Женщина стремительно шла через сквер. Каштановые волосы были взъерошены ветром и скрывали лицо. Женщина тщетно пыталась удержать их. Смеркалось. В тусклом свете фонарей она походила на призрак – ее поступь была плавной, казалось, не касается земли. Новый порыв ветра откинул ее волосы назад. У нее были тонкие черты лица, высокие скулы и выразительные глаза. В полумраке они казались черными, сверкающими безднами. Начался снегопад. Город был наполнен тишиной.
Она прошла по мосту и оказалась перед высоким мрачным забором в стиле ампир. Женщина увидела двух золоченных грифонов. Она облегченно вздохнула – она почти на месте. И как только правительству приходит в голову разместить детскую школу искусств в таком гиблом месте? Каждый раз, пересекая старый парк, она испытывала головокружительный страх. Разум твердил ей, что место охраняемое и ничего дурного случиться не может, но все равно боялась.
- Миссис Сэмюель, добрый вечер.
- добрый вечер, Джереми. – молодая женщина ослепительно улыбнулась встретившему ее пожилому мужчине. Джереми походит на дворецкого - внимателен, учтив и холоден.
- позвольте Ваш плащ.
Мужчина принял ее заснеженный плащ, невозмутимо повесил его на плечики.
- Мистер Сэмюель спустится через пять минут. Пожалуйста, Вы можете подождать его в холле. Не желаете кофе, чай?
- Спасибо, Джереми. Я подожду его в холле.
Женщина улыбнулась своим мыслям. Восьмилетнему сорванцу вдруг понравилась строгая и чопорная английская школа. Миссис Сэмюель оказалось в светлом просторном зале. Роскошь, к которой она никогда, пожалуй, не привыкнет. На диванчиках уже ожидали дамочки. Она ни с кем не была знакома, но предполагала, что это няни и гувернантки. Какое счастье, муж солидарен с ее убежденностью, что мать ребенку никто не заменит. Женщина вздохнула – как оказалось, отец ребенку тоже необходим. Каждый день. Сэмюеля-старшего дома не было уже пять месяцев. Короткие разговоры по телефону – вот и все приветы от законного мужа и отца. Адам ждет папу, как ждут маленькие дети Санту. Ждать еще месяц. Целый месяц! Многие дети привыкают к отсутствию отцов-бизнесменов, сухих, невнимательных. Но с Майклом все иначе. Адам его обожает. И никакие разлуки не разорвут их связь. Папа дома – праздник. Нет папы – значит надо терпеливо его ждать. Молодая женщина снова обратила внимание на убранство зала. Да, дорогое удовольствие – учиться здесь. Майкл хорошо зарабатывает, и у них только самое лучшее, только Майкл становится замкнутым, немногословным и мрачным с ней. Но она была рада, что с Адамом он не такой. Ведь детская душа так ранима и чувствительна! у нее никогда не было отца, и она не знает, что значит, его терять.
Адам спускался по огромной лестнице.
Мистер Сэмюель, - снова улыбнулась мать. – серьезный, весь в папу. Но глаза мальчика сияли озорством. Такие же как и у его матери – почти черные.
- Мама! – его звонкий голос разбил тяжелую тишину зала, Миссис Сэмюель засмеялась.
- тише, Адам. – она попыталась изобразить строгость, но у нее это всегда неважно получалось и ей только и оставалось извиняющееся посмотреть на дамочек, к которым уныло брели их подопечные.
- мама, я так много узнал нового! Ты знала, что….
Конечно, она все это знала, потому что в свое время получила превосходное образование. Женщина должна быть образованной.
Она слушала пересказ мальчика, тем самым поощряла его тягу к знаниям, развивала память и ораторские способности.
Они прошли парк и оказались на парковке. Миссис Сэмюель открыла дверь перед сыном, и только после этого прошла к своему месту. Они могли позволить себе водителя, но она любила быть за рулем. Она долго спорила с Майклом и отстояла право на самостоятельность. Сэмюель-старший значительно ослабил хватку после того, как Елена, его жена, прошла полный курс вождения при экстремальных условиях. Несмотря на то, что считал свою жену трусишкой, он не смог не оценить ее реакцию и умение держать эмоции под контролем.
Адам закончил свой пересказ событий дня.
- а папа скоро приедет?
Этот вечный вопрос.
- скоро.
Неправдивый ответ.
Адам недовольно засопел, почувствовал ложь.
Елена поставила диск, не отвлекаясь от дороги. Трек Enough Love растекался по салону, вытесняя тяжелую тишину.
- ты почитаешь мне сказку?
- конечно, дорогой. Какую?
- про Златовласку, которую папа читал мне.
Про Златовласку. А до этого наш папа читал про Русалочку с солнечными волосами. А до этого…
Ее разбудила трель телефона. Не выплыв из кошмара окончательно, она ответила на звонок. Долгожданный любимый голос был словно бальзам на душу.
- Майкл, - выдохнула Елена, узнав голос мужа. Она подскочила с кровати, рукой провела по лицу, стирая остатки сна. Он говорил что-то, она не могла сосредоточиться, только взглянула на часы. Было три часа ночи.
- Майкл, что случилось? – испуганно спросила она.
Майкл замолчал, позволил тем самым ей прийти в себя. Выдержав паузу, он снова повторил, что сможет приехать раньше. Раньше на месяц!
