Перейти к содержимому

Телесериал.com

Окончание. Вариант Z.

Мой вариант конца.
Последние сообщения

  • Авторизуйтесь для ответа в теме
Сообщений в теме: 24
#1
veda
veda
  • Автор темы
  • Активный участник
  • PipPipPipPip
  • Группа: Участники
  • Регистрация: 28 Апр 2003, 23:17
  • Сообщений: 714
  • Откуда: Москва
  • Пол:
Окончание. Вариант Z.
Вариант конца, который меня устраивает. Надеюсь, устроит и вас :)
---------------------------------------------------------------------

1.Никита оставила охрану у входа вокзала. Конечно, наблюдение продолжалось, но сохранилась хотя бы видимость уединения. Она пока не привыкла к опеке, положенной главе Первого Отдела.

Вошла под знакомые стрельчатые своды. Высокая, стройная светловолосая женщина, одетая в черное. Траур никогда не ощущался так явно.

Противоречие разрывало. С одной стороны, готовность бежать хоть на край света, что бы увидеть его, с другой, твердое знание, что встреча будет последней. Никита оттягивала ее, как могла. Что делать, как жить дальше, когда Майкл уйдет?

Сколько себя помнила в стенах Секции, он был центром ее существования. Это чувство только обострилось с годами.

Вся прошедшая ночь, с того момента, как Майкл нашел зареванной и опухшей после обмена на мосту, где сначала Никита почти похоронила его, а потом реально похоронила отца, прошла в его объятиях. Они почти не разговаривали. Девушка прижимала пальцы к его губам, заставляя молчать. Не хотелось объяснений, оправданий или утешений.

Это - последняя ночь и она выпьет ее до капли. Так и вышло.

Задремала к рассвету в его руках, а когда очнулась спустя четыре часа, оказалась одна.

Он не хотел прощаний на вокзале, но Никита не выдержала. Пока Майкл досягаем, нет сил для сдержанности.

Увидела их издали, буквально, от входа.

На одной из скамеек, предназначенных для ожидающих пассажиров. Мальчик лет шести и молодой мужчина. Адам и Майкл.

Они улыбались, поглощенные друг другом. И это заставляло смириться: Майкл счастлив рядом с сыном. Разве не об этом мечталось для любимого? Пусть хоть один из них получит нормальную жизнь. Счастье для двоих было бы непозволительной роскошью.

Почувствовав взгляд, Майкл обернулся. Никита шла, не замечая снующих вокруг людей. Он был ее магнитом, тем, кто вечно манит, и кому нет ни сил, ни желания противиться.

Мужчина встал навстречу, женщина сняла черные очки. Глаза глазам сказали все без слов...

Никита перевела внимание на Адама:

---Увези его подальше…. И помоги забыть.

А кто поможет ей? Не забыть, нет. Забыть лучшее в своей жизни - не выход. Кто поможет найти силы и бороться дальше?

Он все понимал:

---А ты?

---Я?----горькая улыбка,---Если верить отцу, Отдел – мое призвание.

Самой смешно от таких слов. Но ничего не поделаешь. Не все призвания приходят к нам добровольно, некоторые падают на плечи и придавливают своей неотвратимостью. Ее призвание - защищать любимых и она будет ему верна, как бы тяжело ни было.

На Майкла взглянули голубые глаза, полные до краев горем.



---Когда-нибудь… я больше не буду нужен Адаму…

Вспыхнула крошечная надежда. Может быть… еще не конец?

ЕЕ голос, осипший от непролитых слез:

---Мой адрес тебе известен.

Майкл шагнул ближе, заставляя забыть о целом мире. Прижавшись губами к его щеке, выдохнула:

---Я люблю тебя.

И пояснений не требовалось.

Будь счастлив, сделаю для этого все.

Я справлюсь, я прикрою, я смогу…



Преданность. Майкл иногда задумывался, чем заслужил эту награду? Слишком мало совершенно поступков, которыми можно гордиться. Но кто-то наверху решил, что он достоин ее любви, а, значит, так тому и быть.

Спрятав лицо в светлых волосах, шепнул на ухо:

---И я люблю тебя.

Три коротких слова дались не легко. Не оттого, что сомневался. Нет. Сомнений давным-давно не осталось. Но, уходя и не зная, придется ли встретиться, говорить такое не честно. А, впрочем, не важно! Главное, сберечь бесценный дар: Никита никогда не разлюбит. Он не позволит такому случиться. Без ее преданного сердца, как найти твердую почву в этом мире?

Майкл зажмурился на мгновение, справляясь с собой. Слабость не позволительна. Он, как всегда, сдерживался за двоих.

Прислонился лбом ко лбу, глаза заглянули в глаза.

Время остановилось….

Боль и радость-все в ней. Как просто делать ее счастливой! Или несчастной. Это то, что он умел лучше всего….

Рядом, на скамейке, заерзал Адам, возвращая в реальность. Майкл отстранился, протягивая сыну руку. Вторая ладонь все еще во власти Никиты. Она держалась за нее, как ребенок.

Майкл застыл в ожидании.

Никита вздохнула, сделала над собой усилие и чуть кивнула: Пора.

Пальцы разомкнулись. Взглянув в последний раз, мужчина и мальчик покинули ее жизнь.

Вместе с ними ушли нежность, страсть и ее любовь. Женщина надела очки. Душа застыла.



2.Прошло полгода. Никита их почти не заметила.

Можно сказать, что жизнь вошла в колею, заезженную и глубокую, с работой по 20 часов в сутки.

Вальтер не считал это жизнью, о чем не забывал напоминать с четкостью метронома.

---Ты не сможешь переделать всех дел, детка, даже не пытайся….

---Нужно укреплять новые команды, дай им больше самостоятельности….

---Тебе просто необходим грамотный заместитель. Иначе захлебнешься в текучке….

Никита все прекрасно понимала. Но дать себе поблажку, означало расслабиться.

Нельзя... Только на пределе возможностей удавалось хоть немного держаться. Спать, когда падала от усталости и есть, когда желудок сводило от голода. Не плакать от жалости к себе и не думать о том, где они и как.

Майкл не сказал, куда увез Адама. Она не спрашивала и не искала. Так безопаснее. Если понадобиться помощь, он даст знать.

А она? Она превратилась в машину, раздающую указания и следящую за их исполнением.

Иногда Никита казалась себе одним из творений покойного Сеймура.

ИИ. Искусственный интеллект. Сосредоточение сведений, созданное исключительно для работы. Без эмоций, без чувств, без жалости.

Отсутствие жалости особенно напрягало. Жестокость - не свойственная ей черта. Она затеяла игру с Центром для того, что бы смягчить порядки и сделать жизнь здесь терпимее. Но сейчас, оказавшись между Отделом, трещащим по швам и Центром, требующим улучшения показателей, Никита вынуждена была вести жесткую политику.

Следовало подавить интриги и закрепиться на новом месте. А для этого ее должны уважать и …бояться.

Думала ли раньше, что будет добиваться трепета от своих подчиненных? Она, прирожденная бунтарка?

Запугивать не хотелось и теперь, но… жизнь Майкла и Адама напрямую зависела от умения удержать Отдел.





3.Дела, меж тем, шли ни шатко, ни валко. Отдел все еще не набрал удовлетворительные темпы, а отпущенное на восстановление время стремительно истекало.

Бывшие партнеры мистера Джонса выражали Никите недовольство на каждом заседании. Они подчеркивали, что сделали скидку на ее возраст и то состояние, в котором достался Отдел. А террористический мир подобной лояльности не допустит.

