства и, как всегда, на ходу жевал какой-то бутерброд. Впрочем, все точно знали, какой: булка с колбасой и острым соусом, который никто кроме него и лизнуть-то не решался, не то, что есть, намазывая ложками поверх колбасы.
- Отлично! – так же дежурно ответила Мелани. Но что-то в ее выражении лица, видимо, заинтересовала «огненного брата».
- Мы думали, ты вернешься раньше. Бломер опять что-то учудил, и тебе пришлось проводить сеанс психотерапии прямо на вечеринке?
- Нет, Рей! Правда, все было отлично! Да так, что я чувствую, что потеряла клиента, - доктор Килбрайт улыбнулась, - Бломерам моя помощь больше не нужна.
- Да ну? Может быть, ты тогда поможешь мне? Я тут завтра встречаюсь с одной девушкой и никак не могу.., - Санчос как-то странно покосился на Мелани.
- Решить нравится ли она тебе? – предположила девушка.
- Это я решил давно! В тот момент, как увидел ее ножки в разрезе юбки. Она в тот момент сидела за стойкой и так закинула их одну на другую, что…
- Рей, не увлекайся! Ты хотел о чем-то посоветоваться! – напомнила Мелли.
- Посоветоваться? - озадаченно переспросил Санчос, - Нет! Я хотел тебя попросить выгулять вечером пса нашей соседки, мисс Грант.
- Что?!!
- Я так и знал, что ты рассердишься! Мел, ну я ей обещал еще неделю назад, что возьму ее питбуля на вечер, потому что она хочет заночевать у своей подруги, а эта псина никого, кроме нас к себе не подпускает! Мне, иногда, кажется, что это воплощение кого-то из старейшин!
- А почему ты не попросил Семми или Алекса?
- Ну, ты же знаешь, что Алекс на дух не выносит питбулей. Они напоминают ему каких-то русских чиновников, которые требовали от него непомерную взятку за дачу разрешения на выезд в Штаты. А у Семми завтра какое-то интервью.
- Сомневаюсь я что-то..., - вздохнула Мелани.
- В том, что у Семми интервью, или в том, что сможешь меня выручить?
- И в том и в другом! Ты, например, не подумал, что у меня тоже может быть завтра свидание?
- У тебя?! – вытаращил глаза Санчос, и тут же смутился, - Мел, я не то хотел сказать! Я…
- Да ладно, я знаю, что ты хотел сказать. Я уже почти слыву синим чулком. Но с питбулем гулять не пойду. Можешь пригласить свою девушку на романтическую вечернюю прогулку с собакой.
- Издеваешься?!
- Нет, даю дельный совет. Причем бесплатно.
- Я бы сам приплатил, чтобы не получать таких советов, - проворчал Рей и поплелся звонить подружке, чтобы сообщить, что планы на вечер изменились. Через минуту уже послышался его красивый баритон, нежно вещающий кому-то в телефонную трубку: - Вероника, дорогая, у меня возникла потрясающая идея на счет завтрашнего вечера! Ты же хотела чего-то оригинального и романтичного? Так вот…
Мелани не стала дослушивать дальше и пошла в гостиную. На столе лежал какой-то конверт, и надпись на нем указывала, что письмо предназначено ей. Обратный адрес отсутствовал.
- Давно я не получала писем! Что у нас тут? – весело сказала сама себе девушка, и вскрыла конверт. Там был всего один листок. Девственно чистый лист белой плотной бумаги. Килбрайт повертела его со всех сторон, даже понюхала, но так ничего и не обнаружила, - Что бы это значило? – опять спросила она сама себя, на этот раз недоуменно. Но думать о странном письме совсем не хотелось. В голове было столько более приятных мыслей, что Мелани решила, что с письмом разберется завтра. Прихватив его вместе с конвертом, она пошла наверх - в спальню. Утро вечера мудренее.

Даллас. Раннее утро следующего дня. Кафе «Идеальная чашка». Коннэл Монтгомери

Коннэл медленными глотками пил горячий кофе. Он зашел позавтракать в какую-то забегаловку, недалеко от своей новой квартиры. Со дня возвращения в Техас, он практически никогда не ел дома. Чувство одиночества и никому ненужности особенно обостряется, когда сидишь за столом с одной единственной тарелкой. Поэтому Коннэл предпочитал зайти в какое-нибудь кафе утром и днем, а по вечерам потолкаться в барах.
Это была иллюзия общения и вместе с тем возможность получше узнать квартал, в котором он недавно поселился, продав прежнее жилье.
Та квартира в фешенебельном районе была ему чужой и незнакомой, хотя и принадлежала, как следовало из документов, больше 10 лет. Да и не по карману и положению она отставному фэбээровцу. Поэтому Монтгомери без сожаления продал ее и перебрался в место подешевле и попроще, где его наверняка никто не знал, и не нужно было все время опасаться встретить старого приятеля, которого не помнишь, и который будет приставать с уже набившими оскомину вопросами и сочувствием.
Впрочем, забегаловка была довольно милой и уютной. Сидя один, агент Монтгомери в который раз вспоминал события, происшедшие за месяц с лишним, успевший миновать с того черного дня, когда злополучная травма отняла у него прошлое. Ему даже доставляло некоторое удовольствие это вспоминать, потому что это были ВОСПОМИНАНИЯ, то есть то, чего он лишился, когда смертник-террорист активировал взрывчатку.

