5 января, воскресенье. Англия, близ Кента, замок Райсов, 11:20 – … (10:20 – … м.в.)

-- NO, – в глазах Ливи потемнело, не видя ничего перед собой кроме падающей фигурки, она попыталась ухватить её непослушными пальцами (по нервам ударил звук разбитого стекла). – Нет…
Упав на колени, Оливия принялась подбирать осколки, торопливо собирая их в кучу.
-- Oddio... – с трудом видя сквозь застилавшие её глаза слезы повторяла женщина, не чувствуя как острые края фарфора впиваются в нежную кожу. – Господи, да за что же это?..
Компьютер сообщил о пришедшем сообщении, Оливия подняла глаза к монитору: на экране висел вызов связи.
Непослушные пальцы пробежались по клавиатуре и на дисплее высветилось лицо Пикета.
Его улыбка моментально померкла, едва он увидел Оливию.
-- Что случилось? – выпалил он, рефлекторно приникая ближе к монитору.
-- Я разбила статуэтку, – прошептала женщина, протягивая в доказательство осколки, которые всё ещё сжимала в руках.
Пикет моргнул.
-- Que? Merde, Liv! Qu’est-ce que c’est que cette plaisanterie?!!
-- Не ругайся, Эм, – голос Оливии дрогнул, дрожащими пальцами она постаралась быстро смахнуть с глаз слёзы.
Увидев, что она плачет, Пикет перепугался.
-- Te voila changee en fontaine… так, немедленно прекрати… ты же знаешь, я теряюсь! Лив, дорогая… я чувствую себя абсолютным козлом, когда ты вся в слезах, а я ничем не могу помочь… соберись, крошка! Вот, умница. А теперь выкинь эту чертову тарелку и расскажи мне, что случилось!
-- Это не тарелка, а статуэтка, – Оливия против воли улыбнулась. – Её привез мне Филипп, сказал, что сразу как её увидел, подумал обо мне…
-- Так, про этого козла я тоже не хочу слышать. Лив, ну я тебя очень прошу… рассказывай.
Глядя на несчастную физиономию Нольде, Ливи снова захотелось улыбаться, а ещё больше оказаться с ним рядом и поделиться всем, что накопилось на душе. Пикет мог сколько угодно называть себя последней сволочью и подонком, но Оливия всё равно была убеждена, что он самый лучший друг, который у неё когда-либо был. Впрочем, в этом её Эмиль никогда переубедить и не пытался.

Лицо Пикета темнело с каждой фразой Оливии, под конец её рассказа красивые черты уже было невозможно узнать. Наклонив голову, он на секунду прикрыл рукой микрофон и, судя по всему, смачно выругался.
-- Ублюдок… какого хрена ему от тебя надо?!..
-- Я не знаю… – Оливия опустила голову.
Нольде несколько секунд молча разглядывал Ливи.
-- Ты можешь потянуть время?
-- Что?
-- Мне нужно немного времени… хотя бы сутки…
-- Зачем?
-- Лив, сама подумай. Твой муж был в точно такой же ситуации как и ты, у него была тьма врагов и насколько мне известно Леон был одним из них, однако никто и никогда не шантажировал его. Подсказать почему? У него самого был компромат на остальных…
-- Не может быть!
-- Лив, ради бога… слышал я, слышал, о непорочном Филе Райсе. Только сейчас не надо. Наш мистер Гениальность, он же главный стратег КЯ, тоже не может быть непорочным… как бы он ни стремился себя обезопасить, на него должно что-то быть… если мы сможем это найти, ты будешь в безопасности.
-- У тебя уже что-то есть??
-- Увы. Поэтому я и прошу время… ты сможешь оттянуть момент подписания документов?
-- Я… – Ливи закусила губу и тут же болезненно вскрикнула, когда та стала кровоточить, напомнив об утреннем поцелуе Леона. – Я постараюсь.

-- Умница, – Нольде тяжело вздохнул. – Да, дорогая… умеешь ты себе мужиков выбирать…
Однако женщине не суждено было ответить. В кабинет бесцеремонно ввалились Леон с Этьеном, над чем-то весело хохоча.
Ливи мгновенно отключила связь с Пикетом, ошпарив мужчин строгим взглядом.
-- А стучаться вас не учили? – гневно сверкнула глазами она.
Леон и Шетардьё переглянулись и расхохотались ещё больше.
Оливия, успев прийти в себя за время разговора с Эмилем, почувствовала, что её начинает трясти от ярости. Но ещё больше её выводил из себя беззаботный вид стратега КЯ. Он вёл себя так, словно ничего не происходило.
-- Рада, что вам так весело в обществе друг друга, господа. Так мне не жаль вас оставлять…
Женщина поднялась из-за стола и, собрав осколки фарфора, вышла из кабинета, окинув мужчин высокомерным взглядом.
-- Пошуруй здесь в кабинете, – кивнул Леон помощнику. – А я пойду, поболтаю чуток со своей будущей женой.
Шетардьё втянул воздух и чуть нахмурившись заметил:
-- Похоже, твоя «леди Недотрога» здесь что-то жгла.
-- Хм… кто б сомневался?! – улыбнулся стратег КЯ, отдавая должное скорости Оливии. – Там за картиной сейф… Проверь, вдруг она не всё успела спалить?
Леон прямиком направился в покои Ливи.
-- Что тебе здесь надо? – жёсткой фразой встретила его женщина. – Могу я хотя бы в своей комнате тебя не видеть?
-- Нет, не можешь, – заявил стратег КЯ, останавливая взгляд на постели.
"Неужели, ещё утром мы проснулись здесь в объятьях друг друга? – такая мысль теперь казалась Леону просто абсурдной. – Чёрт, Ливи… надо же было всё так испортить?!"
-- Прости? Ты здесь, что-то забыл? – брови Оливии взлетели вверх. – Леон, я же сказала… я хочу побыть одна и не желаю тебя видеть в своей спальне.
Женщина демонстративно отвернулась и вернулась к своему занятию: раскладывание на банном полотенце частички статуэтки - похоже всё ещё можно было восстановить.
-- Склеиваешь разбитое прошлое, Лив? – ядовито заметил мужчина. – Что, неужели, подарок самого «тёмного Лорда»?..

