Глава XVIII
Сергей Сергеевич вошел в палату уже успокоенный врачами. Состояние Михаила оценивали как «стабильно тяжелое», а значит, хотя угрозы жизни и нет, но посещения раненого пока не желательны. Однако запретить Корнееву увидеть сына не осмелился бы даже главврач.
Ему подали стул, но Сергей Сергеевич садиться не стал. Он остановился в ногах кровати и долго смотрел на старшего сына, вглядывался в знакомые черты, словно пытаясь вспомнить что-то. Под действием наркоза Михаил крепко спал, грудь едва заметно поднималась и опускалась под повязкой, дренажные шланги, отводящие от раненного легкого жидкость, довершали картину, внушая особенную тревогу. Лицо Миши было очень бледным, но черты сейчас разгладились, приняв то безмятежное выражение, какое бывает лишь у маленьких детей. У Михаила, по крайней мере, оно было таким… когда-то.
Сергей Сергеевич заставил себя отвернуться, прогоняя щемящее чувство, столь похожее на стыд и раскаяние. Чего ему стыдится? В чем каяться? Может быть, и не был он хорошим отцом, может быть, не достаточно заботился, может быть, зря обвинял? Разве все так? Разве не пытался он до последнего сохранить брак с нелюбимой женщиной, ради своего мальчика? Разве не ради его, Миши, спокойствия при разводе согласился на все ее условия? Ложь - этого мало, и всегда было мало. Можно ли было сделать больше. Еще не поздно? Сегодня могло стать поздно, еще час назад, когда ему позвонили из больницы, казалось, что поздно. Так уже было… Сережа. Так уже было… Он надеялся до последнего, что все ошибка, что сын вот-вот вернется и будет вместе с ним смеяться над глупой шуткой. Да и что было делать его золотому мальчику в компании каких-то бандитов. И чем больше лелеял Сергей Сергеевич эту надежду, тем ужаснее было осознавать реальность.
Сегодня все повторилось заново, но надеяться Корнеев не смел. Его сын может умереть, он уже почти мертв и ничего хуже быть не может.
Его сын… родился в декабре… Было промозгло и ветрено, и что-то среднее между снегом и дождем сыпало целый день с неба. Сыпало прямо за ворот плаща. Сергей трясся под окнами серого здания, пытаясь высмотреть жену с заветным свертком в руках. Он примчался, как только дозвонился до роддома… «…мальчик, 3 100, 52». Он забыл надеть шарф, забыл зонт, только «…мальчик, 3 100, 52» было тогда важно и заполняло все сознание своим, еще непривычным, но таким огромным значением.
«3 100, 52» - Сергей Сергеевич даже не думал, что помнит эти цифры. Кажется спроси его кто-то вчера… Разве об этом спрашивают мужчин? Мужчины не помнят веса и роста своих детей… Мужчины не хвастают граммами, не плачут от радости… И на похоронах своих детей не плачут… или плачут? Нет ничего хуже, чем хоронить… может быть, только потерять надежду. Нужно не надеяться, нужно встретить удар стоя. Нужно быть готовым….
Оказалось, он готов ко всему, кроме хороших новостей. Жизнь Михаила уже в неопасности, но ни радости ни облегчения его отец сначала не испытал. Второй шанс все-таки дали, но не объяснили, как его использовать.
Сергей Сергеевич опустил голову и медленно вышел, остановился посреди коридора, не обращая внимания на бесстрастно ожидающего охранника. Наверное, он стоял так очень долго, потому что охранник начал проявлять некоторое беспокойство, но из задумчивости Корнеева вывел тихий возглас «Сережа…». Голос был слишком знакомым. Он резко обернулся.
- Ты?!.. - Сергей Сергеевич не был готов сейчас к этой встрече. Он нахмурился, но голос все еще был растерянным:
- Что ты здесь делаешь?!
Она остановилась в нерешительности, всего в пяти шагах. Бледная. В глазах испуг и сочувствие. Пять шагов это совсем близко…
- Я узнала про несчастье с Мишей… - и голос… голос дрожит от боли. - Я хотела узнать, как он?...
- Для этого есть телефон, - напомнил он и выпрямился.
- Но я думала…
- С каких это пор, Александра Николаевна, вас интересует здоровье моего сына?
Она вздрогнула, невольно отступая назад. Шаг, еще один. Собралась с силами:
- Не надо так… Я только хотела навестить…
- К нему еще не пускают.
- Я не знала…
- Неужели?