Он спросил про Адама, Елена успела успокоить его, что все хорошо, и связь оборвалась. Она немного послушала гудки, словно была вероятность, что гудки прекратятся, и она снова услышит его.
Она положила трубку. Пригладила волосы и, подумав, прошла на кухню. На автопилоте она открыла холодильник и налила себе воды. Ее мысли были далеко. Они десять лет вместе. И она сейчас осознала, что его очередное возвращение из командировки не приносит ей прежнего почти детского восторга.
Каждый раз перед возвращением он звонит и предупреждает.
Каждый раз мучительно изображает, что все в порядке.
Каждый раз обнимает Адама.
Каждый раз она удостаивалась легким кивком головы.
Никогда не приезжал внезапно, никогда не врывался в дом, не проверял шкафы на наличие любовника, как в дурацких фильмах о неудачниках. Никогда не спрашивал ни о чем подобном. Раньше была спокойна и горда, ибо доверие заслужено. Теперь такое поведение тревожит. А не все ли ему равно, что там, в ее жизни?
Встреча прошла как обычно - Адам бесконечно счастлив, ужин безупречен, жадный диалог между сыном и отцом, холод между женщиной и мужчиной.
Елена наблюдала за мужем - как он сидел за столом, как держал приборы, как жевал, как прикасался губами к бокалу, но вина в бокале не уменьшилось нисколько, как встречался с ней взглядом и безмолвно обещал объяснить потом.
Но Елена знала, что потом он ничего не скажет.
И все-таки сегодня встреча была иной.
Она убирала со стола. Адам побежал разворачивать подарок. Майкл помогал, машинально собирал тарелки.
- что случилось? – голос Елены был нежен, а черные глаза внимательны.
Майкл замер на мгновенье, а потом сказал – Погиб коллега.
- какой ужас! Как это случилось?
Майкл не отвечал. Его взгляд замер в одной точке.
- Майкл? – Елена прикоснулась к его плечу. Майкл очнулся и посмотрел на свою жену по-новому. Вдруг он обнял ее и, зарывшись лицом в ее волосы, прошептал – не хочу вас терять.
Елена замерла.
- ты нас не теряешь. Все хорошо. – Она гладила его спине, боялась увидеть его лицо, вдруг там что-то страшное. Вдруг там, в глазах его – слезы?
Конечно, никаких слез там не было. Но женщине легче от этого не стало.
На следующее утро от мужчины не дождаться было ни единого слова. Адам еще спал. Елена хозяйничала на кухне, Майкл пил утренний кофе и казалось, совсем не чувствует вкуса.
- ты не хочешь поговорить, Майкл. Я беспокоюсь. – спросила она.
Она замолчала, явно вспомнив тот период времени, когда ее муж едва ли не сошел с ума, и вернуло его к жизни рождение Адама. Что тогда произошло? У нее был шестой месяц беременности, протекала она тяжело, а у Майкла была депрессия из-за кончины друга детства. Елена теперь пришла к выводу, что у ее мужа фобия смерти. Никто так не убивается, узнав о смерти. Майкл хоронит себя заживо. И вот снова.
- Майкл, жизнь продолжается.
- тебе надо найти родственников. – внезапно резко произнес он.
Теперь замолчала Елена. Она не хотела начинать снова эту больную тему. Она не хотела даже думать о том, что может остаться без его поддержки, совсем одна с ребенком. Майкл долгое время не возвращался к этому вопросу, но столкнувшись со смертью, снова начал беспокоиться.
- если со мной что-то случится, я должен знать, что с вами все будет нормально.
- что значит «что-то случится»? – перепугалась Елена. Она хотела предложить сменить ему работу, но Майкл и так менял работу каждый год. И изменения почти не ощущались – те же длительные командировки.
- у меня никого, кроме вас. У тебя есть еще отец.
- у меня нет отца! И не будем снова.
- Елена, нельзя закрываться от всего мира.
- и я тебе о том же. Майкл! в твоем мире только работа. Ты не знаешь, как тяжело одной!
В проеме возник мальчик в пижаме, сонно потирая глаза он грустно спросил «Вы снова ссоритесь»?
- ну что ты, нет, конечно, мы обсуждали спорные вопросы. – успокоил Майкл сына и злобно глянул на свою жену. Елена отвернулась и продолжила убирать со стола. Адам, конечно ребенок, но не глупыш и его не проведешь. Он чувствует ложь, как и его мать.
Попытка помириться в спальне потерпела неудачу. Сначала Майкл долго был в комнате Адама, читая ему сказку про принца и девочку с золотыми волосами. Мальчик уже взрослый, может сам читать, но отцу нравились сказки и так он, прикрываясь желанием сына, с радостью нырял в другой сказочный мир. Он вернулся к жене и с облегчением вздохнул, увидев, что Елена уснула. То, что она претворялась, он раскусил, но предпочел сделать вид, что поверил ее игре. Елена с обидой отметила про себя, что он не желает ее. Она почувствовала, как он лег, Елена едва удержалась, чтобы не повернуться и не обнять его. Но осталась лежать неподвижно. Глаза были закрыты, но Майкл видел, что она не спит. Это можно определить по дыханию, напряженной позе и по тому, как серьезно было ее лицо. Он долго не мог уснуть. В отличие от Елены, он не претворялся – его глаза были открыты. Он смотрел в темноту, в потолок, иногда поворачивался в сторону Елены и рассматривал ее лицо. Любит ли он ее? И любит ли его она?
