* * *
Волны исчезали за стеной проливного дождя. Сила ветра была ошеломляющей. Спасательное судно сильно накренилось, но единственный член команды оставался у руля.
- Иден, детка, где же ты? – Его слова утонули в раскатах грома.
* * *
Роберт догнал ее на палубе, схватил за руку и резко развернул к себе.
- Ты с ума сошла?! Хочешь, чтобы тебя смыло за борт?!
Будто в подтверждение его слов в левый борт ударила волна и прокатилась по палубе, обдав их ледяными брызгами.
- Оставь меня! – выкрикнула она, стараясь вырваться. – Я должна поговорить с мистером Фордом!
- Иден, не глупи! – прикрикнул он на нее. – Мы спускаемся вниз. – Он схватил ее за плечи и повлек за собой.
Она сделала еще одну попытку освободиться, но он предвидел это и не ослаблял руки. В какой-то момент – на третьем или четвертом шаге – она поняла, что бесполезно сопротивляться.
И, когда они снова оказались в каюте, она обессилено прижалась спиной к стене. Ее трясло. То ли от холода, то ли от волнения, вызванного его присутствием, то ли от собственного страха перед ним – и от осознания собственной беззащитности.
Она старалась не смотреть на него – но все равно ощущала его присутствие.
Роберт закрыл дверь, подошел к барной стойке, открыл шкафчик с напитками. Достав бутылку, налил в стакан бренди и, чуть разбавив его, вернулся к Иден.
- Выпей, тебе нужно согреться, – с нотками властности сказал он.
Она, по-прежнему избегая встретиться с ним взглядом, взяла протянутый ей стакан и сделала глоток.
Дрожь не утихла.
Роберт придержал ее трясущуюся руку в своей. Она не отдернулась.
- Еще, Иден. Выпей все, тебе станет легче.
Проследив, чтобы она выпила все до дна, он забрал у нее стакан, поставил на стол.
- Ты вся дрожишь, тебе надо переодеться, – сказал он. – Здесь найдется одежда?
Она как-то неопределенно пожала плечами.
- Да, наверное. Я… сейчас посмотрю. Тебе тоже нужно переодеться. У отца наверняка что-то есть. Я поищу.
Иден вышла, оставив дверь неприкрытой. Стараясь держаться за стену, чтобы не потерять равновесие, она нашла свою каюту. Снова.
Этот столик – на прежнем месте. И Рауль…
Если бы тогда не случилась эта глупая ссора… если бы она не осталась, а сразу убежала бы с ним… если бы они не тянули время... то было бы… Что?
Рауль был бы жив. Он был так молод. У него впереди была целая жизнь. Которая оборвалась… так нелепо.
А они бы сбежали. И поженились. Они ведь этого хотели. И это… была бы совсем другая жизнь.
Она копалась в шкафу, бездумно перебирая вещи – и плакала.
Тогда она готова была променять все это на возможность быть с ним. Она любила его. Так, как сейчас – Круза?
Круз! Он ждет ее дома!
Как Роберт. Он тоже ждал. Пять лет. За ее ошибку. За неумение разрешить конфликтную ситуацию. За ее… за ее жизнь.
* * *
Когда Иден вышла, он снова подошел к стойке, достал бутылку и неточным движением плеснул себе бренди.
Мимолетное раздражение на Иден улеглось, а перед глазами стояло ее бледное лицо – под воспаленными от слез глазами за эти два часа успели проступить темные круги.
Он понимал, почему она пыталась убежать – на палубу, в рубку, куда угодно. И это причиняло невыносимую боль.
Она вернулась, переодетая в сухое, еще более тихая и отрешенно-задумчивая, чем ушла.
- Здесь полотенце. И кое-что из вещей Мейсона. – Она протянула ему охапку. – Тебе нельзя оставаться в сыром.
- Cпасибо, – он взял у нее одежду. – Никуда не отлучайся, хорошо?
Когда, переодевшись, он вернулся, Иден все еще стояла у стола – во всей ее фигуре читалась безграничная усталость.
- Иден, – негромко позвал он, подойдя к ней и дотрагиваясь до ее плеча – она не сразу обернулась, – Иден, тебе нужно отдохнуть. Пойдем.
Он усадил ее на диван и присел возле. Несколько секунд оба молчали.