-- Замолчи! – резко обернулась Оливия. – Не смей марать память Фила!
-- Ну, что ты?.. Разве Святое можно замарать? – брезгливо усмехнулся стратег КЯ, ощущая странные приступы похожие на пробуждения ревности.
Женщина почувствовала как увлажнились глаза и слёзы снова начали душить её. Она не понимала (и не желала понимать), почему и Пикет, и Леон в два голоса твердили, что Филипп был вовсе не таким, каким она его знала.
-- Убирайся вон! – зашипела Ливи, опасаясь, что может расплакаться прямо при мужчине.
Однако стратег КЯ даже и не думал уходить.
-- Леон, ты ждёшь, чтобы я позвала Сальваторе и он выставил тебя? – чувствуя, что не выдерживает присутствия мужчины, в отчаянье выдавила Оливия.
Ссориться с Сальве стратегу КЯ действительно не хотелось. Он рассчитывал, что в будущем этот двухметровый негр будет ему весьма полезен. Можно ли придумать лучшего шпиона за женой, чем её собственный телохранитель?
-- Не отвлекай Сальваторе, он сейчас занят… – с безмятежной улыбкой, заметил Леон. – Я тебя не задержу.
Ливи собрала остатки последних сил, мужественно готовясь продержаться до ухода мужчины без единой слезинки.
-- Я только хотел тебя уберечь от необдуманных поступков, – голос стратега КЯ вдруг стал нестерпимо жёстким и больно резал ухо. – Не вздумай выкинуть вечером какой-нибудь финт. И постарайся сделать так, чтоб с твоих сладких губ не сходила радостная улыбка. Заметь, я сказал: «радостная», а не «вымученная»!..
-- Убирайся, – в каком-то странном полузабытье прошептала Оливия, закрыв глаза и с трудом держась на ногах.
Следующий раз, когда она открыла глаза, в спальне уже никого не было.
Опустившись на постель, Ливи закрыла лицо руками. Она не верила, что это происходило именно с ней. Этот кошмар должен был вот-вот закончится… иначе… она просто не выдержит. У неё просто не хватит сил сопротивляться дальше. А Леону казалось, всё было мало.
Господи, как же остановить это безумие? Она должна была это сделать, хотя бы ради детей. Филипп пошёл на всё, чтобы спасти свою семью… значит и она должна это сделать. Её взгляд остановился на дверях ванной комнаты.
Ещё не до конца уверенная в том, что делает, Ливи нашла небольшую дорожную аптечку. Она никогда не пользовалась этим лекарством, значит, оно должно подействовать быстро. Женщина набрала в стакан воды и, сжимая тёмный пузырек, ледяными пальцами вернулась в спальню.
Она просто уснет и ничего не будет. А потом всё решится как-нибудь само собой. Ливи машинально переоделась и легла на кровать.

Чёрные смокинги совершенно преобразили и Леона, и Этьена. К тому же стратег КЯ приказал помощнику побриться и теперь Шетардьё выглядел настоящим франтом. Правда, галстук с булавкой лежали у него в кармане, приготовленные непосредственно для церемонии, а пока верхние пуговицы белоснежной накрахмаленной рубашки были небрежно расстёгнуты.
Леон по привычке схватился за ручку двери спальни Оливии, но внезапно остановился и сначала постучался, неловко улыбнувшись Этьену, словно извиняясь за своё галантное поведение.
Зайдя в комнату, стратег КЯ весь похолодел. На постели без движения лежала Ливи, рядом на тумбочке стоял стакан с водой и опрокинутый пузырёк с таблетками.
-- Медиков! Быстро! – рявкнул Леон на тупо уставившегося на женщину Шетардьё.
Этьен без лишних эмоций набрал номер на мобильнике:
-- Гиз, возьми Себа и пулей в замок, я встречу вас в холле.
Шетардьё прервал связь и не особо торопясь вышел из спальни, бросив недовольный взгляд на босса, который уже сидел на постели, пытаясь привести Оливию в чувства.
-- Ливи! Что ты наделала?! – тормоша женщину за плечи, едва ни простонал Леон. – Глупенькая! Ну, неужели, надо было доходить до крайности?!.. Чёрт, Лив!.. Ну, если ты меня так сильно ненавидела, могла бы просто сказать мне об этом!..
Оливия с трудом приоткрыла глаза, вымолвив что-то совершенно нечленораздельное, и снова отключилась.
-- Нет-нет! Не засыпай! Слышишь?!.. Только не засыпай!.. – практически умолял мужчина, прижимая безвольное тело Ливи к себе.
-- Холодно… – едва слышно прошептала женщина.
-- Ничего-ничего, сейчас прибудут медики… Чёрт! Да где же они?!.. Не волнуйся, всё будет хорошо… – Леон, придерживая одной рукой Оливию, другой с трудом дотянулся до стакана на тумбочке, в котором ещё осталось немного воды. – Вот… попей…
Ливи сделала пару глотков, силясь открыть глаза.
-- Леон? – прошептала она, пытаясь сфокусировать взгляд.
-- Да, дорогая… только не закрывай глаза, не засыпай…
-- Ты мне снишься, – женщина сонно улыбнулась и Леон почувствовал ладонь женщины у себя на лице. – Забавно, да?
Рука Ливи неловко погладила его щеку и, скользнув за голову стратегу КЯ, нежно притянула его к себе. Растерявшийся мужчина послушно подался вперёд.
-- У тебя сейчас глаза горят, – торжественным шепотом сообщила Ливи, почти задевая губами губы Леона.
Тоже самое мог сказать и мужчина. Взгляд Ливи был нездорово блестящим, зрачки сильно расширены, глаза из синих стали почти чёрными и пугали своей глубиной на восковой коже. Он невольно сжал женщину ещё крепче, словно боясь, что та вот-вот растает.
Ливи тихонько вздохнула и словно после долгих размышлений осторожно коснулась губами губ стратега КЯ, нежно покусывая и поглаживая их языком. Мужчина замер: нерешительный сначала поцелуй Оливии становился всё более страстным и глубоким, он требовал продолжения, заставляя забыть обо всём, что имело значение минуту назад. Леон почти физически ощущал, что теряет рассудок. Страсть, так внезапно нахлынувшая на Ливи, не имела ничего общего с той сдержанностью, которая (несмотря, на явное желание со стороны обоих) витала в спальне этой ночью.

