Перейти к содержимому

Телесериал.com

Двойная фуга

Последние сообщения

  • Авторизуйтесь для ответа в теме
Сообщений в теме: 4
#1
Vespa
Vespa
  • Автор темы
  • Новичок
  • Pip
  • Группа: Участники
  • Регистрация: 6 Авг 2013, 20:33
  • Сообщений: 3
  • Пол:
Когда-то, в бытность увлечения Зачарованными, этот форум принес мне много прекрасных впечатлений. Бросая свой текст в копилку, я надеюсь, что кому-то получившаяся история также придется по душе. Данный фик был написан в подарок одному прекрасному человеку и со временем забыт, но, может, ему стоит поискать еще читателей :)



Название: Двойная фуга
Рейтинг: G
Размер: миди.
Жанр: повседневность, романтика и совсем немного магии
Персонажи: некоторые погибшие персонажи «Зачарованных».
Статус: закончен, вычитка/беттинг наличествует
Варнинг: по моим ощущениям это немного "неформатный" фик. Возможно ООС.

Если будет желание написать комментарий, то это можно сделать в данной теме.


Храм Мейдзи, центр Токио, принимал гостей. Кипарис и сакура. Солнце, заведенное тучами, и прохладный, не прогревшийся юной весной ветер.
И конечно посетители: туристы и жители островов.
Под журчание реки, пробивающейся через массивные камни, можно было услышать разговор:
- Смотри-ка, если написать свое желание и повесить вот здесь, то оно исполнится.
- Неужели у тебя осталось какое-то неисполненное желание?
Если отвести зеленую листву растений ладонью и посмотреть на узкую дорожку, то можно было увидеть мужчину и женщину. Они остались вдвоем у храма. Он очень высокий, на полторы головы выше нее. Она улыбается, и на щеках образуются аккуратные ямочки.
- Всегда можно желать большего.
-Только не жадничай слишком. - Мужчина усмехается и протягивает гладкую деревянную дощечку.
Она склоняется над ней, пристроившись на храмовых каменных ступенях. Теперь, в самом деле, важно ответить себе на вопрос, какое пожелание загадать. Чего ей не хватает? Или, может быть, чего бы она хотела получить сверх меры?
Если бы ее спросили об этом два года назад, она без сомнения загадала бы здоровья.
Она очнулась тогда в палате интенсивной терапии в окружении врачей, с капельницами, лекарствами и множеством пищащих приборов. Но без памяти. Авария, в которую девушка попала, стерла все годы жизни до момента пробуждения в стерильной и выбеленной комнате. К ней мало кто приходил помимо врачей. Ну, разве что полиция. Инспектор, которая вела расследование по катастрофе на дороге, появилась сразу, как только пострадавшая пришла в себя, и отдала документы, благодаря которым девушка узнала свое имя – Пруденс Холлиуэл. Ей тридцать три года, у нее есть страховка, водительские права класса В и удостоверение работника музея. И, судя по отсутствию кольца и необходимых документов, она не замужем, и у нее нет детей. С чем она себя и поздравила, лежа в больнице без друзей и семьи в свои тридцать с небольшим. Видимо, мисс Холлиуэл жила не самой веселой жизнью, с грустью подумала она. Это подтвердилось, когда к ней пришел первый и единственный посетитель: молодой парень, высокий, с ясными серыми глазами и приветливой улыбкой. Когда он зашел в палату с букетом ромашек и бумажным пакетиком с логотипом Макдональдса, Пруденс напряглась, вызывая в памяти хоть тень воспоминания – тщетно.
- Привет, - тем временем улыбнулся тот неловко и продемонстрировал свои подарки, чуть приподняв их. – Прости, что не сразу приехал – не мог вырваться! – Он подошел к ее кровати, поспешно сложил цветы и еду на прикроватную тумбочку, слегка отодвинув медикаменты, а затем сконфуженно обнял, наклонившись. – Я рад, что с тобой все хорошо. Господи, тёт… Прю. Прю, я так рад тебя видеть.
Между тем слова его были теплыми и искренними, и «Прю» обняла в ответ так крепко, словно хотела выразить все, что скопилось за эти три дня в душе:
Как я рада, что у меня хоть кто-то есть. Ты любишь меня? Кто же ты? Почему ты так смущен? Мы друзья или родственники? Мне страшно, мне страшно, мне страшно…
Мне страшно.
- Оу, я совсем забыл представиться! – он отпрянул и снова заулыбался. – Я – Крис. Крис, хм… Уайет. Мы вроде как друзья.
- Вроде как? – Пруденс всматривалась в черты лица молодого человека со всем чаяньем. Но нет, не помнит. Совсем не помнит. Но он кажется таким похожим… На кого-то. Эти скулы, эти пальцы, этот поворот головы. Словно она где-то видела такие же. Может, память наконец-то возвращается?
- Ну да. Слушай, некоторое время назад ты обучала меня фотографии.
- Я фотографирую? – Прю с любопытством смотрела, как парень бегает с вазой по палате в поисках источника воды.
- Да! И отлично. Ты была бы классным фотографом. Знаешь, я всегда тебе говорил, что работа в музее это не твое.
Оказалось, что та Пруденс Холлиуэл живет в небольшой квартирке, работает в небольшом музее и, в общем, ведет тихую размеренную жизнь. Эта Прю с неудовольствием думала, что это как-то на нее непохоже. И откуда могла взяться подобная мысль у человека, который только узнает себя заново?
Что по-настоящему ее расстроило, так это то, что у нее не было родителей. Они умерли, когда Прю была совсем малышкой, и дальше она воспитывалась бабушкой, которая тоже умерла два года назад. Прю была единственным ребенком в семье без братьев и сестер.
- А мои друзья? Где они? – спросила она, чтобы немного развеять неприятное ощущение потери.
- Не знаю. – Крис глянул на нее с каким-то странным выражением в глазах. – Ты всегда была скрытной, Прю.
Чтобы отвлечься от неприятных впечатлений от своей собственной личности и жизни, молодая женщина вцепилась в пакет, принесенный Крисом.
- Принес, что любишь. Ну, любила, во всяком случае, - он заулыбался, а Прю, заглянув в пакет, воскликнула:
- Ого, чизбургер с картошкой!
- Я рад, что ты цела, – улыбался Крис. - Ты будешь в порядке.