- Я встретил капитана, – начал он, наконец, глядя прямо перед собой, – ветер улегся, яхта скоро ляжет на обратный курс.
Через секунду он начал снова, чтобы отвлечь ее, вывести из оцепенения:
- Знаешь, – он попробовал усмехнуться, – когда ты носилась по всей яхте, я начал понимать, что ты не так уж сильно изменилась.
- Ты так думаешь? – она чуть повела бровью, не оборачиваясь. – Ты меня не знаешь…
- Тебе так кажется, потому что ты считаешь, что смогла полностью отказаться от себя – такой, какой была раньше?
Теперь она обернулась. И посмотрела на него так, словно надеялась понять – без уточнений.
- Что ты имеешь в виду?
Он встретил ее взгляд.
- Ты не просто изменилась, ты заставила себя стать другой, Иден.
Она опять отвернулась – словно стол необычайно занимал ее.
- Я не понимаю, о чем ты. Я такая, какая есть. Такая, какой хочу быть. По-твоему, то, какой я была с тобой на Сиренас… то, чем мы занимались – правильно?
- На Сиренас ты была собой. Что бы мы там ни вытворяли, ты делала это, потому что хотела. Сейчас это не так. Ты, – он сделал неопределенный жест, – ты как будто постоянно спрашиваешь себя, все ли делаешь правильно. Раньше так не было.
- Теперь все изменилось. Слишком много времени прошло с тех пор. Я почти не помню, какой я была. А, когда вспоминаю, мне становится стыдно. Я лгала так же легко, как дышала.
Он чуть улыбнулся.
- Да, ты смогла провести даже меня. Но, – снова серьезно произнес он, – лгать ты не перестала, Иден. Хоть ты так и не считаешь. Вся разница в том, что теперь ты лжешь себе.
Она посмотрела на него – удивленно и принципиально-несогласно.
- Нет. Нет. Это неправда. Я научилась быть… научилась быть честной.
- Не с собой. Иначе тебе не пришлось бы убегать от себя – а ты постоянно это делаешь, Иден. Убегаешь, прячешься... потому что боишься. Разве нет? – глубоко заглянул он ей в глаза.
Он подобрался как-то слишком… слишком близко. Заглянул слишком глубоко. Туда, куда она сама не разрешала себе заглядывать. Потому что боялась.
Он не может этого знать. Он не должен.
- Зато ты не изменяешь своим принципам. Берешь все, что хочется!
- Ты всегда это знала, – пожал он плечами. – И было время, – в голосе проступила едва заметная горечь, – когда это тебя не слишком возмущало.
Она помолчала.
- Меня это не возмущает. Я восхищаюсь этим, Роберт. Даже сейчас.
- Но, тем не менее, ты решила, что сама должна жить иначе.
Она покачала головой.
- Я не могу по-другому. Я не такая, как ты. Пожалуйста, не обижайся. Я говорю это не для того, чтобы обидеть тебя. Я... Да, ты прав кое в чем. Возможно, я от многого отказалась, но я знаю, что иначе я не могла. Да, я изменилась, но это мой выбор, я ничего себе не навязывала. Я... бунтовала в юности против многого, ты видел меня такой, но сейчас все иначе. Все – иначе, – повторила она, стараясь говорить тверже и понимая, что это не ей не удается.
Он услышал затаенную неуверенность в ее голосе.
- Правда? – спросил он, накрывая ладонью ее руку.
- Почему ты сомневаешься? – она забрала руку. – Разве я давала повод думать иначе?
- Да. Ты постоянно словно ждешь чьего-то одобрения, и тебе страшно, что ты его не получишь.
- Я не понимаю, о чем ты, – она намеренно-равнодушно помотала головой, прошла мимо него и остановилась. – Мне не нужно ничье одобрение. – Она чуть повела бровями, встречая его взгляд. – Возможно, раньше я и нуждалась в этом. Но сейчас – нет.
- Ты действительно в это веришь? – он поднялся вслед за ней и подошел к Иден. – Что все твои слова, поступки, даже мысли, не контролируются опасением, что кто-то будет недоволен?
Она рассмеялась – настолько нелепыми ей показались его слова.
- Ты и впрямь полагаешь..? Роберт, это смешно! – Она потерла пальцами лоб, провела по влажным после дождя волосам. И отвела взгляд.
