Изменяя судьбы

Автор: Гамбетта Французская (Gambetta)
Фандом: сериал «Ее звали Никита»
Жанр: роман, фэнтези
Размер: макси
Категория: гет
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Майкл/Никита, НМП/НЖП
Дисклеймер: отказываюсь от прав, которые принадлежат создателям сериала; моя только фантазия и вторичная история.
Комментарий: действие фанфика начинается сразу после серии «I remember Paris», в конце третьего сезона.

Часть первая

Предательство Джорджа раскрыто, Шефа переводят в Комиссию Надзора, а Майкл становится главой Первого Отдела, который сразу вступает в пору своего расцвета. Задания выполняются с максимумом успеха при минимальных потерях и поражениях. И, чем больше преуспевает Отдел, тем быстрее полнятся гневом и завистью его враги…

Смерть не имеет значения, если знаешь, что она не напрасна.

Апрель 1999 г.

Автоматическая дверь, ведущая в один из многочисленных коридоров Отдела, коротко скрипнула, впуская в отсек двоих мужчин. Оба были уже немолоды, и за их плечами было много убийств, интриг и предательств. Идеальный набор для засекреченной организации.
- Спасибо, что приехал, Джордж.
- Надеюсь, новости хорошие.
- Нашли оперативника, который работал на другую сторону.
- На чью сторону?
- «Красной ячейки».
- Ты уверен? – в голосе Джорджа зазвучал скептицизм.
- О да.
Глава Комиссии нахмурился. Он привык не доверять Полу Вульфу, как и сообщаемой им информации, пока сам не убедится в правильности сведений. На их работе вообще слово «доверие» употреблялось крайне редко, но Шеф Первого Отдела был особым случаем.
- И кто же предатель?
- Посмотри сам.
Казалось, дверь в Белую Комнату никогда не открывалась так медленно. Даже не работая в Отделе, Джордж много слышал об этом помещении. О тех пытках, которым подвергались жертвы близнецов-палачей, о том, что из-за этой комнаты многие начинали ненавидеть белый цвет. Те, кто оказывался на металлическом стуле посреди этих белоснежных стен, были зачастую предателями, убийцами, связными. Иногда в Комнату отправляли и невинных, но это, конечно же, делалось «ради великой цели». Сейчас стул пустовал.
- Это ты, Джордж. Ты передал данные, чтобы дискредитировать нас.
- Ты не мог узнать об этом, – глава Комиссии Надзора перевел мрачный взгляд на Шефа. – Ты использовал кого-то, чтобы он шпионил за мной из Центра.
- Да.
Шеф мог бы похвастаться, что для проведения этой операции выделил лучших шпионов, что тем понадобилось совсем немного времени на раскрытие секретных файлов – доказательств сотрудничества Джорджа с «красными». Только теперь все это было не важно.
Джордж молча прошел в Комнату и занял место на стуле, по обе стороны от которого стояли близнецы-убийцы. Почти как король в окружении своих подданных. Король, которому осталось жить совсем немного.
- Увидимся в аду.
Шеф победно ухмыльнулся. Его снисходительный взгляд был обращен уже не на Джорджа, а на их давнее соперничество, которое так удачно заканчивалось.
- Уверен, ты будешь ждать там.
Джордж прекрасно понял, что означал взгляд Вульфа. Да, он явно недооценил Шефа. Расплата последует очень скоро. Но у него еще есть время подготовиться к смерти. И к встрече с Эдриан.
Дверь Белой Комнаты выпустила Шефа и навсегда закрылась для его побежденного соперника.
***
Никита сидела на балконе и наблюдала, как утро вступает в свои права. Солнце щедро дарило городу свои лучи, обещая теплый день.
Но в Первом Отделе, где работала Никита, времена года резко отличались от того, что происходило вне его: на миссиях всегда было жарко, даже холодной и степенной зимой, и ни одно лето не проходило без операций в Африке, где было еще жарче. Вот и эта весна, несмотря на теплую погоду, свежесть и обилие света, выдалась очень трудной для Никиты. На задании против Майера она едва не погибла в заведении Анагара, а кошмар, в котором она не может спастись и все-таки тонет в той «яме», до сих пор мучил ее по ночам. А потом была трагедия Сары. Эта девушка так хотела жить, ее глаза так сияли, когда она успешно выполнила задание и спасла множество жизней. Ее судьба, ее смерть потрясли Никиту. В довершении всего растерянности Никите прибавила ликвидация базы Отдела. Первая за всю историю его существования. И, конечно же, Майкл. То, что они провели вместе эту ночь, вовсе не значило, что их отношения станут проще. Наоборот, Отдел теперь наверняка будет всячески препятствовать им.
Никита тяжело вздохнула и встала с кресла. Вернувшись в комнату, она на цыпочках подошла к кровати, где дремал ее любимый человек, присела рядом и нежно взяла его руку в свою. Майкл открыл глаза.
- Доброе утро, – сказала Никита.
- Доброе утро.
Легкая, чуть робкая улыбка появилась на губах женщины.
- Странно... Мы в самом деле вместе.
- Если мы того хотим.
Никита помедлила с ответом, но потом ослепительно улыбнулась Майклу, будто в награду за ожидание.
- Я хочу.
- Я тоже, – ответил он.
Его взгляд задержался на их руках, переплетенных друг с другом. Пальцы Никиты поглаживали его ладонь, глаза ласкали взглядами его лицо. И, чтобы знать это, Майклу не требовалось искать подтверждения в ее глазах. Он чувствовал себя любимым и желанным, и ему это нравилось. Как и все, что делала Никита, когда они оставались наедине.
Майкл ожидал услышать от нее то, что убедило бы его в полном умиротворении в душе Никиты. Он хотел бы хоть ненадолго отогнать тревоги от своей возлюбленной. Но она сказала вот что:
- В Отделе это не одобрят. Как ты думаешь, каков будет их следующий шаг?
Майкл приподнялся на постели, нежно отвел прядь волос Никиты в сторону, обнажив ее шею.
- Поживем – увидим.
Прикосновения, легчайшие ласки перешли в поцелуи. Будущее для Майкла и Никиты еще никогда не было таким неопределенным. Но они оба желали забыть об этом сейчас. Хотя бы до тех пор, пока не закончится это весеннее утро.
***
О том, что Джордж был схвачен и ликвидирован за предательство, Майкл узнал, как только прибыл в Отдел: все только об этом и говорили. Он был не слишком удивлен такому повороту событий, потому что, хотя его и не посвящали в детали разоблачительной миссии, он понимал, что однажды противостояние между Шефом и Джорджем окончится победой одного из них. Это было только делом времени.
А теперь Шеф вызывал Майкла к себе, и это тоже было предсказуемо. Наверняка хочет похвастаться, еще раз потешить свое самолюбие, хотя все уже знают о случившемся. И дать последние распоряжения, разумеется. Майкл ни минуты не сомневался, что теперь Шеф займет место Джорджа в Комиссии Надзора.
Глава Отдела поприветствовал Майкла легким наклоном головы.
- Вчера мы выяснили, что Джордж сотрудничал с «Красной ячейкой». Мы не ожидали этого, но доказательства были неоспоримы. Джордж был ликвидирован, и Комиссия Надзора назначила меня на его место.
- Поздравляю.
- Спасибо. Исходя из сложившихся обстоятельств, в Отделе будут и другие кадровые перестановки.
- Какого рода?
- Мэдлин уходит вместе со мной и будет помогать мне осуществлять руководство Комиссией. Новым Шефом Первого Отдела становишься ты. Выбери себе заместителя по своему усмотрению.
- Это будет Никита.
Шеф усмехнулся.
- Я так и думал. Но учти: теперь ваши отношения будут у всех на виду. И, если они будут мешать вашей работе, я об этом узнаю. И мне это не понравится.
Майкл позволил себе приподнять брови. Шеф открыто разрешал ему встречаться с Никитой. Конечно, при условии, что Отдел навсегда останется на первом месте. Поэтому ему и Никите придется быть очень осторожными. Но все же... это было разрешение. А в том, что они постараются выполнять свою работу безупречно, Майкл не сомневался. В конце концов, Никита была его ученицей, и, зная ее потенциал, он мог предположить, что в Отделе грядут большие перемены.
Шеф повел Майкла в главный зал, где будущего главу Комиссии ждали охранники и Мэдлин. Остановившись в центре помещения, он обратился к своему преемнику с последними напутствиями:
- Ошибки неизбежны. Относись к ним спокойно. Учись и набирайся опыта. Это очень важно.
С этими словами Шеф снял с себя черный медальон и передал этот символ власти Майклу.
- Командование сдал.
Майкл надел медальон и сразу же почувствовал непривычную тяжесть на шее. И не только от металлической подвески.
- Командование принял.
Пол Вульф кивнул новому Шефу. Вслед за ним этот сосредоточенный кивок повторила Мэдлин. Ее прощальный взгляд, обращенный на Майкла, выражал все, что было сказано ее начальником в Поднебесье несколькими минутами ранее. В этом взгляде было и своеобразное благословение связи Майкла с Никитой, и пожелание удачи, и обещание скорой расправы, если ситуация выйдет из-под контроля.
А потом они ушли.
Майкл остался один в центре зала. Медленным взглядом обвел подчиненных, попутно отметив настороженность на лицах большинства из них. Все правильно. Так и должно быть. Вот только в глазах Никиты он прочитал больше, чем настороженность. Неловкость. Еще более сильное смятение, чем то, что он видел в ней утром. Значит, боится. Но ничего. У них еще будет время поговорить об этом.
Глава Первого Отдела поднялся в Поднебесье. Время начало новый отсчет.
***
Отель «Марриот», Лондон, Великобритания
Полгода спустя