-- Я, конечно, могу ошибаться, но вы уверены, что тут нужна помощь? – раздался из дверей ехидный голос. – Или это оказание первой помощи?
Леон поднял голову:
-- Она напилась каких-то таблеток.
В дверях стояли Этьен и двое мужчин.
Стратег КЯ почувствовал голову Ливи у себя на плече, опустив глаза, он увидел, что женщина снова спит. Бережно положив её на подушки, Леон отошёл от кровати, чтоб не мешать медикам. Шетадьё остался у двери, буравя Оливию презрительно-брезгливым взглядом.
-- Чего она наглоталась? – спросил один из медиков - Гиз, светя в глаза женщине маленьким фонариком.
-- Не знаю, – растеряно пожал плечами Леон. – Какие-то таблетки… там на тумбочке…
Второй медик - Себастьян, подошёл к тумбочке и взял с неё опрокинутый пузырёк.
-- Почти полный, – заглянув внутрь, констатировал он и перевёл взгляд на этикетку. – М-да…
-- Что там, Себ? – оглянулся Гиз, проверяя пульс на артерии. – Дай-ка… Ба!.. Было б чем травиться, – усмехнулся он, вертя баночку.
-- Что?.. – подался вперёд Леон, всеми силами пытаясь скрыть тревогу.
-- Снотворное и, в общем-то, никакой передозировки, просто проспит теперь до утра.
-- Что? – выпрямляясь во весь рост, грозно переспросил стратег КЯ, чувствуя как внутри всё закипает.
"Значит решила поиграть со мной?!.. – возмущённо думал он, обводя Оливию холодным взглядом. – Только в эту игру, леди Райс, играют вдвоём!.. Я раз и навсегда отучу тебя мне перечить!"
-- А ну-ка, сделайте ей промывание желудка и приведите в норму, – жёстко приказал Леон. – Ванна там…

Спустя треть часа Ливи снова оказалась в постели с жуткими болезненными ощущениями во всём теле и нестерпимой обидой в душе от такого унижения. У основания её кровати стоял ухмыляющийся Леон (скрестив руки на груди), чуть поодаль Этьен. Медики только что покинули комнату.
-- Решила, во что бы то ни стало сорвать нашу свадьбу, дорогая? – снисходительно хмыкнул стратег КЯ. – Браво-браво…
Лицо Леона внезапно стало серьёзным и казалось, окаменело.
-- Значит, называться моей женой для тебя более унизительно, чем любовницей? Прекрасно. Ты сама сделала выбор. Этьен, – не отрывая холодного взгляда от Оливии, обратился стратег КЯ к своему помощнику, – позаботься о том, чтоб завтра все утренние газеты смаковали лишь одну новость - личную жизнь леди Райс в подробностях. У меня, кстати, остались негативы с яхты, там можно подобрать весьма интересные кадры. Ступай…
Шетардьё, пользуясь тем, что Леон его не видит, нагло улыбнулся женщине, скривив губы в воздушном поцелуе, и быстро вышел.
Ливи ощутила жуткий спазм внутри, без труда представив, какую грязь сочинит про неё Этьен. Безусловно, стратег КЯ не смог бы найти лучшего папараци для этой работы.
-- Вам не нравится официальное оформление наших отношений, леди Райс, – скрипя зубами, процедил Леон. – Что ж, как пожелаете. В таком случае я повешу на вас ярлык моей шлюхи. Отношение в обществе к вам будет соответствующее. Я об этом позабочусь. Никаких предложений руки и сердца с моей стороны вы больше не дождётесь. Либо - сегодня, либо - никогда, Оливия…
Пальцы Ливи судорожно сжались, сминая шелковое покрывало в кулаке.
-- Ненавижу тебя! НЕ-НА-ВИ-ЖУ!!! – выкрикнула она, приподнимаясь на локтях и в ярости глядя на мужчину. – Хорошо, пусть будет по-твоему, мы поженимся, но если ты думаешь, что ты что-то от этого выиграешь, то очень сильно заблуждаешься!