Утро было молчаливым. Майкла тяготила обстановка в доме. Елена продолжила играть роль безупречной жены, но Майкл чувствовал, каким холодом веет от нее.
- нам надо поговорить. – начал Майкл.
- да, я нашла хорошего психолога.
- нам нужен психолог? – Майкл поморщился, идея ему не нравилась, и он не считал, что в их проблемах они не смогут разобраться сами.
- да, семейный психолог. Майкл, наш брак разваливается. Если бы не Адам…
- не говори так. Я люблю вас.
- я тоже люблю тебя, Майкл. И раньше этого было достаточно.
Они замолчали, потому что появился Адам. Он бежал к папе. Майкл протянул ему руки и засмеялся. Елена улыбнулась. В такие моменты казалось, что все у них будет хорошо.
Пока Майкл отвозил сына в школу, Елена занималась по дому. Потом йогой. Покончив с упражнениями на равновесие, она придирчиво осмотрела свою фигуру. Как хорошо, что она совсем не предрасположена к полноте. Женщина была стройна и изящна. Елена изучила свое лицо. Немного бледнее обычного, глаза печальнее, кажутся больше. Она провела рукой по волосам. Густые, гладкие, тяжелые, блестящие. Она очень гордилась ими. Елена улыбнулась, вспомнив, как нежно Майкл произнес фразу «Я люблю вас». может, ему и в самом деле нужно время? Может, он просто немного отвык от семьи, да и несчастье с сотрудником тоже не располагает к безмятежному спокойствию. Она не знала, как лучше поступить. Закрыть глаза и подождать? Но сколько у нее есть времени? Может уже через час его вызовут на работу… Или может надо записаться к Медлин? Она точно не позволит ему замкнуться в себе. Елена несколько лет назад нашла первоклассного психолога. Эта женщина была волшебницей, во всех смыслах этого слова, ибо излечивала то, что не видно человеческому глазу, а именно – душу. После ее бесед становилось очень светло. Светло становилась даже от ее молчания и улыбки. Да, она была чудесна. Может быть, она поможет Майклу? Или подскажет Елене, как быть…
Может быть, одеть то красивое платье с глубоким вырезом, шпильки, боевой макияж… «Господи, я же все умею, все знаю, у меня безупречный вкус, я умна… почему так сложно заинтересовать мужа? Может быть потому, что мой выбор всегда останавливается на джинсах и футболках? Может быть потому, что мое ажурное белье ни разу не одетое, забытое, лежит на дне полки в спальне? Может быть потому, что ужин при свечах – это так непрактично и глупо с моей точки зрения? Может, я совсем не романтична и не могу играть какие-либо роли? Может быть поэтому, мой мужчина до сих пор читает сказки?»
- как глупо, Елена… - вздохнула она, снимая платье и облачаясь в прежний наряд – привычные джинсы и черную со стойкой кофту.
Желание выйти на улицу возникло внезапно. Она оставила записку мужу, начиналась она со слов – «Дорогой Мишель».
Она улыбалась, ведь это так романтично, оставлять записку, когда можно просто позвонить. Вот именно, позвонить. Это глупо, все эти записочки…
Черт возьми, когда его нет рядом, так легко верить, что все хорошо, что семья не распадается, что она любима и любит своего мужа, доверяет ему. Гордость никогда не позволит ей поднять вопрос верности. Но его глаза, слова… такие холодные, чужие….
Мысли женщины уносили ее далеко, она не смотрела, куда шла. Ее несло словно течение куда-то.
- Мисс, осторожнее. – проходящий мимо пожилой мужчина успел поймать ее за локоть и уберечь от падения. – скользко.
- извините, я задумалась. – очнулась Елена. Она посмотрела на своего спасителя. И едва не засмеялась от удивления. – Вы играете в какой-нибудь рок группе?
Чудак был одет как барабанщик или гитарист. Шестидесятилетний рок музыкант.
- да, мы с ребятами арендуем гараж…
Елена смеялась и одновременно извинялась за несдержанность. Напряжение, которое копилось с приезда мужа, вырвалось наружу и Елену уже душил истеричный смех. Мужчина удивленно смотрел и не собирался ни уходить, ни обижаться.
- Простите, - повторяла женщина, из глаз ее катились слезы.
- меня зовут Вальтер. Может быть, я провожу вас? или зайдем к нам, воды?
- Простите, Вальтер! Вы очень добры. Мое имя Елена. Простите за мою истерику. Проблемы в семье…
- ничего. я понимаю. Я сам воспитал сына.. и все таки, не хотите посмотреть на нашу группу?
- спасибо. На самом деле это интересно – улыбнулась женщина.
- тогда прошу! – Вальтер галантно предложил свою руку.
Елена никогда не заговаривала с незнакомыми людьми на улице. Это ей и в голову не приходило. Каким образом она доверилась Вальтеру, она не понимала, но то, что этот человек вдохнул в нее жизнь и цвет, было очевидно.
Пока они шли до того любопытного гаража-студии, Вальтер рассказал свою краткую биографию. Оказалось, он в самом деле рано потерял жену, любовь всей его жизни, Белинду, воспитал единственного сына. И они вместе играют в рок-группе. Это их страсть.