Приехав на ту квартиру, которая вроде бы была его домом, Коннэл половину следующего дня обыскивал ее, как вражеский штаб, тщетно пытаясь припомнить хоть что-нибудь. Напрасно! Он не помнил этого места и не знал его. Оно было абсолютно чужим. Ни одной вещи, которая могла бы показаться хоть смутно знакомой.
Подумав, Коннэл подошел к шкафу и решительно распахнул дверцы. Так. Несколько костюмов, сшитых явно на заказ, причем из весьма дорогой ткани.
«Неплохо я зарабатывал!» - невольно отметил про себя Монтгомери, перебирая одежду: «И любил хорошо одеваться».
У Коннэла ни на секунду не возникло сомнений в том, что одежда принадлежала ему. Она полностью отвечала его вкусу и запросам. Начни он сейчас формировать свой гардероб заново, выбрал бы и купил все то же самое. Если б оставался на той же работе и получал то же жалование…
«Да», - мрачно констатировал без пяти минут «пенсионер»: «Теперь не до роскоши!» Потому что, с большой долей вероятности, после назначенной на сегодня беседы с начальником великий борец с терроризмом Коннэл Монтгомери станет безработным борцом с терроризмом. Отставным по состоянию здоровья, с приличной пенсией и выходным пособием, но без всяких перспектив. Никто не станет держать в спецслужбах человека, не способного без посторонней помощи вспомнить даже собственное имя.
Это казалось насмешкой: его физическому здоровью можно было лишь завидовать, так и врачи сказали. За исключением потери памяти, Монтгомери чувствовал себя прекрасно: мог бы пробежать марафонскую дистанцию, не сбив дыхания, или завязать узлом железный прут. Головная боль прошла, словно ее никогда и не было, а мускулы уже начинали ныть от недостатка физических нагрузок, поскольку в спортзал госпиталя его пытались не пускать. Пока он не прорвался туда со скандалом, несмотря на протесты лечащего врача: "Вам вредно напрягаться, мистер Монтгомери!". Черта с два! Таким, как Коннэл, расслабляться вредно.
Правда, осталась боль в сердце. Необъяснимая. Она возвращалась всякий раз, когда он пытался что-то вспомнить. Три десятка кардиограмм, анализов и тестов ничего не дали. Врачи в очередной раз развели руками и заявили, что это - как же они сказали? - психосоматическое явление. Самовнушение, если выражаться на человеческом языке. Почти кредо современной медицины - все болезни от нервов. За исключением тех оставшихся, которые от удовольствия.
За месяц в руках медиков и под сочувственными взглядами Коннэл чуть не озверел, и под конец испытывал жгучее желание просто сбежать от этого всего куда подальше. Останавливала только надежда, что, может быть, врачи все же отыщут способ вернуть ему память. Не нашли. Даже причины не нашли: сложнейшая и надежнейшая аппаратура, раз за разом выдавала ответ, что с мозгами у агента Монтгомери все в порядке. Когда доктор Майлз ляпнул, что случай достоин учебников, Коннэл едва не взвыл, и ощутил искушение учинить что-нибудь противоправное, чтобы они наконец поняли, что имеют дело не с подопытной морской свинкой. Нет уж! Не дастся он больше им в руки! Пускай сочиняют свои учебники без него!
Он вздохнул и вернулся к ревизии шкафа. Дальше что? Дальше было уже как-то странно. Военная форма. Полевая: два комплекта, аккуратно сложенные в углу. «Неужели я действительно когда-то носил камуфляж?»- подумал внезапно Коннэл, проникаясь необъяснимым, но острым недоверием к происходящему. Гражданское, да, но почему-то ему было крайне трудно поверить в то, что эта пятнистая форма тоже его. Монтгомери попытался представить себя на плацу, в маскировочном комбинезоне, с лицом, вымазанным коричневой и зеленой краской, прической типа "туго и упруго" и винтовкой М-16 в руках, но воображение отказало. Хотя нет, если верить полковнику О`Доннелу, три года его армейской службы прошли в отряде специального назначения по борьбе с терроризмом. Там это выглядит несколько иначе. Но представить себя в камуфляже Коннэл все равно не мог, как ни старался.
Дальше. Опять форма. На этот раз парадная. С ней смириться было как-то легче. Подумав, Коннэл извлек ее из шкафа и, быстро переодевшись, посмотрел в зеркало. Как влитая! Вторая кожа, как говорится. Зеркало явило его взору красивого молодого офицера, похожего на тех безукоризненно аристократичных военных позапрошлого столетия, каких теперь увидишь разве что в кино. И держащегося с изяществом британского лорда, могущего без запинки перечислить минимум тридцать поколений благородных предков. Похоже, форма и впрямь была его. Во всяком случае, шла она ему неимоверно, идеально подчеркивая безупречную атлетическую фигуру Коннэла. И явно не была подобрана из барахла, выдаваемого с армейского склада, а, как и костюмы, тоже шита на заказ, подогнанная до миллиметра. Коннэл улыбнулся и насмешливо произнес, обращаясь к своему отражению:
- А ты, похоже, пижон, парень! Но тебя это совсем не портит! – удовлетворенно закончил он.
Впрочем, идти к шефу в ЭТОМ, определенно, не стоило. Подумав, Коннэл выбрал обычный, но безукоризненно сшитый темный костюм и голубую рубашку с галстуком в тон. Галстук он подобрал легко и безошибочно.
Монтгомери вышел из квартиры, не дожидаясь лифта, сбежал по лестнице вниз, вышел на улицу. Ласковое утреннее солнце ободряюще взглянуло в его лицо и Коннэл невольно улыбнулся ему. Нет, жить хорошо! А воспоминания - дело наживное. Он молод, здоров и не привык раскисать - такому человеку еще будет, что вспомнить!
Арендованный коричневый БМВ дожидался у подъезда. Машина была совершенно не во вкусе Монтгомери - потрепанная старая калоша, но чего вы хотите от проката? Тем более, когда вам светит безработица и надо беречь средства. Коннэл сел за руль, с тоской проводив взглядом промчавшийся мимо великолепный серебристый «порше›. Вот это да! Вот это действительно автомобиль! Какая мощь, какие линии! Зверь! Красавец! Вот
только стоит, наверное, столько, что честному и без пяти минут отставному фэбээровцу и во сне не увидеть такой суммы.

«Интересно, откуда у меня этакие запросы?» - подумал внезапно Коннэл, кивнув официантке, забиравшей пустую чашку: «Судя по тому, что говорил О`Доннэл, мои родители миллионерами не были! Может, меня в мафию внедряли?» Он вновь улыбнулся. Чертовски приятно ВСПОМИНАТЬ. Стоит выпить еще кофе! В этом маленьком и непритязательном кафе на удивление варят отличный кофе. И можно еще повспоминать… Только жаль, что следующие воспоминания уже не из приятных. Но картинка из недалекого прошлого возникает, как будто это было вчера.

