Проклятие

Впервые Мерлин встречает Спайка в 1881 году. Нет, конечно, он мельком взглянул на него, когда узнал о его рождении. Но, наверное, это не считается. Спайк его правнук – их у него много. Он слышал о нем, неудачнике-поэте, ждал пока тот найдёт ту самую единственную. Но сильно за него не волновался. Оказалось, зря. Когда он встречает Спайка, тот уже жестокий вампир в сопровождении роковой брюнетки.
Мерлин долго за ним наблюдает, но решает, что это не любовь. Может, хотя бы этот не влюбится.
Они всегда влюбляются, Мерлин. Вселенная раздражающе хихикает за его плечом, но Мерлину не привыкать к её мелким подлостям. Да и вид бледной брюнетки раздражает. Уже несколько веков он питает стойкую ненависть к бледным брюнеткам.

Впервые Мерлин встречает Коула в 1900. Традиционный взгляд на комочек в пелёнках, наверное, снова не в счёт.
Это печально, что его внук связался с демоницей. И от кого же он унаследовал любовь к плохим девочкам, Мерлин? Коулу пятнадцать, и он уже хорош как молодой греческий бог. Мерлин внимательно наблюдает за молодым демоном. Коул безжалостен так же, как и хорош собой. Может, хотя бы этого он не будет жалеть. Мерлин делает вывод, что у него нет ничего общего с Коулом.
Вселенная громко и издевательски хохочет за его спиной, но Мерлин слишком занят, чтобы расслышать. Дела, подвиги, предназначение, ожидание Артура и всё такое.
Если демон вдруг влюбится, он просто его предупредит, и всё. Влюблённый демон – это нонсенс, верно? Демон, который решит, что за свою влюблённость стоит бороться – тем более.

2000 год преподносит Мерлину сюрприз. Он всегда чувствует их влюблённость. Мерлин слегка удивляется, что и эти потомки тоже влюбились. Но, наверное, всё бывает. Он привычно ловит каждого, долго объясняет, что он их предок, они прокляты, и им нельзя находиться с любовью их жизни. Они могут быть счастливы. Только им нужно отказаться от их любви. Учитывая, что оба странных правнука – существа сверхъестественные, объяснить получилось быстрее, чем другим. И успокоенный Мерлин отправился делать новых потомков. Не то чтобы сильно хотелось, но в этом и заключалось проклятие. Каждый год должен был рождаться новый несчастный. Или не такой уж несчастный. Многие потом обретали счастье, отказавшись от истинной любви. А отказывались все.

Моргана впервые встречает Фиби в январе 2003-го. Если это можно назвать встречей, конечно. Пьяная растрёпанная Фиби с потёкшей тушью сбивает её на машине (спасибо бессмертию), испуганно её трясёт, дрожащими пальцами всё никак не может набрать 911, и в другой ситуации Моргана бы уже на неё наорала, но праправнучка выглядит слишком несчастной
Моргане не очень хочется спрашивать в чём дело, внутренний голос вопит не вмешиваться, и, наверное, стоило бы послушаться, но она спрашивает, что случилось.
Из вежливости, чисто из вежливости.
Вежливость – добродетель королей, а она когда-то отчаянно хотела стать королевой.
- Он умер, - несчастным голосом говорит Фиби, - альтернативная я его убила. Я больше никогда не скажу ему, что люблю его. – Пьяная ведьма засыпает прямо на дороге, и отчаянно ругающейся Моргане приходится затаскивать её в машину. Она никогда не задерживалась долго в одной семье, потому что не стареющее лицо порождало вопросы, она рожала каждый год – её проклятье бумерангом вернулось к ней, о чём она не жалела, многие её потомки обрели счастье – но ей никогда долго не удавалось побыть любящей мамой, поэтому она треплет Фиби по спутанным волосам и поёт старинную колыбельную. Всё равно на утро ведьма её не вспомнит.
Она знает, по кому плачет Фиби, и должна радоваться его смерти.
У него тоже голубые глаза. Она ненавидит голубые глаза уже много веков. Она ненавидит Коула. Всех их.
Вселенная хихикает, и Моргана раздражённо на неё цыкает. Ведь её праправнучка спит.

Моргана впервые встречает Баффи в мае 2003-го.
Моргана уже хочет выйти из бара повернуться к правнучке спиной, но у Баффи такие несчастные глаза (зелёные в неё). Моргана остаётся – опять же из долбанной вежливости.
- Спайк не поверил, что я люблю его, - пьяно бормочет Баффи. – Наверно, я это заслужила.
Моргана искренне жалеет, что засранец мёртв. Она бы оторвала поганцу, не поверившему в любовь её правнучки, всё что отрывается, и повыкалывала бы его голубые глазёнки.
У них всегда голубые глаза.
Баффи засыпает, склонив голову на барную стойку, и Моргана ревностно охраняет её от нехороших посетителей. Вселенная громко хохочет за её спиной, и Моргана бормочет проклятия. Не стоит будить её правнучку.