- Иден, – начал было он, но, когда она отвела глаза, замолчал. Ощущение, что она, хоть и находилась совсем рядом, только что спряталась и от него и – главное – от самой себя, было настолько сильно, что он, почти не раздумывая, протянул руку, коснулся ее волос, щеки, линии подбородка.
- Иден! – позвал ее по имени Круз. Отчасти для того, чтобы убедиться – это она. Женщина, которая стояла рядом с Робертом Барром, – она, Иден.
Он замер, в считанные секунды оценив ситуацию.
Иден и Роберт Барр. Его рука на ее щеке, расстояние между ними менее полутора футов, взгляд. Её глаза, чуть подрагивающие ресницы, взгляд – провожающий движения его пальцев.
Первое острое чувство облегчения от того, что он видит ее живой и невредимой, сменило другое – внезапно нахлынувшее, стихийное, как только что отыгравший последние аккорды шторм.
Он справился с ним почти так же легко, нет – гораздо легче.
- Что здесь происходит? – процедил он сквозь зубы.
- Круз! – резко обернулась она. – Мне нужно все тебе рассказать! Я вспомнила!
- Как видишь, – пожал плечами Роберт, – Иден в порядке, если ты собирался ее спасать.
- Круз! Роберт ни в чем не виноват! – все так же горячо продолжила она. – Это я убила Рауля.
- Это он тебе сказал? – Круз вопросительно взглянул на нее. – Иден, этот человек убийца, вот ордер на его арест.
- Нет, – на это раз как-то спокойно – и неожиданно-устало, словно внутренне она была готова именно к такой реакции мужа – проговорила она. – Это то, что я помню. Ты не можешь арестовать Роберта, потому что это я убила Рауля.
- Нет, – прервал ее Роберт. – Это был несчастный случай.
- Иден, я не знаю, что тебе внушил этот человек, и что заставило тебя поверить ему. Мы поговорим об этом позже. – Круз повернулся к Роберту. – Вы арестованы, мистер Барр. Вам зачитать ваши права или в этом нет необходимости?
- Круз, нет! Что ты делаешь? Почему ты мне не веришь?
- Иден, отойди, – процедил он сквозь зубы. – Сейчас этот вопрос не обсуждается. Есть доказательства его вины, и я обязан задержать его.
- Ты даже не пытаешься выяснить, что произошло на самом деле, да?
- Круз! Я прошу тебя! Он не виноват! Я вспомнила, как все было. Он сидел в тюрьме из-за меня!
- Ты арестован, – Круз защелкнул наручники. – Как только мы вернемся в Санта-Барбару, ты будешь отправлен в тюрьму, согласно приговору суда. Я еще раз повторяю вопрос. Есть необходимость зачитывать права или, как я полагаю, они тебе хорошо известны?
Ощущение нелепости происходящего – и какой-то чудовищной несправедливости всего этого не давало ей до конца поверить, что такое вообще возможно. И что инициатор всего этого – Круз. Такой справедливый, такой порядочный, такой правильный. До этого момента. Когда дело коснулось Роберта.
На глаза – в который раз за этот долгий вечер – навернулись слезы.
- Круз, ты не можешь так поступить с ним. Это… непорядочно. Он не должен всю жизнь отвечать за то, в чем виновата я.
- Ну, хорошо. Хорошо, Иден, давай послушаем твою версию, – умоляющие нотки в голосе жены немного отрезвили его. Круз глубоко вздохнул, пытаясь совладать с собой. Он оттолкнул Роберта к стене и, наконец, взглянул на нее. – Почему ты решила, что виновата?
Она поморщилась, когда он отшвырнул Роберта в сторону. Это… не было похоже на Круза. Роберт такого не заслуживал.
- Я все вспомнила. Мы поссорились с Раулем. Мы с Робертом, – она взглянула на него – на секунду – и сразу поняла, что не надо было. – Мы хотели убежать, чтобы пожениться. А Рауль как-то узнал об этом и пытался остановить меня. Говорил, что Роберт мне не пара. Мы поссорились. Я не знаю, как так получилось, но я оттолкнула его, он упал и ударился головой. Это сделала я, Круз.