По вечерам, оставаясь одна, Никита до нестерпимой рези в глазах разглядывала сводки, читала отчеты, оценивала выборки. Но не успевала проследить за всем. Растянуть сутки часов на сорок, стало ее заветным желанием.

Конечно, были и помощники: Куинн занималась планированием операций, Джейсон Биркоф, брат погибшего Сеймура, - связью. Старик Вальтер все так же заведовал вооружением.

Каждый из них был ассом на своем месте. Но общая картина, по-прежнему, не складывалась.

Никита догадывалась почему. Разумеется, ее опыт руководства не велик, но все же дело не только в этом. Ей не хватало глубины, способности оценить картину в целом и принять оптимальные решения. В каждом конкретном случае - не проблема, но спланировать и обеспечить Отдел во времени, задача не по ней. Тут нужен другой подход, другой склад ума. Словом, тут нужна Мэдлин. «Или Майкл», --шептал внутренний голос, который она упорно пыталась игнорировать.

Ясное дело, были и другие люди, проявляющие нужные таланты. Но одним не хватало знаний, другим - конкретного опыта, а третьи оказались мало знакомы со спецификой и масштабами.

В любом случае, для их адаптации требовалось время, которого категорически не хватало.

Даниэль Александр, старый друг и сподвижник ее отца, занявший ныне место Филиппа во главе Совета, в разговорах с Никитой все чаще обсуждал возможность привлечения специалистов из других Отделов.

Мистер Александр поддерживал Никиту в память об отце и искренне считал ее способным молодым руководителем, но даже его предвзятый взгляд отмечал, что душа девушки не лежит к этому поприщу.

А какой может быть толк от человека, работающего без вдохновения?

Нет, он понимал Филиппа, мечтающего направить дочь по собственной дороге, но считал выдвижение Никиты преждевременным.



4.---Куинн, зайди ко мне с ориентировками по Ливану.

---Да, Никита.

Она запретила называть себя Шеф. Только Никита. Почему? Не хотела ассоциаций с Полом Вульфом, так долго бывшим здесь главным, что обращение Шеф превратилось в его имя собственное. К тому же она лишь исполняет обязанности руководителя Первого Отдела. Окончательного решения Совета пока не было. Можно сказать, испытательный срок.

Куинн бесшумно поднялась по лестнице. Тень Пола все еще стояла между ними. Бог знает, на сколько честолюбивая Куинн была привязана к бывшему начальнику искренне, а на сколько хотела, с его помощью, сложить удачную карьеру. Но факт оставался фактом, смерть Вульфа разрушила ее надежды. И Никита была совсем не тем человеком, которого Кейт мечталось увидеть в «голубятне». Тем не менее, женщины уважали друг друга.

---Все командиры заняты. Некому повести группу. А ситуация требует оперативного вмешательства.

Никита провела рукой по глазам, пытаясь снять напряжение и восстановить перед мысленным взором список руководителей подразделений:

Адамс, Улисс, Стефан Тиш, Реджина Грант… не подходят, они и так перегружены.

В последнее время сложился огромный дефицит кадров. Причем новички на первый уровень поступали, а вот людей с опытом совершенно не хватало.

Придется брать самых способных и обучать по ходу.

---Кого рекомендуешь к повышению, Куинн? Есть интересные кандидаты?

---Недавно перебросили из Европы пару сильных агентов. Они отлично работают, правда, есть одно но…

---Какое?

---Работают в паре, разбивать не рекомендую. Снижаются показатели. Группу же поведут отлично.

Никита открыла глаза:

---Сильные личные завязки? Ты ведь знаешь, не желательно.

---О, да,---Куинн недобро усмехнулась,---я это знаю лучше многих. Но других вариантов пока нет.

--Хорошо,---Никита вздохнула.,---Пусть подойдут. Я хочу поговорить с ними.

Кивнув, Кейт вышла.

Через пять минут на «голубятню» поднялась пара новеньких. Мужчина и женщина. Точнее, еще юноша и девушка. Совсем молодые.

Никита окинула вошедших взглядом, и сердце защемило.

Связь между ними. Ее, казалось, можно пощупать руками, так очевидна.

Прошли, не взглянув друг на друга. Но движутся синхронно. Как знакомо!

---Представьтесь.

---Элизабет Райс,---Девушка надменно откинула рыжеволосую голову.

---Майкл Присли,---Юноша смотрел на начальницу, не мигая.

Майкл?! Только этого не хватало! Хотя чему удивляться-то? Не самое редкое имя.

Никита собралась с силами:

---Как давно в Отделе?

Новенький Майкл ответил за двоих:

---Пять лет.

---Оба?

---Нас завербовали в одно время.

---Хорошо.

Никита пыталась сосредоточиться, но, глядя на них, мысли постоянно расплывались.

---Куинн представила ваш послужной список. Отличный. Думаю, пришло время двигаться дальше. У Отдела сейчас проблема с формированием новых отрядов - не хватает командиров отделений. Каждый из вас возьмет по группе….

Она ощутила их сопротивление кожей.

Девушка не выдержала первой:

---Мы работаем в паре.

Никита сделала вид, что не поняла:

---И…?

---Нас не следует разбивать,---Элизабет взглянула на Майкла,---Вдвоем мы работаем лучше.

Никита нахмурилась:

---Вы ставите условия?

---Нет,----его голос был спокоен,---но так целесообразнее. Думаю, вы должны понимать, как никто.

Никиту будто со всей силы ударили в грудь, и, на мгновение, она разучилась дышать. Впервые ей открыто напомнили о том, чего лишилась.

И сразу же вся речь о необходимости забывать про личное, что собиралась произнести для них, рассыпалась в прах. Новичок был прав, она знала: разлучая, ничего не выигрываешь. Потому что остается лишь половина: полжизни, полсилы, полчеловека.

Она сдалась:

---Набирайте команду, но учтите…. Требовать с вас будут по максимуму и никаких скидок.

Светловолосый Майкл впервые улыбнулся, сбросив напряжение:

---Спасибо. Вы не пожалеете.



И Никита, действительно, ни разу не пожалела о своей уступке.

Лиз и Майкл. Они работали безупречно, успевая сделать больше остальных.

А от их слаженности она ощущала жжение в груди.

Весь Отдел любовался красивой парой.

Вальтер, выдавая оружие рыжей Лиз, не забывал осыпать ту комплиментами.

Никита, проходя мимо, часто слышала их смешливое воркование.

Неужели сама когда-то была такой? Даже не верилось!

Казалось, между Никитой, поверяющей старому другу свои секреты и той, что стала сейчас, пролегли световые годы.

Но, ловя его любящие, отеческие взгляды, Никита убеждалась: сам Вальтер совсем не изменился. Время спрессовалось, похоже, только для нее.



5.Вновь наступила зима. Среди круговерти дел, не заметно, убегали месяцы.

Она очнулась лишь сегодня утром, когда улыбающийся Вальтер с таинственным видом поднялся на «голубятню», а в главном зале, на мгновение, погас свет.

Только хотела нажать аварийную кнопку и выяснить у Джейсона, что случилось, как свет вспыхнул, а перед ней оказался огромный сливочный торт с горящими свечками.

---С Днем Рождения, милая!

Старик расцеловал ее в обе щеки. Люди, собравшиеся внизу, захлопали в ладоши.

Никита почувствовала, как спазмы сдавили горло.