Привлекательная высокая брюнетка со взглядом любопытной школьницы и телом богини стояла перед мужчинами из службы безопасности, которые проверяли ее сканерами.
- Ребята, меня ждут. Можно побыстрее?
- Велден не доверяет здешним искателям, поэтому стой спокойно, красавица. Что в сумочке?
А в сумочке оказались косметичка, ежедневник, расческа, пачка презервативов и сотовый телефон.
- Проходи.
Откуда им было знать, что образ проститутки, не скрывающей своего ремесла, был всего лишь одной из личин профессиональной убийцы? Что их работодатель финансирует крупную террористическую организацию «Кристальное небо». Что несколько часов спустя он будет найден у себя в номере с пробитой грудью...
Анри Велден сидел в кресле и медленно потягивал текилу. Из музыкального центра доносилась подвижная музыка в стиле «латино», и совсем скоро должна была прийти роскошная женщина. Бесспорно, Анри мог рассчитывать на прекрасную ночь.
Стук в дверь известил о прибытии ночной гостьи.
- Мистер Велден?
- Привет, милая.
Мужчина галантным жестом пригласил даму в номер. Она одарила клиента ослепительной улыбкой.
- Зовите меня Сесили.
- Хорошо, Сесили. Выпьешь чего-нибудь?
- Я предпочитаю сразу перейти к делу... После небольшого танца.
Анри расплылся в улыбке.
- Давай, детка. Покажи, что ты умеешь.
Он откинулся в кресле, глядя на Сесили, как кот на сметану. Женщина медленно сняла с себя плащ, под которым оказалось платье, усыпанное блестками. Когда красавица начала танцевать, оно засверкало сотнями искр.
Казалось, гостья была повсюду. Она летала по комнате в восхитительно быстром танце. Пару раз в ее руках мелькнула сумочка, но движения Сесили были столь изящны, что Анри воспринял их как элемент танца. Неожиданный и яркий, как сама танцовщица.
Гибкое тело, платье, переливающееся всеми цветами радуги, и танец, взрывной и полный жизни, как аромат текилы, – все это опьянило Анри. Красавица была так близко, и он обвил руками ее талию, притягивая к себе. Но внезапно совсем рядом что-то щелкнуло. Опустив глаза, Анри увидел миниатюрный пистолет, нацеленный ему в грудь.
- Ты перевел деньги на счет «Кристального неба». Назови номер счета.
- Я не знаю, кто ты, но тебе конец.
- В самом деле?
Одним быстрым движением гостья уколола руку Велдена невесть откуда взявшейся иглой. Мгновенная острая боль, совсем не от укола, а от яда, проникшего в кровь, пронзила мужчину.
- Через несколько минут твои внутренности начнут гореть, через три часа ты умрешь. Но мы можем закончить все гораздо быстрее. Итак, мне нужен номер счета.
Шипящим от злобы и боли голосом Велден назвал цифры.
- Проверь, Биркофф, – сказала гостья в пустоту.
Через минуту, видимо, получив от пустоты ответ, красавица вновь улыбнулась Велдену, но теперь ее улыбка не предвещала ничего хорошего.
В следующий миг пистолет выстрелил.
Покончив с клиентом, женщина неспешно вышла из номера. В коридоре к ней подошли телохранители Велдена.
- Уже уходишь? Велден приказал не беспокоить его всю ночь, – в голосе охранника зазвучала подозрительность.
- У него изменились планы.
Пять минут спустя танцовщица вышла из отеля, быстро, но ровно настолько, чтобы не привлечь лишнего внимания. На другой стороне улицы ее ждал черный фургон.
Едва оказавшись в машине, она сняла с себя поднадоевший парик.
- Миссия выполнена, – сказала Никита. – Едем.
Фургон тронулся с места, увозя оперативницу и группу прикрытия, вмешательства которой не потребовалось. А через три часа в номере Анри Велдена было найдено тело постояльца и двое оглушенных охранников. Но даже их показания, которые они дали в полиции, завели расследование в тупик. Потому что Первый Отдел, полностью состоящий из «мертвецов», не оставляет обычным людям зацепок.
***
- Поздравляю с победой, – сказала Никита Майклу, поднявшись в Поднебесье.
Но мужчина никак не отреагировал на поздравление. Он стоял в пол-оборота и не смотрел на нее. Никита знала, что он хочет, чтобы она физически ощущала напряжение, исходящее от него. Оно было во всем его облике, начиная с позы и заканчивая сжатыми губами. Что ж, хорошо, она сыграет в эту игру снова.
- Задание прошло успешно.
- Да, я видел статистику. Но план мог не сработать.
- Однако он сработал.
- Но ты сильно рисковала.
- Как и на других миссиях.
- Неправда. И ты прекрасно это знаешь.
Никита вздохнула. И тут Майкл развернулся к ней. Взгляд, которым он ей ответил, когда-то казался Никите пустым. И только со временем она научилась читать эмоции на казавшемся непроницаемым лице. Сейчас в глазах Майкла была тревога и настороженность.
- Ты в большей опасности, чем всегда, потому что слухи о наших отношениях проникли и к врагам. Они попытаются использовать тебя, чтобы навредить мне. Я не могу этого допустить.
Выражение лица Никиты посуровело.
- Я не хочу особого отношения. Отстранив меня от полевой работы, ты поступишь несправедливо по отношению и к другим, и ко мне.
На несколько секунд в помещении повисла неопределенная пауза. Потом Майкл затемнил окна и, медленно подойдя вплотную к Никите, обнял ее за плечи.
- Я не хочу потерять тебя.
- А я – тебя. Но стратегическое планирование – не мой конек. Я лучше справляюсь с работой спецагента, и мой перевод повлияет на качество выполнения операций. И тогда вмешаются Пол и Мэдлин.
Майкл сдвинул брови. С самого начала, когда Никита только появилась в Отделе, у него возникла настоятельная потребность защищать ее. И в то же время он понимал, что не сможет оградить ее от всех опасностей. Тем более, если она сама не хочет этой защиты. Да, Отдел сделал из Никиты воина. Но прямолинейной и независимой она была всегда. Это было заложено в ней природой, и в глубине души Майкл понимал, что никогда по-настоящему не стремился сломить ее волю. Он хотел, чтобы Никита оставалась такой. И ему было важно сохранить это в ней.
Никита устало прислонилась к плечу возлюбленного.
- Они следят за нами.
Майкл поднял ее голову за подбородок и чуть улыбнулся.
- Да, они следят. Но не в данный момент.
Он поцеловал ее. Сначала нежно. Потом более страстно. И снова. В его взгляде Никита прочла обещание. По всему ее телу прошла дрожь, которую мог вызвать только Майкл. Ни на какого другого мужчину ее тело не откликалось так, как на него.
- Идем, – изменившимся от страсти голосом произнес Майкл.
Никита смогла только прошептать «да», и они направились в покои главы Отдела.
Раньше Никита робела перед этими комнатами, ведь именно в них проводили ночи бывший Шеф и Мэдлин. Тогда Майкл предложил ей самой заняться дизайном интерьера. И комнаты преобразились. Теперь они хранили в себе дух отношений Майкла и Никиты, в которых совсем не было места робости.
Целуясь, они вошли в спальню. Быстрыми, неловкими движениями сняли обувь. Неожиданно в перерыве между поцелуями Никита сказала:
- Я люблю тебя.
Тихие слова. Но Майкл расслышал. Оторвался от губ Никиты и заглянул ей в глаза. Ее лицо озарила улыбка абсолютно счастливой женщины, которая именно в этот миг осознала себя обладательницей некоего Дара. Любить и быть любимой. Знать, что ОНА – ЕГО, а ОН – ЕЕ и больше ничей. Никита поняла и приняла этот Дар. И это было восхитительно... Да нет – это было совершенство.
- Я люблю тебя, Майкл. По-настоящему, искренне люблю тебя.
Конечно, Майкл знал о чувствах Никиты к нему. Но услышать от нее признание – это было так... Все, что он не мог выразить словами, сказал его поцелуй, который одурманил Никиту, поглотил ее, утопил в чувственности. Больше уже ничто не имело значения.
***
В центральном штабе «Кристального неба» было неспокойно. Никто не кричал, но напряжение висело в воздухе: только что стало известно о смерти Анри Велдена.
- Чертов Сэмюэл! – злобно произнес Пьер Моррис, глава организации.
Ему ответил его заместитель:
- Мы не знаем точно.
- Это почерк Первого Отдела. И ты должен был предвидеть эту ситуацию.
- Ты сомневаешься в моей компетенции?
- Не просто сомневаюсь. Я выражаю тебе свое недовольство. Это твоя ошибка, Джулиан.
Глаза его собеседника сузились.
- Мы возьмем реванш. Ведь когда-то мы уже опережали Отдел на несколько шагов.
- Это было до того, как Майкл возглавил их. Нам нужно собраться с силами и...
- На самом деле вам нужна помощь.
Все повернулись на голос. Многие выхватили оружие.
В стороне, прислонившись к косяку, стоял мужчина лет тридцати. Темные волосы до плеч в сочетании с черной мантией создавали впечатление, что этот человек пришел из прошлого. Или был актером, по нелепой случайности попавшим в сердце террористической организации.
- Кто ты такой? – спросил Моррис.
- Простите за бестактность, – с притворным сожалением сказал незнакомец. – Позвольте представиться: сэр Эдвин, граф Юстон.
Кто-то насмешливо присвистнул, некоторые хмыкнули. Гость церемонно склонил голову.
- Что ж, сэр Эдвин, граф Юстон, откуда вы взялись?
- Это не важно. Важно то, что я помогу вам уничтожить Первый Отдел.
Моррис ни жестом, ни взглядом не выдал своего изумления.
- Вот как?
- Именно.
Несколько секунд Моррис задумчиво кивал головой, оценивая необычность ситуации.
- Сначала вас проверят мои люди. Думаю, вы не будете возражать.
- О, нисколько.
- Джеймс, Ален, займитесь им, – приказал Моррис, и двое агентов приступили к обыску.
Джулиан отвел главу организации в сторону.
- Пьер, ты спятил, – не слишком заботясь о выражениях, прошипел он. – Ты хочешь довериться какому-то ряженому, пришедшему неизвестно откуда и невесть как?
- Я не доверяю ему. Поэтому и допрошу его лично. В конце концов, мы всегда можем убить его. Будь начеку. Если что, я подам знак.
Они вернулись к остальным. Несколько их подчиненных держали на прицеле загадочного гостя, который не обращал на них никакого внимания. Он просто невозмутимо стоял, скрестив руки на груди.
- Оружия при нем нет, – сказал Ален Моррису.
Пьер кивнул и приказал опустить пистолеты.
- Итак, о чем вы хотите нам сообщить... граф?
- Вы что-нибудь слышали о женщине по имени Никита? – вопросом на вопрос ответил гость.
- Она любовница Майкла Сэмюэла.
- Ошибаетесь. Она – его возлюбленная. Понимаете разницу? Ради Никиты Майкл пойдет на все, даже на смерть. Но, к счастью для нас, в мире есть человек, единственный человек, жизнью которого он не пожертвует даже во имя Никиты. Этого человека зовут Адам. Он сын Майкла.
- Значит, слухи – не вымысел? – настороженно спросил Джулиан.
- Не вымысел, – Эдвин вынул из кармана два диска, попутно усмехнувшись тому, что на него снова направили пистолеты. – На первом диске – информация, которая позволит вам отбросить все Отделы лет на двадцать назад. На втором – координаты дома, где живут Адам и его мать Елена. С женщиной можете делать что хотите. Но мальчика... Мальчика привезите сюда.
- Я понимаю вас. Отдайте нам информацию, и мы обо всем позаботимся.
Эдвин тут же сделал движение, скрывая диски.
- На моих условиях.
Моррис напрягся.
- Вы не в том положении, чтобы ставить условия.
В этот момент к нему подошел молодой оперативник.
- Сэр, мы проверили его по базе данных. В ней есть Эдвин, сын графа Юстона, но ему сейчас семь лет.
- Ты уверен?
- Абсолютно.
Глава «Кристального неба» резко развернулся к гостю, который по-прежнему сохранял невозмутимое выражение лица.
- Что-то не так?
- Все не так, – Моррис бросил быстрый взгляд на Джулиана, и тот приказал:
- Убейте его.
Защелкали курки, и тут все произошло до ужаса быстро.
Тот, кто назвался Эдвином, резко поднял левую руку и произнес на непонятном наречии:
- Eutirei.
И вслед за этим его тело окружил клубящийся черный туман. Завеса почти полностью скрыла своего создателя. Террористы видели только силуэт – мага? демона? самого чёрта? Раньше подобное и в голову им не приходило, а теперь от трепета и ужаса они открыли бешеную пальбу по силуэту. Но завеса необъяснимым образом поглощала пули, и ни одна из них не достигла своей цели.
Когда стала ясна тщетность попыток убить гостя, Моррис ошеломленно отпрянул от фигуры, а вслед за ним и его подчиненные. Туман сразу рассеялся.
Эдвин спокойно оглядел находящихся в помещении людей.
- Я не хотел пугать вас раньше времени, – произнес он, нарушая мертвую тишину, – но вы не оставили мне выбора.
- КТО ты? – переведя дыхание, спросил Джулиан.
- Как я уже сказал, я сэр Эдвин, граф Юстон. Я здесь, чтобы помочь вам, но у меня несколько условий. Первое: не пытайтесь выяснить, кто я, как узнал о вас и об Отделе, как и откуда пришел сюда. Вообще не пытайтесь ничего выяснять. Правде вы все равно не поверите. Второе: ценой освобождения Адама станет жизнь Никиты.
- Не согласен. Майкл – более ценная жертва. Убьем его – покончим с Отделом.
Сложно сказать, каких усилий стоило Моррису это возражение. Его руки до сих пор дрожали. Ему было душно, и он нервным движением ослабил галстук.
Роли поменялись. Теперь уже Эдвин оценивал ответ собеседника.
- Нет, – наконец сказал он. – Смерть Майкла будет слишком легким решением. Этого слишком мало, чтобы отплатить ему за все ваши неудачи. Не так ли?
Агенты «Кристального неба» еще не пришли в себя, но граф Юстон все же заметил несколько робких кивков.
- Майкл будет вынужден пожертвовать любимой женщиной ради сына, и это сломает его. Вы не убьете его – вы его уничтожите. А потом нанесете значительный урон всем Отделам.
Гость говорил с ними, как начальник с подчиненными. Все это чувствовали. Но на этот раз никто не осмелился возражать.
- И последнее, – сказал Эдвин, протягивая диски Моррису. – Никиту убью я.
***
Вальтер проверял оборудование после операции в Могадишо. План, по которому ее проводили, был рискованным: группировка «Черный шторм», с которой они имели дело, постоянно расставляла ловушки. Но Майклу все же удалось обойти противника, и в итоге все отряды «Черного шторма», действовавшие на этой территории, были уничтожены.
Оперативники вернулись уставшие. Никиту еще ждал отчет, и она тихо вздохнула. Разоружаясь, она бросила мимолетный взгляд на командный центр, где в то время находился Майкл и следил за ходом одной из операций. Почувствовав на себе взгляд Никиты, он обернулся. Вальтер как раз в этот момент поднял голову и увидел, что в ответ на усталость в глазах Никиты взгляд Майкла потеплел, ободряя и успокаивая женщину. Это длилось всего пару секунд. Потом Майкл вернулся к операции, а Никита отправилась делать отчет.
Поначалу Вальтер беспокоился за них. Он достаточно жил на свете и знал, что власть меняет людей, даже таких сильных, как Майкл и Никита. Но, к его радости, эти двое не переходили ту опасную грань, что разделяет строгий порядок и тиранию.
Майкл делал свою работу так же безупречно, как и раньше справлялся со своими обязанностями. Новички, ожидавшие поблажек от нового Шефа, быстро поплатились за самонадеянность. Вальтер лично видел, как были отправлены на самоубийственную миссию трое молодых людей, нарушивших ряд правил в надежде, что им это простится.
Майкл был Шефом и одновременно главным стратегом. Казалось, его нисколько не тяготил двойной объем работы. Больше того, Вальтер мог поручиться, что Майклу нравилось то, что он делает. Да, до определенных границ, ведь глава Отдела больше, чем кто-либо другой, сознавал, какой разрушительной силой обладает его организация. И, как человек, потерявший двух жен и сына, Майкл прекрасно знал, насколько Отдел ломает судьбы людей. Но... планирование миссий, расчет действий противника, выбор единственно верного варианта операции, благодаря которому удастся опередить врага на несколько шагов, – с этим Майкл справлялся превосходно. С ним могла сравниться разве что Мэдлин, однако она теперь была в Комиссии. Первый Отдел работал, как часы, и только поэтому Отдел Надзора не воспринимали Всевидящим Оком, грозящим всем уничтожением. Но для Никиты и Майкла их прежние руководители были именно таким Оком, потому что в отношениях этих четверых было гораздо больше личного, чем казалось раньше, и любые их действия друг против друга были бы расценены как месть. В той или иной степени.
Вальтер сопереживал Майклу и Никите. Отношения этой пары развивались на его глазах, и он лучше остальных видел, кем они являются друг для друга. И никакие изменения в Отделе не могли повлиять на их чувства.
Сразу после того, как Майкл стал Шефом, он повысил Никиту до пятого уровня. Ее новое положение, конечно, накладывало на нее свой отпечаток, даже внешний облик Никиты изменился. Костюмы стали строже, на лице часто проступала обыкновенная человеческая усталость. Никите приходилось много работать, но она знала, что ее труды не напрасны, и это придавало ей сил.
Она перераспределила режим Отдела так, что у оперативников появилось больше свободного времени. Действия Никиты были вполне понятны и логичны: она хотела таким образом повысить эффективность работы агентов, и только немногие знали, что в действительности она делала это и для себя тоже – чтобы новичкам, которых вербует Отдел, было легче, чем когда-то приходилось ей.
Так, несмотря на свою нелюбовь к Отделу, Никита смогла понять, что она многое может изменить в системе. Она почувствовала свою значимость. И еще Никита наконец-то была счастлива. Настолько, насколько это вообще возможно в таком месте, хотя в Отделе она и Майкл не выставляли напоказ свои отношения. Многие сотрудники организации догадывались о правде из-за многочисленных слухов, но никто не мог бы с уверенностью сказать, что Майкла и Никиту связывает что-то помимо работы. Шеф давал четкие приказы – его подчиненная их выполняла.
Однажды, находясь в оружейной, Никита обронила:
- Я боюсь, Вальтер.
- Чего именно, сладкая?
- Наши отношения с Майклом очень долго были сложными и запретными. А сейчас мы вместе, и мы... счастливы. Только вряд ли это надолго.
- Вы с Майклом работаете прекрасно. Ни Центр, ни Комиссия не придерутся. К чему такой пессимистический настрой?
- Меня беспокоит не начальство.
- Тогда враги?
Никита пожала плечами.
- Не знаю. Но интуиция подсказывает мне, что скоро равновесие будет нарушено. А интуиция меня еще не подводила.
Вальтер не знал, почему ему вдруг вспомнился этот разговор. Он опустил последнюю никеле-гидридную батарею в ящик и, чтобы придать уверенности самому себе, улыбнулся. У Майкла и Никиты все обязательно будет хорошо.
***
Сало, Италия