Мерлин встречает Фиби в 2002 году.
Решает одним глазком взглянуть на ту, за которую решился бороться демон.
Он скромненько прячется среди гостей и наблюдает за свадебной церемонией, которую скоро сорвёт демонический Коул. Вряд ли эта история может закончиться хорошо.
Но Фиби, такая сияющая, счастливая, любящая – на секунду заставляет его поверить, что у них получится.
Даже Вселенная замолкает и только раздражающе буравит взглядом спину Мерлина.

Мерлин принципиально не хочет встречаться с Баффи.
Фиби достаточно его разочаровала.
Женщины этого рода его всегда разочаровывают.
Он только иногда изредка наблюдал.
Видел белокурые волосы рядом со Спайком и тотчас смывался.
Он встретил Баффи случайно, не успел убежать, да и не думал встретить её в Риме. Спайк был уже воскрешён, и Мерлин искренне желал ему счастья.
Баффи врезалась в него на улице, и Мерлин понял, почему так старательно убегал.
Глаза у неё зелёные.
Он ненавидит зелёные глаза.
Он должен ненавидеть зелёные глаза.
Вселенная орёт в голос, раздражённая глупостью двух конкретных человеческих существ, и Мерлин, зажав уши, несётся подальше от Баффи, пугая прохожих.

Моргана встречает обоих в 2006 году.
Она не хочет на них смотреть.
Она попадает абсолютно случайно в Лос-Анджелес, ей нужно разобраться с Ангелом, который решил, что она очень злая ведьма (наверное, не стоит его за это винить). Гордо вышагивая к его кабинету, она встречается со Спайком, который пепелит своими грустными голубыми глазищами фотографию её правнучки.
Её так же совершенно-совершенно случайно заносит в Междумирье, где Коул своими грустными голубыми глазищами пепелит фотографию её праправнучки.
Моргана точно уверена, что ненавидит их.
Ненавидит за то, что из всех женщин выбрали именно её родных. Ненавидит, что за каким-то чёртом решили за них бороться. Истово ненавидит эти слишком знакомые голубые глаза, которые смотрят на своих любимых женщин так, как нельзя смотреть на неё Мерлину.
Вселенная, кажется, отчётливо ругается матом. Моргана ей так же отчётливо отвечает. Моргана прекрасно помнит, как снимается это проклятие. Также она знает, что ей никогда его не снять.
Какой, к чёрту поцелуй любви, вы издеваетесь?
Спайк и Коул, почти сдавшиеся, продолжают пепелить несчастные фотки. Баффи и Фиби продолжают спиваться. Мерлин продолжает нестись по Риму, не разбирая дороги. Моргана продолжает ненавидеть истово всех. Она чувствует свою ненависть почти физически, она вьётся за ней шлейфом, плавно переходит в платье, плывет по рукам, проникает в Моргану. Ненависть везде. Она сама – ненависть.
И где-то посреди хаоса их жизней должна быть любовь, но она тщательно прячется.
- Слишком тщательно, - злобно бормочет Моргана, пугая прохожих, но ей уже решительно наплевать.
Моргана бежит. Она бежит, таща за собой пятнадцать веков ненависти, парочку проклятий и одно разбитое сердце.
Моргана бежит, чтобы доказать глупой Вселенной, что поцелуй любви ни хрена не сработает.
Нет никакой любви. Есть просто два придурка, которые никак не хотят сдаться, мучая своих женщин, показывая своему предку, который когда-то сдался, как это отчаянно прекрасно – бороться за свою любовь.
Но они ошибаются, нет никакой любви.
Моргана бежит, чтобы доказать это всем.
Моргана бежит к Мерлину.
И Вселенная останавливается, время прекращает свой ход, Баффи застывает с очередной бутылкой в руке, Фиби замирает в своей спальне, комкая в руке фотографию двух глупых влюблённых, Спайк застывает над телефонной трубкой, невидимый Коул замирает перед дверью розового особняка Холливеллов.
Мерлин продолжает бежать на встречу Моргане.
Вселенная останавливается всего на секунду.
В конце концов, у нее слишком много дел, а Моргана и Мерлин – одни из миллиона смешных заблудших детей, но на одну секундочку можно. Ведь Вселенная не видела ничего прекрасней ледяной пятнадцативековой ненависти, разлетающейся на куски от одного прикосновения губ.
Вселенная аплодирует стоя, но сейчас Моргана и Мерлин ничего не замечают.

Баффи роняет бутылку и гоняет внезапно материализовавшегося перед ней Спайка по гостиной, за то, что не удосужился сказать ей, что жив.

Фиби осторожно тычет изящным пальчиком во внезапно материализовавшегося перед ней Коула, чтобы убедиться, что тот настоящий (Пейдж советует потыкать ножичком, но на нее цыкают все трое – и Фиби, и Коул, и Вселенная).

Мерлин и Моргана продолжают целоваться. Им многое нужно наверстать за пятнадцать веков.