"Ах, Лив, если б ты любила меня хотя бы с половиной той страсти, с какой ненавидишь… – с сожалением думал Леон, – я бы положил этот мир к твоим ногам…"
Комната поплыла перед глазами и Ливи рухнула назад на постель, чувствуя как к горлу катится болезненный спазм: в её желудке уже не осталось ничего, но позывы к тошноте от этого делались только мучительней.
-- Убирайся, я не могу тебя видеть… – зарывшись лицом в подушку, выдавила Ливи.
Не было похоже, что эта новость сильно огорчила стратега КЯ, окинув женщину холодным взглядом он подошёл к гардеробу. Выудив оттуда первое попавшееся платье, мужчина кинул его на постель.
-- Одевайся. В твоем распоряжении 5 минут.
-- Оставь меня в покое! Тебе нужно, чтобы расписалась? Я это сделаю! Что тебе ещё надо от меня?!
-- Твоя лучистая улыбка на все 32 зуба мировому судье, чтобы потом ни один суд не принял твои слёзные уверения, что я вынудил тебя выйти замуж под дулом пистолета. Ты сейчас оденешься, приведёшь себя в порядок, и мы вместе спустимся вниз как счастливые жених и невеста.
При последних словах лицо стратега КЯ перекосило.
Оливия медленно села на постели, поправив съехавшую с плеча бретельку. Свесив ноги, она неглядя нашла мягкие тапочки, в которых иногда ходила после душа и под тяжелым взором Леона нащупала свой шёлковый халат.
Встав с кровати, женщина завязала поясок и подняла глаза на стратега КЯ.
-- Мы идём?
Глаза Леона сузились, пробежавшись по стройной фигурке в длинном, нисходящим до пола белом пеньюаре с выглядывающей из-под него ночной рубашкой.
-- Я, кажется, велел тебе одеться.
-- Я у себя дома и имею право ходить так, как мне нравится! – отрезала Оливия, тихо поражаясь, откуда у неё, берутся силы перечить стратегу КЯ.
Это происходило помимо её воли, помимо её разума, что-то тёмное поднималось из самой глубины души и сопротивлялось каждому его слову. Ливи и не подозревала в себе такой строптивости.
Зато у Леона не было сил спорить с Оливией из-за каждой ерунды.

-- Вижу, по-хорошему ты не понимаешь, – устало заметил мужчина, доставая мобильник и набирая номер Шетардьё: – Этьен, загляни-ка в спальню леди Райс. Боюсь, мне потребуется твоя помощь, чтоб переодеть мою непослушную супругу.
Глаза Ливи расширились от ужаса. Стратег КЯ унижал её просто на каждом шагу, причём способов для этого не выбирал.
-- Я не желаю видеть твою шавку ни то, что в своей комнате, но даже в замке, – процедила Оливия, непроизвольно отступая назад под угрюмым взглядом Леона.
-- Запомни раз и навсегда: меня не волнует ваше с Этьеном недовольство друг другом. Я не собираюсь ради кого-то из вас лишать себя общества ни того, ни другого.
-- Почему ты всё это делаешь? – едва слышно прошептала женщина.
-- Потому что, по какой-то неведомой мне причине, ты боишься Шетардьё больше чем меня… Думаю, он уговорит тебя быстрее.
-- Нет… Почему ты унижаешь меня при каждом удобном случае?.. – на глаза Ливи выступили слёзы.
-- А почему ты не слушаешься? – равнодушно спросил в ответ Леон, никогда не доверявший женским слёзам.
Оливия поняла, что если будет продолжать говорить, то расплачется, поэтому женщина, опустив голову, судорожно кивнула и взялась за узел на поясе.
-- Ты хочешь, чтобы я надела это платье?
-- Именно.
-- Хорошо, – белый шёлк скользнул по обнаженным плечам, – выйди, пожалуйста, я сейчас спущусь.
Женщина переступила через упавший на пол халат и потянулась за чёрным платьем, тёмным комочком лежащем на простынях, куда его швырнул стратег КЯ.
-- Леон, пожалуйста…
"Мне это грезится или в её голосе звучат просящие нотки? – оторопел мужчина. – Чёрт!.. Почему, когда она просит, а не требует, я не могу ей отказать?.."

Едва дверь за стратегом КЯ закрылась, Оливия без сил опустилась возле кровати, протянутая к платью рука осталась беспомощно лежать на постели: "Какая же я трусиха… всего несколько таблеток и всё было бы кончено… трусиха, трусиха, трусиха…"
Женщина подняла голову и снова посмотрела на платье: "Он будет в ярости… ну и что, я же буду послушной девочкой и одену то, что он хочет… никаких претензий". Будоражащее желание досадить и хоть как-то отыграться за испытанные унижения, придало Ливи таких сил, что ей даже хотелось улыбаться.
-- Филипп обожал это платье, посмотрим, понравится ли оно тебе, Леон!

Леон задумчиво спускался по лестнице, когда навстречу ему попался Этьен.
-- Что?.. Ты справился сам? – расплылся в улыбке тот.
-- По-моему, она решила, что из тебя выйдет неважный стилист, и согласилась переодеться без посторонней помощи, – хмыкнул стратег КЯ. – Открой-ка тайну, почему она тебя так боится, а?..
Шетардьё в ответ лишь пожал плечами. Рассказывать сейчас об их с Оливией стычке 3-го утром Этьен не видел необходимости. Следуя примеру своего босса, он приберегал эту историю для более подходящего случая.