Был теплый день. Ни одно облако не заслоняло ясное небо. Елена вышла на террасу, подставила лицо солнечным лучам и вздохнула полной грудью.
После того, что она пережила в парижском госпитале, Елена не представляла, как сможет жить в этом городе или даже в его окрестностях. К счастью, сразу после ее выписки из госпиталя власти оказали ей своевременную помощь и предложили дом в Сало. Почему именно там, Елена не знала. Сначала ей это было не важно, как и все, происходящее в этом чудовищном мире. А потом этот маленький итальянский город с его спокойной расслабленностью, с его свежим воздухом и мирными волнами озера Гарда вытеснил из ее головы лишние вопросы, вернул душевное равновесие. Елена знала, что грусть, которую замечали ее знакомые, никогда не исчезнет из ее глаз. Но по мере того, как ее жизнь налаживалась, Елена становилась более открытой для мира. И главным источником, откуда она черпала энергию и силы идти дальше, был Адам. Мальчик был еще слишком мал, чтобы понять произошедшее в госпитале, и своей жизнерадостностью, сам того не подозревая, изо дня в день творил настоящее чудо. Он возрождал свою мать, постепенно, шутка за шуткой, улыбка за улыбкой.
Сейчас Адам играл на террасе с другом. Как и большинство детей его возраста, Адам был очень общительным. Ему нравилось быть заводилой в компании соседских детей и главным выдумщиком игр. И еще у него была явная склонность к рисованию. Альбомные листы уже давно перестали быть его единственными «холстами». Он выводил узоры на стекле, затейливо играя с дождевыми каплями, украдкой рисовал кремом на праздничном торте, и даже перила на террасе были покрыты необычайно аккуратными для четырехлетнего ребенка рисунками.
Елена с улыбкой смотрела на своего сына. Натура лидера, унаследованная Адамом от отца, в сочетании с даром рисовать, полученным от матери, могли однажды сделать его известным художником. Елена была бы только рада этому.
Ее размышления прервал звонок в дверь. Он не стал для Елены неожиданностью: ее соседка Аманда должна была прийти за своим сыном Чарли. Но на пороге стояли двое незнакомых мужчин.
- Вы что-то хоте... – Елене не дали договорить – один из незнакомцев грубо зажал ей рот рукой и толкнул в дом. Глубинный ужас, таившийся в женщине с того дня, когда она потеряла мужа и отца, поднялся в ней с новой силой. Она попыталась закричать, вырваться, но руки чужака крепко держали ее. Второй незнакомец уверенными шагами направился на террасу.
Страх за жизнь Адама придал Елене сил, и она что было мочи укусила похитителя. Он охнул и ослабил хватку. Елена бросилась к сыну.
- Адам! АДАМ!
Но чужак уже пришел в себя. Он в несколько секунд нагнал Елену и отбросил ее к стене. Смерть была к ней милосердна: темнота поглотила ее прежде, чем она успела увидеть, как от выстрела замертво упал маленький Чарли.
Агенты «Кристального неба» подошли к телу Елены. В руках одного из них отчаянно бился Адам.
- Она мертва, – сказал тот, кто стрелял.
- Мальчишка у вас? – донеслось до них из радиопередатчика.
- Да, сэр.
- Возвращайтесь. Миссия выполнена.
Серые глаза агента встретились с карими, глазами вмиг повзрослевшего мальчика, в которых застыли слезы. Равнодушие столкнулось с беспомощностью. Но не дрогнуло и не отступило. Уничтожило тишину ледяным приказом:
- Уходим.
Мир неумолимо разрушался, близился конец чего-то очень важного.
Судьба снова была несправедлива. И винить ее за это было бессмысленно.

Обсуждение фанфика

Сообщение отредактировал Gambetta: Четверг, 23 августа 2012, 19:14:53

***
День 31 октября должен был стать знаменательным для Биркоффа. Уже две недели он вычислял местоположение Кардинала, руководителя «Красной ячейки». Ради этого он перепоручил ряд операций своему заместителю Санчесу. И сегодня Биркофф был намерен достичь цели.
Он смотрел на монитор, где мелькали цифры, комбинации чисел и графики. От напряжения сдавило виски. Биркофф прикрыл глаза, чтобы отрешиться от мира. В деле Кардинала была нужна абсолютная сосредоточенность.
Сигнал, который поступил по третьему каналу, ворвался в сознание Биркоффа, и он распахнул глаза. В полном потрясении бросился к монитору.
- В чем дело? – раздался голос Майкла из датчика.
- Подстанция «три» сломалась.
- Как это возможно?
- Самоуничтожение было запущено извне, – лоб Биркоффа покрылся испариной, пальцы нервно застучали по клавишам.
- Что теперь?
- Похоже, кто-то хочет разрушить Отделы, как карточный домик.
- Включи аварийный запас.
- Я пробовал. Не работает.
Майкл следил за все новыми данными, появляющимися на его панели. Сопоставив все детали мозаики, он принял решение:
- Эвакуируемся. Быстро.
Оборудование было собрано в считанные минуты. Тревога нарастала, но это способствовало большей сосредоточенности агентов.
Майкл подошел к Биркоффу.
- Я приказал покинуть пост.
Молодой человек даже не поднял глаза на Шефа.
- Я не могу все бросить.
- Что ты хочешь доказать?
- В очередной раз – то, что я умею работать.
Неожиданно сигнал тревоги оборвался. На мгновение в Отделе воцарилась тишина. А потом все пришло в норму.
Брови Биркоффа изумленно взлетели.
- Все восстановилось. Механизмы Отдела работают на полную мощность.
- Ложная тревога?
- Нет, – Биркофф помрачнел. – Кто-то управляет системой.
- Значит, это может повториться. Вычисли источник сигнала и направь информацию ко мне.
Биркофф кивнул. Майкл повернулся к оперативникам и отдал приказ:
- Всем вернуться на свои посты, но сохранять готовность. Инцидент может повториться.
Биркофф огляделся. Когда-то прежний Шеф назвал Отдел живым организмом. Похоже, это действительно было так. Организация сейчас напоминала потревоженного зверя, который недоверчиво озирается по сторонам. Каждый его шаг осторожен. В каждом движении – готовность незамедлительно броситься в атаку. Все это читалось во взглядах оперативников, в том, как женщины нервно заправляли волосы за уши или как мужчины отрывисто придвигали стулья, садясь на свои места.
Новый сигнал, поступивший по каналу связи, сосредоточил на себе внимание Биркоффа.
- Сэр, это «Кристальное небо». Они хотят говорить с вами.
Майкл был удивлен: один из главных противников Отдела раскрывал расположение своей базы.
- Соедини меня с ними.
На мониторе Поднебесья появилось изображение Пьера Морриса.
- Думаю, ты изумлен всем, что сейчас происходит, Майкл.
- Что тебе нужно?
- Власть над всеми Отделами. И, чтобы ты убедился в серьезности моих намерений, я покажу тебе кое-что.
Моррис переключил камеру, и Майкл увидел своего сына. Адам спал на кровати в очень маленькой комнате с решеткой на окне. Было видно, что мальчик недавно плакал и сон был единственным, что отделяло его от жестокого мира.
Майкл похолодел.
- Не вмешивай его, Моррис.
- Извини, но поздно. Его мать Елена мертва, а у его отца есть то, что нам очень нужно.
Все внутри Майкла сжалось. Он внезапно почувствовал себя абсолютно беспомощным. Он не позволит врагам убить его сына. Но и Отделы не должны погибнуть.
Словно прочитав мысли Майкла, Пьер Моррис усмехнулся.
- Думаешь, нам сейчас нужен Отдел? Нет. Мы еще повоюем с вами.
- Чего же ты хочешь?
- За жизнь твоего сына заплатит твоя прекрасная, несравненная Никита. Ты приведешь ее к нам и позволишь нам ее убить. Иначе умрет Адам.
Моррис выдержал паузу. Он сталкивался с Майклом в течение шести лет, и этот блестящий оперативник Отдела никогда не упускал случая нарушить его планы. Потом, когда Майкл стал Шефом, противостояние ужесточилось. А теперь Моррис даже через экран монитора чувствовал отчаяние противника.
- Мост на северной оконечности города, семь вечера. Мы будем ждать.
Экран погас, и маска безупречной сдержанности, которую Майкл носил почти все время, спала с его лица. Больше не было главы Отдела, остался только отец, больше всего на свете ценивший жизнь своего сына. Много лет Майкл сражался ради того, чтобы Адам и миллионы невинных людей были в безопасности. Он руководил организацией, призванной защищать слабых. А сейчас, когда угроза вплотную подступила к его сыну, он оказался перед чудовищным выбором. Можно ли было это понять?
Майкл прерывисто выдохнул и нажал кнопку связи со своей заместительницей.
- Никита, зайди ко мне.

Сообщение отредактировал Gambetta: Понедельник, 02 мая 2011, 11:24:52

***
День 31 октября был днем триумфа Эдвина. Он не сомневался в своей победе, как и в том, что она разрушит жизнь Майкла. Господин будет очень доволен. Когда Эдвин вернется, его уже будет ждать повышение.
Эдвин прошел мимо операторской, в очередной раз поймав на себе взгляды агентов. Его боялись, но уже не паниковали. Все чувствовали, что Эдвин не собирается трогать их, и это на самом деле было так. Не за тем он пришел сюда, чтобы выпячивать свои способности. В конце концов, все эти люди были хорошими исполнителями. А, если учесть, что скоро начнется настоящая война с Отделами, «Кристальному небу» понадобятся все его силы.
Эдвин подошел к комнате, в которой содержался Адам, заглянул за решетку. Мальчик был напуган и дрожащими пальчиками держал в руках мяч, который ему бросили в каморку сразу после заточения. Глаза Адама ничего не выражали. Эдвин усмехнулся. Вряд ли при других обстоятельствах взгляд этого ребенка мог стать пустым, как у его отца. А теперь на это появились причины, и Эдвин надеялся скоро увидеть плоды своих стараний. Но это будет после его возвращения.
- Пора, – сказал подошедший к Эдвину Моррис. – Выводи мальчишку.
Эдвин толкнул дверь и увидел, как Адам вздрогнул при его появлении. Когда мужчина заговорил, его тон был почти отеческим:
- Пойдем, малыш. Тебя ждет папа.
- Я вам не верю.
Во взгляде Эдвина было понимание. За все то время, пока он работал на Господина, он видел сотни таких же растерянных юных существ, которые внезапно изменились, столкнувшись с большим миром. Еще не взрослые, но уже не совсем дети, они носили на себе трагическую печать. У кого-то умерли родители, кого-то бросили или выгнали из дома. По своему опыту Эдвин знал, что сначала с этими юными созданиями надо обращаться мягче, чтобы расположить их к себе. И только потом, шаг за шагом, приближать их к становлению.
И ведь у Адама был потенциал. Если бы его судьба сложилась так, как хотел Эдвин, все было бы гораздо проще.
А пока мальчик смотрел на него недоверчивыми глазами и со всей силой, на которую был способен, сжимал в руках мяч.
Эдвин присел рядом с Адамом. Ребенок тут же отшатнулся.
- Ты ведь хороший мальчик, правда? А хорошие мальчики слушаются старших, – Эдвин мягко улыбнулся. – Но мы ведь оба знаем, что ты не просто хороший. Ты любишь рисовать, верно? И однажды можешь стать знаменитым.
- Так мама говорит, – на лице Адама появился слабый намек на улыбку.
- И она права. Но сначала ты должен послушаться меня. Идем. Идем к твоему папе.
Эдвин поднялся с места и протянул мальчику руку. Мужчине была чужда такая человеческая слабость, как любовь к детям, но он их знал. И та неуверенность, с которой Адам подал ему руку, равно как и то, почему он все же сделал это, была понятна Эдвину.
- Пора, – подтвердил он Моррису, выводя из комнаты Адама.