Дощечка для желаний была светлой и гладкой. И чистой. Чистой, словно ее память в те самые дни. Чистой, словно ее новая жизнь, которую предстояло написать заново. Сейчас она может отдать часть своего здоровья нуждающемуся, теперь это не предмет ее чаяний.
Может, смелости? Смелости она бы точно пожелала в дни, когда только вышла из больницы.
Какое-то время Крис был рядом: помогал вернуться Прю в ее квартиру, которая встретила хозяйку не так уж и приветливо, как мисс Холлиуэл могла ожидать.
- Не помню ни одну вещь.
- Чего? – переспросил Крис, выглядывая из гостиной.
Пруденс потерянно осматривалась, и, чтобы ответить, ей понадобились усилия:
- Врач сказал, что память при ретроградной амнезии приходит в хронологическом порядке. – Прю облизала губы и вздохнула глубоко. – Но ко мне она не возвращается уже две недели. Даже детство. Ты приносил мне фотографии… Они все как будто чужие, нет ни одного знакомого лица. Я не помню даже маму.
- Прю… - Крис обнял ее, и Прю тут же уткнулась парню в плечо. – Я знаю, ты напугана. Ты много пережила. Может, память поэтому не возвращается? Надо просто пожить как есть и подумать, что будет дальше?
Прю оторвалась от серой толстовки, которая потемнела там, где она с ней соприкасалась кожей.
- Плакса, – улыбнулся ей Крис. Так тепло. И очень знакомо. И ямочки на этих щеках были совсем как у самой Прю.
А потом Крис уехал. Сказал, что хочет увидеть мир и накопил достаточно денег для крошеной его части.
Последнее, что он сказал, стоя в коридоре, когда пришел попрощаться:
- Догоняй.
И Прю осталась одна.
Она совсем не винила Криса в том, что он оставил ее. Когда она смотрела на него, то никак не могла избавиться от мысли, что они ближе, чем просто приятели. Что они родней. И родство это проскальзывало во внешности молодого человека и в тех чувствах, которые поднимались из глубин ее сердца. Это было похоже на какое-то помутнение рассудка, поэтому Пруденс даже облегченно выдохнула, когда он уехал. Лучше, чтобы все шло своим чередом. А потом они снова встретятся, выпьют пива и спокойно будут вспоминать их совместное прошлое, делиться новыми впечатлениями. Прю придет в норму, станет прежней, все вернется на круги своя.
Первые осколки памяти вернулись к ней, когда она прибиралась на кухне: из неясного дымчатого марева показалась красивая женщина, которая тянула к ней руки с платком. На ней был костюм официантки. Она говорила: «Ну вот, ты опять испачкалась, Прю. Разве так едят мороженное?» Пруденс уронила средство для мытья плиты и расплакалась от радости и щемящей нежности. Она вспомнила даже вкус мороженого: ваниль с шоколадной стружкой. Прю тут же бросилась в магазин напротив, чтобы купить нужное мороженое и шоколадную плитку. Соскребая остатки подтаявшего лакомства со стенок креманки десертной ложечкой, молодая женщина впервые почувствовала уверенность в том, что она не выдуманный кем-то человек.
Воспоминания после того случая потекли ручьем: сначала осторожные невнятные обрывки детства, а потом более цельные картины. В один день как-то она вспомнила чуть ли не отрывок в десять лет, вплоть до того момента, как попала в аварию на переезде в Нью-Гемпшир. В аварии пострадала только ее память. Во всём остальном Прю оказалась цела и невредима. Врачи подержали ее под присмотром, чтобы убедится в отсутствии негативных последствий, и говорили: «У вас сильный ангел-хранитель, мисс Холлиуэл». И тогда Крис просто светился улыбкой.
Его она так и не вспомнила. Прю надеялась, что через какое-то время память восстановится полностью, но вся ее жизнь уже лежала перед ней в более или менее цельном виде, и Криса в ней как прежде не было. Прю это не нравилось, но не доверять молодому человеку у нее не было ни одной причины, а вот своей памяти – множество веских. Поэтому она решила не торопить себя. Тем не менее, не смотря на доводы логики, внутри у нее росло иррациональное убеждение, что это была первая и единственная встреча с Крисом Уайетом, кем бы он ни был.
Начинать сначала было страшно, и Прю ждала своих воспоминаний как спасительных якорей, которые не дадут потеряться в собственной личности. Но, когда они пришли, Прю растерялась окончательно: исходя из них, она была не совсем тем человеком, которым стала за почти месяц беспамятства и ощущала себя сейчас. Пруденс не узнавала себя той замкнутой, необщительной женщиной, погруженной в довольно рутинную работу. От чего она пыталась скрыться в ней? Может, от смертей близких? Прю теперь помнила своих родителей и горевала по ним, словно потеряла недавно.
Этот разрыв между собой прежней и собой нынешней она не могла сгладить. Даже тогда, когда вышла на работу и попыталась занять день так, как было написано в ее памяти: работа оценщика до пяти, потом дом и домашние дела, бокал вина, иногда встречи с друзьями. Друзья оказались совсем не такими, какими их воображала Прю. Все было не тем, все было не так, и если прошлая Прю и была довольна такой жизнью, то новая хотела чего-то другого.
Открытка от Криса пришла тем утром, когда Прю за чашкой каппучино разглядывала фотографии пригородов Новой Зеландии в журнале. На открытке был изображен буддийский храм с золотыми иероглифами и красными дверями. Внизу было выбито витиеватым шрифтом «Храм Наивысшей радости. Харбин. Китай». Прю перевернула карточку и прочитала послание от своего незнакомого друга, которое содержало только одно слово: «Догоняешь?». Пруденс смотрела на эту надпись, а потом на фотографии в журнале, чувствуя озноб.
К исходу недели она продала некоторые вещи, сдала квартиру, сняла накопленные деньги и с небольшим багажом и фотоаппаратом, которым она еще не сделала ни одного снимка, отправилась в аэропорт, чтобы совершить перелет до Сиднея, а дальше – до Веллингтона. На обратный адрес открытки из Китая она отправила фотографию мыса Реинга, не зная, застанет ли своего вымышленного друга на месте или нет. На обратной стороне фото был ответ: «Теперь ты».
Открытки продолжали приходить из самых разных мест Мира еще полгода. К тому времени сама Прю работала на географический журнал, где вела колонку записок путешественника под псевдонимом. Однажды утром, когда она сидела за чашкой капучино, только-только проявив свежие снимки из Компостеллы, она получила последнюю открытку. Ее фотографии расходились в тех местах хорошо, поэтому она не удивилась знакомому снимку. Она удивилась мысу Реинга, отпечатанному на дорогой бумаге. На обратной стороне как всегда короткое послание: «Твоя очередь». Прю погладила надпись кончиками пальцев, с тоской понимая, что это конец их специфическому общению. Понять это умом она уже давно не пыталась. Она понимала сердцем. Эта странная дружба была самой сильной привязанностью в жизни Пруденс и самой таинственной связью. Для этой связи она не пожалеет ничего, даже собственное желание не расставаться, если так надо. А то, чего хочет от нее Крис, это так же естественно и правильно, как радуга после дождя. Поэтому она собрала свою легкую поездную сумку и отправилась в Китай.
Где произошла вторая судьбоносная встреча в ее жизни.