Явившись к начальнику, он сразу понял, что ничего хорошего его не ждет. Шеф тогда так смущенно выглядел. Совсем не так, как обычно, насколько Монтгомери успел узнать его за прошедший месяц. В голове вновь всплыли лицо и голос шефа:
- Монтгомери, как ваши дела? - вопрос звучал нелепо. Весь отдел знал, что вот уже месяц врачи безуспешно бились над феноменом амнезии Монтгомери.
- А разве у меня есть какие-то дела? - в голове Коннэла звучала горечь.
- Да, конечно. Монтгомери, я хотел показать вам ваше досье.
- Досье?! А разве это не запрещено?
- Запрещено, но у нас, т.е. у вас особая ситуация. Вот полистайте. Может быть..., - шеф замолчал на полуслове, не желая лишний раз говорить о проблеме своего сотрудника.
- Может быть, я что-то вспомню? - грустно усмехнулся Коннэл и раскрыл увесистую папку.
Вот его биография. Год рождения: 1967. Место рождения: Даллас. Отец: государственный служащий. Мать - домохозяйка. Погибли, когда Коннэлу было 18, и он только-только закончил школу. Террористы захватили самолет, на котором летели его родители. При штурме они оба погибли. Не удивительно, что он выбрал эту профессию! Коллеж, спецкурсы и еще какие-то учебные заведения. Потом только страны, фамилии, боевые операции. Помотало же его!
Шеф напряженно следил за выражением лица сидящего напротив человека. Он не знал его раньше, так как стал начальником в этом отделе лет 5 назад, а за все это время агент Монтгомери ни разу не появился в Управлении. Закончив задание в одной части света, он мчался в другую выполнять новое. Не человек, а машина. «Не удивительно, что у него крыша поехала! И, очень может быть, что не только от удара...» - подумал шеф, но удержал свои мысли при себе. Он познакомился с этим агентом только, когда его доставили в Даллас для лечения. И Мотгомери уже успел вызвать у него уважение не только тем, что было написано в его личном деле, но и тем, как он вел себя, оказавшись в нестандартной ситуации, когда большинство людей впало бы в депрессию или закатывало истерики, попросту говоря, ломалось. Сидящий же напротив него человек, конечно, не выглядел счастливым, но и не был сломлен. Он жил, приспосабливаясь к новым условиям так же быстро, как змея к новой шкуре. Штучный человек, настоящий боец, каких мало!
Коннэл долистал папку до конца и вернул досье.
- Я ничего этого не помню. Вы же не ждали чуда?
- Не ждал. Хотя, признаться, надеялся. Черт, Монтгомери, вы же были одним из лучших! Я вижу вас впервые, потому что в Далласе вас не было лет пять. Но Ваше досье впечатляет! Я не хотел бы терять такого сотрудника. Но, Монтгомери, вы должны понимать, что медкомиссия вас не допустит.
- Я понимаю. Когда мне писать рапорт на увольнение?
- Сейчас.

Коннэл усмехнулся, вспоминая, как на лице начальника спецотдела управления по борьбе с терроризмом ФБР отразилось облегчение, смешанное с уважением, когда он снова убедился, что Монтгомери не закатит скандал, не будет бить себя пяткой в грудь и говорить, что он и часа не проживет без этой работы. Хотя с чего бы ему переживать из-за работы, которой он не
помнит, и не знает, как ее выполнять.
- И что же ты будешь делать дальше, Коннэл Монтгомери? - задумчиво проговорил бывший специалист по борьбе с терроризмом, глядя на вторую принесенную официанткой чашку с кофе так, словно она могла ему ответить.
Он получил приличную компенсацию при увольнении и пенсию, но просто жить на эти деньги и потихоньку все их растратить, Коннэл не собирался. Устроиться на приличную работу с иагнозом «амнезия» оказалось довольно сложно. Нужно было искать что-то другое, что-то свое.
Монтгомери допил свой кофе, расплатился и вышел на улицу. Жизнь начиналась с чистого листа. «Табула раса» - это философское изречение было почти про него.


Исправлено автором 29 Апр 2003, 23:52

Особняк на Хэмилтон-авеню. 10 часов утра.

Что-то настойчиво светило в правый глаз. Мелани недовольно потянула на голову одеяло, подумав, что прибьет того, кто так пошутил и включил ее настольную лампу в 8 утра. Такой сон испортили! Она попыталась снова уснуть, но почувствовала, что побеспокоивший ее лучик не только светит, но и греет. Это же солнце! Но оно не бывает на этой стороне дома в 8 утра. Оно появляется только в 10. О нет! Девушка вскочила, как ужаленная и бросилась к будильнику. Так и есть, почти: 10.30. А на 10 уже записан первый пациент!
С быстротой гепарда доктор Килбрайд помчалась в ванную комнату. А еще через 15 минут она заводила машину, чертыхаясь и проклиная все на свете. Еще вчера все было нормально, а сегодня проклятая машина не заводилась. Ну, точно Рей без спроса брал, чтобы покатать очередную девицу! Рейнальдо считал это побочным эффектом своего колдовского дара – автомобили его просто не переваривали. Брату Огня достаточно было проехаться один раз до магазина, чтобы любая машина начала бастовать. Впрочем, по мнению Мелли, объяснялось это крайне просто – никакое транспортное средство не вынесет такого лихача.
Мелани снова рванула в дом. Алекс, как всегда, уже бодро выстукивал на своем ноутбуке замысловатые марши программистов.
– Алекс, миленький, мне срочно нужно на работу, – подойдя сзади, взмолилась Мелани дрожащим голосом, не похожим на свой собственный.
– Сэмми, не выдумывай, ты же не работаешь, – не отрывая сосредоточенного взгляда от монитора, возразил Алексей.
– Ау! Это я! – Мелани помахала рукой перед экраном.
– Мелли?! – удивленно обернулся программист, – Прости, заработался. И как я мог тебя спутать с Сэм?
– Может быть, потому что я никогда раньше не опаздывала на работу? – мрачно предположила сестра Земли.
– Точно! – Алекс рассмеялся.
– А сегодня я ужасно, катастрофически, безобразно ОПАЗДЫВАЮ! На тебя одна надежда!
– Ты уверена? – с сомнением проговорил Алексей, – Знаешь, стоит только начать…
– Знаю, – нетерпеливо перебила девушка, – Пруденс повторяла это уже сотню раз. Так что ты и не начинай! Машина сломалась, а меня уже полчаса ждут пациенты.
– Ладно, – кивнул Алекс, поднимаясь, – Будем считать это экстренной ситуацией.
Алексей обнял девушку и сосредоточился, пытаясь припомнить такое место в клинике, где можно было бы «возникнуть из воздуха», не попавшись никому на глаза. Наконец вспомнил: небольшая кладовка недалеко от кабинета Мелани. Она всегда пустовала, туда никто никогда не заходил, ибо было незачем, а главное – там уже года три был сломан замок. Алекс знал это место, потому что они с Мелли уже перемещались туда около года назад, когда в клинике возникли проблемы с невесть откуда взявшимся привидением.
Пространство словно обернулось вокруг них. В следующий миг они исчезли, а посреди гостиной, на том месте, где только что стояли парень и девушка, взвился маленький смерч, завихряющийся воздушный спиральный поток, рассеявший светлое свечение, менее яркое, чем то, которое возникает при перемещении Хранителя. Казалось – они превратились в этот маленький вихрь. Но это была лишь иллюзия. На самом деле Алекс и Мелани были уже в другом месте.


Клиника Святого Франциска.