Сообщение отредактировал Gambetta: Понедельник, 18 октября 2010, 18:19:48

***
Если бы Эдвин еще был способен на сострадание, прощание на мосту показалось бы ему очень трогательным. А сейчас он просто смотрел, и ему было… интересно. Когда он уходил, Господин наказал ему использовать магию только в крайнем случае: раскрытие карт не входило в планы их сообщества. Но, когда на другой стороне моста в окружении своих агентов появились Майкл и Никита, Эдвин позволил себе нарушить запрет. Он очень тихо произнес:
- Lesento mareano.
И его взгляд словно обрел крылья. Джулиан, стоявший рядом, обернулся на шепот и увидел, что глаза Эдвина затуманились. Или это так казалось в начинающихся сумерках? В любом случае, этого колдуна не поймешь.
А колдун тем временем видел и слышал все, происходящее по ту сторону моста.
- Никита…
- Не надо, – Никита приложила пальцы к губам Майкла. – Не усложняй, прошу тебя… Ты знаешь, что я должна это сделать. Чтобы доказать, что Отдел по-прежнему призван защищать невинных.
Эдвин знал, что Майкл очень редко давал выход своим чувствам, но сейчас глава Отдела порывисто взял Никиту за руку и прижался губами к ее пальцам. Эдвин увидел в лице Майкла бурю эмоций, которые сам не испытывал очень давно. Любовь, обожание, благодарность, трепет, извинение за то, что все заканчивается именно так.
- Неизбежно, – прошептал Эдвин, и его губы тронула улыбка. Все шло по плану.
Никита развернулась лицом к врагам, и Эдвин со всей ясностью осознал, за что эту женщину уважают наравне с ее возлюбленным. Она была такой же сильной, как и Майкл. А сейчас она, возможно, была даже более решительна, чем он. Ведь это ее путь окончится через минуту, в то время как Майклу достанется неопределенность.
Сознание Эдвина вернулось в его тело. Никита приближалась. Настало время действовать. Эдвин отпустил руку Адама, и ребенок пошел по мосту. Каждый его шаг приближал смерть Никиты, которую Эдвин прокручивал в своей голове немыслимое количество раз. Бесспорно, Господин знал, что делает, когда отправлял его на это задание. И Эдвин ценил того, на кого работал, потому что Господин всегда заботился о комфорте своих подчиненных и знал, что лучшей наградой для каждого из них будет осуществление личной мести.
С противоположной стороны моста раздался взволнованный голос Майкла:
- Адам!
- Папа?.. Папа! Папочка!
Ребенок помчался навстречу отцу, который уже протягивал к нему руки. В этот миг взгляды Эдвина и Никиты пересеклись. Женщина уверенно шла к нему. Только легкая бледность выдавала ее состояние. Она больше не принадлежала тому, кого оставила позади себя. Майкл забирал Адама, а Никита теперь принадлежала смерти. Все было рассчитано очень точно: как только Майкл прижал к груди сына, Эдвин выстрелил.
Пробив грудь, пуля попала в самое сердце Никиты. Женщина осела на землю. Эдвин увидел, как дернулся Майкл, и посмотрел прямо на него. Несколько секунд он глядел в глаза Майкла и наслаждался своим триумфом. Потом резко развернулся и направился к машинам: нужно было возвращаться на базу. Вслед за ним последовали и агенты «Кристального неба».
***
Однажды у Эдвина спросили, что он чувствует после выполнения очередного задания, – облегчение или недовольство. «И то, и другое», – ответил он, и это было правдой. Он умел получать удовольствие от убийства, но многие, с кем ему приходилось сражаться, были достойными противниками. И, когда его очередной враг умирал, Эдвину становилось досадно, что именно с этим человеком он уже больше не столкнется. Конечно, будут и другие, но Эдвин помнил всех своих выдающихся противников и знал, что каждый из них был уникален своей историей, умением, силой. А удовлетворение личной мести несло с собой и двойное облегчение, и двойную досаду.
Но, в целом, сейчас Эдвин был более чем доволен. Уничтожение такого противника, как Майкл, дорогого стоило. И день бы завершился совсем идеально, если бы ему удалось покинуть базу «Кристального неба» без лишнего шума. Так же, как и при появлении. Но этому не суждено было случиться.
По возвращении на базу Эдвина окружили десять агентов Морриса. Они ловко скрутили ему руки, направили на него дула пистолетов и замерли, подчиняясь приказу своего начальника.
- Эдвин, неужели ты хоть на секунду мог подумать, что мы отпустим тебя без объяснений?
- Никита мертва, Майкл разбит, Отделы очень скоро падут. Чего вам еще нужно?
- Нам нужны ответы. И на этот раз не смей играть с нами.
Эдвин вздохнул. Ему явно портили день, а он этого не любил.
- Пьер, прошу тебя по-хорошему. Прикажи своим людям опустить оружие и позволь мне уйти. Так будет лучше для всех.
- Почему это?
- Потому что иначе вы столкнетесь с силами, о существовании которых даже не подозреваете. Не вам вмешиваться в это, и не вам тягаться с ними.
- Заткнись!
Пьер нечасто повышал голос и обычно отдавал приказы холодно и сдержанно. Но его по-настоящему бесило то, что этот пришелец с самых первых минут пребывания в их лагере завладел ситуацией. Он передал им сверхважную информацию, он помог им морально ослабить их ключевого противника. Казалось бы, все располагало к тому, чтобы уважать Эдвина как ценного информатора. Вот только было одно «но»: Эдвин вел себя не просто как руководитель – он был хозяином. Он считал себя выше тех людей, которым оказывал помощь, и не скрывал этого. Судя по всему, дело было не только в его аристократическом происхождении, о котором Эдвин заявил сразу же. Пьер хотел всеми правдами и неправдами выяснить, что стоит за всем этим. И, хотя внутренний голос умолял остановиться, уязвленное самолюбие победило.
- Ты расскажешь нам все! Как ты узнал о нас? Кто дал тебе информацию? Как ты смог обойти нашу систему охраны? Отвечай, иначе я застрелю тебя прямо сейчас!
- Мне жаль, – ответил Эдвин. – Жаль, что по-другому нельзя.
Он с одного разворота отбросил от себя агентов, которые держали его. Силы этого броска оказалось достаточно, чтобы террористы отлетели к противоположной стене. Тем временем Эдвин, не обращая внимания на летящие в него пули, прошептал очередное заклинание. Пули остановились, не долетев до цели, и бессильно упали на пол. Затем Эдвин круговым движением провел по воздуху и тем самым сделал что-то совсем необычное, потому что круг, очерченный им, стал видимым. Воздух в том месте изменил свою структуру и создал нечто, похожее на водоворот. Это нечто увеличивалось с каждой секундой. Когда оно достигло в высоту роста Эдвина, он повернулся к замершим агентам «Кристального неба».
- Я не принадлежу этому миру.
И потом он шагнул в воздушную воронку, которая тут же исчезла. Будто закрылись некие двери, которые не должны были открываться для простых смертных.
- Откуда он, черт побери, взялся?! – хриплым от шквала эмоций голосом воскликнул Моррис.
- Думаю… это уже не важно, – сказал Джулиан. Он подошел к Пьеру и положил руку ему на плечо. – Мы должны попытаться забыть о том, что видели, а остальное использовать правильно.
Пьер оценил стремление друга помочь ему. Он кивнул Джулиану, а потом обратился к своим подчиненным:
- У нас много работы, и мы приступаем к ней немедленно. Мы разгромим Отделы.
***
О том, что стало происходить с Отделами несколькими часами позже, Майкл предпочел бы не знать. Он хотел покоя и тишины. Ему необходимо было побыть наедине с самим собой, потому что в сознании упорно не укладывалось произошедшее на мосту.
Майкл вынужден был привезти Адама в Отдел, потому что самое безопасное место для мальчика было рядом с отцом. Майкл знал, что, даже если весь мир будет рушиться, он будет до последнего защищать своего сына.
Он привел Адама в одну из жилых комнат на пятом уровне. Здесь обычно держали в заложниках детей террористов. Они были рычагом для управления их родителями. В прошлом году в этой комнате жил Луис Армел. Майкл покачал головой. Адам вообще не должен был оказаться в Отделе. Это было неправильно и противоестественно, но, как бы Майкл ни хотел повернуть время вспять, – что случилось, то случилось. А эта своеобразная детская, по крайней мере, не пугала мальчика, и ее обстановка могла его успокоить.
- Адам, тебе принести что-нибудь поесть?
- Я хочу тосты с джемом. И какао. Можно?
- Конечно. Я все принесу.
Майкл уже открыл дверь, когда за его спиной зазвенел испуганный детский голос:
- Обещай, что не уйдешь надолго! Пожалуйста.
По телу Майкла прошла дрожь. Слова Адама были не просто зовом, а криком о помощи. Просьба на самом деле была мольбой. И это было невыносимо больно.
Майкл в один шаг преодолел расстояние до Адама и крепко обнял сына.
- Я больше никогда тебя не оставлю, – произнес он, не сдерживая эмоций. – И сейчас я уйду совсем ненадолго. Обещаю.
Адам кивнул, и Майкл поднялся с колен. Ободряюще улыбнувшись сыну, вышел из комнаты.
Дорога в хозяйственные отсеки лежала через командный центр. Проходя мимо Биркоффа, Майкл замедлил шаг.
- Есть что-то серьезное?
- Пока нет, – глухо отозвался юноша.
Майкл пристально посмотрел на него. А ведь Биркофф тоже был разбит. Ему тоже была дорога Никита. Майкл точно знал, что когда-то Биркофф был даже влюблен в нее. Возможно, он и сейчас ее любил.
- Я свяжусь со Стивенсом. Он будет временно исполнять мои обязанности. По всем вопросам обращаться к нему.
- Хорошо. Майкл, – Биркофф замялся, но потом все-таки закончил: – Крепись и не падай духом.
Майкл медленно кивнул. Он почувствовал, что Биркофф понимает, каково ему сейчас, и от этого стало немного легче.
- Спасибо.
Майкл направился в кухню и уже в помещениях, которые прилегали к ней, заметил обращенные на него изумленные взгляды. Да, он никогда раньше не заходил в эту часть организации. Но раньше на пятом уровне не было ребенка, который ждал от него какао и тостов. И Майкл решил, что сам приготовит еду для Адама.
Приготовление пищи всегда было для Майкла чем-то вроде медитации. Оно помогало расслабиться, снять напряжение после тяжелого дня. А сейчас это было еще и способом забыться. Не думать о том, что в отсеке на втором уровне лежит ОНА. Не думать о том, что ЕЕ уже нет, что там лежит только ее тело, а душа теперь где-то далеко… Не думать. Только не думать.
Когда Майкл принес еду в комнату Адама, мальчик встретил его радостным смехом. Он смеялся впервые после событий в Сало, и искренняя радость ребенка стала целительным бальзамом для души Майкла.
После еды к Адаму вернулись силы, и его первым вопросом было:
- Когда приедет мама?
- Что, прости?
- Плохие люди увезли меня от нее, но она ведь приедет к нам?
- Адам, видишь ли… – Майкл помедлил, осторожно подбирая слова. – Мама теперь живет на небесах. Она не может спуститься к нам.
- И я никогда больше ее не увижу?
Вопрос больно резанул по воспоминаниям Майкла. Когда-то он сам спрашивал о том же у своего отца. Это было в день похорон матери Майкла. Ему тогда было семь лет, и он не понимал, что такое смерть. Отец тогда сказал «нет», но ошибся, потому что на следующую ночь маленький Майкл увидел маму во сне. И потом она очень часто приходила к нему в сновидениях.
- Ты увидишь ее, Адам. Мама всегда будет с тобой и, чтобы ты об этом помнил, будет приходить к тебе во снах.
- Значит, сейчас я буду спать и увижу ее.
- Вот и хорошо.
Адам уснул очень быстро. Он чувствовал себя в безопасности, и это для Майкла было важнее всего. Но стоило ему покинуть мирную комнату сына, как стены и коридоры Отдела сдавили его со всех сторон. Кошмар прошедшего вечера вернулся в его сознание, принеся еще большую волну боли.
Майкл направлялся на второй уровень. Ему необходимо было побыть рядом с НЕЙ. Но его остановили. В передатчике, который Майкл обязан был носить во время отсутствия на посту, раздался голос Биркоффа:
- Сэр, на связи Отдел Надзора.
- Я передал полномочия Стивенсу.
- Глава Комиссии хочет говорить лично с вами.
- Хорошо. Я выслушаю его в своем кабинете. Что-то еще?
- «Кристальное небо» выводит из строя подстанции всех Отделов, одну за другой.
- Группа захвата?
- Выслана, но они передвигаются. Мне удалось заблокировать коды доступа к директиве, но, если враги обладают такими мощными ресурсами, они сломают блокировку.
- Когда?
- Через двенадцать часов.
Майкл сдвинул брови. Мир летел к чертям, и вряд ли кто-нибудь из тех, кто сейчас пытался предотвратить падение Отделов, предполагал, что застанет подобное.
Поднявшись в свой кабинет, Майкл включил канал связи с Отделом Надзора. На экране появилось лицо Пола Вульфа.
- Здравствуй, Майкл.
- Сэр.
- Все Отделы сходят с ума, и началось это с вас. Может, ты объяснишь, что это за Апокалипсис?
- «Кристальное небо» получило сверхсекретную информацию и использует ее против нас. Биркофф ввел защитные коды, но все зависит от того, насколько быстро мы найдем противников.
- Остальные Отделы тоже их ищут. Твой заместитель Стивенс координирует совместные действия групп. Однако необходимо провести многосторонний брифинг с участием глав всех Отделов.
Майкл опустил голову. Ну вот…
- Пошли кого-нибудь вместо себя.
Во взгляде Майкла, который он поднял на Пола Вульфа, смешались настороженность и удивление.
- Я знаю о Никите, Майкл. И поверь, знаю, как сильно ты ее любил. Мне очень жаль.
Глаза Майкла опустели.
- Я могу идти?
- Разумеется. Отправь на брифинг кого-нибудь из агентов восьмого уровня.
Распорядившись насчет брифинга, Майкл направился в отсек, где находилась Никита. С внутренним трепетом набрал код от двери, а, когда вошел, его взгляду предстала очень необычная для Отдела картина.
Кровать, где лежало тело Никиты, была окружена свечами. Рядом стоял Вальтер, и крупные слезы катились из его глаз.
- Давно ты здесь?
- Не очень. Майкл, она… она на самом деле… ушла, – оружейник, который, казалось, за последние часы постарел еще больше, приблизился к Никите и провел рукой по ее волосам.
- Бедная девочка…
Майкл не мог оторвать глаз от Никиты. Она была такой красивой и такой недосягаемой. Блики свечей играли на ее лице, и казалось, что она вот-вот проснется. Как сказочная принцесса. Только реальность – это не сказка, и Отдел никогда не позволит об этом забыть.
- Вальтер, оставь нас, пожалуйста.
- Да, Майкл. Я все понимаю.
Вальтер вышел, и, как только Майкл остался один, последние струны его сдержанности лопнули. Эти несколько часов он держался ради Адама и ради тех, кто рассчитывал на него. Ведь, если он сдастся, они тоже опустят руки и прекратят бороться. Но сейчас, в этом «склепе», где в окружении свечей лежало тело Никиты, силы оставили Майкла. Отчаяние переполнило его, и он зарыдал. Когда-то так он оплакивал свою разлуку с Адамом, теперь – смерть Никиты. Майкл плакал от неизбежности, из-за того, что ничего уже нельзя было исправить. Задыхаясь, из последних сил он подполз на коленях к телу своей возлюбленной и зарылся лицом в ее волосы. Слезы текли по его лицу, смешиваясь с золотистыми прядями.
- Прости меня… Прости, – снова и снова шептал Майкл.
Слезы приносили облегчение, но боль не отступала. Бессильный справиться с собой, Майкл рухнул на пол, предоставляя забвению право творить с ним все, что угодно.
***
Майкл стоял на песчаном берегу моря. Волны были неспокойны и то и дело яростно разбивались о берег. Одинокий валун, который Майкл увидел чуть в стороне, стойко выдерживал удары волн и казался истинным воплощением силы на фоне маленьких прибрежных камней.
Какое-то время Майкл слушал рокот волн. Удивительно, но эти тревожные, полные нарастающей угрозы звуки успокаивали его больше, чем полная тишина. Он чувствовал, что должен вернуться туда, где тихо, где горят свечи и где, окруженная огнями, лежит ОНА. И в то же время Майкл знал: на то, что он сейчас именно здесь, есть свои причины.
- Это правда.
Майкл повернулся на голос и увидел выходящую из-за прибрежных скал фигуру в белом. Он сразу узнал ее, но не проронил ни слова, пока она не приблизилась почти вплотную.
- Никита… Это ведь сон?
- Да.
Женщина смотрела на него такими родными ему глазами. Но взгляд… взгляд ее был другим. В нем появился новый свет и какая-то необыкновенная мудрость, очень отличающаяся от той, которую Майкл часто видел в глазах пожилых людей. Но, может быть, все дело было в том, что Никита больше не принадлежала миру живущих.
Майкл нежно коснулся рукой щеки Никиты и подошел еще ближе, чтобы поцеловать любимую. Но Никита мягко отстранилась.
- Майкл, нет.
- Потому что ты теперь… ангел?
- Не только поэтому. Просто если ты меня поцелуешь, то не сможешь отпустить.
- Отпустить? Никита, я не могу жить без тебя, а ты говоришь «отпустить»?
- Но ты должен. Иначе я не смогу стать твоим ангелом-хранителем.
Рука Майкла, гладившая щеку Никиты, дрогнула.
- Повтори.
- Я буду твоим ангелом-хранителем. Помнишь, что я сказала тебе в Поднебесье?
- Ты сказала: «Смерть не имеет значения, если знаешь, что она не напрасна». Я помню это.
- Я знала, за что отдаю жизнь, поэтому и стала ангелом.
- Я должен был предотвратить твою смерть.
- Ты не мог. Слушай, слушай меня, – Никита сжала его руки в своих и горячо заговорила: – Ты изменился, Майкл. С тех пор, как мы впервые встретились, ты стал сильнее, мудрее, мужественнее. Ты должен найти в себе силы, чтобы жить. У тебя есть Адам, и ты заслуживаешь того, чтобы увидеть, как он вырастет, будет радоваться своим успехам и победам. Ты должен увидеть мужчину, которым он станет. Потому что он будет красивым. И он будет сильным.
Майкл и Никита смотрели друг на друга сквозь пелену слез, которые стояли в глазах у обоих. Слова Никиты, тон, которым она говорила, не оставляли сомнений, что это все. Это прощание. В подтверждение этому женщина положила свою руку на плечо Майкла.
- Если ты сломаешься, моя жертва окажется напрасной. Поклянись, что не сделаешь этого. Поклянись, что будешь жить.
- Я клянусь.
В этот момент сияние, исходящее от Никиты, стало ярче. Белое одеяние заколыхалось, подхваченное морским бризом, а из ниоткуда внезапно раздался перезвон, похожий на хрустальный, только тоньше и умиротвореннее.
Никита на миг подняла глаза к небу.
- Мне пора.
- Подожди, – Майкл задержал ее за руку, не желая отпускать. – Я должен сказать тебе… Я люблю тебя.
Особенно сильная волна ударилась о берег, но тут же отхлынула, оставляя двоих на берегу наедине.
Никита прислонилась щекой к щеке Майкла.
- И я люблю тебя.
Несколько секунд они стояли, замерев на месте, наслаждаясь теплом кожи друг друга, вдыхая аромат волос, который смешивался с соленым запахом моря. Пальцы их рук сплелись. Время остановилось.
Никита отстранилась первая. Она отошла от Майкла, не выпуская его руки из своей, и послала ему свою самую теплую улыбку, в которой светились любовь, понимание, нежность, благословение, прощение. А потом Никита исчезла в сияющей россыпи искр, которые, задержавшись на пару секунд, растворились в воздухе.
Майкл остался один. Он развернулся лицом к морю. Соленый запах усиливался – приближалась гроза. Но неожиданно небо озарил ярко-золотой всполох. Такого не могло быть в реальности, только во сне. Солнце вышло из-за туч, и в его лучах Майкл увидел сверкающую дорогу в небо, по которой уходила белая фигура.
Сентиментальные порывы, которые когда-то были свойственны Майклу, безжалостно вырвала из его души тюрьма, а потом их крошечные остатки уничтожил Отдел. Но во снах, а, тем более, в ЭТОМ сне, Майкл не принадлежал ни Отделу, ни реальности вообще.
Майкл видел настоящее чудо. И, поддавшись порыву, он опустился перед этим чудом на одно колено.