Она улыбается и смотрит в высокое лазурное небо. Должно же остаться желание. Ну хотя бы одно! К примеру, любовь. Чем не прекрасное желание?
Но и это у нее уже было.
Тогда, на выходе из храма Наивысшей Радости. Прямо у красных дверей. Она попросила у божеств счастья и сильных намерений для Криса, а потом надо было поймать удачный кадр. Она отступила на шаг, присматриваясь к виду через объектив. Еще немного дальше и еще… Пруденс аккуратно шагала назад, примеряясь, пока наконец…
- Извините, вы, наверно, не заметили, но нога, на которой вы стоите, моя.
Кадр смазался, Прю обернулась:
- О, боже. Прошу прощения! Я не знаю, как так получилось, я просто… - она махнула рукой в сторону храма, пытаясь заменить отчего-то мигом спутавшуюся речь жестами.
- Не знаю, смогу ли я это пережить. Это довольно сильная травма, вы тяжелая леди.
- Неужели? – Прю растянула губы в подозрительной улыбке.
- Ну, или у вас тяжелый шаг, - поправился незнакомец. – Знаете, я тут собирался выпить кофе. Вы, наверно, захотите исправить свое положение?
- Хотите, чтобы я выпила с вами кофе? – скептическая улыбка намертво приклеилась к лицу молодой женщины.
- Боже упаси! Вдруг вы опрокинете на меня столик? Просто проводите меня туда: боюсь, после вашей атаки я могу не дойти.
- Не боитесь, что снова на вас наступлю?
- Теперь я буду к этому готов.
Прю сузила глаза:
- Хорошо… Я делаю снимок и, так уж и быть, провожу вас.
- Отлично. Может, я даже не буду против того, чтобы угостить вас чашечкой чая.
Прю улыбнулась, смотря в объектив и запечатлевая тот самый вид, с которого когда-то все началось.
За одной чашкой чая и одним кофе Пруденс делилась с новым знакомым историями своей жизни. Последний год она прожила на крыле, и ей это нравилось. Она работала в журнале, куда ее взяли совершенно внезапно: она осела на некоторое время в Австралии, пока остаток ее сбережений позволял. И как-то раз Прю шла мимо редакции и решила заглянуть за её незатейливую дверь. В помещении пахло типографией, кофейными зернами и, немного, техникой. Пока она осматривалась, на нее налетел какой-то тип в рубашке с рукавами, закатанными по локоть.
- Соискатель? – спросил он, быстро осматривая ее с головы до ног.
И Прю что-то дернуло ответить:
- Да.
- Отлично! А то скоро в печать номер, а у нас колонки недочет. Что пишете?
Прю без оглядки продолжила нагло врать:
- Описываю свои путешествия.
- Да? - мужчина с сомнением на нее посмотрел.
- И делаю фотографии.
- Хм. Ладно. Отведу вас к Дейву, там расскажете.