Легкий вихрь взвился в тесной полутемной кладовке, подняв залежи многолетней пыли.
– Спасибо, Алекс! – Мелани по-сестрински чмокнула названого брата в щеку, – Ты меня просто спас!
– Ладно, я пошел! – быстро проговорил Алексей, – А то еще увидит кто…
– Иди! – кивнула Мелли, – Пока!
Порыв ветра снова поднял тучу пыли, блеснувшей в свете единственного солнечного луча, пробивавшегося в узкое оконце под самым потолком. Мелани всегда нравилось, как приходят и уходят Хранители – их перемещение сопровождалось таким красивым сиянием. Но Алекс тоже исчезает красиво – словно превращается в ветер.
Улыбнувшись, Мелани взялась за ручку и толкнула дверь. Та не поддавалась. Мелли, ощутив наступающую легкую панику, толкнула снова. Безрезультатно.
– О, нет! – плачущим голосом выдохнула доктор Килбрайд.
Она не могла видеть, как по коридору от двери каморки, подхватив чемоданчик с инструментами и весело насвистывая, удаляется слесарь Джон, пять минут назад починивший злополучный замок. А Алекс, торопыга, уже, как на грех, успел улетучиться!
Можно, конечно, постучать, но как она объяснит, как попала в запертое помещение? Что за наказание! Утро только началось, а уже третья неприятность!
– Прю-ю-ю! – тоскливо воззвала Мелани, возводя глаза к потолку.
Рядом вспыхнуло сияние.
– Что случилось? – встревожено спросила Хранительница, оглядывая помещение таким взглядом, словно ожидала увидеть ораву демонов во главе с Хозяином. Мелани отвернулась и громко чихнула. Как же! В такой пылище даже демоны подохнут в 30 секунд, а Хозяин заработает хроническую аллергию.
Мелани сбивчиво объяснила, в чем дело.
– Ты не могла бы меня отсюда переместить? – закончила она.
– Куда? – вздохнула Прю и тоже чихнула.
Мелани на миг задумалась. Куда же? Где их гарантированно никто не сможет заметить?
– Дамская комната на третьем этаже! – радостно объявила девушка, найдя, наконец, приемлемое решение, – Она на ремонте, туда никто не ходит!
– Пошли! – Прю взяла Мелани за руку и переместилась вместе с ней.
Как и в прошлый раз, пространство обернулось вокруг них.
– Спасибо, Прю! – начала было Мелани, почувствовав под ногами твердую почву.
Удивленный и, пожалуй, восторженный вздох рядом прервал ее слова. Обе девушки одновременно обернулись.
Почтенная и набожная пожилая леди Каролина Вильямс, пациентка Мелани, лечившаяся от излишней тревожности, вызываемой, как ей представлялось, не соответствующим ее воззрениям на мораль поведением детей и внуков, широко раскрытыми глазами взирала на представшее ее взору чудо.
– Мелани, дорогая! Зачем вы это от нас скрывали? – взволнованно вопросила миссис Вильямс.
– Ч-ч-что? – заикаясь, выдавила Мелли, мысленно вопрошая Небеса, какая нелегкая занесла Каролину в неработающую дамскую комнату так не вовремя.
– Хорошо-хорошо, я понимаю! – кивнула старушка, – Не бойтесь, я никому не скажу, если вы не хотите, – и добавила самым заговорщицким тоном: – Знаете, Мелани, я ведь уже давно подозревала, что вы – ангел!
У Мелани вырвался стон. Ну почему ей так сегодня не везет?
- Вы плохо ее знаете, - прервала возникшую пазу Пруденс, - А вот одному ангелу могут скоро крылышки подрезать за то, что его подопечные используют свои и ее силы в личных целях, да еще и перемещаются на глазах у невинных, - закончив свою тираду с добрейшей улыбкой совсем не соответствующей пронесенным словам, хранитель, приблизилась к пожилой женщине, - Не волнуйтесь, миссис..
- Вильямс, - подсказала несчастная от всего происшедшего Мелани.
- …миссис Вильямс. Доктор Килбрайт сейчас вернется к своим земным обязанностям, а мы с вами поболтаем немного. Вы не против?
- О, нет, что вы! Я никогда не разговаривала с ангелами. За исключением доктора Килбрайт, конечно. Это так чудесно!
- Ну, я пошла? – робко спросила пунцовая от смущения ангел Килюрайт.
- Не переживай, все будет хорошо, - видя несчастное выражение лица подопечной, сменила гнев на милость хранительница и, как только Мелли вышла, занялась чисткой памяти миссис Вильямсон.

Даллас. Магазинчик «У Винни».

