Глава 18. Тучи сгущаются (продолжение)
Моему любимому городу посвящаю
Влад замолчал. Он и так непривычно много рассказал своему неожиданному собеседнику.
Человеку, судьба которого так напоминала его собственную.
Человеку, потерявшему самое дорогое в жизни именно тогда, когда меньше всего был к этому готов
Потерявшему, но так и не поверившему в жестокую реальность произошедшего
Похоронившему, но не разлюбившему…
Мейсон даже не подозревает, насколько схожи их судьбы, но он не станет ему об этом рассказывать. Не сможет…
Влад лишь скользнул взглядом по ящикам небольшого комода светлого дерева и вновь уставился на сцепленные на коленях пальцы…
… Он словно сам нашёл его, выкатившись прямо к ногам, каким-то чудом не вспыхнувший в первые же секунды пожарища и не погребенный навсегда под развалинами здания вместе со всеми и со всем… Клубок шерстяной пряжи цвета смеси золы и штукатурки, а ещё вера – небесно-голубой.
Ещё вчера…
Ещё вчера он лежал у неё на коленях или подпрыгивал у ног…
Она вязала пинетки и, закончив, надела их на пальцы руки и смешно вышагивала ими по подлокотнику кресла. Оставалось ждать совсем неного, и они уже придумали ему имя. Тимофей, Тимошка, Тим…
Влад чуть слышно застонал. Шли годы, боль не проходила… Он привык к ней и даже научился с нею жить. Так же, как и Мейсон…
Мейсон до сих пор в глубине души любит свою Мэри, это очевидно
Чёрт, как бы он хотел ему помочь!
Но продлить жизнь его близкому человеку он мог, увы, только на словах
Полгода – слишком большой срок. Нереально большой. Но Мейсону пока не нужно этого знать…
* * *
В прихожей щёлкнул дверной замок, послышались шум и возня
-«Володя, мы дома!» - услышал Мейсон звонкий голос Мэри, и Влад поднялся им навстречу.
-«Пааааааааааап!» - радостное
-«Пааааааааааап!» - требовательное
Младший с разбега утыкается в отцовские колени, старший деловито несёт в кухню сумку с покупками
-«А у нас гость, Машенька!» - Влад помогает расстегнуть неподдающуюся «молнию» на куртке сына
С улыбкой она заглядывает в комнату, и любопытство на её лице сменяется удивлением, удивление - радостью, а радость – тревогой
-«Мейсон, не может быть! Вы опять в Петербурге? Я же говорила, этот город невозможно не полюбить, сюда хочется возвращаться снова и снова! Как хорошо, что ты зашёл к нам! Или…» - она внимательно всмотрелась в его лицо – «или что-то случилось?»
-«Случилось многое, Мэри…» - Мейсон отвёл взгляд в сторону, опасаясь, что глаза выдадут его мысли, которые не следует знать ни Мэри, ни – тем более – её мужу
Мэри, милая Мэри…
Одного беглого взгляда ей было достаточно, чтобы понять, что его что-то гложет
Так было всегда… Так было бы всегда…
А может. Мэри не так уж и права, говоря об ошибке, которую можно совершить, а можно – избежать?
Может быть, ещё большей ошибкой было так безропотно согласиться с её решением?
Когда-то казалось, окажись Мэри жива, ничто бы не остановило его на пути к ней
Он пожертвовал бы, чем угодно, он бы преодолел любые, даже самые немыслимые преграды ради встречи в ней
Сейчас останавливало многое и было сложно понять, что являлось более серьёзным препятствием – её семья или его собственная…
-«Мейсон!» - она по-прежнему пытливо вглядывается в него, пытаясь поймать всё время ускользающий взгляд – «Что-то произошло?»
-«Я уже и забыл, какой ты бываешь настойчивой» - он улыбнулся – «Да, произошло. Начну, пожалуй, с того, что нам удалось найти Иден»
-«Я знаю, мне звонила София» - её лицо озарила улыбка – «Мейсон, я так рада! Даже сложно представить, как вы счастливы!»
-«Мне до сих пор не в полной мере верится, что это правда. С каждым годом безрезультатных поисков надежда становилась всё слабее, и когда она почти иссякла… Так значит, вы общаетесь с Софией? Это хорошо…» - Мейсон тоже улыбнулся -
«Это плохо» - подумал он
Мейсон посмотрел на Влада, и тот кивнул, поняв его без слов
-«Я сейчас быстро накрою на стол!» - засуетилась Мэри – «Надеюсь, ты не очень торопишься, Мейсон?»
Он нисколько не хотел есть, но после её слов внезапно почувствовал, что голоден, и не заставив себя уговаривать, проследовал за хозяевами в небольшую, уютную кухню.
Омлет был вкусным и пышным, оладьи – поджаристыми, а кофе – именно таким, какой он любил, но с ещё большим удовольствием Мейсон ловил каждое движение её рук, каждый поворот головы, каждую улыбку, каждое слово, даже адресованные не ему…
-« … Ты ведь счастлива, Мери?»
-«У меня есть всё, чтобы быть счастливой!»
-«Ты опять уходишь от ответа!»
-«А ты весь вечер своими вопросами загоняешь меня в угол!»
-«Мери, твой ответ чрезвычайно важен для меня! Скажи мне, что ты счастлива, Мери! Почему ты молчишь?»
-«Потому, что мне очень сложно говорить с тобой о чувствах к другому мужчине…»
Тогда, в их первую встречу, он так и не смог добиться от неё ответа, зато получил его сегодня.