Гараж казался с виду самым обычным гаражом, но оказавшись внутри, Елена удивилась, насколько внешность бывает обманчива. Во-первых, он весь сверкал, переливался и скорее напоминал диско-бар. Помещение было довольно просторным, там можно было танцевать. Впрочем, группа музыкантов-любителей явно собирала небольшую толпу, человек тридцать, своих поклонников и друзей. Богемная обстановка понравилась Елене. Как только они вошли, Вальтер криком поприветствовал своих соратников и познакомил с гостьей. Перед женщиной возник молодой парень лет двадцати пяти, какой-то сонный. Но он вежливо поздоровался с Еленой и покосился на отца. Затем достал из кармана очки, одел их, посмотрел на гостью и снова спрятал очки в карман.
- Отец, мы заждались тебя, но готовы простить… - я Биркоф, - представился парень, - его сын.
- эй, Вальтер. ну сколько можно, волчья морда! – грубый голос взорвал пространство, с нижнего этажа поднимался мужчина, движения и слова его были резки, но заметив Елену, он удивился и остановился на мгновенье, чтобы извиниться за свой тон.
- Вальтер, сукин ты сын, надо предупреждать, что у нас леди!
Вальтер закатил глаза и извинился перед дамой. – он немного несдержан, но безобиден, - успокоил он свою гостью.
- все в порядке, я не собираюсь падать в обморок.
- да, леди, но вы еще не слышали нашу музыку. – с верхнего этажа по перилам скатилась молодая девушка, стройная блондинка, с начесом феерической высоты и разноцветной челкой. На ней была крутая кожаная куртка. Елене резко захотелось такую же.
- Никита.
- Елена.
Девушки пожали друг другу руку.
- Пол. – седовласый мужчина втиснулся между Биркофом и Никитой, бесцеремонно оттолкнув последнюю. Впрочем, Никита не растерялась и кулаком врезала в плечо Пола. Завязалась потасовка и Вальтер предложил Елене присесть на диван, пока эти шалопаи не разнесли тут все ко всем чертям.
Елене казалось, что она попала в дурдом. Пол таскал на своих плечах вопящую блондинку, пока остальные два музыканта настраивали басы.
- ну все, хватит, поставь на место, - спокойно и строго произнесла Никита и ее тут же Пол поставил на место – перед микрофоном.
Значит, блондинка у них вокалистка.
- ребят, готовы? - тем же строгим тоном спросила она.
- да, - ответил Вальтер. – и звякнул медиатором по гитарным струнам.
- у меня тоже все отлично, - отрапортавал Пол, долбанув по ударным
Повисла тишина.
- Сеймур? – промурлыкала Никита, ласково покосившись в сторону Биркофа, он сидел за синтезатором.
- а? да! Да, готов. – и нажал наугад пару клавиш.
- окей, ребят, поехали! Три, четы-ыре
Елена ожидала дикий звук, разрывающий барабанные перепонки, но вместо этого ребята ее приятно удивили – вместо агрессивного панк-рока звучал инди-рок с глубоким вокалом и весьма мелодичным сопровождением. Никита пела на французском. Елена немного знала этот язык и могла понять, о чем поет эта девушка. Нецензурная лексика придавала даже какое-то очарование ее бунтарской натуре. Вообще, звучали они весьма гармонично, несмотря на то, что перед игрой они едва не перегрызлись.
Елена была рада знакомству. Но надо было покидать сумасшедшую семейку. Она была записана к психологу на прием и должна была покинуть их, чтобы успеть на другую встречу. Тем более Майкл должен вот-вот подъехать тоже.
Майкл уступил своей жене нехотя – он с раннего детства терпеть не мог психологов, психоаналитиков, психиатров и прочих врачей душевной специализации. Даже служители в церкви его напрягали своими задушевными беседами. Открывался он редко, только самым близким людям. Но даже они мало знали о внутренних переживаниях Майкла. Елена надеялась, что Медлин сможет его раскрыть и помочь им сохранить брак.
Майкл был молчалив, как обычно, сдержан и холоден, как обычно с Еленой. Женщина почувствовала, как тоска топит ее снова.
Медлин была отменным специалистом, и вела себя как обычно, но реакция Майкла шокировала Елену. Он зверел. Вначале ее напугала его бледность, потом сбивчивое дыхание и лихорадочный румянец. Его зеленые глаза метали такие молнии, что даже воздух должен был воспламениться. Но Медлин этого не замечала, она улыбалась, задавала свои вопросы, терпеливо ждала его ответов, но он не отвечал. Елена совсем была растеряна, она знала, что будет тяжело, но чтоб так…
После получасового приема Майкл учинил допрос Елене. Как давно ты к ней ходишь, как ты на нее вышла, что ты рассказывала ей и что ей известно – и за этими вопросами еще и еще вопросы. Елена покорно отвечала, устало и монотонно, скупо. День был невыносимо длинный, она хотела домой, обнять сына.
Подходя к дому Майкл успокоился. Елена не услышала от него ни слова до самой ночи. Вечер прошел как обычно – она приготовила ужин, убралась, Майкл отправился укладывать сына, почитал ему сказку, поцеловал на ночь и встретились они только в спальне.
- Майкл, ты же раньше играл на виолончели?
- да, когда-то давно.
- почему бросил?
- руки грубые.
- у тебя нежные руки.
Майкл посмотрел на нее. Она стояла у окна и смотрела на улицу. Она обхватила себя за плечи.
- холодно? – прошептал он, подойдя совсем близко, но не обнял.
- очень. – прошептала Елена.
- пойдем спать.