Конец первой части

Сообщение отредактировал Gambetta: Воскресенье, 13 февраля 2011, 08:40:42

Часть вторая

Будущее. Мир охвачен огнем магической войны. Армия Света терпит бессчетные поражения от Сил Зла. Повстанческие группировки – остатки когда-то могущественных Отделов – пытаются сопротивляться Коллективу, объединенной террористической организации. Но все могло быть по-другому, если бы двадцать лет назад естественный ход истории не был нарушен. Есть только два человека, которые способны изменить судьбу мира, и они отправляются в прошлое, чтобы вернуть все на свои места.

Теперь уже ничто не будет так, как прежде.

Первый Отдел, Париж, Франция
Апрель 2020 г.

Девушка лет двадцати пяти медленно осматривалась по сторонам. Ее недоуменный взгляд скользил по стенам коридора, которые раньше были освещены самыми современными лампами. А теперь тусклые фонари висели по бокам, придавая коридору мистический вид. Когда-то – видимо, вечность назад – здесь проходили оперативники организации, слышались разговоры, стучали каблуки. Здесь кипела жизнь. А теперь все как будто вымерло. Не хватало только уныло падающих с потолка капель.
Девушка двинулась по коридору сначала прямо, потом повернула направо, передвигаясь с большой осторожностью. В прежние времена такая перестраховка была бы лишней, но сейчас происходило что-то совсем странное.
На подходе к основным помещениям девушку остановили двое оперативников.
- Артур, Лесли, объясните…
Она притихла: на нее угрожающе смотрели дула пистолетов.
- Кто ты такая?
- Вы что, с ума сошли? Вы не узнаете меня?
Оперативники и бровью не повели.
- Расколешься в Комнате, – сказал один и попытался схватить девушку, но она внезапно подалась назад и в одну секунду, почти не коснувшись пола, оказалась в десяти шагах от агентов.
Девушка привыкла к абсолютно разной реакции на ее способности. Чаще всего это был шок или, как минимум, удивление. Когда-то такой шок она видела и на лицах Лесли и Артура. Потом они привыкли, потом стали ее друзьями. Но по теперешнему поведению агентов девушка поняла, что им странным образом отшибло память. Видимо, в результате какого-то эксперимента. Поэтому она ожидала увидеть прежний шок и расширенные в растерянности глаза. Однако реакция оперативников на магию была… необычной. Один вздохнул и делано отвернулся, другой со скучающим выражением лица опустил пистолет.
- Ведьма, – произнес он, констатируя факт.
- Да, ведьма, – подтвердила девушка. – И я не враг вам, кстати. Если бы я хотела вас убить, то сделала бы это сразу же.
- Что тебе надо?
- Поговорить с… – девушка осеклась: не хотелось называть имен, потому что могли появиться новые вопросы. – Мне надо поговорить с вашим Шефом.
Агент кивнул.
- Идем.
- Я знаю дорогу, – прищурившись, произнесла ведьма.
- Шеф не доверяет даже союзникам. И, тем более, сверхъестественным.
Девушка приподняла бровь: слова Артура задели ее. Если все действительно так, как он сказал, ее ожидает не лучший прием.
- Ведите, – решительно, словно бросаясь головой в омут, сказала она.
Лабиринты коридоров никогда раньше не казались девушке такими мрачными и чужими. Сейчас то тут, то там в стенах виднелись большие трещины, пол был истерт, а с потолка свисали обрывки электрошнуров. Было похоже, что организация только-только пережила Апокалипсис и еще не восстановилась. А эти коридоры походили на временное пристанище, но никак не на помещения могущественного Первого Отдела. ЧТО могло стать причиной подобного?
Девушку привели к металлическим дверям. Вопреки картине, которую ей услужливо рисовало воображение, они не напоминали массивные двери средневекового замка. Внутри оказалась простая, но современная обстановка. Много металла, черная мебель. У хозяина кабинета был стиль. Строгий, в котором не было ничего лишнего. Девушка знала и помнила это. Знакомый дух обстановки офиса придал ей уверенности: хоть что-то осталось неизменным.
Хозяин кабинета, примерно одного возраста с девушкой, сидел за столом и выжидающе смотрел на нее.
- Я слушаю, – наконец произнес он. – Кто ты? Тебя прислал Мерлин?
- Нет, – вкрадчиво начала ведьма. – Это ты отправил меня в измерение Элоны две недели назад, чтобы предложить союз деверлингам. Меня зовут Ева ди Анжелис. Помнишь меня?
Молодой человек медленно покачал головой и покосился на Артура и Лесли, которые стояли по обе стороны от девушки. Его агенты прекрасно умели скрывать свои эмоции, но он знал, что слова ведьмы удивили их, как и его. И он сам должен был во всем разобраться.
Он жестом отпустил оперативников и, когда за ними закрылись двери, обратился к девушке:
- У тебя ровно минута, чтобы объяснить, что за бред ты несешь.
- Две недели назад я покидала совсем другой Первый Отдел. Объединенная армия Дивизии и Светлых Сил готовилась к решающей битве с Темными и Коллективом. Мы были полны решимости победить. Потом деверлинги… Они поддержали нас, но теперь это уже не важно, потому что в этом мире нет места нашей победе. Это не Дивизия, это какой-то… подвал, который больше напоминает подполье обреченных повстанцев. Ни Лесли, ни Артур не узнали меня, хотя раньше мы были друзьями. И ты тоже не помнишь меня. Что произошло с миром, Адам?
Молодой человек медленно поднялся из-за стола. Ева и моргнуть не успела, как в руке Шефа организации сверкнул меч. Острое лезвие в секунду оказалось у ее горла.
- Ты издеваешься, да? Хочешь знать, что это за мир, Ева ди Анжелис? Система Отделов уже двадцать лет как прекратила свое существование. Она пала в результате атаки группировки «Кристальное небо». И ты действительно находишься в подвале, – Адам почти шипел, бросаясь словами, в которых были одновременно злоба и горечь. – Мы слишком жалкие даже для того, чтобы называться повстанцами. Просто отбросы. И мы противостоим Коллективу только благодаря милости Светлых Сил. Мы обречены, но сопротивляемся, потому что…
- … потому что вы не можете не сопротивляться. Ты и твои воины.
Адам усмехнулся.
- Говоришь так, будто хорошо меня знаешь.
Девушка отвела взгляд.
- Я знаю тебя как сильного и могущественного предводителя Дивизии.
- Что за Дивизия?
- Объединенная армия всех Отделов. В моем мире она была сформирована в 2017-м году Центром и Комиссией Надзора. Дивизия – самая сильная антитеррористическая организация. Она противостоит Коллективу и является равноправным союзником Светлой Армии.
- И все это не похоже на действительность, – Адам убрал меч от горла ведьмы и в задумчивости склонил голову.
- Если ты мне не веришь, почему опустил оружие?
- Потому что чувствую, что ты хочешь помочь нам. И, кроме того, у меня ощущение, как будто я должен тебе поверить. Мы ведь часто общались в твоей реальности?
Девушка помедлила, потом осторожно заговорила:
- Да. Но, судя по всему, кому-то удалось исказить реальность. А я помню, как все должно быть на самом деле, потому что в момент, когда все изменилось, была в другом измерении. Была применена очень сильная магия, и я в ней не разбираюсь. Но я знаю того, кто разбирается. Однако все зависит от тебя. Примешь ли ты помощь от тех, кому не доверяешь?
Адам снова усмехнулся, но усмешка получилась горькой, как очень крепкий кофе.
- Разве еще не ясно? Я приму любую помощь.
- Тогда идем прямо сейчас.
Адам и Ева покинули кабинет. Каждый молчал о своем, но одна мысль у них все же была общей: если естественный ход событий был нарушен, должен существовать способ вернуть все на свои места.