- И основе чего ты сделала вывод, что виновата? – от его внимания не ускользнул ее мимолетный взгляд в сторону Роберта, глаза полные слез. Вновь, усилием воли, Круз подавил в себе то самое отвратительное чувство, из-за которого переставал уважать себя. Нет, он этого не позволит. Не сейчас. – Рауль был мертв, когда ты выходила из каюты? Ты его видела мертвым? Или все же он, – Круз кивнул в сторону Роберта, – внушил тебе это?
- Я ничего ей не внушал, Иден вспомнила то, что произошло на самом деле. Когда она нашла меня и привела в каюту, Рауль был мертв, – с неровной резкостью сказал Роберт.
- Ну да, конечно. Я и не ожидал другого ответа, – с насмешливым презрением взглянул на него Круз. – Только вот что, я тебе скажу – не лезь, слышишь? Не лезь, когда я разговариваю со своей женой, не пытайся ею управлять!
- Разговариваешь? Черт возьми, да ты ее даже не слушаешь!
Иден вдруг перешла на сторону Роберта – его необходимо было защитить. Дать понять ему – и Крузу тоже – что больше никогда она не позволит ему отвечать за все в одиночку.
- Роберт прав! Ты мне не веришь! Ты готов придумать что угодно, лишь бы не отступать от своей теории! Роберт не виноват. Рауля убила я! И, если ты поднимешь это дело, обвиняемой буду я!
- Слышишь, тупица?!
- Ну все, ты доигрался, парень. Кажется, тебя просили заткнуться или нет?! – Круз потянул Роберта за ворот рубашки и вытолкнул в коридор. – У тебя будет возможность изложить свою версию в суде. Во всех подробностях.
Один из браслетов наручников сомкнулся на ручке иллюминатора.
- Угомонился? – Круз резко развернулся и направился обратно в каюту.
Иден закрыла лицо руками – в отчаянии. Не верилось, что все это происходит с ней – и с ними.
- Тебе доставляет особое удовольствие унижать его?! Никогда не думала, что ты на такое способен!
- Иден... – он с трудом сглотнул, пытаясь, словно горькое лекарство, принять и осознать смысл сказанных ею слов. – Иден, ты только послушай себя! Ты... ты защищаешь его от меня. После всего, что он сделал тебе, твоей семье, нам – ты ...на его стороне!
- Потому что ты неправ! Он пять лет провел в тюрьме за преступление, которого не совершал! Пять лет, Круз! Пока я развлекалась в Европе. И я ничего не сделала, чтобы помочь ему, я предпочла обо всем забыть! Ты не считаешь, что после всего этого он заслуживает, по крайней мере, моей защиты?
- Иден, этот человек был обвинен и осужден. Он держал меня в тюрьме в Сан-Себастьяне несколько дней, затем в Богом забытом сарае! Тебе этого мало? С чего ты взяла, что именно ты убила Рауля?
Она безнадежно покачала головой – ощущение было, что она разговаривает со стеной, а не с собственным мужем.
- Круз, ты меня не слышишь.
- Иден, послушай. Что мы имеем по факту? Ты была в каюте с Раулем. Оттолкнула его. Он упал и ударился головой. Ты побежала за Робертом. Ты видела, что он мертв? Нет. Проверяла? Нет. Но как только Роберт появился в каюте, Рауль тут же стал трупом. Его вина была доказана. Я видел дело, я разговаривал с людьми – я всё выяснил по твоей просьбе. И вот теперь я хочу понять, почему ты веришь ему больше, чем мне?
Она потерла пальцами лоб, стараясь понять – и поверить, и найти слова, чтобы поверил он.
- Я не знаю, как еще тебе объяснить. Просто верю, и все. И не понимаю, почему ты не веришь мне.
- Ты не знаешь. Ну да, не знаешь. Зато знаю я, Иден, – уверенно, почти равнодушно, почти спокойно произнес он. Четко отделяя каждое слово друг от друга, но не допуская пауз. – Ты не знаешь, но ты веришь. Потому что всё ещё любишь его. Я прав?
Сообщение отредактировал Scout: Четверг, 18 октября 2012, 23:12:31
Вход
Регистрация
Правила_Сообщества
0
Последние сообщения
Пятница, 12 октября 2012, 00:10:46
Цитата
Наверх
Кмк, тут все очень неоднозначно и можно трактовать эту фразу совершено иначе.
И как же они мне нравятся. Побольше бы таких моментов. 