Елена не помнила, как дошла до кровати. Слишком много событий произошло в этот день, она слишком устала, чтобы о чем-то думать, что-то вспоминать и тем более произносить слова. Она мгновенно уснула и не знала, что Майкл подхватил ее безвольное тело и бережно уложил в постель, словно любимую куклу. Он действительно любил ее и пытался оградить от любой опасности. Да что там! Он старался создать для нее тепличные условия, оградить от внешнего мира, пусть даже все будет ложью, он не хотел подвергать ее опасности. Порой его охватывала паника, потому что он сам прекрасно понимал, что он – главная ее опасность. Майкл безумно боялся за нее. Но еще безумнее был страх по отношению к сыну. Он наблюдал за ним, обращал внимание на его поведение, реакции, и приходил к выводу, что Елена прекрасно его воспитала. Он был уже довольно сильной личностью, с точки зрения психологии. Мальчик рос смышленым и смелым и любознательным. В их семье только у Адама были живые глаза. Майкл очень боялся погасить этот огонь. У Елены тоже глаза – сверкающие бездны. Просто сейчас Майкл развеял иллюзии, и эти бездны заволоклись туманом недоверия, сомнений и неуверенности. Майклу надо найти силы воссоздать их сказку. Но сил уже не было. Единственное, что отрезвило его – Медлин. Он когда-то участвовал в ее ликвидации. Ее не должно быть в этом мире. Да, это была та самая Медлин. та самая великая Медлин. Медлин, женщина, от которой зависело почти все. Медлин, имя, наводящее ужас, ледяной. Имя, как приговор. Имя-спасение. Отдел избавился от нее. Отдел вообще от многих избавился… Майкл почти все уничтожил. Но первой ушла она – Медлин. Она была умна и бить пришлось по ней. Майкл не хотел этого. И сейчас он бы никогда ее не уничтожил. Если бы она была в Отделе. Но она была жива. И вне Отдела. Она была рядом с его семьей и она безусловно опасна. Майкл подмешал своей жене сильнодействующее снотворное, чтобы незаметно покинуть дом и решить проблему, имя которой Медлин.
Медлин – Медлин – Медлин… - бился пульс. Мысли крутились вокруг этого проклятого имени. Медлин.
Если она жива, может и другие…
Может смерти нет. Может они прокляты даже на смерть. Может…
Он быстро добрался до ее офиса. Горел свет. Она ждала его.
Майкл достал оружие. Он убьет ее, - он так решил. Но сначала узнает ответы на свои вопросы.
Медлин перебирала папки и стояла к нему спиной. казалось, она не слышала его. нет, она знала, Майкл не станет стрелять сразу. Он может выстрелить в спину, но он не сделает этого, пока не удовлетворит свое любопытство.
- Медлин. – позвал ее мужчина.
- я ждала тебя. – спокойно произнесла Медлин, развернулась лицом и подошла совсем близко к нему. Странно близко. Так близко она никогда не подходила в Отделе. Теперь Майкл видел, как она изменилась. При их встрече, что состоялась пару часов назад, он не замечал перемен, он видел только ее – смертельно опасную женщину из Отдела.
- выпьешь со мной вина? Ты так напряжен. Майкл. – ее тон был насмешливым, но имя его она произнесла строго и сдержанно, словно показала – я знаю, кто передо мной стоит, я уважаю того, кто передо мной стоит. И я помню Отдел.
- что все это значит?
- что именно? Моя жизнь? она ничего не значит. – вздохнула Медлин. – ты мне это доказал. Когда Отдел избавился от меня, а я оказалась вполне живой, спасибо Никите, я долгое время не знала, куда деть себя. А потом…
Медлин замолчала и отвернулась.
- Майкл, я просто научилась жить. Первое время шифровалась. Но Отдел не искал меня. И я поняла, что свободна. Стала простым психологом.
- и поэтому вышла на Елену?
Медлин засмеялась. Майкл и забыл, как звучит ее смех. Или она никогда не смеялась в Отделе.
- нет. Мне стало скучно. Жизнь – скучная штука. Вне отдела. Хотя в Отделе – не жизнь…
- Отдела больше нет.
- да? чтож… жаль. Твоя заслуга?
- отчасти.
Повисло молчание. Майкл знал, нет ничего, что помешает ему убить ее снова. И в этот раз навсегда. Но он хотел говорить с ней. Первой из Отдела ушла Медлин. за ней Биркоф и Вальтер. Потом Пол, шеф Первого. И следом за ним Никита.
- Медлин, что мне делать?
- ты давно не спрашивал меня об этом. Ты так давно решил, что сам сможешь во всем разобраться. Ты доволен результатом?
- я хотел получить Отдел. Я уничтожил Отдел.
- нет, ты просто убил всю старую гвардию.
Они снова замолчали. Майкл снял с предохранителя. – я должен доделать свою работу.
Медлин пожала плечами. – я знала, что увижу тебя. И я подготовилась. Майкл, ты готов убить меня, но готов ли ты убить свою семью?
Все просто. Когда сердечная деятельность Медлин завершит свою работу, произойдет взрыв. Эпицентр – Елена и Адам.
- я не могу отпустить тебя.
- Никита отпустила.
- как это произошло? Она никогда тебя не любила.
- а мы никогда не отпускаем тех, кого любим.
- я убил и ее.
- ты тянул ее как мог долго.
- мне не надо твоих оправданий, Медлин.