Сообщение отредактировал Gambetta: Понедельник, 02 мая 2011, 11:25:49

***
Мерлин стоял у окна и напряженно вглядывался в даль. На землю постепенно опускалась тьма. Во всех смыслах. На протяжении трех лет каждый вечер таил в себе угрозу, что следующее утро никогда не наступит. Но оно наступало, и новый день приносил новые потери, жертвы и страдания невинных людей. Кровь лилась рекой, и, если раньше в Мерлине была жива надежда на победу, теперь он НА САМОМ ДЕЛЕ не знал, что принесет избавление – финальная битва, в которой Светлые Силы проиграют и погибнут до последнего воина, или же прекращение борьбы. Во втором случае победители казнят только самых сильных противников и сделают вид, что оставляют в покое мирных жителей. Но потом все равно устроят Конец Света. Все Светлые, так или иначе, погибнут, и весь мир будет ввергнут во Мрак.
Это началось очень давно. С самого сотворения мира велась война между добром и злом. В параллельной реальности – сначала между ангелами и демонами. А потом возникли вампиры, оборотни, призраки, волшебники и многие другие существа. Изначально добрые или злые, они присоединились к великой войне, которая все это время не прекращалась ни на секунду. Даже обычные люди, весьма смутно представляющие потусторонний мир, были вовлечены в эту войну. По природе своей они были слабее сверхъестественных существ и более подвержены влиянию зла. Темные Силы умело этим пользовались, искушая и сбивая людей с выбранного пути. Но Злу всегда противостояли Светлые Силы, которые были бы ничем, если бы не сражались за людей. Совершая подлые поступки, люди делали шаг в сторону Зла. Милосердные дела приближали их к Добру. Так во все времена существовали два уровня одной войны: внешняя велась в параллельном измерении между сверхъестественными существами, внутренняя – между пороками и добродетелями в душах людей.
Иногда миры пересекались – когда рождались провидцы, пророки, Избранные. Они были не просто связью между измерениями: наделенные сверхъестественными способностями, они появлялись на свет с особой миссией – служить Силам. Но только от самих этих людей зависело, какую сторону они выберут.
И все же в мирах, державшихся на двух началах, сильнее всегда оказывалось Добро. Оно было опорой и надеждой людей. Там, где Зло уже пустило корни и начинало расползаться, неизменно возникали ростки Добра, которые постепенно вытесняли Темное Начало.
А теперь представителям светлого магического сообщества было слишком горько осознавать, что за поражениями их противников всегда стоял чудовищный умысел. Многие тысячелетия Первичное Зло готовилось к атаке на обе реальности – и на сверхъестественную, и на ту, в которой жили обычные люди.
Мерлин закрыл глаза. Ту ночь, с 31 октября на 1 ноября 2017-го года он всегда будет помнить. Именно в канун Дня всех святых, когда сверхъестественные силы особенно активны, Первичное Зло и четыре всадника Апокалипсиса открыли портал, разделяющий вселенные. В обычный мир хлынули тысячи демонов. Они стали уничтожать и тех, кто пытался оказать сопротивление, и мирных жителей.
Армии Света ценой жизни сотни могущественных магов удалось остановить натиск врагов и создать энергетический щит, который не позволял Темным применять свои способности против обычных людей. Но было уже поздно: мир, который до этого знал зло только в проявлениях терроризма и преступности, теперь узнал о существовании сил, о которых большинство не имело ни малейшего понятия. Кроме того, Силы Зла успели склонить на свою сторону многих обычных людей. В том числе, главарей террористической организации под названием Коллектив.
Об этом оплоте терроризма ходили самые разные слухи. Говорили, что когда-то, еще в XX веке, не было и признака объединения. Но что-то произошло там, в 1999-м. Это было связано с почти полным уничтожением правительственной организации восьми Отделов. После этого шесть группировок – «Красная ячейка», «Алая буря», «Черный шторм», «Черное солнце», «Кристальное небо» и возрожденный «Стеклянный занавес» – стремительно соединились в Коллектив. А выжившие оперативники Отделов стали скрываться и образовали партизанские отряды, которые оказывали хоть какое-то сопротивление Коллективу.
Мировой терроризм набирал обороты, встречая лишь слабое противодействие со стороны властей. И все восемнадцать лет Коллектив, сам того не подозревая, готовил мир для вторжения Темных Сил. Ослабленную локальными войнами реальность было легче ввергнуть во Мрак.
Когда магический мир слился с обычным, а Силы Зла подчинили себе Коллектив, само собой сложилось так, что Армия Света поддержала повстанцев, которых по привычке именовали оперативниками Отделов. Их было чудовищно мало, но все они были храбрыми и стойкими. И, конечно, свою роль сыграло то, что они осознали себя истинными воинами, призванными сражаться со Злом и защищать невинных. Оперативники Отделов были воодушевлены этим. Жаль, что их надеждам не суждено было сбыться.
Двадцать пять веков от провидца к провидцу, от волшебника к волшебнику передавалось пророчество о приходе Избранной. Ее сила должна была пробудиться как раз в 2017-м. Но время шло, а Избранная все не появлялась. Впервые пророчество не сбылось. А это значило, что Светлые Силы утрачивали свое могущество.
Шорох со стороны двери заставил мага обернуться. Из портала, открывшегося на противоположной стороне комнаты, вышла незнакомая девушка, а вслед за ней – молодой человек, в котором Мерлин сразу узнал Адама Сэмюэла, руководителя Первого Отдела.
- Здравствуй, Адам.
- Мерлин, – молодой человек холодно наклонил голову.
Волшебник знал о его неприязни, но сейчас было не время для выяснения отношений. Мерлин перевел вопросительный взгляд на девушку.
- Мы пришли с миром, – сказала она.
- Не сомневаюсь. Это место под защитой очень сильного заклинания. Если бы вы были врагами…
- … мы бы сгорели заживо. Заклинание называется «Insendio maxima». Его можешь наложить только ты, но лишь с помощью мага, владеющего силой огня. Ритуал проводится с помощью зелья из листьев олеандра, сока остролиста и крови дракона.
Мерлин подался назад, настороженно сузив глаза.
- Это тайный ритуал. Откуда ты о нем знаешь?
- Потому что я была там, в главном зале замка, когда ты проводил этот обряд. Я помогала тебе и Кристине. Но, похоже, о ней ты тоже ничего не знаешь.
- О ком ты говоришь?
- О нашей Избранной.
- У нас нет Избранной, – произнес Мерлин глухо. – Не знаю, кто ты, откуда пришла, но, думаю, ты объяснишь.
Еву словно обдало холодной волной. Ей уже стало казаться, что все, что существовало раньше, было сном. А теперь пришла пора возвращаться в реальность, которая была безрадостна.
Девушка заговорила. Она рассказывала о мире, к которому привыкла, так, словно все это было в другой жизни. О том, что не было никакого падения Отделов. Напротив, эта организация процветала и усиливала свое влияние. И Первый Отдел опережал остальные по всем показателям.
- Адам, твой отец и его возлюбленная Никита очень много сделали для организации. А потом Никита узнала, что она дочь мистера Джонса, главы всех Отделов. И мистер Джонс отпустил ее и Майкла на свободу. Это была их награда за работу в Отделе. И, когда в 2017-м году Темные Силы вторглись в этот мир, в помощи нуждались разрозненные террористические группировки. Террористы, а не Отделы.
Мерлин наклонил голову.
- Почти идеальный мир.
- В сравнении с тем, что есть сейчас, может, и да. Но нам тоже было непросто. Ни один магический щит не уберег детей наших светлых эльфов и волшебников от участи стать ассасинами.
- Что? – голос Мерлина был сдавленным. Когда Коллектив захватил власть, их агенты стали похищать детей не старше семи лет. Их увозили на засекреченные объекты, Школы Смерти, местоположение которых не удавалось найти ни повстанцам, ни потом – Светлым Силам. Дети росли в полной изоляции от внешнего мира. Их учителя заставляли их смотреть на пытки пленников, а убивать и мучить юные ассасины тренировались на животных. По достижении пятнадцатилетнего возраста ученики выпускались из Школы, и каждому давали особое задание. Союзники Армии Света – выдающиеся политики, министры и сенаторы – были убиты именно выпускниками Школ Смерти. А теперь…
- … ты хочешь сказать, что в вашей реальности Коллектив похищает не только обычных детей, но и детей магического мира?
- Да. Одних обучает Коллектив, других – демоны. Всем руководит Эдвин, демон высшего уровня. Когда-то он был человеком, но Темные обратили его, и теперь он служит своему Господину.
Мерлин кивнул. Знакомое слово со скрежетом резануло по его уху.
- Так они называют Первичное Зло. И не только в твоей реальности, Ева.
- В моем мире Школы были основаны три года назад, но наши враги торопятся. Они забирают девяти- и десятилетних детей, которые уже успели познать горечь жизни. Бездомных, сирот, бродяг. Если война не закончится через три года, придет время первого выпуска, и тогда начнется новый виток войны. Это можно было бы предотвратить. Пока с нами была наша Избранная, мы хранили надежду и веру в победу.
Адам нетерпеливо повернулся к волшебникам.
- Вы оба так говорите о ней, как будто она – второе пришествие. Что за Избранная?
Ева приблизилась к молодому человеку и медленно, придавая своим тоном особый смысл словам, сказала:
- Ее полное имя – Кристина Роберта Сэмюэл. И она твоя сестра.
Девушка прекрасно знала, какое впечатление произвели на Адама ее слова. Предотвращая поток вопросов, она обратилась к Мерлину:
- Я могу показать вам ее и тот мир, который я знаю. Но мне нужна твоя помощь.
- Заклинание потерянных воспоминаний. Я понял. Адам, ты с нами?
Руководитель Отдела медлил. Он старался держаться в стороне от магических дел. Но сейчас больше всего на свете Адам хотел узнать правду о другой реальности и увидеть свою сестру, о которой он услышал так неожиданно и нежданно. И желание пересилило неприязнь. Он подошел к Мерлину и Еве и взял их за руки. Волшебники начали говорить какие-то слова, сначала шепотом, потом все громче, пока их всех не вобрал в себя очередной портал. На этот раз он раскрылся радужной воронкой в полу прямо под ногами Адама и его спутников. Потом все поглотила белая дымка, а, когда она рассеялась, мимо путешественников во времени понеслись воспоминания.