- Сергей, я сожалею…
- Я так и подумал. Только это тебе и осталось - подстраивать встречи и сожалеть.
- Не правда! - женщина задохнулась от неожиданного обвинения. - Я пришла к Мише, а не к тебе! Я думала, он будет рад видеть меня…. Хоть кого-то из семьи…
- Ты - не его семья!
Резко, как удар. Александра зажмурилась. Еще шаг назад. Так уже лучше. Сергей Сергеевич окончательно пришел в себя. Мысли понеслись обычным порядком, голос вновь слушался, выдавая приказные нотки.
- Не приближайся к моим детям! Ни к кому из них! Убирайся!
Он бросил взгляд на охранника. Тот с готовностью отделился от стены.
Нет, не стоит. Сергей Сергеевич мотнул головой и зашагал по коридору мимо бывшей жены, не глядя на нее. Главное не смотреть.
Александра оправилась быстро. Она не собиралась сейчас спорить, но не желала и сдаваться.
- Я буду рядом с нашими детьми, - громко произнесла она уже в спину Корнееву, - пока буду им нужна. Ты не сможешь помешать! Я - мать!
- Мать?!
Сергей Сергеевич остановился, оглянулся, посмотрел свысока, как будто даже с удивлением. Александра знала такой взгляд, пожалуй, даже слишком хорошо знала. И не боялась.
Она никогда не сгибалась, хотя и была ниже ростом. Даже теперь - тот же взгляд, та же приподнятая бровь, тот же вызов! Как смеет?.. Почему?
- Мать?! - он полностью повернулся, большой грозный, ноги расставлены. - Мать, которая бросила их в тяжелый момент, предпочла развлекаться? Мать, которую и найти можно только через любовника?!
Он распалялся все более, не видя и не слыша ничего вокруг. Он уже кричал.
Александра продолжала стоять, не отвечая, смотрела с той же уверенностью, хотя уже жалела, что не дала бывшему мужу уйти. Она старалась не отводить взгляда и даже не сморгнуть лишний раз - глаза предательски щипало. Показать слезы слишком унизительно. Сейчас все равно не поверит…
За спиной СС раздвинулись двери лифта. Охранник с привычной подозрительностью окинул взглядом новых участников сцены, расслабился и невольно улыбнулся знакомому лицу.
Александра вздрогнула и в безотчетном волнении подняла руку.
Сергей Сергеевич не обратил внимания на этот жест, а на посетителей и подавно.
- Им не нужна такая мать! - продолжал орать он. - Ты порочна до мозга костей! Ты…
- Замолчите, Корнеев! - голос за его спиной прозвучал не громко, но резко, как выстрел. - Это все-таки больница, а не привоз!
Еще один разворот на 180 градусов. Взгляд разъяренного раненого слона встретился с совершенно спокойными, почти бесстрастными темными глазами. Молодой человек смотрел так же как Александра - снизу вверх, но с явным превосходством, которое, впрочем, было индифферентно ему самому.
- Ты кто такой?! - рявкнул миллионер. - Почему вмешиваешься?!
- Сергей Сергеевич!... - из-за спины незнакомца появилась Марина. - Это мой друг… Он привез меня навестить…
- Понятно, - Корнеев хмыкнул, смерил наглеца взглядом. - Твой друг всегда лезет, куда не просят?
- Он…
Андрей не дал девушке договорить, подхватил под руку и проследовал в сторону палаты Михаила. По пути он предложил вторую руку Александре Николаевне.
- Что все это значит? - прорычал Сергей Сергеевич глухо, не делая, тем не менее, попыток остановить их. - Это кто?! Александра?!
- Дед мороз! - усмехнулся Андрей, увлекая обеих женщин дальше по коридору.
Корнеев проводил их тяжелым взглядом, движением головы подозвал к себе охранника, велел не громко и зло:
- Через час я должен знать все о нем!
Вход
Регистрация
Правила_Сообщества
0
Последние сообщения
Среда, 30 марта 2011, 20:31:51
Молодец 
. Приступая к главе, напоминаю себе, что Миша...это Мейсон, а Марина ...Мери..и т.д....но потом сюжет так закручивается...что я просто забываю об их американских прототипах 
и слежу за действиями именно Миши, Марины, Андрея, Кости и других.... 
Наверх
natka (Четверг, 30 декабря 2010, 19:34:24) писал:
...особенно на этой фотографии...
Огромное спасибо за продолжение!
и от такого сюрприза Корнеев не скоро оправится.