- Пожалуйста, банку кофе.
- Какого, сэр? - молоденький продавец с любопытством разглядывал клиента. Он знал всех в квартале, а этого высокого, спортивного сложения мужчину видел впервые. Наметанный глаз сразу отметил добротную и довольно дорогую одежду, явно недавно приобретенную.
- А черт его знает, - пробормотал Коннэл.
- Простите, сэр?!
- Вон ту, с красной этикеткой. И сахар.
- Хорошо, сэр.
Юноша проворно засновал около прилавка, собирая заказ и пробивая его по кассе. Коннэл прикидывал, нужно ли ему купить что-то еще, задумчиво оглядывая прилавок и витрины: даже если ты терпеть не можешь есть в одиночестве, неразумно держать холодильник совсем пустым. Погрузившись в свои мысли, он и не заметил, как слева подошли два парня. Явно из местных. Типичная уличная шпана. Цепкими и нервными взглядами окинули витрины и полупустой зал.
- С вас 6 долларом 20 центов, - сообщил продавец.
Коннэл достал бумажник, а продавец открыл кассу, чтобы принять деньги и выдать сдачу. Парень рядом внезапно дернулся и выудил откуда-то из-под затертой джинсовой куртки револьвер. Щелкнул предохранитель:
- Не двигаться! Это ограбление! Всем лечь на пол - лицом вниз!
«Как в кино», - спокойно подумал Коннэл: «И теперь по законам жанра, кто-то должен вмешаться. Обычно это делает отставной фэбээровец.»
Второй грабитель с самодовольным видом стоял возле подельника, поигрывая ножом. Видно, считал себя крутым специалистом по ножевым схваткам. Хотя манера держать оружие, успешно обманывавшая не только несчастных, типа мальчишки-продавца, но и самого грабителя, вызвала бы взрыв неудержимого хохота у любого действительно опытного бойца.
Коннэл не стал сдерживать естественный порыв и рассмеялся. Налетчики, видимо, уже привыкшие внушать страх мирным обывателям, менее всего ожидали такой реакции, на что Монтгомери и рассчитывал. Вообще это была элементарная тактика - на действия противника выдавай парадоксальную реакцию. Даже не ту, которую враг меньше всего ждет, а ту, которой он вообще не ждет. Они растерялись на какие-то несколько секунд, то есть, по меркам Коннэла, очень надолго. Владелец ножа воззрился на Коннэла, как на сумасшедшего, второй уже приоткрыл было рот, намереваясь, видимо, вопросить, не рехнулся ли с перепугу этот тип в дорогом прикиде. Впрочем, времени на это Монтгомери ему давать не собирался. Улыбка еще не успела покинуть его лица, когда бывший агент ФБР с быстротой атакующей змеи скользнул вперед. Движение было отнюдь не прямым, как мысленно подсказывал своему неожиданному защитнику благоразумно юркнувший под прилавок продавец, а настолько рваным и хаотичным, так что грабители в первый момент вообще не поняли, кого из них он атакует, а во второй было поздно.
Впервые за много дней Коннэл ощущал себя в своей стихии. Казалось, сильное тренированное тело его действовало само по себе, независимо от его мозга, и радовалось драке! Несколько быстрых движений: захват вооруженной руки, и, одновременно, используя врага, как щит, другой рукой - резкий удар в физиономию «мастеру ножа», чтоб не мешался. Подсечка первому, беспощадный залом, вынуждающий пальцы безвольно разжаться.
Рука парня выпустила револьвер, а он сам спустя секунду уже перекатывался по полу, корчась от боли. Коннэл не церемонился, так что перелом запястья грабителю был гарантирован. «А у меня весьма жесткая манера боя!» - отметил про себя Монтгомери.
Другой незадачливый грабитель, отброшенный на несколько метров, стоял на четвереньках, оглушенный, тряся головой и явно потеряв ориентацию в пространстве. И начисто позабыв о так и оставшемся в руке ноже. Неудивительно. После такого удара с ним надолго хватит работы тюремному дантисту. Но все же безопаснее отключить его совсем. Мало ли что взбредет в голову этому отморозку, да к тому же скорее всего обкурившемуся. Резкий удар ребром ладони и дело сделано. Только нож тихонько звякнул, упав немного раньше, чем плюхнулось как куль с мукой тело его владельца.
Второй не успел опомниться, как тоже уже лежал на полу с заведенной за спину рукой и чувствуя дуло у своего затылка.
- Лучше не пробуй! - предупреждающе произнес Коннэл, когда незадачливый грабитель попытался дернуться в безнадежной попытке освободиться, - Я выстрелю быстрее, чем ты успеешь моргнуть.
Это было лишь предупреждение. Пожелай Монтгомери убить этого парня, револьвер бы ему не понадобился - хватило бы собственных рук. Парень мгновенно присмирел и затих.
- Вот так-то лучше! - одобрил Коннэл. И внезапно добавил с усмешкой, обращаясь к своему пленнику: - Знаешь, за такую манеру держать оружие мой наставник меня просто убил бы!
Откуда пришли последние слова, Монтгомери сам не понял. Кто, когда и где учил его драться, Коннэл понятия не имел. Это было просто безотчетное ощущение, что нож, и даже кое-что потяжелее, в руках он уже держал. И, в отличие от этого парня, знал, как со всем этим следует обращаться.
На улице уже завывала сирена. Это продавец незаметно нажал тревожную кнопку, как только увидел оружие.

- Парк-стрит, магазин «У Винни», попытка вооруженного ограбления! - сообщила рация.
- Понял! Направляемся туда!
Лейтенант Ларри Райан резко повернул машину и прибавил скорость. Впрочем, он не рассчитывал успеть вовремя и взять грабителей с поличным. Слишком далеко, и, как на грех, ни одной другой машины в том районе. Ладно! Всю местную шпану Райан знал, как облупленных. Найдем, не спрячутся!
- Опять Парк-стрит! - проворчал напарник, грузный темнокожий полицейский Дэвид Скотт, - Что за проклятое место!
Десять минут спустя полицейский автомобиль, сверкая мигалками и оглашая окрестности воем сирены, затормозил возле маленького магазинчика. С другой стороны вырулил второй.
Райан выскочил из машины.
- Всем стоять! - скомандовал Ларри, врываясь с пистолетом в руках в помещение.
- ВСЕМ это будет сложновато, офицер! - отозвался слегка насмешливый голос, - Вот эти двое немного неважно себя чувствуют.
Полицейский напряженно обвел взглядом зал и остановился на говорившем: высоком молодом мужчине в хорошей дорогой одежде и совсем не бойцовского вида. Он напоминал скорее преуспевающего адвоката. Или политика. Нож и револьвер, отобранные у налетчиков, лежали на прилавке.
Дэвид ввалился следом и тоже остановился.
- Это вы их так? - озадаченно поинтересовался лейтенант, разглядывая обезвреженных преступников: один лежал в отключке, другой смирно сидел на полу, у прилавка, явно боясь, что если шелохнется, то выбитыми зубами уже не отделается.
- Рад помочь правосудию! - пожал плечами мужчина, словно речь шла о чем-то незначительном, о каком-то пустяке, посильном каждому. И добавил с явным знанием дела: - К ножу я не прикасался. А вот к револьверу пришлось. Но, думаю, его отпечатков там гораздо больше, - он кивнул на скулившего грабителя.
Ларри вновь окинул его недоверчивым взором и понял, что ошибся - этот человек был бойцом. Настоящим бойцом. Таким же, как сам Ларри, если не круче. Об этом говорило все: каждое движение, характерные следы на руках, присущие тем, кто не понаслышке знаком с рукопашным боем, а главное взгляд. Такой взгляд бывают только у тех, кому доводилось смотреть в глаза Смерти.
- Правосудие благодарно, - выдохнул Райан, - Но ему надо знать ваше имя, мистер…
- Коннэл Монтгомери, агент ФБР, - спокойно представился незнакомец, и закончил, как показалось Райану, с легким сожалением: - В отставке.
Юноша за прилавком вытаращил глаза, неудачливый налетчик съежился еще больше и с ужасом покосился на отставного фэбээровца. В двери сунулись еще двое копов - экипаж второй машины.
Через пару минут Коннэл уже сдал грабителей полицейским и сообщил свои координаты, чтобы его могли вызвать для дачи показаний.
- Качественно вы их отделали! - одобрил Ларри, записывая адрес. И добавил весело:
- Послушайте, если вам нужна будет работа, то знайте, что в полиции всегда нужны хорошие копы. Может, подумаете над этим?
Коннэл невесело усмехнулся. Предложение было заманчивым. Но достаточно представить, что ему ответят, когда врач увидит его медицинскую карту.
- Боюсь, это невозможно, офицер! - с сожалением проговорил Монтгомери.
- Что ж, нет, так нет! – пожал плечами лейтенант. «И куда я лезу со своими глупыми предложениями?» - мысленно одернул сам себя Райан: «Какой дурак сменит такой костюмчик на полицейскую форму?! Тем более, если он из ФБР! Хотя говорит, что в отставке. Значит, наверняка, уже нашел себе тепленькое местечко!»
- Наш район не самый тихий, мистер Монтгомери. Так что лучше подыщите себе другое место для покупок, - уже сухо закончил лейтенант и кивнул напарнику: - Пошли, Дэвид!
- Я учту ваш совет, лейтенант. Но я здесь живу, так что теперь это и МОЙ район, - тихо произнес Коннэл уже в спину уходящим полицейским. Они не ответили. Не услышали или не захотели, было не известно, и мгновенье спустя на улице раздался звук мотора отъезжающего полицейского автомобиля.
- Сэр, ваши покупки! – юноша-продавец протянул пакет уже тоже направившемуся было к выходу Коннэлу.
- Я забыл, сколько я вам должен.
- Ничего сэр! Это мы вам должны. Вы спасли нашу кассу, - широко улыбнулся юноша.
- Пустяки! - у Монтгомери было ощущение, что он бывал в переделках и похуже, что не мудрено, учитывая, где он раньше работал.
- О нет, сэр! Это было здорово! - восхитился юноша, глядя на Коннэла горящими глазами, - Кто бы меня научил таким приемам. У вас, наверное, черный пояс?
- Черный пояс? Возможно.., - Монтгомери уже пришла в голову одна мысль и он не хотел ее упустить: - Здесь есть поблизости спортклуб?
- Есть небольшой тренажерный зал.
- Нет, не то. Бойцовский клуб?
- Увы, сэр. В нашем микрорайоне все бойцы типа этой шпаны с пушкой. Лупят друг друга и всех, кто под руку попадет на улицах. Отбирают деньги и все такое. Когда темнеет, лучше одному не ходить. Хотя, наверное, вам можно, сэр, - в голосе молодого продавца явно слышалось уважение. – Вы деретесь, прямо как Алан Чжао!
- Может быть, может быть.., - думая о чем-то своем, протянул Коннэл.
Подсказанная продавцом мысль могла определить его дальнейшую жизнь. Вот только сначала ее надо было проверить.
– Слушай, а кто такой этот Алан Чжао? – спросил Коннэл, вновь поглядев на продавца.
- Ну как же! – с горящими восхищенными глазами принялся объяснять юноша, – Желтый Тигр Чжао! Это же лучший мастер восточных единоборств в Далласе! Его даже в кино сниматься звали – прямо как Брюса Ли! А он отказался! Сказал, что его это не интересует. Он родом из Китая, настоящий мастер! Его шаолиньский монах учил!
– Ясно, – кивнул Монтгомери, – А как его найти? Погоди, не найдется, на чем записать?
– Он живет в китайском квартале, у него и школа боевых искусств там, – с готовностью принялся объяснять продавец. – Давайте, я нарисую, как проехать…
– Спасибо! – весело улыбнулся Коннэл, пряча листок с адресом «великого» китайца. – Если дело выгорит, то я дам тебе бесплатные уроки.
- Какое дело, сэр? – недоуменно спросил юноша.
- Пока не скажу, но спасибо за идею! - Монтгомери подхватил свой пакет и быстро двинулся к выходу.
- Не за что, сэр, - автоматически ответил юноша, удивленно глядя ему в след. О какой идее идет речь, он так и не понял. Но новые покупатели не дали ему слишком долго ломать над этим голову.