Сообщение отредактировал Gambetta: Среда, 20 апреля 2011, 15:52:56

***
Они оказались в просторной комнате. Сквозь высокие окна струился солнечный свет, но Адам отметил про себя, что даже в пасмурный день это помещение наверняка выглядело очень гостеприимно благодаря оформлению в золотисто-медовых оттенках.
Похоже, совсем недавно было Рождество. Нарядная елка еще стояла посреди комнаты, хотя веселые золотистые дождинки чуть-чуть осыпались. Это было то самое время, когда подарки уже подарены и распакованы, но ощущение праздника, запах мандаринов и шоколадных конфет еще витает в воздухе, наполняя мир уютом и особенным, семейным теплом.
У одного из окон, скрытый невесомой занавеской, стоял мальчик. По тому, как он переминался с ноги на ногу и то и дело привставал на цыпочки, прислоняясь лбом к стеклу, было понятно, что мальчик волнуется и кого-то ждет.
Послышался звук подъезжающего автомобиля, и мальчик вынырнул из-за занавески. Адам тут же узнал в ребенке самого себя в возрасте шести лет. Невольно отпрянул в сторону, опасаясь быть обнаруженным, но Ева успокаивающе сжала его руку.
- Нас не увидят. Это всего лишь воспоминания.
Молодой человек кивнул, не глядя на спутницу, и продолжил наблюдать.
Маленький Адам подбежал к двери, едва сдерживая порыв выбежать из дома навстречу прибывшим. Ключ два раза повернулся в замке, дверь отворилась, и в дом вошли двое – мужчина и женщина.
- Отец, – полушепотом произнес взрослый Адам.
- А женщина рядом с ним – Никита.
- Я помню ее, – тут же отозвался молодой человек. – И помню мост.
- Какой мост?
Но Адам не ответил. Он завороженно смотрел на отца и его возлюбленную, чувствуя умиротворение и еще почему-то боль.
Маленький Адам бросился к Никите и крепко обнял ее за шею.
- Вы вернулись!
- Да, милый, вернулись, – ответила женщина.
Мальчик шагнул к Майклу, но в нерешительности замер, с любопытством глядя на сверток из пеленок, кружев и лент на руках отца. С таким же интересом и трепетом дети обычно рассматривают рождественские подарки, гадая, что скрывается под яркой упаковкой. Тем временем Майкл наклонился к сыну и бережно передал ему сверток, который мальчик принял с благоговением и очень осторожно, боясь нечаянно уронить.
- Это твоя сестренка Кристина, Адам. Ты должен оберегать и защищать ее.
- Обещаю, отец, – ответил мальчик, и в его голосе было столько серьезности и решимости, что трое путешественников из будущего одновременно поняли: маленький Адам только что дал самую важную в своей жизни клятву и будет верен ей до конца.
Видимо, о том же подумали и Майкл с Никитой. Они переглянулись. В их глазах сияли любовь и нежность.
И тут Адама из будущего пронзило осознание… Он понял, откуда взялась боль при виде семейной идиллии. Просто первое же воспоминание из другой реальности оказалось настолько счастливым, что в это верилось с трудом. За время военных действий Адам отвык от по-настоящему радостных и безоблачных улыбок. А именно с такой улыбкой смотрели сейчас друг на друга Майкл и Никита. И Адам никогда не видел отца настолько счастливым. Да что там! Он не помнил, когда вообще видел счастье на лице Майкла. После обмена на мосту что-то сломалось в душе этого мужчины. Улыбки, которые он дарил своему ребенку, были редкими и печальными, а его глаза выражали такую боль, которую было не высказать словами. После падения Отделов настали тяжелые времена, и Адам списывал состояние отца на тревогу за их будущее. Только потом, став старше, Адам понял, что дело было в воспоминаниях о прошлом. Отец никогда не говорил с ним ни о том, что случилось на мосту, ни о Никите. Но теперь Адам ясно увидел, насколько сильно и искренне было чувство Майкла к этой женщине. С самого первого момента, когда они предстали перед ним вместе в этой пронизанной солнечными лучами комнате, Адам понял, что его отца и Никиту связывают нерушимые узы. Дрожь волнения в голосе и жестах Майкла, его преклонение перед любимой женщиной, подарившей ему ребенка, безграничное счастье в его улыбке – все это было так очевидно и так ново для Адама из будущего. Он внезапно осознал, что никогда не видел настоящего Майкла. И это тоже было больно.
Адам хотел отвести взгляд, но все снова поглотила белая пелена, и молодой человек почувствовал, что его вместе со спутниками опять уносит сквозь время и пространство.

Сообщение отредактировал Gambetta: Воскресенье, 12 декабря 2010, 21:38:13

***
Следующее воспоминание началось со звуков и ощущений. Еще не открыв глаза, Ева услышала раскаты грома и почувствовала запах дождя. Осмотревшись, девушка обнаружила, что она, Мерлин и Адам стоят под навесом во дворе многоэтажного дома. Шел мелкий дождь, но происходящее во дворе было видно очень ясно и отчетливо.
Девочка лет девяти, со спутанными волосами, разметавшимися по плечам, стояла напротив троих подростков. Ее глаза пылали гневом, который не был похож на обычную злость ребенка, обижаемого старшими. Это был гнев человека, готового до последнего отстаивать свою правду.
- Это наш двор! Тебе здесь не место!
- Меня пригласили в гости. Пропустите!
Девочка попыталась пройти мимо парней, но один из них толкнул ее, и она упала в грязь.
Мальчишки засмеялись.
- Посмотрите на нее! Ну, давай, заплачь.
- Зря надеетесь.
Девочка поднялась, вытирая лицо от дождевых капель, и приняла воинственную позу, приготовившись защищаться.
- И что ты нам сделаешь, малявка?
- Много болтаешь, Роджерс. Или вы не такие сильные, как прикидываетесь?
- Ах ты…
Самый крупный и казавшийся старше других мальчишка занес над девочкой руку, но его ладонь так и не коснулась ее лица: к ним подлетела какая-то черная тень и отбросила Роджерса. Он отлетел на два метра, а, поднявшись, увидел рослого юношу лет пятнадцати, заслонившего собой девочку.
Ева облегченно улыбнулась. Она не в первый раз видела Кристину, противостоящую врагам, но сейчас силы были явно не равны, и появление Адама было очень кстати.
- Прикоснетесь к ней – и будете иметь дело со мной! Поняли?
Мальчишки не ответили. Их предводитель молча подал им знак, и они одновременно напали. Их целью теперь был Адам, и они забыли о Кристине, что было большой ошибкой. Потому что в то время, когда Адам отражал атаку двоих, девочка подобрала с земли несколько небольших камней и атаковала Роджерса, отвлекая его внимание на себя. Мальчишка отвернулся, инстинктивно закрыв лицо от летящих в него камней.
- Так тебе! Получи!
- Маленькая ведьма!
Изловчившись, Роджерс увернулся от очередного камня и схватил Кристину за руку. Девочка закричала и со всей силы наступила противнику на ногу. А потом Адам, только что сбросивший с себя дружков Роджерса, одним ударом оттолкнул их предводителя от сестры.
- Отойди от нее!
Все пятеро участников драки замерли, переводя дух и одновременно оценивая ситуацию.
Наконец Роджерс махнул рукой своим приятелям, и они отошли. Напоследок Роджерс прищурил глаза, с неприязнью глядя на юного Адама.
- В следующий раз, Сэмюэл…
- Давай, вали отсюда! – жестко прервал его Адам.
Когда мальчишки скрылись за поворотом, Кристина нервно выдохнула.
- У него теперь на тебя зуб, Эд, – сказала она, шмыгнув носом.
Не обратив никакого внимания на ее слова, Адам отвел ее под навес. Они прошли совсем рядом с путешественниками во времени, и Ева заметила, что юного Адама все еще бьет мелкая дрожь гнева. Но, несмотря на свое возбужденное состояние, мальчик заботливо усадил сестру на скамейку и взял девочку за руку.
- Ты маленькая глупышка! Отправиться одной к Макферсонам! А если бы я не пошел за тобой? Неужели не понимаешь…
Кристина прямо встретила его взгляд.
- Я не думала, что они придут сюда. Так получилось.
- Я не смогу всегда быть рядом, чтобы защитить тебя, Кристина. А я поклялся…
Адам резко замолчал, сжав губы. По тому, как внезапно он спохватился, стало понятно, что слова вырвались против его воли.
- Ты… что? – немедленно спросила его сестра.
Выражение лица мальчика смягчилось. Теперь от правды было некуда деться. Ева почти физически ощутила, как Адам собирается с мыслями, готовясь сказать то, для чего пришло время. Сколько она его помнила, ему была чужда излишняя сентиментальность. Но сейчас его лицо преобразилось, а глаза излучали тепло.
- Когда ты родилась, я поклялся защищать и беречь тебя, Кристина. И я сдержу это слово.
Девочка посмотрела удивленно.
- Ты никогда не говорил об этом.
Адам неопределенно пожал плечами.
- Раньше все было проще. Но теперь ты меняешься, и… в общем, одной тебе лучше не появляться в этом дворе.
Ева и Адам из будущего обменялись взглядами. Попытки мальчика объяснить сестре, что она взрослеет и ее нужно защищать от недобро глядящих мальчишек, были неловкими, но очень искренними. Ева могла поклясться, что никогда не видела на лице Адама такой тревоги и заботы одновременно. А Кристина, пусть еще не до конца понимавшая смысл клятвы брата, уловила печаль в его словах и решила развеять его грусть лучшим из известных ей способов. Она широко улыбнулась ему, чмокнула в щеку и выбежала из-под навеса.
- Идем к Макферсонам! Они, наверное, заждались.
Мальчик несколько секунд просто наблюдал за ней, за ее жизнерадостной улыбкой, за тем, как в зеленых глазах Кристины зажигаются веселые искорки. Усмехнувшись, он поднялся с места и, подойдя к сестре, тут же накинул на ее плечи свою куртку.
- Так будет теплее, и ты не простудишься.
- Эд, я люблю дождь, ты же знаешь.
Так, разговаривая, они пошли к дому и вскоре скрылись в одном из подъездов.
Адам из будущего медленно сел на то самое место, которое только что занимал его пятнадцатилетний двойник.
- У меня была сестра, – полушепотом произнес он. – Как я мог забыть о ней?
- Ты не виноват, – так же тихо, но очень решительно сказал Мерлин. – Это ведь не совсем твои воспоминания. Такой была настоящая реальность до того, как ее изменили.
- И я даже знаю как. Понимаю. Понял теперь, – ладони Адама сжались в кулаки. – Кто-то из нашего времени вернулся в прошлое и убил Никиту. Чтобы моя сестра не появилась на свет.
- Да, – жесткий тон и сочувствие в голосе слились в ответе Мерлина.
- Почему? Для чего кому-то понадобилась ее смерть? Чем она им угрожала?
- Одним своим существованием.
- Одним существованием?!
- Если ты действительно хочешь узнать правду, ты должен быть готов, что увидишь самые невероятные события, – предостерегающе произнес волшебник. – И, если это то, что я предполагаю, они будут поистине ужасны. Готов ли ты к этому?
- Я знаю, что не могу вернуться в свое время, не получив ответы на все вопросы, – твердо сказал молодой человек и, встав со скамейки, взял за руки своих спутников. Коридор времени и пространства засиял вокруг них в очередной раз.