Ее новый знакомый покачал головой:
- Неужели взяли?
Взяли. Видимо, у нее и правда лучший в мире ангел-хранитель. Во всяком случае, ей дали попробовать, а за эту возможность Пруденс вцепилась намертво и оправдала ожидания.
А потом она упомянула о том, какой была раньше, до аварии.
- Какой аварии? – нахмурился мужчина.
- Я попала в автокатастрофу и лишилась памяти. – Прю заметила, что пальцы ее знакомого напряглись.
- Неужели? – сказал он чуть посеревшими губами. - Я тоже.
Он попал в такую же аварию примерно пять лет назад. Вынырнул из забытья и также ничего не помнил. Прошлое, как и прошлое Прю, медлило, и он с ума сходил от переживаний.
- Меня очень поддерживали друзья.
- Тебе очень повезло…
На Прю накатывала память о подзабытых вещах: очертания больницы, запахи медикаментов и ромашек. А потом ощущение пустого и чужого дома. Но не только потому, что ее знакомый рассказывал о том, что сама Пруденс пережила с трудом. Все это было связано с человеком, которого она всегда пыталась вспомнить. В чертах которого она читала что-то родное. И теперь она испытывала что-то похожее.
И во вторую их встречу, когда они проговорили всю ночь напролет, Прю сказала:
- Может это, конечно, странно, но мне кажется, что мы с тобой давно знакомы.
- Всю жизнь, - кивнул мужчина. – Играли вместе в детстве. Я водил тебя в зоопарк, а потом на выпускной вечер.
- Ругался из-за того, что я уезжаю в университет в другом штате. – Она улыбается и опускает голову. – Но я вернулась работать и жить обратно домой.
- А я встречал с работы. А потом была авария - мы все это забыли.
- И встретились снова только здесь. У храма Наивысшей Радости.
- Довольно странный разговор для второго свидания, не находишь?
- Какого свидания?