Даллас. Китайский квартал.

Коннэл медленно вел машину по узкой, украшенной замысловатыми иероглифическими вывесками улице, выбирая место для парковки. Это было не так-то просто. Наконец Коннэл отыскал просвет и приткнул-таки свой потрепанный БМВ. Выйдя из машины, запер ее, прихватив предварительно с заднего сидения сумку с комплектом полевой формы (пригодилась!), включил сигнализацию (не хватало, чтоб украли – выясняй потом отношения с прокатной фирмой!) и огляделся, убеждаясь, что не ошибся адресом.
Так и есть. Вот она, вывеска на другой стороне улицы: оскаливший зубы желтый тигр, сцепившийся в смертельной схватке с извивающимся черным драконом. Монтгомери быстро перешел дорогу, остановился перед входом и дернул шнур висевшего над дверью большого бронзового колокольчика. Дверь немедля открылась и наружу выглянул молодой китаец в черном кимоно и налобной повязке, расписанной красными иероглифами. Похоже, это был охранник – уж слишком быстро появился.
– Я ищу мастера Чжао, – поздоровавшись, проговорил Коннэл.
Парень окинул его откровенно удивленным взглядом.
– Мастер Чжао здесь, – кивнул наконец охранник, – Он сейчас урок старшим ученикам. Но…
– Что? – Коннэл смерил китайца красноречивым взглядом, вопрошавшим: «Войти-то дашь, или нет?».
– Я не думаю, что он сможет быть вам чем-то полезен! – довольно холодно закончил парень. Он неплохо говорил по-английски, но легкий акцент был все же заметен.
– Может быть, вы предоставите мастеру Чжао самому решить, сможет ли он быть мне полезен? – возразил Монтгомери, которого начало слегка раздражать это препирательство на пороге, и добавил с легкой насмешкой: – Я не собираюсь звать его в Голливуд, и я не журналист. Единственное, что мне нужно, это несколько спаррингов с хорошим наставником.
– Как раз в этом и проблема, мистер! – так же холодно ответил китаец, и добавил, как показалось Коннэлу, с гордостью: – Учитель Чжао не обучает белых!
«Ну, приехали!» – подумал Монтгомери, едва не рассмеявшись. Блестевший восторженными глазами продавец забыл предупредить его об одной незначительной проблемке: знаменитый Желтый Тигр Чжао, оказывается, расист! Или, по крайней мере, махровый консерватор. Где-то на дне души копилось глухое раздражение.
И что теперь? Во всяком случае, Коннэл не собирался допускать, чтобы его, боевого офицера, сражавшегося с террористами, прогонял с порога какой-то «ученик ученика», явно не бывавший в реальном бою (кто бывал – тех сразу по глазам видно), и при этом явно мнящий себя великим воином.
– И все-таки, я хочу поговорить с ним! – непреклонно проговорил Монтгомери.
– Я не могу пропустить… – в голосе появилась угроза и китаец слегка сменил позу. Совсем немного. Непосвященный даже не понял бы ничего. «Видимо, я – посвященный, – удовлетворенно подумал Коннэл, – И зря ты это, парень, ох, зря!»
Все-таки умения охранника хватило на то, чтобы заметить и правильно истолковать мгновенно заледеневший взгляд Коннэла. Вот только атаку он готовил слишком долго и так, что все намерения были видны насквозь. Монтгомери жестко блокировал удар и смел наглеца с дороги, проломив его оборону как кусок фанеры. Китаец отлетел в сторону и, задохнувшись на миг, сполз по стене, глядя на противника изумленными глазами. «И правда «ученик ученика» – презрительно подумал Монтгомери и прошел в по коридору в сторону зала, из которого слышались голоса, восклицания и звуки крепких ударов.
Он даже не сообразил, насколько был несправедлив к противнику: молодой Су Ван был далеко не худшим учеником школы «Желтого тигра». Его реакции позавидовала бы рысь, атаку, которую Коннэл разглядел в зародыше, не сумел бы распознать даже чемпион спортивного каратэ, а тот удар, которым Монтгомери так небрежно отправил Су Вана в нокдаун, вообще относился к числу тех, что известны только мастерам. Но Коннэл этого не знал. Точнее – не помнил.