- да, не надо. Иди домой, Майкл. Я ждала тебя долго. И устала. И запомни – одно мое слово, Елена потребует развода. И другое мое слово – она будет уверена, что у нее счастливая семья и любящий муж. И как всегда – выбор за тобой, какое слово я произнесу.
Медлин вышла первой. Она снова повернулась к нему спиной, но теперь точно знала, что он не спустит курок. Он любил их – Елену и Адама.
Медлин направлялась домой. За многие годы она снова соприкоснулась с Отделом. Да, каждый день она вспоминала то время, но она ни разу не сталкивалась так – лицом к лицу. Ей не было страшно за свою жизнь. Отдел прочно укоренился в ней – тем чувством отрешенности к своей боли, смерти и несвободе. Но она и не представляла, что сможет жить вне отдела, она и не верила до сегодняшнего дня, что сможет научиться жить иначе. И теперь она думала о том, а не ошибка ли нарываться на Майкла. Может стоило жить так, как жилось и не пытаться вернуться назад. Может они все правы – они заслужили немного нормальной жизни. Ее раздражали любые сомнения. И домой она вернулась злая. Встретил ее привычный гам – Пол снова ссорился с Никитой. Вальтер и Биркоф играли в компьютерные игры. Беспорядок в их гараже уже никого не бил по глазам.
- я сказала, что не собираюсь плясать под вашу дудку.
- а я сказал, что ты сделаешь все, что потребуется!
Медлин знала, о чем их спор. Никита хотела жить спокойно. Пол хотел вернуть Отдел. Медлин тоже хотела этого до сегодняшнего момента. Пока не осознала, что она все-таки может жить вне Отдела. они все могут вне Отдела. И Пол тоже уже изменился. Такие они не удержат Отдел. Ничего не будет прежним. Майкл – тем более.
Медлин прошла наверх. Ее заметили все, но не стали лезть. Они выучили – лучше оставить в покое. Медлин сама все расскажет, если посчитает нужным.
Вальтер оторвался от игр и пошел разогревать ужин. Он был самым спокойным в этой странной семейке.
Через полчаса все сели за стол. Медлин молчала. Биркоф и Никита перекидывались макаронками, потом Сеймуру это надоело и он опрокинул всю тарелку девушке на голову. Вернее, попытался. Никита поймала его руку и в одно мгновенье Сеймур оказался прижатым к полу. Вульф загоготал. Но быстро замолк под взглядом Медлин.
- я встретилась с Майклом.
Все замерли. Только Никита не знала, куда себя деть.
Наконец тишина взорвалась ее истерикой .
- я говорила, это плохая идея. Еще и ты Вальтер! Нашел, кого приглашать к нам!
- успокойся, Никита.
- я вас спасала не для этого.
- а для чего? –спросила Медлин.
Никита не ответила. Она вышла из стола и отправилась к себе. Вальтер хотел пойти к ней, но Медлин остановила его – Оставь ее.
- зачем ты так. Ты же знаешь, как она относится к нему.
- и ее он тоже не пожалел.
Снова они замолчали. Пол отвернулся. Ему было не по себе. Он доверял этому парню. А в итоге их всех спасла самая непредсказуемая, неуправляемая и проблемная оперативница, которую он терпеть не мог. Впрочем он не ошибся в Майкле. Этот агент достиг своей цели и даже не пожалел свою Никиту. Просто цель была неверная.
И если у них у всех было время смириться и понять его, то у Никиты этого времени не было. Она недавно у них.
Когда Медлин отыскала Биркофа и Вальтера, она решила, что будет лучше разбежаться в разные стороны. Но вскоре они снова встретились и начали жить так – втроем. Потом к ним присоединился Пол. и через восемь месяцев – Никита. Никита организовала их спасение. Они вчетвером организовали ее спасение. Только Никита была раздавлена предательством Майкла, и никак не принимала их план. Но и не уходила. Медлин знала, что Никита не может уйти от него. Майкл.
В их гараже, отлично обустроенном для житья, всегда звучала музыка. Они жили в свое удовольствие. Медлин занималась практикой, остальные валяли дурака. Их музыка была импровизированной и ненавязчивой. Никита стала вокалисткой. Пела она что хотела и не обращала внимания на музыкальное сопровождение. Пол тоже был неуправляем. Подстраивались лишь Сеймур и старина Вальтер. эти двое вообще прижились лучше всех. Вальтер практически усыновил Сеймура. Они играли в семью, чем забавляли и умиляли самого сурового участника их команды – Медлин.
Вне Отдела Медлин позволяла Полу большее. Они были парой. Танцевали вместе, часто устраивали себе романтические вечера на крыше. И Пол часто похищал ее и отвозил на концерты, в оперу и так далее. Никита почти завидовала им. И радовалась их идиллии. Хотя наблюдая за ними, впадала в депрессию. Медлин однажды обратила на это внимание и засмеялась – а каково было нам наблюдать за тобой и Майклом? Впрочем, эта реплика была слишком сильной. Тогда блондинка собрала вещи и ушла искать свое счастье. Вернулась через неделю. Видимо, счастья нет там, где нет Майкла. В их компании имя Майкл звучало постоянно. Никита не могла лишить себя этого сама.
Медлин танцевала с Полом. Сеймур мыл посуду. Вальтер бренчал что-то на гитаре. Они держались вместе, потому что хотели выжить и вернуться в Отдел. Вернее, им было привычно выживать вместе. Теперь, никто из них не хотел в Отдел. Но механизм уже был запущен.