В холле было до странного тихо, если учитывать, что там одновременно находилось четверо уже знакомых между собой мужчин, и все они не были заняты каким-либо делом, а просто стояли и спокойно ждали чего-то, изредка посматривая на часы.
Шетардьё подошел к мрачному как грозовая туча стратегу КЯ и собирался уже что-то спросить, как замер, бросив ошарашенный взгляд наверх через плечо начальника:
-- Mon dieu…
Леон, уже чувствуя неладное, медленно обернулся и поднял глаза. Щека мужчины нервно дёрнулась. По лестнице спускалась Оливия. Женщина выглядела превосходно, она красиво уложила волосы и подкрасилась, придав бледному (после мучений с промыванием желудка) лицу чарующую выразительность. Она переоделась, как и было велено. Даже в то же самое платье, что выбрал для неё Леон. Однако мужчина, никогда не вникавший в детали женского туалета не обратил внимание, на подозрительно маленькие размеры классического чёрного платья. Оно было коротким. Очень коротким. Даже не так: его почти не было. И у Леона возникло чёткое ощущение, что платье закрывает только руки и живот женщины, обтягивая их при этом, как вторая кожа. Пока Ливи спускалась по лестнице становился виден вырез на груди. Декольте было таким глубоким, а крой, поддерживающий бюст, настолько «удачным», что грудь женщины не выпадала только чудом.
Сальваторе деликатно отвёл взгляд. Он уже видел свою хозяйку в этом наряде, но в прошлый раз на ней были прилагающиеся к платью длинная прозрачная накидка и прикрывавшая грудь косынка. Однако сегодня (обещавшая строго следовать инструкциям Леона) Оливия надеть их не сочла возможным.
Ливи подошла к мировому судье.
-- Добрый вечер, рада вас приветствовать, – очаровательно улыбаясь, она протянула руку для рукопожатия и мужчина, не отрывая ошеломлённо-восторженного взгляда от её выреза, осторожно сжал пальцы Ливи.
Леон разве что ни заскрипел зубами от такой наглости этого грёбонного служителя правопорядка. Впрочем, проследив за направлением взора Этьена, он понял, что лишь один в этом зале не пришёл в восторг от представившегося зрелища. Правда, Сальваторе ещё как-то неловко улыбнулся ему, словно извинялся за слишком откровенный наряд своей хозяйки.
Стратег КЯ почувствовал жуткое головокружение, теперь он точно знал, что боль - последствие применения отделовских препаратов - возвращалась к нему, как только он начинал сильно нервничать. Перед глазами стало всё темнеть, а звуки притупляться.

"Не хватало только грохнуться здесь без чувств, – тщетно пытался подбодрить себя Леон. – Пожалуй, все ещё решат, что это от вида Оливии…"
-- Что с тобой? – послышался тихий шёпот над самым ухом мужчины.
Стратег КЯ тупо уставился на Этьена и вдруг быстро ослабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.
-- Душно, – коротко пояснил он, опять переводя взгляд на женщину и отчаянно борясь с желанием подойти к ней и одернуть платье.
Мировой судья деликатно кашлянул и начал церемонию. Но Оливия уже не обращала внимания на происходящее в библиотеке, лишь изредка выхватывая какие-то детали. Мысленно она унеслась на 20 лет назад, вспоминая свои предыдущие свадьбы и сравнивая их с тем, что было сейчас. Она вспомнила испуганное ожидание первой, очень пышной и нарядной, когда семьи поженили скорее брата и сестру, чем возлюбленных; радостное предвкушение второй, неожиданной для всех, включая и саму Оливию. Женщина невесело улыбнулась своим мыслям: забавно, она ни разу не принимала участия в подготовке собственной свадьбы: сначала она была слишком маленькой, потом слишком недавней вдовой, а теперь слишком слабой.
Оливия снова вернулась в библиотеку, её мысли заскользили по настоящему. Шетардьё подал судье какие-то бумаги. "О!.. уже успел слазить в мой сейф… быстро же… – узнав свои документы, отстранено подумала Ливи. – И разрешение есть… интересно, сам на коленке рисовал?.. Господин судья, вы смотрите так, словно никогда женщин не видели… у вас в департаменте казарменные порядки?.. Господи, какой Леон снова бледный!.. ммм, что-то спросили… Кажется, про добрую волю… а что это?"
Оливия виновато улыбнулась судье:
-- Прошу прощения, я слегка задумалась…
-- Всё в порядке, миледи, это формальности.

Четыре пары глаз с разным выражением в них уставились на неё, Ливи театрально вздохнула и, выдержав хорошую паузу, заявила:
-- Нет… – (Шетардьё шумно выдохнул). – Вы не правы, нельзя относится к подобным вещам как к формальности. Я вот совсем недавно читала одну статью, там рассказывали о женщине, которую силой заставили выйти замуж. Подкупили судью, угрожали её детям, заложили бомбу в квартиру… – Ливи отчетливо чувствовала, что её несёт куда-то не туда и откровенно наслаждалась этой внезапной свободой, – отняли документы, отключили телефон… что же ещё… ах да, ей даже не дали выбрать свадебное платье! Ужасно, да? Так вот, её ведь тоже спрашивали про свободную волю, ячейку общества и добровольное согласие… а она только и делала, что кивала, а все думали, что это она от счастья онемела, а так как формальность это ерунда, так их и поженили! А жених был самый настоящий бандит!
Ливи сокрушенно улыбнулась ошарашенному судье, довольная произведённым эффектом. "Почувствуй себя идиоткой, – старательно хлопая ресницами, подумала женщина, не рискуя смотреть в сторону Леона. – Господи, Ливи… сколько тебе лет, а?"
Судья, бросив нерешительный взгляд на стратега КЯ, смущенно кашлянул:
-- Я вынужден повторить вопрос…
-- Ой, ну что вы… к чему эти формальности?!.. – Оливия, продолжая ломать комедию, взмахнула рукой. – Где мне расписаться?
-- Вот здесь, – мужчина, окончательно растерявшись, ткнул пальцем в большую книгу, которую привёз с собой.
Покачивая бедрами, Ливи подошла к столу и изящно склонилась над реестром. Судья невольно подался вперёд, заглядывая в оказавшийся прямо перед ним вырез.
Оливия поставила свою подпись и, посмотрев на строчку ниже, замерла, бросив невольный взгляд через плечо.
"Шарль Пейзера… боже, неужели, он женится под своим настоящим именем?" – Ливи почему-то даже испугалась.
Если судья изучал бюст женщины, то Этьен точно пялился на её ноги, причём так откровенно, что стратега КЯ аж всего передёрнуло. С каждой секундой ему становилось всё труднее дышать. С трудом глотая воздух, Леон вырвал из рук Оливии ручку, заставляя её наконец выпрямиться и отодвинуться от раскрасневшегося судьи.