Зал был большим, и убран, как показывают в гонконгских фильмах. Циновки на полу. Оружие на стенах. В углу слева от двери сидел в позе задумчивого Будды благообразный старец. То ли спал сидя, то ли наблюдал за происходящим из-под обманчиво опущенных век. Скорее – второе.
Учеников было немного, человек двенадцать. Распоряжался ими довольно высокий для китайца мужчина лет сорока, облаченный в черное кимоно, очень смуглый, с резкими чертами типично восточного лица. Пожалуй, Алан Чжао – а это был именно он, – был бы довольно красив, если бы его лица не портили совершенно ему не шедшие тонкие усы, и надменное холодное выражение, кое не пошло бы не только ему, но и никому вообще.
Н-да! Мастер Чжао явно пребывал в уверенности что является если не пупом Земли, то по крайней мере одним из столпов, поддерживающих небеса. «Кривым столпом, – с мысленной усмешкой подумал Монтгомери, – Тем, который погнул злой дракон на заре времен.» На такое Коннэл как-то не рассчитывал. Ну да ладно, надо все же попробовать, может еще не все так плохо.
– Извините, я хотел бы поговорить с учителем Аланом Чжао! – вежливо проговорил Коннэл. – У меня к нему важное дело.
– Мое имя – Чжао А Линь, – возразил китаец таким тоном, словно Коннэл его смертельно оскорбил, – И я не даю интервью!
– Я не журналист! – спокойно ответил Монтгомери.
– Киносъемки меня тоже не интересуют! – отрезал Чжао, посылая Коннэлу взгляд, который иначе кроме как: «Пошел вон!» истолковать было невозможно.
«Черт, какой же отвратительный, склочный тип!» – возмутился про себя Монтгомери, чувствуя, как дает себя знать посещавший его время от времени дух противоречия.
– Я не имею отношения к киносъемкам, я агент ФБР! – тем же спокойным тоном сообщил Коннэл, решив пока не уточнять насчет отставки. – Мне нужен наставник, чтобы восстановить боевую форму после серьезного ранения. Мне рекомендовали вас.
О том, что «рекомендовал» мальчишка из магазина, упоминать тоже не стоило.
– Вас ввели в заблуждение! – холодно ответил Желтый Тигр, – Извините, но я обучаю только своих соотечественников! – и снова повернулся к ученикам, давая понять, что разговор окончен.
Однако, Коннэл не собирался сдаваться. Возможно, сказывался тот самый дух противоречия. А может быть – просто привычка никогда не опускать рук и не раскисать, что бы ни происходило.
– Разве вы не американец? – спросил он, с деланным удивлением приподнимая бровь.
Чжао вновь обернулся.
– Я не учу белых! – раздельно, словно тупоумному, объяснил он. – Будьте добры уйти!
«Плохо!» – подумал Коннэл, чувствуя, как нарастает злость.
Когда он говорил с продавцом на Парк-стрит, ему понравилось, что Чжао не погнался за голливудской славой. Коннэл тогда подумал, что это настоящий воин. А настоящий воин всегда уважит другого воина. Он надеялся, что Чжао поможет ему. Поможет выяснить свои возможности, которых Коннэл сам в полной мере не знал. Сущий маразм – не знать, что умеет твое собственное тело!
Но все получалось не так. Знаменитый Желтый Тигр Чжао с каждой секундой нравился Коннэлу все меньше. Надменный, самодовольный тип. Да еще и расист и хам к тому же. Возможно, стоило бы плюнуть на него и уйти, но Монтгомери слишком разозлился. Дух противоречия взывал во весь голос, настоятельно требуя поставить несносного китайца на место, будь он хоть трижды мастер. Голос разума еще пытался что-то неуверенно шептать, но Коннэла уже понесло.
– Да? – спросил он с подчеркнутым ехидством в голосе, – И почему же, если не секрет? Боитесь, что мы вас превзойдем?
Чжао потемнел лицом.
«Нарываешься, сволочь?» – спросил взгляд узких глаз азиата.
«Нарываюсь!» – с готовностью подтвердил так же, глазами, Коннэл.
И оглянулся, почувствовав на себе еще чей-то взгляд. Старый Будда явно наблюдал за ним из-под полуопущенных век и слегка улыбался. Как показалось Коннэлу – одобрительно.
Чжао реагировал иначе. Желтый Тигр скорчил презрительную гримасу и уже собрался обрушить на нахального американца уничтожающий ответ. Но не успел. Потому что в этот миг бамбуковая дверь отодвинулась в сторону, и на пороге зала явил себя давешний охранник. Опираясь рукой о стену, и виновато глядя на мастера, парень принялся что-то быстро лопотать по-китайски, явно оправдывающимся тоном. Видимо объяснял, как вышло, что нежелательный посетитель сумел войти. Выглядел он неважно.
Чжао что-то резко спросил по-своему. Охранник вновь выдал длинную тираду виноватым голосом: видимо, доказывал, что предпринял все возможное.
С минуту Чжао слушал его. В узких глазах наставника росло такое удивление, что Коннэл почувствовал себя почти удовлетворенным. Наконец Желтый Тигр досадливо отмахнулся от оплошавшего ученика и вновь удостоил высочайшим вниманием Коннэла.
– Цзян Ми! – резко окликнул Чжао, оглядываясь на учеников.
– Да, ши-фу! – отозвался один из парней.
– Проводи нашего гостя и покажи ему, где можно переодеться! – распорядился наставник. И добавил с нехорошей усмешкой: – Ладно, я взгляну, на что вы способны, мистер…
– Коннэл Монтгомери! – представился бывший агент, изображая на лице улыбку, от которой у Чжао определенно должна была разлиться желчь.
Парень, которого Чжао назвал Цзян Ми, выглядел более дружелюбным, чем его учитель.
– Да, ши-фу! – поклонился он, и подойдя к Коннэлу, с улыбкой поманил его за собой.
Они вышли вместе.
– Вы хороший боец, если справились с Су Ваном! – с уважением проговорил Цзян Ми на хорошем английском. Акцент в его речи был почти незаметен. – Он очень хорошо сражается!
«Да? А что ж я не заметил?» – удивленно подумал Коннэл.

Намано мне понравилось.Только осталось всё это ещё сопроводить картинками.Побольше пиши.И люди к тебе потянутся.