Ответ на свой вопрос он читал во всём: в счастливом блеске её глаз, в интонации её голоса, в обращенных к мужу словах, в едва заметных прикосновениях…
У него не осталось сомнений: в этом доме живёт любовь, и он не смеет даже мыслями вторгаться в их мирок
Тем более, что…
Мейсону стало стыдно, ведь именно эта причина должна была стать первичной
Дома его тоже ждала семья: дочь, по которой он уже начал скучать и женщина, ставшая и заботливой женой, и преданным другом, и лучшим советчиком, и вечным оппонентом.
Женщина, которая долгие годы любила, ждала и прощала, которую он любит и не хочет потерять
Мейсон вздохнул. Всё познаётся в сравнении
С каким упоением он осуждал Софию за связь с Лайонелом, пока не понял сам, что не всегда удаётся прошлое оставить в прошлом, что есть люди, чьё место в жизни не займёт никто, что есть чувства, над которыми не властны ни годы, ни расстояния, ни даже смерть….
Мысли о доме вернули его в реальность, и он снова включился в общий разговор, увлекательный и на удивление непринуждённый
-«Наверное, я должен был бы предложить выпить за встречу» - спохватился Влад – «но извини, Мейсон, не держим дома спиртного даже для гостей. Нашим друзьям оно безынтересно, я не пью сам и не советую другим. У хирурга должна быть твердая рука»
-«Тем более, Володю в любой момент могут снова вызвать на работу, даже если его дежурство совсем недавно закончилось и он даже не успел прилечь. Считается, если оперирует Влад – это гарантия успеха!» - в голосе Мэри звучали сожаление и гордость одновременно.
-«Маша, перестань, я не Господь Бог» - прервал её муж, и Мейсону показалось, что Влад посмотрел на него, но тотчас отвел взгляд
-«Всё в порядке, я и сам давно завязал с алкоголем» - Мейсон улыбнулся хозяину – «а я ведь своими разговорами не дал тебе отдохнуть…»
-«А, ерунда!» - Вад махнул рукой – «я предпочитаю отдых активный. Вот сейчас подкрепимся и отправимся смотреть город»
* * *
Они шли по Невскому, на этот раз втроём. В отличие от старого художника Киреева, Влад не стремился рассказать об исторической ценности каждого здания, и Мейсон был ему за это благодарен.
Он любовался роскошными фасадами старинных особняков и узорчатой ковкой перил мостов, колоннадой Казанского собора и вздыбленными конями Клодта, но мысли его были так далеко, а ладонь Мэри так близко… Ветер трепал её волосы, и она откидывала их с лица знакомым и до сих пор не забытым движением…
Когда перед ними показалась – та самая! - базилика Екатерины Александрийской, Мейсону показалось, что удары его сердца заглушили даже шум оживлённого проспекта. Он и сам не заметил, как поймал и сжал ладонь Мэри, она руки не отняла.
У храма было не слишком многолюдно. Художники разложили картины с видами любимого города, туристы торговались, но, как правило, уходили ни с чем.
-«Мейсон, выбери что-нибудь на память о встрече!» - предложил Влад
-«Память о ТОЙ встрече будет всегда со мной, Влад. Мне не ужны никакие напоминания»
-«Понимаю» - Влад кивнул – «Тогда я сам»
-«Его не переубедишь, если он решил» - улыбнулась Мэри, провожая взглядом спину мужа - «Знаешь, Мейсон… В прошлый раз ты задал мне вопрос, а я…»
-«Да, тогда ты так и не дала мне ответа. Я получил его сегодня, Мэри. Я вижу, что ты счастлива, и очень этому рад. Твой муж – по-настоящему достойный человек»
-«А ты?» - она взглянула ему прямо в глаза – «А ты счастлив, Мейсон?»
Она по-прежнему смотрела на него с тревогой
-«Ну, скажем так» - Мейсон улыбнулся – «у меня есть всё, чтобы быть счастливым!»
-«Держи!» - вернувшийся Влад протянул Мейсону холст, ещё пахнущий краской – «Это одно из наших с Машей любимых мест в городе, мы часто туда приходим. В этом храме мы крестили наших сыновей. И ещё говорят, что загаданные здесь желания непременно сбываются, поэтому я хочу, чтобы эта картина была у тебя»
-«Мне нужно туда» - тихо сказа Мейсон – «у меня есть желание…»
-«Мейсон…»
-«Влад…»
-«Идём, это недалеко, но…» - Влад вздохнул – «ты же всё понимаешь…»
Они свернули на набережную, и вскоре вышли на Исаакиевскую площадь
-«Мы здесь жили» - Мейсон кивнул на красные козырьки «Астории»
-«Нехило» - Влад присвистнул
-«А вот здесь, на этом мосту, пили шампанское в день рождения Софии. Жаль, тебя не было с нами, Мэри»
-«Прямо на мосту?» - уточнил Влад
Мейсон кивнул. Он старался сосредоточиться на желании, которое собирался здесь загадать, хотя, действительно, всё понимал…
Десятки врачей на трёх континентах единодушны.
Полгода…
Мэри и Влад оставили его одного и, отойдя в сторону, наблюдали, как Мейсон, вцепившись побелевшими пальцами в перила моста и глядя в мутноватую воду канала, отчаянно шепчет:
«Только живи! Пожалуйста, прошу тебя, только живи!!!»
Сообщение отредактировал Tasha_Frolova: Воскресенье, 09 октября 2016, 08:52:48