Практически ничего не видя перед собой, стратег КЯ поставил свою подпись и захлопнул книгу, едва ни защемив пальцы церемонемейстеру.
Взгляды мужчины и женщины скрестились.
-- В присутствии свидетелей объявляю вас мужем и женой, – силясь, чтобы его голос звучал торжественно, произнёс судья, в недоумении глядя на недавних жениха и невесту.
Ливи снова почувствовала, что её знобит. "Замужем?" – она посмотрела на Леона, с трудом сознавая произошедшее. Всё это время Оливия прекрасно понимала, что делает и как на это среагирует стратег КЯ. Но чувство оскорблённого достоинства, обида и яростное бессилие заглушили голос разума, инстинкт самосохранения и даже парализующий её волю страх перед Леоном. Теперь же… когда её запал прошёл, а кураж лопнул как проткнутый воздушный шарик, Оливия почувствовала, как всё внутри холодеет. Больше всего ей сейчас хотелось скинуть это платье (она уже проклинала себя за то, что одела его!), отряхнуться от шарящих по ней взглядов, забраться на диван и укрыться самым тёплым пледом, какой только можно найти в доме, с чашкой горячего чая в руках и сделав вид, что ничего не было. Боясь встречаться взглядом с Леоном, Ливи быстро оглянулась назад. Сейчас главное было снова собраться с силами!
-- Вы ведь останетесь с нами на ужин? – воскликнула она, обращаясь к судье и пытаясь улыбнутся.
-- Я право не уверен, – мужчина оглядел остальных: обстановка в комнате не располагала к праздничному застолью.
-- Что ж жаль… – не церемонясь оборвал Леон и крепко ухватив Оливию за локоть увёл с собой.
-- Выход там! – расплываясь в приторной улыбке, кивнул Этьен судье.

Оливия не сопротивлялась, несмотря на то, что едва поспевала за Леоном, практически тащившем женщину в её комнату. Как только они свернули в коридор, где находилась спальня Ливи, на встречу им попались двое мужчин, очевидно, люди из КЯ. Едва заметно кивнув боссу, они прошли мимо, не сказав ни слова.
Стратег КЯ довольно грубо втолкнул Оливию в комнату, хлопнув дверью так, что та жалобно задрожала.
Ливи застыла, бросив недоумённый взгляд, на разожжённый камин и изыскано накрытый столик со свечами и шампанским возле него. Однако едва она повернулась к Леону, тот влепил ей оглушительную пощечину.
Ливи остолбенела. Никто и никогда не бил её. Даже в детстве! Глаза невольно наполнились слезами от внезапной боли и унижения: что он себе позволяет?!
-- Портовые шлюхи выглядели и вели себя скромнее, чем вы, леди Райс! – процедил мужчина, взвинченный до такой степени, что готов уже был просто убить Оливию.
Женщина от обиды и растерянности не могла вымолвить ни слова.
-- Чтоб я больше не видел тебя в этом платье!
-- Но ты сам… – попыталась было оправдаться Ливи, но тут же заработала ещё одну пощечину.
-- Кх… – привлекая внимание, кашлянул Этьен, застывший в дверях.
Леон резко обернулся. Взгляд его горел безумным огнём, не суля ничего хорошего для окружающих. Однако Шетардьё проигнорировал столь очевидный факт.
-- У нас проблемы, – с порога заявил он. – Набиль Абид не желает иметь дело с посредниками. Харингтон приказал, чтобы ты занялся этим лично.
-- Выйди! – зашипел на помощника стратег КЯ.
Этьен вызывающе повёл бровью:
-- Ты не забыл, что у тебя есть дела?!.. Конечно, они менее увлекательны, чем бить свою жену…
Больше Шетардьё не успел сказать ни слова. Леон врезал ему в челюсть и угрожающе повторил:
-- Выйди!
-- Совсем рехнулся?! – стирая кровь с разбитых губ, рявкнул Этьен. – Психуешь по каждому поводу и без!.. Впрочем, я знаю, в чем причина!.. Я мигом излечу тебя!..

Шетардьё выхватил из-за пояса пистолет и, направив его на Оливию, спустил курок. В последнюю секунду стратег КЯ едва успел отвести руку Этьена.
Оливия рефлекторно отпрянула в сторону, практически кожей ощущая, как совсем рядом с ней прошла пуля.
Выхватив пистолет у помощника, Леон сбил его с ног, разряжая обойму справа и слева от Этьена.
-- Убью!.. – прохрипел он. – Если с её головы упадёт хоть волос, пристрелю!..
Шетардьё взглянул прямо в глаза боссу и тихо процедил:
-- Тогда сделай это сейчас, потому что я убью эту суку при первом же удобном случае…
Стратег КЯ направил пистолет в лоб помощника. Его рука замерла в напряжённом ожидании.
-- Стреляй, – стиснув зубы, выдавил Этьен.
В этом слове было столько тоски и боли, что рука Леона едва ни дрогнула.
-- Oddio, Leone, no!!! – крик Ливи почти слился с последовавшим за ним грохотом очередного выстрела и звоном разбитой посуды.
Оливия полетела на пол, отброшенная в сторону, ворвавшимся в комнату телохранителем. Послышалось французское проклятье.
Сальваторе не торопясь поднял с пола пистолет и вернул на место предохранитель.
-- У этой модели слабый спуск, – он сурово оглядел стратега КЯ с его помощником, помогая Оливии встать на ноги.
-- Отдай его мне, – держась за запястье, Леон протянул поврежденную руку к пистолету.
-- Не в комнате сеньоры и пусть уйдет этот, – негр кивнул на поднимающегося с пола Шетардьё.
Этьен кинул мрачный взгляд на Леона и, печально покачав головой, вышел из спальни:
-- Я внизу.
В комнате стало тихо.
-- Выйди, Сальве, – не спуская глаз с Оливии, приказал Леон.