Двадцать восемь. Еще один год миновал.

---Спасибо, что вспомнил, Вальтер.

ЕЕ верный друг осуждающе покачал головой:

---Скажешь тоже. Как я могу забыть про свою конфетку?

Никита плакала и смеялась одновременно:

---Конфетку? Я уже давно перестала ею быть. Остались только уксус и соль.

Оружейник нахмурился:

---Не говори глупостей. Ты была и останешься моей сладкой девочкой. Только не забывай об этом сама.

Никита вытерла катящиеся слезы и затемнила окна. Она чувствовала, что сдержанность, заставляющая бороться с момента ухода Майкла, закончилась.

Внезапно навалилась гнетущая усталость. Из нее будто бы выпустили весь воздух, и ноги больше не держали. Девушка присела на парапет у окна.

Вальтер не сводил любящих глаз.

---Надо передохнуть, милая. Ты взвалила на себя слишком много…. Сегодня спокойный день. Может, посвятишь его себе?

Никита согласно кивнула. Да. Ей необходима передышка.

---Вот и отлично,---обрадовался старик.---Езжай-ка, домой. Мы будем на связи и сообщим, если что.



Никита вышла на поверхность. Верный Гриффитс держался чуть сзади, давая побыть в одиночестве.

На улице шел снег. Он то валил огромными липкими хлопьями, то рассыпался колкой морозной пылью.

Куда идти? Домой? А есть ли у нее дом?

«Дом-это там, где тебя ждут».---Вспомнилась услышанная где-то фраза.

А кто ждет ее?

Пустые стены и рыбки в аквариуме.

Нет, туда она не пойдет.

Никита села в машину и, вывернув на шоссе, понеслась к океану. Путь не близкий, но у нее есть время до следующего дня.



Штормило. Снежная каша, собираясь на темных зимних волнах, шлепалась о прибрежные камни и застывала ледяной коркой. Дул пронизывающий ветер. Но Никита не замечала его. Впервые за долгие месяцы она дышала полной грудью. Холодный соленый ветер проникал, казалось, не столько в легкие, сколько в мозг, проясняя сознание.

Замерзнув и отсырев до нитки от сыплющихся брызг, она, тем не менее, ощутила себя спокойнее и довольнее, чем за весь прошедший год.

Мысли неслись в голове так же стремительно и неукротимо, как низкие снеговые тучи по зимнему темнеющему небу. Но чем сильнее она остывала, тем дальше уходили думы об Отделе и четче всплывали долго подавляемые воспоминания.

Прощание на вокзале в такой же ненастный вечер….

День смерти отца, напротив, был пронзительно ясен. Глаза и сейчас режет при воспоминании о сверкающем инее на тросах моста, решившего ее судьбу….

Майкл. Что с ним сейчас?

В какой-то момент Никита поняла, что больше не в силах терпеть неведенье.

Да. Приходилось признать, что не хватило выдержки.

Она должна взглянуть хоть одним глазом, как он? С кем? Где?



6.Нашла Майкла удивительно легко.

Так не похоже на него, оставлять явные следы! А впрочем…. Он все всегда делал тщательно. И что выглядело недоработкой, оказывалось позднее продуманной ловушкой.

Никита, уже не размышляя, шла по разбросанным отметкам.

Городок на границе с Бельгией.

Сейчас они с Адамом живут здесь.

Поступить глупее, чем она, было трудно. Узнав часть, неудержимо захотелось увидеть остальное. Поэтому сбежала от охраны, оставив ключ на двенадцать часов Куинн.

Ее прикрыли Лиз и светловолосый Майк.

Никита не смогла называть юношу полным именем. Майкл для нее существовал только один.

И он жил где-то рядом….

Небольшой коттедж, чем-то напомнивший бывший дом Елены. Елки вдоль ограды, кусты жимолости под окном.

Пока Никита осматривала тихую пригородную улицу, напротив ворот остановилась машина. Из распахнувшейся задней двери выпрыгнул мальчик.

Адама нельзя перепутать. Черные блестящие волосы - наследство Елены.

Вслед за Адамом, смеясь, вылезла кудрявая девочка, его ровесница. А из передней двери появилась молодая невысокая женщина, чьи буйные темно-каштановые локоны не оставляли сомнения в родстве со смешливой девчушкой.

Никита замерла.

Хлопнула водительская дверь.

Майкл. В короткой зимней куртке на меху, с непокрытой русоволосой головой. Он, улыбался, разговаривая с молодой спутницей, и доставал многочисленные корзинки, пакеты из багажника.

Глядя на него, сердце Никиты подпрыгнуло от радости и кольнуло от неожиданной ревности.

Кто эта женщина?

Конечно, осознавала, что не имеет права лезть в его жизнь. Но и пройти равнодушно мимо, было выше ее сил. Рука сама потянулась к дверце машины.

Она вышла и прежде, чем сообразила, что делает, уже переходила дорогу к дому Майкла. Веселая компания продолжала разбираться с покупками.

Первым Никиту заметил Адам. И, дернув отца за рукав, махнул рукой в ее сторону.

Через мгновение четыре пары глаз обратились к ней, но Никита видела только Майкла.

По замкнувшемуся лицу, поняла, что сделала глупость. Отступать, однако, было поздно.

Поэтому, пользуясь случаем, с жадностью всматривалась в любимые черты.

Майкл выглядел старше: углубились морщинки вокруг глаз, и в волосах прибавилось седины, от чего они посветлели. Но спокойствие в ярких серо-зеленых глазах и властная уверенность движениях все те же.

Никита почувствовала слабость в коленках. И реакция на него осталась прежней.



Спутница Майкла приветливо улыбнулась:

---Добрый день!---она говорила, по-французски, и голосок был нежно-звонкий.

---Здравствуйте,---Никита не сводила глаз с Майкла, а он молчал.

Девушка почувствовала неловкость. Вот так всегда! В ее руках могут быть судьбы сотен и тысяч, а он приводит ее в трепет всего лишь молчаливым взглядом.

Возникло непреодолимое желание оправдываться:

---Была неподалеку,… решила заехать,---начала она.

Наконец, Майкл снизошел до ответа:

---Зайдешь?

---Если не помешаю,---Никита перевела взгляд на молодую женщину.

Та широко улыбнулась:

---Элен. Я соседка Мишеля.

Мишеля?

Никита натянуто улыбнулась и протянула руку.

Боже мой, еще одна Элен - Елена! В последнее время ей везет на повторы, сплошное дежавю.

---Никита.

Хотела что-нибудь добавить, но не решилась. Версия с родством совсем поизносилась, а другой не было.

Смешливой Элен не требовались объяснения. Она подхватила часть сумок и, окликнув дочь, пошла к соседнему участку.

Майкл, наконец, очнулся:

---Заходи в дом,---он кинул Никите ключи,---Я помогу Элен.

И собрав оставшиеся вещи, отправился вслед за соседкой.

Разбирая ключи, Никита прошла по дорожке к дому. Адама не было видно, наверное, увязался за отцом.

Дверь легко поддалась, и она вошла внутрь.

Огляделась.

Сразу видно, что в доме живут одни мужчины. И дело тут не в порядке, Майкл всегда был аккуратистом. Просто, нет ни одной из тех милых мелочей, которые обязательно привносят в свой дом женщины. Даже самые не романтичные и суровые.

Никита чувствовала себя незваной гостьей в мужском царстве.