- Ничто не стоило небес. – прошептал Пол.
- ничто не стоит и земли. – ответила Медлин. Его руки были по-прежнему сильными. И это были те же глаза. И это был ее Пол.
И это была его Медлин. Тот же голос, тот же взгляд.
- если мы вернемся, все будет иначе. – снова обещал Пол. Он это обещал всем, Медлин – чаще всего.
Медлин не отвечала ему. Она знала, иначе будет, но будет ли правильнее?
И выживут ли они. Впрочем, если они до сих пор живы…
Никита расплела волосы. Провела по ним расческой, запустила пальцы, приподнимая их от корней. Как она напряжена! Закрыв глаза, она массировала кожу головы. Сегодня выдался сложный день. Елена. Она видела ее издалека, сегодня столкнулась лицом к лицу. Она другая. Она жена его. Не любовница. Не напарница. Не подружка. Это все роли Никиты. И еще роль жилетки, подушки, груши, по которой можно дубасить в порыве ярости. Еще некое средство пережить холод, мглу, тоску… это все Никита. Глупая девчонка, всегда верившая во все его сказки. Верила…
Никита скинула одежду и пошла принимать душ. Какая-то ненависть поглощала ее. Никита смотрела на свое отражение. Ревность? – спрашивала она себя. – Да какая к чертям ревность! – предательство. Он снова меня использовал. Нет. На этот раз он избавился от меня. Я не подхожу… я! Я – та, что спасала, выслушивала, терпела, верила, согревала, любила в конце концов! Любила…
Никита выключила воду и села на бортик ванны. В голове шумело. Она могла спуститься вниз, выпить чаю. Но там Медлин и Пол. Но там Вальтер и Сеймур. А видеть их не хотелось. Она стала тереть свое тело полотенцем. – Майкл любил это тело. – подумалось ей. От этих мыслей она едва не заскулила. Ей катастрофически хотелось его увидеть. Она завидовала Медлин. И ей хотелось поговорить. Или нет. Она никого не хотела видеть, слышать, знать.
Никита доплелась до своей постели. Рухнув, она закрыла глаза и чтобы не открывать завязала их лентой. Проклятая бессонница изматывала ее. Она не знала, как еще заставить себя спать. В ход шло все, кроме лекарственных препаратов. Пробовала напиваться – но кроме пьяных истерик ничего не выходило. Пробовала изматывающие тренировки – но они не были такими интенсивными, как в Отделе с Майклом. Пробовала спать с другим. Это был плюшевый медведь. Нулевой эффект.
В дверь постучали. Никита сдернула повязку и подошла тихо к двери. Медлин.
- Медлин, ты последняя, кого мне хочется видеть.
- я единственная, кто осмелится поговорить.
Повисло молчание. Никита не открывала, Медлин не уходила.
Наконец-то щелкнул замок. Медлин отворила дверь. Никита сидела на кровати и смотрела в стену.
- Так нельзя. – Медлин сочувствовала ей.
Медлин подошла ближе и села рядом. Никита дернулась, подошла к маленькому окну.
- ты не знаешь, каким он может быть. Он никогда не любил тебя, Медлин. И все-таки он смог ликвидировать меня. Я не заслуживала.
- Никита, ты заслуживала почетную ликвидацию в первые месяцы. Он просто не смог тебя тянуть.
- И кто теперь с ним? Кто вместо меня?
- о, ну тут не беспокойся. Такую доверчивую дуру ему еще поискать надо.
Никита, не привыкшая к такому стилю, усмехнулась.
- а Елена? – спросила Никита.
- что Елена? – Медлин раздражала брюнетка с самого начала.
- я не знаю, почему я злюсь. Я не желаю ей зла.
- и в этом вся ты. Не желать зла, прощать, любить, понимать и спасать. Не изводи себя. Пройдет время – ты снова все испортишь, поверишь ему. Он обманет.
- Почему?
- потому что в этом весь он!
- не все было ложью. – упрямо сказала Никита.
- это он тебе пробубнил над твоим безвольным телом и покалеченной душой? Никита, ты выбрала неверную тактику. С ним нельзя быть слабой и уязвимой.
- я не буду тобой, Медлин. Лучше смерть.
- а может лучше ложь?
Когда Медлин ушла, а Никита наконец-то уснула, когда Вальтер просмотрел серию своего очердного сериала, когда Бирков добил последнего орка в компьютерной игре, когда Пол притих, в их жилом гараже наступила ночь, мрачная, тихая, мертвая тишина заполняло все пространство. И взглянув на спящих можно было увидеть, что им снится. Можно было увидеть Первый отдел.
Майкл подготовил очередной отчет о проведенном дома отпуске. Елена сильно расстроилась, что его так рано вызвали на работу. Адам практически сошел с ума. Он еще никогда себя так не вел. Это разрывало сердце отцу. Его успокаивало немного то, что Елена – хорошая мать. Впрочем, на этом хорошие новости заканчивались. Ему надо было использовать ресурсы отдела, чтобы узнать все, что произошло странного в мире из-за того, что Медлин вне Отдела. Еще ему необходимо получить все данные по миссиям, в которых погибла остальная часть командующего состава Отдела. Надо удостовериться снова, что Пол мертв. И что Вальтер тоже. И Биркоф не разгуливает по компьютерным клубам. И что Никита тоже… Тоже не жива.