Телохранитель кивнул и, демонстративно засунув пистолет за пояс, направился к двери.
-- Salve... – женщина сделала нерешительное движение к Сальваторе, боясь оставаться с Леоном наедине, но умолкла на полуслове под пристальным взглядом стратега КЯ.
Негр немного потоптался на месте, но, поняв, что никаких указаний дальше не последует, вышел из спальни.
Под ногой Оливии что-то хрустнуло, женщина опустила взгляд и, наклонившись, подняла осколок от бутылки из-под шампанского, в которую попала случайная пуля.
-- Я… позову горничную, – стараясь, чтобы её голос звучал ровно, произнесла Ливи, осторожно ступая по битому стеклу.
-- Не раньше, чем переоденешься, – грозно процедил Леон.
Мужчина немного успокоился, сорвав злость на Этьене, но это не означало, что он смирился с внешним видом Оливии. Её наряд по-прежнему раздражал стратега КЯ, напоминая о том, что женщина вытворяла в библиотеке.
-- Хорошо, – опасаясь перечить Леону, промолвила Ливи, – выйди…
-- Обойдёшься! – резко оборвал мужчина.
Тем не менее, дабы не смущать Оливию он повернулся лицом к двери: "Чёрт! Что происходит? Неужели, Этьен прав?.."
Оливия достала из шкафа первый попавшийся длинный свитер и, с трудом стянув с себя плотно обтягивающее платье, переоделась.
В голове женщины царил вакуум, в последний час произошло слишком много всего, и теперь события наслаивались одно на другое, не давая во всём разобраться.
Однако одно она знала точно: ей хотелось остаться одной и стратег КЯ был предпоследним человеком в этом мире, с которым она сейчас желала разговаривать. Последним в списке шёл его помощник, и в обоих случаях женщина не была уверена в том, что желание видеть их когда-нибудь появится снова.