Минут через десять Майкл вернулся. Вошел в комнату, бесшумно закрыв дверь. Она и забыла, как он может быть вкрадчив. Поэтому вздрогнула от неожиданности, услышав за спиной:

---Волосы снова отросли.

---Что?---она изумленно обернулась.

Он стоял напротив окна и был особенно четко виден. Каждый нюанс, каждая линия. И настороженность в привычно холодном взгляде.

---Как ты?

Ответила честно:

---Тяжело. Много работы. Но я стараюсь, я пытаюсь выжить.

Потом невесело улыбнулась:

--Пока получается.

Майкл, молча, рассматривал ее.

Никита вновь почувствовала неловкость.

---Извини, не собиралась мешать,---она отвела взгляд,---захотелось тебя увидеть….

---За тобой следят?

---Нет,---покачала головой,---Не волнуйся. Никто не узнает. Я больше не приду.

---Сколько у тебя времени?

---Да ни сколько, уже ухожу. Не должна была попадаться тебе на глаза. Просто, не выдержала.

---Почему сегодня?

---Не знаю,---Никита устало пожало плечами,---Сегодня кончились силы. Совсем.



7.Она не помнила, как это случилось: он сделал первый шаг или, как всегда, не выдержала она.

Но, застыв посреди комнаты, они прижались друг к другу.

Никита уткнулась в родное плечо, а Майкл, перебирая отросшие волосы, прижимал ее к себе все крепче.

---Я не хотела, честно, не хотела тебя тревожить,---попыталась объяснить то, чего сама не понимала.

---Тшшш,---он гладил ее, как ребенка.---Помолчи. Не надо слов.



Времени совсем не оставалось, вот-вот появится Адам, но Майкл был не в силах отпустить ее.

Давно с ним такого не было. С того дня на вокзале.

Уходя из Отдела, он был подавлен. Честно говоря, кризис начался еще раньше, когда, не спросив, Никита распорядилась их судьбами.

Многое в тот момент сложилось. Усталость от игр Джонса, от переживаний за сына, от ожидания собственной гибели и от реальной смерти Елены. Он решил, что нужнее Адаму. И был прав.

Майкл всегда верил в то, что делал, потому что никогда не действовал наугад. Никита - взрослая и самостоятельная, обученная всему, чего знал сам. Сумела даже обыграть его пару раз, отличный показатель.

Как наставник, Майкл испытывал гордость, как мужчина - раздражение, а как человек - усталость.

То, что было важным на протяжении долгих лет, вдруг поблекло. Наступило опустошение.

Только этим он мог объяснить свою неоправданную надежду уберечь Адама одному, вдали от системы.

Этим да еще беззаветной родительской любовью, желающей лучшего будущего для своего ребенка.

Уходя, Майкл искренне надеялся вырастить сына, а не оперативника Отдела. Слишком часто приходилось учить умирать, настала пора хоть кого-нибудь научить жить. И Адам стал наилучшей возможностью.

Но на вокзале, в момент прощания, увидев прежнюю испуганную девочку, смотрящую на него с надеждой и страстным благоговеньем, Майкл дрогнул. Разрываясь, он не знал, как поступить. Плачущая Никита стояла перед глазами.

Выручила привычка: принятое решение следует выполнять.

Майкл уехал, оставляя надежду, без которой Никите не выжить.

Да и сам он не хотел больше жить в пустоте.

За прошедшие месяцы много чего передумано, и выводы неутешительны. Адам не может быть свободен от Отдела, как не может быть свободен от собственного отца. Увы и ах, дети не отвечают за грехи родителей, но вынуждены нести их последствия. Слишком часты печальные примеры перед глазами.



Одна рука легла на затылок, зарывшись во вновь отросших волосах. Вторая нежно дотронулась до ее лица, будто вспоминая на ощупь.

Кончики пальцев пробежались по губам, задержавшись на нижней, обвели брови. Тыльная сторона ладони погладила щеку от виска до подбородка, прошлась по шее.

---Ты стала еще красивее.

В голубых глазах сверкали слезы:

---Мне плохо без тебя.

Наклонившись, он легко целовал нежные губы, ловя заветные слова.



Долгие месяцы Майкл ждал и не собирался делать первый шаг. Она должна была придти сама, по оставленному следу. Гордость тут не при чем, просто, он всегда управлял их отношениями и не собирался уступать лидерство. Но неопределенность длилась так долго, что почти кончилось терпение.

Все же передышка была полезной. Многое встало на места.

Адам рядом с отцом пришел в себя после смерти Елены.

Центр укрепился во мнении, что опытными людьми не бросаются.

А сам Майкл пережил свой жизненный кризис. Сейчас он вновь был готов действовать.



---Пап?---раздался с порога голос Адама.

Никита дернулась, но Майкл не опустил рук. Она – часть его жизни, и сын должен привыкнуть.

---Ты обещал пойти сегодня на матч… в нашей школе. Забыл?

Адам зашел в комнату, и Никита все же вывернулась из рук любимого.

Майкл вопросительно взглянул на нее:

---Есть немного времени?

---Нет, нет,---она печально покачала головой,---Я и так наделала глупостей, придя сюда. Надо возвращаться. Майк ждет меня.

---Майк?

---Новенький. Ты его не знаешь. Он и Лиз, их двое. Они прикрыли меня.

Майкл усмехнулся про себя интонации, прозвучавшей в ее голосе.

Романтика. Никита в этом отношении похожа на старика Вальтера. Не зря они так близки. Вечные восторги по поводу чьих-то чувств. Ему это чуждо, со своими бы разобраться. И вообще, он желает знать лишь то, что необходимо. Но в Никите такая чувствительность совсем не раздражала, наоборот.

---Адам,--- обратился он к сыну.---Выйди на минутку, я должен договорить с Никитой.

Мальчик обиженно надул губы, но послушался.

Когда хлопнула дверь в комнату сына, Майкл повернулся к девушке:

---Я хочу вернуться.

Никита смотрела не отрываясь:

---А как же Адам?

---Адам будет со мной.

---Ты хочешь забрать его в Отдел?! Зачем?!

---Мы переезжаем каждые два месяца, иначе нельзя. Нажил много врагов. Кочевая жизнь - не то, что я хотел для Адама.

Она не спросила, почему он не подумал об этом год назад. Ей было безразлично. Если Майкла можно вернуть, она это сделает.

---Я поговорю с мистером Александром. Он теперь вместо отца. Вместо Джонса,---поправилась она.

Майкл покачал головой:

---Не надо.

Она кивнула: понятно. Майкл предпочитает решать все сам.

---Но я могу помочь встретиться с ним….



8.Возвращение в Отдел было почти радостным. Давно себя так отлично не чувствовала! Лиз смотрела на начальницу с любопытством. Но Никиту это не волновало.

В первый раз за прошедший год она была счастлива. Казалось, руки Майкла все еще обнимали ее. До сих пор, кожей, она ощущались нежные прикосновения.

---Я свяжусь с тобой,---сказал он на прощание.

И Никита верила. Жизнь, вновь, обрела яркие краски.

Лиз сидела рядом с ней, Майк на заднем сиденье.

Девушка не выдержала первой:

---Он раньше работал в Отделе?

Никита промолчала, не желая обсуждать Майкла. Но в то же время, следовало кое о чем договориться со своими «сообщниками»:

---Лиз, я просила об услуге. Спасибо. Дальше разберусь сама.

---Мы никому не скажем, Никита,---раздался с заднего сиденья голос Майка.

И, осекая, он одарил подругу тяжелым взглядом.