Бальтазар, приятно, что тебе понравилось. Отзывы очень важны. А пишу я не одна, а вместе с Эрин, и это не быстро делается.
Чтобы не сбивать повествование, Обсуждать и писать отзывы мы просим здесь: http://www.teleseria...pg=1&st=lastmsg

Бедные твои пальчики.Наверное все сбила?
Кстати о вопросах Как можно стать магистром?

Даллас. Особняк на Хэмилтон-авеню. Разгар дня.

- Алекс, ты не видел мои часы?
- Последний раз они были в ванной.
- Спасибо! – весело поблагодарила Сэмми. Она имела неискоренимую привычку терять наручные часы. В принципе, было не так много мест, где она их оставляла или могла оставить, но почему-то почти каждый день для их обнаружения ей приходилось проявлять чудеса сыскного искусства. И только, если Алексей был дома, то он безошибочно сообщал девушке, где она их положила накануне вечером. Саманта шутливо говорила, что назначит его хранителем своих часов. На что Алексей отвечал, что для скромного программиста это слишком много, а для брата ветра слишком мало.
- Их там нет! – раздался через минуту удивленный голос из ванны.
- Сегодня утром были еще там.
- А где они лежали?
Алексей не стал снова кричать в ответ, а подошел прямо к месту поисков, т.е. в ванную:
- Вот здесь, рядом с расческой Мелани.
- Ни часов, ни расчески. Может, у нас барабашка завелся?
- Зачем нам барабашка, когда есть Саманта Джеферсон? – усмехнулся Алексей, - Посмотри в комнате у Мелани. Она сегодня опаздывала на работу. Могла умыкнуть твои часы вместе с расческой.
- Мел опаздывала?! Шутишь!
- Ничуть. Мне даже пришлось ее «подвозить».
- Ух, ты! Мелли опоздала, нарушила правила, да не сама, а еще и тебя подбила! Ты уверен, что это была Мелани Килбрайт, а не демон-оборотень?
- Про демона я не подумал. Правда, мелькнула мысль, что вы с ней поменялись телами, - с серьезным видом проговорил Алекс. Семми удивленно уставилась на него, но, увидев чертиков в глазах названого брата, рассмеялась:
- Между прочим, я серьезно! Все это не похоже на Мел!
- Не похоже, - улыбнулся Алекс, - Но с кем не бывает. Она же вчера вернулась с вечеринки, устала, вот и проспала.
- Только не Мелли! – упрямо возразила Сем.
- Хорошо, я за ней понаблюдаю, обещаю. А пока мы можем пойти в спальню твоего мнимого оборотня и поискать там часы.
Они поднялись наверх. Каждый из жителей особняка имел там свою комнату. Комнаты не запирались. Названые братья и сестры Грозы безгранично доверяли друг другу и, если один заходил к другому в его отсутствие, то только по необходимости. Поиск часов Семми не был такой уж насущной необходимостью, если бы не то обстоятельства, что вечно везде опаздывающая девушка, ведущая к тому же бурный образ жизни, без часов была как без рук. Как только они вошли, то тут же увидели, что искали. Часики лежали вместе с расческой перед большим трюмо. Они зацепились браслетом за зубчик расчески и Мелани, собиравшаяся на работу в панической спешке, этого просто не заметила, прихватив их из ванной.
- Нет, Мелли точно сегодня сама не своя! – Саманта отцепила свои часики от расчески и надела на руку, - А это что? – она указала на конверт и лежащий рядом чистый лист бумаги. Судя по складкам было похоже, что он вынут из конверта.
- Я бы назвал это письмом, - Алексей взял листок и повертел его, оглядывая со всех сторон, - Но на письмах обычно бывают буквы, на худой конец рисунки.
- Дай я посмотрю! - Семми взяла письмо у Алексея и тут же замерла с остановившимся взглядом. Сестра воды уже не видела ничего перед собой, зато ее внутреннему взору открылась картина, заставившая ее побледнеть.
- Что ты видела?
- Мэрилин Монро.
- Ну да! Наверное, в постели с Кеннеди или Синатрой и из-за этого ты так побледнела! Семми, не разыгрывай меня!
- Я и не разыгрываю. Это она написала письмо.
- Мэрилин Монро?!
- Да! Она пожила письмо в конверт, надписала адрес и передала какой-то девушке. Наверное, горничной. А потом… - у Семми навернулись слезы, - Потом она приняла столько кокаина, что этим можно было убить слона. Знаешь, я никогда не была ее ярой поклонницей, но … это было ужасно. У нее было такое отчаяние на лице!
- Но, как и зачем могла Монро послать письмо нашей Мелани 20 лет назад.
- А она и не посылала его Мелани! – возразила ясновидящая, - Письмо было адресовано мужчине. И это было именно письмо, а не чистый лист бумаги. Но мне было не видно, что в нем. Зато, я видела конверт! Там было имя и адрес: Даниель, - Сэм наморщила лоб, вспоминая, - Дэниель Фингли. Адрес я тоже не смогла как следует рассмотреть. Только штат и город: Калифорния, Санта-Барбара.
- Но тогда это было другое письмо, - резонно заметил Алекс.
- Не знаю… У меня ощущение, что это тоже самое письмо. Но, ты прав, выглядели и письмо, и конверт совершенно по-другому.
- Ладно, Сэм. Отправляйся-ка ты в колледж, а то опять опоздаешь. А я свой лимит личной выгоды исчерпал сегодня, перевозя Мелани. Я постараюсь выяснить все про этого Дэниэля из Санта-Барбары.
- Но Алекс, мои видения не бывают просто так. Нам нужно срочно этим заняться.
- Сэм, я понимаю, что увиденное будоражит твое журналистское воображение, но, Монро давно умерла, и мы ей уже не можем. Так что времени на то, чтобы разгадать твое видение у нас предостаточно.
- А, вдруг, мне удастся раскрыть тайну ее смерти? – у девушки загорелись глаза.
- И ты станешь самой известной журналисткой в Далласе. Да что там в Далласе! Во всех Штатах! – подхватил Алексей, но в его наигранной восторженности было больше иронии.
- Ну, тебя! – отмахнулась Саманта, - Могу я помечтать?
- Я даже составлю тебе кампанию, но после того, как ты вернешься из колледжа. Какие мечты предпочитаешь: розовые со вкусом клубники или голубые с ароматом фиалок? – с серьезным видом уточнил Алексей.
- Красные с благоуханьем роз! – рассмеялась Семми и они вышли из комнаты. Вскоре она уже мчалась в колледж, а Алекс, уткнувшись в компьютер, посылал запросы за запросом в поисках Дэниэля Фингли. Он прервался только дважды, чтобы заказать дюжину красных роз и чтобы принять заказ, когда их принесли. Конечно, он понимал, что не стоит этого делать, но бывают случаи, когда разум бессилен, и всем эти случаи прекрасно известны.





Исправлено автором 04 Май 2003, 00:46