Сообщение отредактировал Gambetta: Вторник, 28 декабря 2010, 14:51:01

***
За полторы тысячи лет, что Мерлин жил на земле, он повидал очень много. Ему, как верховному магу, были дарованы умения, Силы, неподвластные обычным людям. Он понимал язык животных и растений, мог видеть воспоминания, которые хранили в себе стены зданий. И еще он умел чувствовать волшебство, поэтому даже вздрогнул, когда коридор времени и пространства открылся снова: место, куда попали он, Адам и Ева, было буквально пропитано магией. Во всем – от тончайшей травинки во дворе возле уютного коттеджа до порывистого ветра, колыхавшего клены у обочины дороги, – чувствовалась особая энергия сверхъестественного. Она разливалась в серебристом свете полной луны и оставляла на этой ночи свой особенный отпечаток.
В сердце Мерлина закралось предчувствие чего-то важного и… ужасающего. Угроза была так же незрима, как и магическая энергия, но она приближалась с каждым мгновением.
Особенно сильный порыв ветра всколыхнул длинную бороду волшебника. Мерлин развернулся и увидел темную тучу, которая приближалась со стороны замершего вдали леса. Что-то было не так, и через несколько секунд маг понял, что именно. Туча издавала грохот, словно внутри нее били сотни барабанов. Звуки сливались в нестройный шум, и от этого зрелище казалось еще более жутким.
- Мерлин, что происхо… – начал было Адам, но слова замерли на его губах.
Конечно, этот мальчик все понял по его глазам, подумал волшебник. Да он и не пытался скрыть от Адама и Евы свою неизбывную боль и страдание при виде неестественно грохочущей тучи. Путь потерянных воспоминаний и так стал для них троих самым важным откровением. И прятать истинные чувства под маской теперь было бессмысленно.
- Именно так все и начиналось, Адам, – тихо сказала Ева. – Апокалипсис. Ты разве не помнишь?
- Для меня он начался, когда мне было четыре года, поэтому…
Молодой человек не закончил. Он перевел суровый взгляд на тучу, которая уже приобретала очертания живых существ.
Мерлин помнил непреложное правило Пути: те, кто ступает на него, становятся безучастными зрителями и не имеют права вмешиваться в ход истории. Но сейчас маг больше всего желал вернуться в 2017-й по-настоящему, сделать то, о чем он так долго сожалел, предупредить магическое сообщество о нападении, спасти те тысячи смертных, которых слуги Нижнего Мира скоро истребят или переманят на свою сторону. Но это было запрещено. Кара пострашнее смерти ждала того, кто бы нарушил закон Пути.
Волшебник был вынужден наблюдать, как адовы демоны несутся по небу, рассекая воздух мечами и секирами. Сталь тускло светилась в лунном свете, а раскрытые пасти демонов издавали тот самый грохот, который привлек внимание путешественников во времени.
Внезапно в окнах коттеджа зажегся свет, дверь распахнулась, и за порог выбежала повзрослевшая Кристина. Мерлину хватило и беглого взгляда, чтобы понять, что девушка была изумлена и встревожена, как никогда ранее.
- Мама, папа, Адам! Вы видите это?
- Быстрее в дом, Кристина! – послышался резкий окрик Майкла. Он и Никита стояли в дверном проеме, вооруженные пистолетами.
- Но это даже не люди! Вы не можете с ними биться!
Майкл не ответил: он был занят проверкой оружия, и на его лице, как и в былые годы, читалась только холодная сосредоточенность. Никита вышла к Кристине и тронула ее за плечо.
- Иди, Крис. Кто бы это ни был, мы с папой сначала собьем с них спесь, а потом вернемся к тебе и Адаму.
- Обещаешь? – с дрожью в голосе спросила девушка.
Рука Никиты на ее плече ободряюще сжалась.
- Мы будем обороняться вместе, Кристина. И мы выстоим. Обещаю.
А потом Майкл и Никита остались один на один с приближающейся толпой демонов. Они снова были оперативниками Первого Отдела. Четкие и уверенные движения, острые взгляды, готовность обратить малейший просчет врагов в свою пользу – этого у Никиты и Майкла было не отнять. И сейчас они собирались использовать свои умения, чтобы защитить семью. Возможно, в последний раз.
Они открыли яростную пальбу по демонам. Мерлин удовлетворенно кивнул. Эти существа не были демонами высшей иерархии, и их можно было убить обычными способами. И, судя по всему, у Темных в этой реальности было гораздо меньше сил, чем в той, которую знал Мерлин, иначе бы они смогли блокировать оружие людей заклинанием.
Между тем битва продолжалась. Майкл прикрывал Никиту, а она тем временем вынимала из карманов куртки ручные гранаты.
Столь внезапное сопротивление несколько охладило пыл слуг Нижнего Мира, но они чувствовали, что преимущество все же на их стороне, и не собирались отступать. Первым это понял Майкл.
- Назад, Никита! К дому!
Но женщина не успела сделать и шагу – двое демонов напали на нее со спины. Землю тут же оросила кровь.
- НИКИТА!!!
Мерлин услышал, как Адам, стоящий рядом с ним, прерывисто вобрал в себя воздух, и приготовился увидеть смерть очередных храбрецов, которые бросили вызов Темным Силам. Но тут магическая энергия многократно усилилась. Двое детей, которые уже не были детьми, но ради которых лучшие оперативники Отдела были готовы умереть, выбежали на крыльцо как раз в тот момент, когда Никита упала на землю.
Попытки юного Адама остановить Кристину оказались тщетными. Она молнией бросилась прямо на демонов, ранивших ее мать.
- НЕ СМЕЙТЕ! ПРИКАСАТЬСЯ! К МОЕЙ! СЕМЬЕ! – чистый, звонкий голос неожиданно обрел властность. А потом возник Свет. Если бы Мерлин ничего не знал о магии, он бы подумал, что само сердце Кристины источает это ослепительное сияние. А девушка стояла, глядя на то, как Свет, который, похоже, всю ее жизнь находился в ее теле, формируется в золотой шарообразный сноп.
- Это энергия Избранной? – полушепотом спросил Адам из будущего.
Мерлин кивнул.
- Наконец-то она пробудилась.
Маг по-прежнему пристально наблюдал за Кристиной, но в его глазах уже не было ужаса или тревоги, только спокойная уверенность, потому что Мерлин знал, что произойдет далее. Это многократно было описано в книгах об Избранных.
Как было и с многими предшественниками Кристины, такая власть впервые оказалась сосредоточена в ее руках. И дальнейшие действия Избранной были скорее бессознательными, чем осознанными. Их ей подсказывала ее пробудившаяся сущность воительницы. Обеими руками девушка подняла над головой сияющий шар. Ее золотые волосы полыхнули в снопе магической энергии, а потом Свет затопил все.
Прошла минута, прежде чем волшебник открыл зажмуренные глаза. Магического сияния больше не было, зато все пространство битвы было усеяно трупами демонов. То, что эти существа все до единого погибли, становилось понятно при взгляде на их лица. На них были чудовищные ожоги, а тела скукожились и будто высохли, как иссыхают люди, заблудившиеся в пустыне.
- Кристина, как ты? – не веря происходящему, произнес Адам из прошлого. Если бы Мерлин ослеп, он бы не узнал голоса молодого человека – настолько изумление изменило его тон.
Ответом ему была только мимолетная улыбка, но уже это, по-видимому, убедило Адама в том, что Кристина не пострадала. А потом они оба поспешили к Никите, которой Майкл в это время помогал встать с земли.
- Мама, с тобой все в порядке? – спросила девушка.
- Да, это просто царапина… Но, Кристина, что… ЧТО ты сделала?
- Я не знаю, – призналась Кристина. – Я просто ощутила такую злость, какую никогда еще не чувствовала. А потом произошло то, что мы все видели.
Она перевела взгляд на отца. Майкл оглядывал ее так, словно впервые видел. А потом молча и очень крепко обнял ее. Так близкие люди в моменты тяжелых испытаний делятся друг с другом силой и уверенностью, чтобы двигаться дальше.
Мерлин посмотрел на своих спутников.
- Пора возвращаться.
Адам из будущего резко повернулся к нему.
- Нет! Мы должны увидеть больше.
- Мы узнали достаточно. Такие путешествия опасно затягивать: можно навсегда перестать отличать воспоминания от действительности, – волшебник увидел, каким тяжелым взглядом одарил его спутник, и принял этот вызов. Наверное, Адам хотел показать ему свою злость, но Мерлин увидел другое – тоску по прошлому, которого этот мальчик никогда не знал, уязвимость из-за того, что он не смог справиться со своими чувствами, а еще – зависть к тому Адаму, у которого было настоящее детство и счастливая семья.
Как и ожидалось, молодой человек первым отвел глаза.
- Хорошо, – согласился он, поморщившись. – Уходим. Читайте свое заклинание.
Мерлин позволил себе тихо вздохнуть: они возвращались в реальность, где победа белой магии над темной уже казалась чудом и где горами мертвецов на полях битв лежали не демоны, а Воины Света.

Сообщение отредактировал Gambetta: Понедельник, 14 февраля 2011, 12:35:59

***
Что-то было не так. Портал, который до этого момента без всяких последствий переносил путников сквозь время, неожиданно завибрировал. Началась тряска, и у Адама тут же возникли ассоциации с турбулентностью в воздухе.
- Держитесь крепче, а я попытаюсь блокировать это! – Мерлин что было сил сжал руки своих спутников и зашептал слова заклинания.
Неожиданно коридор оборвался, но не так, как раньше, когда он просто спадал воронкой к ногам, а просто исчез.
Путники стояли посреди лесной поляны. Вдали, на горизонте, виднелось багровое зарево. Восход или закат, определить было невозможно.
Адам первый заметил шевеление возле ближайших деревьев и движением опытного бойца вынул пистолет. Мерлин и Ева, тоже насторожившись, достали волшебные палочки.
- Вам это не поможет, – раздался негромкий голос, и из-за дерева вышел человек в черной мантии. Волосы в тон его одеянию контрастировали с цветом глаз. Они были поразительного ярко-синего оттенка. Мужчина был красив. Впечатление портила только невыразимая злоба и холод во взгляде.
- Эдвин, – произнесла Ева.
Тонкая бровь грациозно приподнялась.
- Узнала меня? А не должна была. Ты вообще должна была затеряться во времени и пространстве после изменения реальности.
- Так это ты! ТЫ испоганил будущее!
- Да. И Никиту убил тоже я. Естественно, с помощью «Кристального неба».
Адам в гневе рванулся было к врагу, но Ева удержала молодого человека.
- Подожди, – зашептала она ему в ухо. – Главное – выбрать момент.
- Что ты выиграл от этого? – сурово спросил Эдвина Мерлин. – Ты ведь по-прежнему делаешь убийц из детей. Создаешь ассасинов.
- Зато мой Господин получил намного больше, чем там, в другой реальности. Мы победили, старик. А ты проиграл.
- Может, хватит языком молоть?
Эдвин передернул плечом.
- Я просто хотел, чтобы ты знал. Прежде чем мы убьем тебя и твоих помощников.
Из зарослей выступили еще семеро. Четверо волшебников и трое агентов Коллектива.
- Ты не просто так взялся за эту миссию! – звонко воскликнула Ева. – Ты хотел отомстить Кристине за то, что она выбрала не тебя!
Тут почти одновременно произошло несколько событий: на последних словах Ева слегка коснулась Адама и переглянулась с Мерлином, а через доли секунды Эдвин молниеносно выбросил вперед руку с волшебной палочкой. И все же уловка девушки сработала: она и ее спутники ударили по врагам первыми. Адам разрядил пистолет в голову одному из Коллектива и кинулся на остальных агентов. Заклинания перемежались с выстрелами, от деревьев из тех мест, куда попадали пули, летели щепки.
Скрывшись за одним из деревьев, чтобы перезарядить оружие, Адам бросил тревожный взгляд на Еву и Мерлина. Они яростно отбивались. Верховный маг и Эдвин обменивались заклятиями, которые вызывали то водные столпы, то огненных животных, то потоки черной энергии вперемешку с вихрем.
Природное чутье подсказало Адаму приближение врага, и молодой человек открыл огонь, но, прежде чем распластаться на земле, противник успел задеть его. Пуля прошла через предплечье, и Адам на миг прислонился к дереву.
Ева бросилась к нему, и он подумал, что за все короткое время их знакомства он впервые видит такой панический ужас на ее лице. Хотя, конечно! Для нее ведь они давно знакомы.
- Ты как?
- В порядке.
- Soini tu! – Ева не глядя выпустила в противника снежную струю с осколками льда, а потом снова обратилась к Адаму.
- Туда, где исчез портал! Чтобы снова его открыть. Обопрись на меня.
- Я же сказал, что я в порядке, – прошипел Адам сквозь зубы.
- Как хочешь. Идем.
Но в этот момент их увидел Эдвин. Ярость исказила его красивое лицо, и он закричал:
- Escuro!
Поток зеленых лучей и черной энергии понесся на молодых людей, но Мерлин оказался быстрее. Он оттолкнул своих спутников и принял удар на себя.
Ева расширившимися глазами смотрела, как старик падает, пораженный темным проклятием. Вот сейчас он встанет, обязательно встанет и заживит свои раны! По-другому и быть не может! Это же… сам Мерлин!
Но меньше всего верховного мага сейчас волновал он сам. Он одним движением рассек воздух, и Ева скорее почувствовала, чем увидела, что позади нее и Адама образовался портал.
- Мерлин…
- Уходите… Вы еще можете все изменить, – голос волшебника ослаб, а потом его глаза закрылись.
Эдвин и его приспешники уже приходили в себя, а по взгляду Евы Адам понял, что ей на восстановление сил понадобится гораздо больше времени. Теперь он был лидером, и ему нужно было вытаскивать их отсюда. Превозмогая боль в плече, Адам схватил девушку и с разбега прыгнул в портал.
На этот раз путешествие длилось намного дольше – три минуты. За это время Адам успел как следует изучить цветовую гамму сияющего коридора: Ева плакала, закрыв лицо ладонями, и молодой человек решил хотя бы ненадолго предоставить ее самой себе. Он знал, что такие моменты лучше всего переживать в одиночку. Нужда в поддержке родных и близких приходит потом.
Коридор закончился, и Ева с усилием отняла руки от лица. Слезы еще не высохли на ее щеках, но она окинула взглядом обстановку вокруг, и взгляд девушки помимо ее воли начал проясняться.
Судя по всему, они находились в порту. Вокруг были доки, склады с инвентарем и служебные помещения. День был пасмурным и ветреным, неподалеку слышались крики чаек.
- Мы должны были оказаться в замке, – произнесла Ева. – Или нет…
- Что?
- Мерлин сказал: «Вы еще можете все изменить», и…
Ее прервали выстрелы. В который раз за последние часы они прорезали воздух резкими хлопками. Адам и Ева обернулись на шум.
Из-за поворота на пристань выбежал мужчина в плаще и солнечных очках. Следом за ним гналась женщина. Он полуобернулся и выстрелил, но пуля пролетела мимо цели. Женщина продолжала преследование. Светлые волосы, собранные в хвост, выбились из-под кепки, и ветер бросил их в лицо женщине, однако она даже не замедлила бег. Мужчина развернулся, на этот раз полностью, но пустить пулю не успел. Женщина опередила его и выстрелила. Мужчина с громким плеском рухнул в воду. Его преследовательница осторожно подошла к месту падения и наклонилась к воде, ища тело.
Адам не верил своим глазам.
- Это же Никита, – сказал он Еве. – Но не в воспоминаниях.
- Да, – девушка перевела дух. – Мы по-настоящему вернулись в прошлое.

Сообщение отредактировал Gambetta: Четверг, 30 декабря 2010, 00:45:41