Потом, конечно, приходилось много спорить из-за их стилей жизни: у него мастерская в Европе, у нее работа по всему Миру. У него собаки и рыбки, у нее – легкий чемодан и билет в один конец. У него связь со своей землей, а у нее – крылья на сапогах. Но они любили все равно сильнее и смогли примирить друг с другом их несносные судьбы. А потом она даже уговорила его лететь с ней в Японию.
- Мы встретились у храма как раз два года назад. Мне кажется то, что Крис Реинг предложили сделать фотоальбом синтоистских храмов как раз сейчас, это знак свыше.
- Знаешь, Крис Реинг очень предприимчивая девушка. Вполне возможно, это вовсе не знак свыше, а ее хитрый план.
- Как бы то ни было, у меня все равно два билета. - Прю обнимает самое большое счастье в своей жизни, и в ответ оно скептически хмыкает. – Я хочу загадать одно желание.

Прю всё ещё сидела на каменных ступенях с пустой дощечкой в руках.
Получалось, что загадать для себя совсем нечего. Стоило ли подниматься в такую рань и ехать в храм, чтобы понять это? Она улыбается. Стоило. Определенно, стоило.
Ее спутник возвращается как раз тогда, когда она вешает дощечку на стену, присовокупляя ее к множеству чужих киган. И английские слова на фоне чернильного моря иероглифов смотрятся совсем причудливо.
- Так. Ну и что же ты загадала?
- Если я скажу, не сбудется.
- Это все домыслы! Я вот загадал, что мы прямо сейчас пойдем и перекусим. Заметь, я признался и отдал свое желание твоей воле.
- Очень широкий жест, - смеется она, беря его под руку.
Вслед им раздается мерное постукивание раскачивающейся на ветру дощечки с желанием и молитвой.
На ней написано:
«Божество, которое исполняет все эти желания, будь и ты счастливо.
С любовью, Пруденс Трюдо».



 

#2
Prudense Halliwell
Prudense Halliwell
  • Новичок
  • Pip
  • Группа: Участники
  • Регистрация: 29 Июл 2013, 08:11
  • Сообщений: 6
  • Откуда: Сан-Франциско, Калифорния, США
  • Пол:
Немного необычно, но всё же мне понравилось! Автор молодец!!! :yes: ;)
 

#3
Vespa
Vespa
  • Автор темы
  • Новичок
  • Pip
  • Группа: Участники
  • Регистрация: 6 Авг 2013, 20:33
  • Сообщений: 3
  • Пол:
Prudense Halliwell, автору приятно, что пришлось по душе читателю :)
 

#4
Черника
Черника
  • Младший участник
  • PipPip
  • Группа: Участники
  • Регистрация: 18 Июл 2012, 14:44
  • Сообщений: 62
  • Откуда: Пермь
  • Пол:
По-моему, это самый красивый, поэтичный и романтичный фанф о Прю, который я когда-либо читала :yes: мне прямо самой захотелось съездить к божеству и загадать желание - так ярко всё описано))) если вы ещё когда-нибудь будете настальгировать о зачарованных, то надеюсь вы поделитесь своим творчеством с нами)))
 

#5
Vespa
Vespa
  • Автор темы
  • Новичок
  • Pip
  • Группа: Участники
  • Регистрация: 6 Авг 2013, 20:33
  • Сообщений: 3
  • Пол:
Черника, я тоже мечтаю там побывать)
Спасибо за отзыв! Очень рада, что текст понравился. Со временем к судьбе персонажей начинаешь относиться несколько иначе. Мне нравится думать, что на самом деле у Прю и Энди все так и вышло :)

Просмотр сообщения Черника (Суббота, 08 декабря 2012, 18:38:03) писал:

если вы ещё когда-нибудь будете настальгировать о зачарованных, то надеюсь вы поделитесь своим творчеством с нами
С удовольствием)

СКРЫТЫЙ ТЕКСТ

Сообщение отредактировал Vespa: Четверг, 08 августа 2013, 23:27:25

 


0 посетителей читают эту тему: 0 участников и 0 гостей