-- Я переоделась, – всё тем же ровным тоном сообщила Оливия, вновь нагибаясь, чтобы собрать самые крупные осколки: может тогда он поймёт намек и оставит её в покое?
Леон медленно обернулся, болезненным взором окидывая женщину. Вид у стратега КЯ был просто пугающе разбитым. Внезапно его взгляд застыл на злосчастном платье, валяющемся на краю постели.
Ничего не объясняя и не говоря, Леон прошёл мимо Ливи и, схватив её «подвенечный наряд», бросил в камин. Тонкий замш тут же окутало ненасытное пламя.
-- Что?.. Что ты делаешь?.. – поднимаясь с корточек, выдавила Оливия. – Это любимое платье Филиппа…
Женщина осеклась: "Пресвятая Мадонна, зачем я это сказала?.."
Глаза стратега КЯ полыхнули ярче, чем огонь в камине за его спиной.
-- Не беспокойся, ему ты в этом наряде уже не сможешь показаться, – скрипнул зубами Леон: "Дьявол!.. Призрак этого Райса просто преследует её!.."
-- Убирайся… – сжимая в руках осколки, прошептала она, и уже в следующую минуту её голос громко взлетел. – Убирайся отсюда, немедленно!!!
-- Ну, конечно, – огрызнулся мужчина. – Прямо сейчас и побегу!.. Ты ничего часом не забыла?! У тебя теперь есть по отношению ко мне обязанности! Так что я сам буду решать, когда мне приходить, а когда уходить!
-- Ты не переступишь порог этой комнаты! – задыхаясь от гнева, выпалила Оливия.
-- Уже!..
Женщина с досады бросила осколки на пол и направилась к двери. Однако едва Ливи приоткрыла её, Леон оказался рядом и со всего размаха ударил по ней кулаком. Дверь с грохотом захлопнулась.
-- Выпусти меня! Я не желаю с тобой разговаривать! – Оливия резко развернулась к стратегу КЯ и в упор посмотрела на мужчину. – Я ничего тебе не должна и не собираюсь терпеть твоего самоуправства! Ты получил всё, что хотел! Завтра же ноги моей не будет в этом доме, оставайся здесь, если тебе тут так нравится, только оставь меня в покое!
-- Ты ещё не уяснила, что приказы здесь раздаю я?! – прохрипел Леон, вновь ощущая жуткие головные боли.
-- Ты спутал меня своими солдатами! Приказывать будешь им!
-- Замолчи, иначе я за себя не ручаюсь!
-- Это я уже видела, – горько усмехнулась Оливия, непроизвольно коснувшись ладонью своей щеки.
"Господи, как я мог поднять на неё руку? – сердце стратега КЯ нестерпимо заныло. – И ещё сам учил Этьена не бить женщин… Позор!.."
В следующую секунду Леон покачнулся, с болезненным стоном хватаясь за голову.
Очнулся он оттого, что кто-то бил его по щекам, приводя в сознание.
-- Ливи, тише-тише, – отворачивая голову в сторону и перехватывая руки Оливии, улыбнулся мужчина. – Что я тебе такого плохого сделал в прошлой жизни?..
Стратег КЯ вдруг замер, изумлённо озираясь по сторонам.
-- Где это я? – невольно отпуская руки женщины, спросил Леон, приподнимаясь на локтях. – А… Отдел?.. Почему я не там?.. – Далее его взгляд остановился на собственном смокинге: – Чёрт!.. Что здесь происходит?!..
Ливи медленно поднялась, встревожено глядя на мужчину.
-- Впрочем… – стратег КЯ игриво изогнул бровь, обводя озорным взглядом Оливию, – наверное, ты довела меня до инфаркта своим видом… Боже, Ливи, не шали, моё бедное сердце не выдержит этого…
Взор Леона застыл на полоске свитера не на много сильнее прикрывавшего ноги женщины, чем сожжённое платье.
-- Леон… ты шутишь, да? – голос Ливи дрогнул, подобные розыгрыши не были в духе стратега КЯ, особенно после того, что случилось в этой комнате. – Что с тобой?
-- Ну, что ты, даже и не думал шутить… такое зрелище, кого угодно сразит наповал! – мужчина с явным удовольствием пробежался взглядом по стройным ногам.
Ливи прижала руку к губам, сдерживая непроизвольный стон, который готов был сорваться с её губ: "Господи боже… что с его головой… что они сделали?!!"
-- Леон, поднимайся… пол холодный, – женщина опустилась рядом с ним на корточки и стала помогать встать на ноги. – Пожалуйста… я сейчас позову Этьена…
Оливия бросила взгляд на дверь. В груди женщины нестерпимо заныло, ужас происходящего застилал глаза тёмной пеленой.
-- Дорогая, Этьен в Дувре… ты что-то путаешь, – стратег КЯ не без помощи Ливи поднялся на ноги.
-- В Дувре?.. – выдохнула Оливия, продолжая поддерживать мужчину. – Леон, по-твоему, какое сегодня число?..
-- Ливи, ты так спрашиваешь, словно у меня память отшибло, – усмехнулся стратег КЯ, слегка склоняя голову к женщине на плечо. – Я обожаю запах твоих духов…
-- Леон, постарайся сосредоточиться, что ты помнишь?!
-- Твои глаза… улыбку… голос…
Рука мужчины соскользнула на талию Оливии, направляясь к основанию свитера.
Ливи перехватила его руку на пол пути.
-- Леон, остановись, пожалуйста. Это очень важно… тебя ничего не удивляет?
-- Только то, что мне безумно хочется тебя поцеловать, а ты хмуришься, – мужчина потянулся к Ливи.
-- Леон! – в голосе Оливии было отчаянье, она всерьёз начала опасаться, что стратег КЯ сошёл с ума, потеря памяти теперь казалась ей меньшим из зол. – Умоляю, посмотри на меня!.. Сегодня 5-ое января 2003 года… Ты вернулся из Отдела и вернулся сюда вчера утром… а 10 минут назад ты потерял сознание и вот…
Она умолкла, беспомощно глядя на мужчину. Сейчас у неё из головы вылетели все её обиды на стратега КЯ и то, как он поступал с ней, ей хотелось только одного - помочь ему.
-- Оливия, какое 5-ое января? Ты меня разыгрываешь, – Леон укоризненно покачал головой. – А как я попал из Отдела сюда?.. И почему так быстро?..
-- Из Отдела тебя вытащил Этьен! А утром 4-го ты приехал сюда за своими ключами!
-- Да-да, я отдал Сальваторе ключи, я помню, – подтвердил мужчина. – Вчера…
-- Нет, три дня назад!
Стратег КЯ серьёзно задумался, а потом внезапно спросил:
-- А почему я в смокинге?
-- О… Ну, было что-то вроде церемонии, всем надо было быть торжественно одетыми… – Оливия снова посмотрела на дверь.
-- А ты, почему в свитере… хотя смотришься ты в нём просто изумительно, – женщина снова почувствовала движение руки Леона вниз по её бедру.
В душу Ливи на секунду закралось сомнение: между ними ничего такого не было, до того как Леона забрали в полицию, даже больше, они же накануне почти поругались!
-- Леон, что ты делаешь? – бросая на него испытывающий взгляд и снова задерживая его руку, спросила женщина.
-- Не знаю, но мне этого очень хочется… – вполне искренне ответил мужчина и попытался притянуть её к себе.
Ливи вывернулась из его рук и, почти силой усадив его на кровать, направилась к двери.
-- Я позову Этьена. Надо снова вызвать ваших врачей…
-- Каких врачей? – оторопел стратег КЯ. – Что, кроме Этьена тут ещё кто-то есть?..
Оливия вдруг остановилась и медленно обернулась: "Стой, Ливи! Что ты делаешь?.. Он же ничего не помнит! Воспользуйся ситуацией!.. Нет, нехорошо… он болен… так нельзя!.. А тот кошмар и унижения, в которых ты жила последние дни?.. Так можно?!.."
-- А кто такой Набиль Абид? – вдруг спросила женщина.
-- Скверный тип… любит игры с химическим оружием… А почему ты спрашиваешь?
-- У тебя должна состояться с ним встреча.
-- Когда? – насторожился Леон.
-- Этьен должен знать… Кстати, почему бы тебе ни отправить на эту встречу вместо себя Этьена?..
-- Я не думаю, что Этьену нужно знать, что у меня провалы в памяти, – хмуро заметил мужчина. – Я уверен, что это временно, а Этьен затаскает меня по врачам, ещё не дай бог до Харингтона дойдёт…
-- Ты знаешь, – задумчиво произнесла Оливия, – я полагаю, что твой помощник не удивится, если на встречу ты отправишь его!