Они сдержали слово. Никитина эскапада осталась незамеченной.

Жизнь текла по-прежнему, но для девушки все изменилось. Работа по 20 часов в день больше не убивала, а помогала скоротать время до новой встречи. Никита не замечала ни проблем, ни трудностей.

Ровная, спокойная и взвешенная.

Даже Вальтер был ею доволен и улыбался, по старинке, нежно из-за стойкой Оружейки.

Появление Майкла, меж тем, откладывалось. Две недели, три, месяц…. От него нет вестей.

Никита начала волноваться.

Даже доехала еще раз до уютного домика на границе с Бельгией. Коттедж стоял пустой с табличкой «Сдается». К соседке Элен подходить не стала. Вряд ли Майкл рассказал ей, куда уехал.

Итак, оставалось лишь ждать….



Спустя три месяца терпение закончилось. Но и жалеть себя стало некогда. Дела Отдела вновь обострились.

Мистер Александр, вечно снисходительный к Никите, вызвал на утреннюю встречу самым холодным тоном.

Никита сама прекрасно понимала, что они не тянут. Пусть Коллектив, уже не такая мощная организация, какой была КЯ, но и Отдел за этот год не сильно продвинулся.

Точнее, они двигались, но террористы постоянно были на шаг впереди.

К тому же возникла целая обойма новых, не больших и очень мобильных подрывных группировок. Повышение террористической активности связывалось с войной на Ближнем Востоке, с обострением политической обстановки в Юго-Восточной Азии. Даже традиционно спокойная Европа была накрыта волной взрывов и умело спровоцированных беспорядков.

Словом, Отдел не справлялся.

И Совет недвусмысленно дал это понять Никите.

Она чувствовала себя провинившейся школьницей. Ей читали нравоучения и давали рекомендации. Но самое главное, было решено, что структуру Первого Отдела следует подкорректировать. Никто не собирался ее заменять. Да и не за что. Любой, оказавшийся на этом месте, делал бы ошибки, так как опыта руководства подобной махиной ни у кого не было. Царем и богом Первого Отдела многие годы оставался Пол Вульф. Остальные Отделы ни по масштабам, ни по задачам не могли сравниться с Первым. Но положение требовало сделать все возможное и невозможное, что бы выправить ситуацию.

---В Первом Отделе создался явный перекос,---вещал мистер Даниель Александр, старик с тщательно зачесанными назад седыми волосами и устало глядящими из-под очков в тонкой металлической оправе, глазами.

---Вы, Никита, слишком замкнули ситуацию на себе. Это не дает возможности эффективно работать остальным компетентным людям. Быть главным, не значит делать все лично. Вы прекрасно знаете, что самое важное, правильно распределять функции. А с этим у Вас проблемы. Отсюда и отставание.

Поэтому принято решение несколько изменить систему Отделов. Первый слишком разросся в ущерб остальным. А монополизация к хорошему привести не может, как ни заманчива поначалу. Так вот, Второй и Пятый Отделы возьмут на себя несколько дополнительных секторов.

Старик орлиным взором смерил шефов названных Отделов.

Те с готовностью кивнули.

---Кроме того, в Первом,---продолжал Александр,---Будут созданы субструктуры не только по географическим направлениям, но и по направлениям преимущественной деятельности. Хватит, стричь все под одну гребенку! И, конечно, пора вплотную заняться долгосрочной стратегией. Вы утонули в деталях!

Председатель перевел пристальный взгляд на Никиту:

---Кто у вас занимается стратегией?

Никита поморщилась:

---В основном я.

Старик покачал головой:

---Так дело не пойдет. Эта работа требует тщательного, всестороннего анализа и объективности. Следовательно, ею должен заниматься человек, не вовлеченный ежеминутно в повседневную деятельность. Мэдлин кого-то готовила себе в помощники?

Никита почувствовала, как от волнения закружилась голова.

Вот оно, момент настал:

---Ей помогал… Майкл Сэмюэль,---как бы нехотя призналась она,---Но он не у дел сейчас.

---Сэмюэль?---мистер Александр нахмурился, сосредотачиваясь,---Как же, да! Я его помню. Он несколько раз брал на себя руководство в отсутствие Пола. И присутствовал от имени Отдела на заседаниях. Он жив?

Никита кивнула:

---Да.

---Пусть займется стратегией.

---Но…,---попыталась возразить она.

---Без но… Вам сейчас необходима любая помощь. Уж не знаю, чего вы с ним не поделили, но придется проглотить обиды и работать вместе!

Никите оглядела людей за столом. Так и рождаются легенды.

Мистер Александр, при всем его опыте, был далек от непосредственной жизни Отдела. Но если он решил, будто она выжила Майкла, что бы единолично править Отделом, то пусть так и думает. Меньше будет проблем. Еще бы знать, где сейчас Майкл.



После заседания мистер Александр попросил задержаться шефа Первого Отдела.

---Знаешь, Никита,---сказал он, тяжело усаживаясь напротив молодой женщины.

Наедине старый друг отца называл ее на «ты»:

---Филипп просил присмотреть за тобой. И я стараюсь, как могу. Он считал, что ты рождена для Отдела. И по большому счету я с ним не спорю. В тебе много нужных задатков. Но есть и другое. У тебя, девочка, не лежит душа к нашей работе. И это очень тревожит. Филипп полагал, что слабость преодолима и надеюсь, он окажется прав. Твой отец был прозорливым человеком, смотрящим на вещи трезво.

Расщепляя структуру и назначая тебе помощников, я пытаюсь помочь справиться с огромной разладившейся машиной. Уверен, тебе надо было подумать о полноценных заместителях гораздо раньше. Но раз этого не случилось, пришлось вмешаться.

Я помню Сэмюэля. Он отличный профессионал. С ним тебе работать будет легче. Понимаю, вашу антипатию. Филипп погиб во многом из-за него. Но мы не имеем права бросаться опытными людьми. Так что смирись.

Никита сдержанно кивнула, что далось не малым трудом:

---Не волнуйтесь. Я справлюсь с эмоциями и поступлю, как вы советуете. Только где найти Майкла? Он ушел из Отдела сразу после смерти отца.

Мистер Александр потер виски, задумавшись. Стало отчетливо видно: очень уставший, старый человек, отягощенный многочисленными проблемами. Не удивительно, что он не в курсе их с Майклом истории.

Наконец, старик, будто, очнулся:

---Искать? Нет, девочка, искать не надо. Сэмюэль сам вышел на меня и все объяснил. У него есть сын, нуждающийся в защите, и множество врагов. Так что Майкл не доставит проблем и ваше сотрудничество сложится. Помни, общее дело - это самое главное. Все личное – второстепенно. Мы с твоим отцом всегда так жили.

И Дэниэль накрыл руки девушки, лежащие на столе, своими:

---Вот поэтому у меня нет дочери, похожей на тебя. А жаль….



9. Никите до сих пор не верилось, что Майкл снова здесь. Стоит лишь включить экран связи, и увидишь любимое лицо, сосредоточенное и замкнутое, как прежде.

Да, похоже….

Но все же, как прежде, больше не будет. Никита сразу почувствовала перемены, увидев Майкла утром следующего дня.

Он вошел в шлюз со стороны внешних лифтов вместе с представителем Центра.

Конечно, решили подстраховаться, что бы она ни сопротивлялась. Никита расхохоталась, если бы не волнение. Надо же! Впервые кто-то пытается защитить Майкла от нее!