На ее имени он споткнулся. Не сказать, что он страдал. Не сказать, что его мучило чувство вины. Он не мог иначе. Он перестал ею управлять, он не мог ее бесконечно прикрывать и контролировать. Майкл знал все свои слабости по именам. Адам. Елена. Никита.
Майкл всегда знал, что не любил ее. Она помогала ему. Он помогал ей. Но он ее не любил. Он это твердо знал. Повторял себе это постоянно. «Я не люблю ее». В конце концов, он поверил. «Я не любил ее».
Ей он повторял другое. Я люблю тебя. Ты нужна мне. Я не могу без тебя. Повторял не так часто, как ту фразу – не люблю. Но она верила ему.
Верила, ошибалась. Ошибалась, но верила. Это было не оригинально. Но это подкупало. Майкл был очень привязан к ней. Смерть Медлин она восприняла спокойно. Смерть Вальтера и Биркофа – слишком агрессивно и болезненно. Когда Майкл подставил и убрал Пола, Никита ощетинилась и попыталась остановить его, поговорить, убедить… Но она была в этом списке следующей. Майкл грохнул и ее. Чтобы защитить сына, он готов стать властелином мира. Он хотел получить Отдел. И все файлы и проекты Отдела. Он удалил информацию Сало Вачека. Он удалил Елену и Адама. И зачем-то удалил все файлы с Никитой. Правда в последнем смысла не было. Он оставил фото – могила в восьмом ряду на тридцатом участке. Но Центр тоже имел файлы Вачека. И Пол Вольф в свое время вынужден был передать данные о семье Майкла и Центру. Теперь он должен был уничтожить Центр. И все. Было много дел.
Медлин жива. Каким образом Никита ей помогла? Как? Когда? И главное – кому она смогла помочь еще. Если Медлин жива, значит надо понять, зачем ей это надо. Как она собирается играть. И кто еще… выжил.
Майкл боялся, что он проиграет, и Адам не сможет жить своей жизнью. То, что Отдел не остановится ни перед чем – знал на своей шкуре. Если он будет жив, если он будет служить Отделу, то своими руками уничтожит и Адама, и Елену, только для того, чтобы вытравить Вачека из его норы. Сколько раз он видел это в кошмарном сне… Он боялся, что слишком медленно движется к цели, он боялся опоздать. Его план был прост. Только требовал времени. Но все было просто только в начале. А потом появилась Никита. И слишком близко… Слишком тесно стало Майклу. Он не понимал, почему она видела его насквозь. Его план спасения семьи было самоубийством. Никита плевала на все правила и спасала его. Майкл убрал ее, потому что знал, что блондинка не позволит ему умереть, спасая Адама. Она влезет в его жизнь, и все полетит в тартарары.
Майкл прислонился спиной к стене и закрыл глаза. Ее нет, - повторил он снова. Теперь вместо «Я ее не люблю», он повторял эту фразу. И пытался поверить, что ее и в самом деле больше нигде нет. Нет белокурого ангела с голубыми глазами, нет его Никиты. Майкл открыл глаза и слабо улыбнулся. Она же была ангелом только по сценарию. На самом деле это была та еще заноза в заднице. Затычка в бочке. Она вечно лезла не в свои дела. Майкл вздохнул. Поднял глаза вверх. Потолок. Это разочаровало его. Казалось, что все, на что он смотрит – разочаровывало его. Он не видел ее, ту, которую не любил.
Майкл поднялся в кабинет шефа. На сегодняшний момент шефом был он. Решать проблемы одному? Да он забил на проблемы Отдела. Отдел рассыпался на части. Без Медлин, Пола мир Отдела двигался к неизбежному апокалипсису.
Майкл огляделся. Обстановка в офисе была скудная. Вот сюда перетащить все странные инсталляции Никиты. Всех проволочных рыб в аквариуме.. а ее коллекция солнцезащитных очков… и коллекция шляпок. Головные уборы можно прибить на стену, как охотничьи трофеи. А очки можно развесить на входе. И задевать их, касаться. Невзначай. Случайно. Жаль, что все это уничтожено. Жаль, что я все уничтожил.
Елена просыпалась снова одна. Муж в очередном отъезде и верить, что у них все нормально стало легче. Нет этих холодных взглядов, нет его напряженного молчания. Елена знала, что он работает, а не тонет в своих мрачных мыслях. Майкла рядом не было и он не убеждался в том, что создание семьи – ошибка. Елена от обиды стиснула зубы. Вот удел женщины – терпеть, ждать, понимать. И снова ждать. Майкл безусловно не самый плохой человек, он ответственный, но в этот раз хочется освободить от этого бремени. Ох Майкл, что же делать? Знать бы, чего ты хочешь, что у тебя внутри? И чего ты боишься? Развод можно пережить. Но я не смогу решить одна, верное ли это решение.
Елена собирала сына в школу. Мальчик был молчаливым и сонным. Вернее, он сваливал все на то, что хотел спать. Но мать была уверена, он обижен на папу. Через пару дней Адам придет в норму. Через пару дней они вдвоем снова будут ждать его.
Сообщение отредактировал Anlil: Воскресенье, 10 марта 2013, 18:16:51
Вход
Регистрация
Правила_Сообщества
0
Последние сообщения
Воскресенье, 10 марта 2013, 18:11:55
Наверх