Он почти не изменился со времени последней встречи.

Или она не решилась слишком пристально смотреть, что бы ни испортить легенду о взаимной неприязни?

Но и нескольких мимолетных взоров было достаточно для сердца, забившегося в полную силу. Майкл есть Майкл и не важно, как он выглядит. Главное - вернулся! В подземелье стало легче дышать, будто груз, опустившийся на ее плечи в далекий зимний день, прекратил давить столь отчаянно.



Как и следовало ожидать, Майкл взялся за дело основательно. Не вылезая из офиса, оборудованного на месте бывшего кабинета Мэдлин, он штудировал отчеты по операциям, проходившим во время его отсутствия, и почти не замечал окружающих.

Никита не вмешивалась, полностью доверившись.

Спустя неделю тотального анализа «на стол» шефа легли заключения.

Изучая их, Никита поневоле вспомнила Мэдлин. С такой легкостью и детальностью строить модели, отлично отражающие реальное развитие ситуаций, могла, кроме Майкла, только она.

В последнее время Никита часто вспоминала бывшего Главного Стратега. Теперь, когда с момента ухода этой необычной женщины прошло почти два года, стало очевидно, сколь много потерял без нее Отдел.

Никита печально улыбнулась.

Да, время меняет взгляды. От ее былых обид на Мэдлин почти не осталось следа. Ничто так не примиряет с противником, как влезание в его «шкуру». Многое из-за чего негодовала, приходилось ежедневно проделывать самой. Вот уж точно, не зарекайся….

Молодая женщина подняла глаза, оторванная от своих мыслей четкими шагами. На «голубятню» поднимался Майкл.

Изменения налицо: нет больше темных костюмов. Он стал одеваться проще и ярче. Голубые, бежевые, серые оттенки, пиршество для глаз после безвылазно-черного.

Мужчина остановился напротив, привычно сложив руки перед собой.

Тонкий светло-серый джемпер подчеркнул широкие плечи и оттенил глаза.

Никите пришлось сделать усилие, что бы вернуться к данным на мониторе.

---Я изучила заключение. Спасибо, ты отлично поработал, и наши промахи стали очевиднее.

Она взглянула на него. Это было ошибкой. Мысли вновь перепутались:

---Как Адам?---спросила неожиданно для самой себя.

---Не плохо.

---Привык?

---У него нет выбора.

---А ты?

Он равнодушно пожал плечами.

Никита присела на край стола, который теперь стоял в «голубятне»:

---Может, поужинаем сегодня вместе?

Почудилась насмешка в его глазах:

---В Башне?

Она кивнула:

---Да. В восемь…

Не ответив, перевел разговор на дело:

---Так что ты решила с новыми программами?

Вновь пришлось брать себя в руки.



10. Никита не узнавала себя. Еще две недели назад была уверенна, что навсегда рассталась с девичьей нервозностью. А сегодня еле-еле дождалась вечера.

Майкл пробуждал в ней самый неуправляемые чувства.

Вот только сейчас, рассматривая мужчину, сидящего напротив, она опять вспомнила Мэдлин. И Пола. Прежнюю пару, часто делившую здесь трапезу и заботы.

Неужели они с Майклом станут такими же? Думающими исключительно о работе?

Во всяком случае, до этой минуты, разговор шел именно о ней.

Такое русло беседе сразу задал Майкл. Он расспрашивал о подробностях операций, о планах, о новинках, появившихся в его отсутствие.

Никита отвечала почти автоматически. Так же автоматически ела, пытаясь, сосредоточиться на вкусе блюд. Кристофер – повар, готовивший еще при Поле, как всегда, был великолепен.

---Откуда мистер Александр взял, что мы враждовали?---задала, мучающий вопрос.

Майкл не ответил.

---Ты навел Дэниэля на эту мысль?

---Нет.

---Нет?---она, в сомнении, покачала головой.

---Он сам так решил, я не разубеждал.

---Почему?

---Удобно.

---Ты что, боялся обвинений в предвзятости?

---Нет, но поляризация выгодна.

---Для кого?

Молчание.

Ничего не изменилось. Майкл все так же играет в загадки.

---Ну, ладно,---Никита постаралась улыбнуться,---Лучше скажи, как мы будем вести себя дальше?

Он пожал плечами.

---Как обычно.

Такой ответ совершенно не устраивал:

---А как это, обычно? Напомни. Тебя слишком давно не было, я позабыла.

Майкла, похоже, забавляли ее неуклюжие попытки прояснить отношения, но он совершенно не собирался облегчать задачу.

---Что ты хочешь услышать?

Никита ощутила себя подростком, пытающим глупыми вопросами взрослого мужчину.

Уходит от ответа! Ну, и черт с ним!

Она отбросила салфетку и встала.

---Уже ничего.

Настроение упало до нуля. С языка рвались резкие слова. Но высказать не успела, раздался сигнал интеркома.

---Слушаю, Джейсон.

Голос помимо воли звучал раздраженно.

---Извини, Никита, дело срочное. Ряд серьезных взрывов в крупных городах по всему миру.

---Уверен, что они взаимосвязаны?

---Да. Прогремели практически в одно время и подчерк похож. Бомбы заложены в крупных торговых центрах.

---Какие предположения?

---Просчитываем вероятности. Результат будет через пятнадцать минут.

И Джейсон отключился.

Никита оглянулась на Майкла.

---Что скажешь?

---Возможно, отвлекают внимание.

---Отвлекают?---Никита была обескуражена,---Ты хотел сказать, привлекают?

---Вряд ли.

Своим снисходительным тоном он ей живо напомнил отца, и настроение такие ассоциации не улучшили.

К тому же после получения расчетов, стало очевидно, что договорить о личном им придется не скоро.


 

#2
veda
veda
  • Автор темы
  • Активный участник
  • PipPipPipPip
  • Группа: Участники
  • Регистрация: 28 Апр 2003, 23:17
  • Сообщений: 714
  • Откуда: Москва
  • Пол:
11. Шел июнь. Между ними ничего не изменилось. Но уже одно то, что Майкл отслеживал все планы, и вносил предложения во все начинания, сильно поддерживало Никиту.

За три месяца их показатели выровнялись, процент успешности не значительно, но уверенно, повысился. Была проведена реорганизация структуры, и Отдел, со скрипом, вошел в более-менее нормальный режим работы.

Результатами все были довольны: руководители вторых и пятых секций, получившие дополнительные полномочия, Совет, переломивший неблагоприятные тенденции и мистер Александр, сдержавший слово, данное другу.

Не чувствовала себя довольной только Никита.

Хотя моральный груз теперь делился пополам, но тяжесть, лежавшая на сердце, так и не стала меньше.

Она, как и прежде, не понимала Майкла.

Почему он ведет себя так? Зачем?

С того дня на вокзале его признание в любви держало в тонусе и заставляло бороться, но время шло и ничего не менялось.

Может, он жалеет о неосторожно брошенных словах, произнесенных, как они думали, в последнюю встречу?

Так бы и сказал. Никита не станет корить.

В конце концов, кто из нас властен над своими чувствами?

Она точно нет. Любовь к Майклу - ее крест. Давно поняла и смирилась.

Ей никогда не стать Мэдлин, и работа не сможет заполнить всю жизнь, без остатка. Даже такая работа. Наверное, она, действительно, не подходит для своей должности. Мистер Джонс все же ошибся.

Никите казалось, что остальные тоже поняли это.

Все чаще Майкл заменял ее в первостепенных вопросах. Он даже пару раз представлял Отдел на заседаниях в Центре.

Медленно, но верно, реальная власть переходила в его руки.

Никита осознавала положение вещей. Будь на его месте кто-то другой, она бы жестоко боролась. Но против Майкла сражаться не могла и не хотела, а потому почти пустила процесс на самотек.

Если для него так важна власть, пусть получит Отдел. Он заслужил его.

Но что делать с собственной жизнью?

Сосредоточившись, она пыталась заняться насущными делами, но мысли постоянно улетали из–под неоновых сводов Секции.

Лето. Хочется съездить к океану, вздохнуть полной грудью и, хоть на час, выбросить из головы все мировые проблемы. Может, так и сделать?

Слава Богу, теперь есть кому ее заменить.

---Куинн?

---Да, Никита.

Вот уж кто создан для Отдела, так это Кейт. Холодный профессионализм и неизменная взвешенность, несмотря на то, что пришлось наступить на горло собственным обидам и амбициям, подчиняясь Никите и Майклу. Ни тот, ни другая никогда не были ее друзьями. В своем время, Куинн крепко пострадала от их связи и уж, конечно, этого не забыла.

---Меня не будет до вечера. Перенаправь новые сводки Майклу, а данные из Кувейта – Джейсону. Я оставлю ему инструкции.

---Как с Вами связаться в случае необходимости?

---По протоколу, я буду доступна.

---Хорошо.

Свободна. На ближайшие десять часов во всяком случае. Надо бы предупредить Майкла, но не хочется видеть его вопросительный взгляд. К тому же тогда не удастся побыть одной. Наверняка за ней увяжутся толпы охранников, направленных его заботливой рукой.

Нет уж, пусть узнает о ее вольностях как можно позже!



12. Через несколько часов она была на берегу. Ласковое солнышко и легкий ветерок так не похожи на промозглый зимний день, полгода назад. Даже резкие крики чаек звучали сегодня значительно нежнее.

Пустынный пляж с полузатонувшими в песке огромными валунами. Слишком прохладно, что бы купаться. Вода здесь никогда не прогревалась достаточно. И слишком ветрено, что бы просто загорать. К тому же далековато от ближайшего города.

Самое место для нее.

Нет слов, как Никита устала от постоянного внимания огромного числа людей. От формального общения, от непрекращающихся проблем.

Может, лето так расслабляющее действует?

Не важно.

Она присела на чуть влажный песок и оперлась спиной о камень. Солнце светило слишком ярко для глаз, привыкших к искусственному свету подземелья. Даже очки не спасали. Веки закрывались сами собой, и тянуло в сон….



---Привет!---вырвал из забытья незнакомый голос.

Дернувшись, распахнула глаза. Пока дремала, солнце зашло за тучку, и мир вновь обрел четкость.

Перед ней стоял молодой человек в небрежно вязанном, «рыбацком» свитере и протертых до белизны джинсах. Торчащие во все стороны растрепанные темные волосы, веселые карие глаза, широкая улыбка. Смотрится дружелюбно. Впрочем, она встречала врагов, которые выглядели еще безобиднее, но приятелями от этого не становились.

Молодого человека не смутил ее настороженный взгляд.

---Можно присесть рядом?

---Я собиралась уходить,---возразила Никита.

---Не спешите,---голос был просящий.---Извините, что потревожил. Но сегодня такой замечательный день! Кощунственно проводить его в одиночестве.

Никита пожала плечами, а новый знакомый присел рядом, на корточки:

---Я здесь пытаюсь рисовать,---пояснил он, махнув на не замеченный ранее этюдник.

---Увидел вас, и захотелось сделать набросок. Чудесная юная девушка на берегу. Но мучило любопытство, какого цвета у золотоволосой русалки глаза? Теперь вижу… небесного.

И он ласково улыбнулся.

В первый момент, когда разговор зашел о «чудесной юной девушке», Никиту подмывало оглянуться. Неужели это о ней? Умереть и не встать! Нет, конечно, она пока молода и красота никуда не делась. Огромное зеркало в ванной отражало сии факты каждое утро. Но даже вспомнить невозможно, когда она была «чудесной девушкой».

Однако почувствовать себя ею на пять минут, не отказалась бы.

Никита передумала уходить.

Почему бы ни поболтать с симпатичным незнакомцем, будто обычная женщина?

---Вы, наверное, и стихи пишете….?

Она сделала паузу, надеясь услышать имя.

Но молодой человек, поглощенный своими мыслями, продолжал ее рассматривать:

---Такое выразительное лицо…. Сосредоточенное, с глубокой печалью в глазах…. Вы редко бываете счастливы?

Она, усмехнувшись, отвела светлую прядь со щеки:

---Мало поводов.

---Почему?---он искренне удивлялся.

---Обстоятельства, наверное. Складываются не самым лучшим образом.

---Ерунда,---порывистый взмах рукой,---Повод для счастья можно найти всегда. Как и для несчастья. Это только наш выбор.

Никита могла бы поспорить по поводу выбора, но абсолютно не имела такого желания:

---Ладно. Будем считать, что я не умею разглядеть эту радость.

---О, как грустно!---огорчение звучало так искренне, что Никита поневоле прониклась доверием.

А он добавил:

---Хотите, научу?

---Не откажусь.

Разговор забавлял. Не вспомнишь, как давно удавалось пообщаться со столь непосредственным и далеким от ее мира человеком.

Мужчина устроился поудобнее и повернулся в том же направлении, куда смотрела она. К океану.

С размеренным шорохом на пляж накатывались прозрачные зеленоватые волны….



---Вы были когда-нибудь влюблены? Сильно? Так, что казалось, нет жизни без этого человека?

Никита вздохнула. Ответ легче легкого:

---Я и теперь так люблю.

---Замечательно! А теперь представьте, что никогда не встретили бы этого человека. Что тогда?

---Что?---она задумалась. Есть один ответ. Но он вряд ли подойдет для их милой беседы. И все же призналась, почти против воли:

---Меня бы не было в живых.

---О, так у Вас в жизни есть настоящий рыцарь!---собеседник был серьезен, а Никиту разбирал смех от рыцарского образа Майкла.

---Ну, я бы не стала утверждать этого однозначно.

---Почему? Разве он не спасал Вас?

---Спасал, но….

Мужчина перебил:

---Никаких «но», забудьте. Мы же учимся быть счастливыми.

Она кивнула, включаясь в игру.

Собеседник был удовлетворен:

---А любимый человек, он жив?

---Да,---девушка снова кивнула.

---Вы видитесь, хоть изредка?

---Практически, каждый день.

Никита только сейчас заметила, что незнакомец рисует черточки на песке за каждый ее положительный ответ. А отрицательные, просто, игнорирует.

---Живете рядом?

---Работаем.

Какой невинный ответ для непосвященного уха!

---Так вы коллеги?

---Вроде того.

---И он Ваш начальник?

---О нет, начальник, скорее, я. Но он делит со мной работу и ответственность.

---Партнеры, значит.

Партнеры? Ей не приходила в голову такая формулировка, но в ней что-то есть.

Никита разглядывала бороздки на песке.

Не заметно она рассказала случайному приятелю о взаимоотношениях с Майклом.

А ряд черточек становился все длиннее.

Спасал, защищал, заботился, старался облегчить жизнь….

Прощал, выручал, давал моральную опору….

Был наставником, научившим выживать, другом, дарующим помощь, любовником....

Ставил крест на прошлом и будущем, что бы побыть рядом….

Много раз был готов умереть вместе с нею, а если получится, то и вместо нее….

Никита, с изумлением, рассматривала «дорожку» знаков, расчертивших ее жизнь. Внушительный список!

---А ведь всего этого могло никогда не случиться. Ужасно, правда?

Она согласно кивнула.

Чем бы была ее жизнь без Майкла? Пустыней.

---Но это еще не все,---улыбнулся незнакомец,---Прелесть в том, что Вашего богатства никому не отобрать. Оно с Вами, навеки, и как бы дальше не сложилось! Разве не повод быть счастливой?

Мужчина продолжал болтать, но Никита его больше не слышала, перебирая дорогие сердцу воспоминания.

Солнце, сиявшее с ясного летнего неба, осветило, наконец, и её душу.



13.Они попали в засаду, сведения оказались не полными. Не рассматривалось нападение с резервной точки. Внезапность сбила с толку, заставив потерять драгоценные секунды. И унесла жизни.

Никита, встречавшая команду у шлюзов, не узнала Элизабет. В группе уцелевших оперативников шла сгорбленная постаревшая женщина с остановившемся взглядом.

Майк Присли убит, тело забрать не удалось. Как и остальных погибших. Взрыв размел все следы.

Никита кивнула врачам:

---Осмотрите Лиз, доклад подождет.

---Это нарушение. Все, кто не тяжело ранен, должны подготовить отчеты,---тихий голос Майкла за ее спиной, был непоколебим.

Никита обернулась:

---Видишь, в какую они попали переделку? К чему формальности?

Он смотрел не мигая:

---Подробности быстро забываются. Мы должны узнать их, что бы в следующий раз исключить подобное.

---Она не в себе.

---Она сможет.

---Лиз,---обратился он к девушке. Та, казалось, не слышала,---Пойдем со мной.

И взял ее за руку.

Никита негодовала, глядя им вслед.

Через час она зашла в его кабинет. Лиз уже не было.

---Она в медблоке, спит. Дали снотворное,----ответил Майкл на невысказанный вопрос.

---Узнал, что хотел?

---Да.

Никита подошла к столу и уселась напротив:

---Ты слишком жесток, Майкл. Зачем было мучить ее?

---Я уже говорил.

---Ах, да, говорил! Но ты хоть представляешь, каково ей сейчас?

---Гораздо лучше тебя.

Никита покраснела. Злясь, она позабыла, что Майкл уже бывал в шкуре Лиз.

Он, меж тем, продолжал:

---Ей надо было высказаться, что бы осознать и суметь выжить.

---Выжить? Захочет ли она?

---Решит сама, когда очнется. Но главное, что бы поняла….

Майкл замолчал

---Чего поняла?---нетерпеливо переспросила Никита, наклоняясь поближе.

Он смотрел, будто сквозь нее, вспоминая о чем-то своем:

---Ей не в чем винить себя.



14. После гибели Майкла Присли смотреть на Лиз не было сил. По Отделу бродила блеклая тень прежней жизнелюбивой девушки. Никита пыталась отослать Элизабет в отпуск, но та отказалась.

Ответила, что в ее жизни осталась только работа.

Никита не настаивала. Каждый спасается по-своему.

Все же распорядилась уменьшить допустимую нагрузку и временно запретила отправлять девушку на боевые миссии, опасаясь, что Лиз не выдержит и спровоцирует собственную гибель.

Правда, Майкл рассудил иначе. Он загружал девушку работой, привлекая к каким-то своим разработкам, и сутками не давал отоспаться.

Как ни удивительно, но все то, что Никита считала жестоким обращением, на Лиз действовало благотворно. Уже через месяц после гибели Майка, она, если не успокоилась, то, явно, смирилась. И глядя в ее бледное, бескровное лицо во время инструктажа, Никита видела не отчаяние, а лишь покорную сосредоточенность.

Вообще, за прошедшее после злосчастной операции время, Элизабет очень сблизилась с Майклом. Никита часто замечала их, работающих рядом. Они даже выглядели похоже: оба отрешенные и сдержанные, оба не нуждающиеся в словах.

Результаты их совместной деятельности были впечатляющими. Стало очевидно, что мозгом пары Присли - Райс являлась Лиз, обладающая аналитическим и холодным умом. Эти качества не привлекали внимания Никиты раньше из-за амбициозного и харизматичного Майка, стремящегося играть первые роли.

Теперь же, под влиянием старшего наставника, девушка заново узнавала себя. Ничего удивительного, Майкл всегда умел раскрывать потенциалы учеников, манипулируя их поведением!

Никита ревниво следила за новым тандемом, с тоской вспоминая, как когда-то сама просиживала часами в кабинете Майкла, пытаясь сосредоточиться на бесконечных тестах. А ее внимание постоянно рассеивалось из-за желания полюбоваться отрешенным лицом или мягкими движениями наставника. Если Майкл успевал перехватить любопытные взгляды, то сразу же усложнял задачи. А она хмурилась и, тайком, показывала язык его безмятежной спине.

Как давно это было, и как же она тосковала по тем временам!

Сейчас на ее старом месте работала Элизабет и, проходя мимо или заглядывая в экран связи, Никита ни разу ни видела, что бы девушка отвлеклась - идеальная ученица.

Давно известно: Майкл не из тех, кто склонен тратить время впустую или из жалости. За каждым его действием стоял выверенный расчет.

И если Элизабет уделялось столько внимания, то перспективы у девушки были отличные.

Но его внимания так не хватало самой Никите!

Дежурные фразы по интеркому, планерки и редкие совместные трапезы, сопровождаемые обсуждением насущных дел - вот и все их общение. Она не могла припомнить, когда еще их отношения были настолько формальны!



15. ---Можно?

Та, которой полны были мысли Никиты, стояла на верхней ступеньке лестницы.

---Заходи, Элизабет.

Девушка прошла к стеклянной стене, за которой кипела отдельская жизнь, и повернулась лицом к начальнице.

---Хотели меня видеть?

--Да,---Никита сделала паузу, подбирая слова,---я вижу, ты достойно справляешься с трудной ситуацией, но, к сожалению, больше времени дать не смогу. Готова вернуться к полевой работе? Сейчас ведутся несколько сложных операций, и лишних людей не будет. Возьмешь новую группу….

Никита ободряюще улыбнулась девушке.

Та будто удивилась:

---Майкл,--- Элизабет слегка запнулась, произнося болезненное имя,---считает,… мне лучше заняться тактикой и планированием операций в вопросах обеспечения безопасности. Он проанализировал мои наработки и предложил место заместителя. Разве не Вы одобрили такое решение?

---Заместителя?---Никита была уязвлена. Майкл, не словом, не обмолвился о своих планах относительно Лиз. Не то, что бы девушка ни подходила на эту должность, но она слишком молода. К тому же хотелось получать подобные новости из первых рук, а не через головы сотрудников!

Однако подчиненным про несогласованность начальства знать не обязательно, и Никита поспешно вышла из положения:

---Да, разговор был! Но ты - лишь одна из кандидатов, и окончательное решение откладывалось. Что ж, раз Майкл определился, оставайся на прикрытии. Он дальновиден: горький личный опыт поможет работать ответственнее.

Губы Лиз дрогнули, и Никита устыдилась своих жестоких слов. Что с нею стало?! Лиз ведь ни в чем не виновата!

--Можешь идти,---продолжила она мягче и отвернулась, что бы ни показать, как расстроена.



16. Никита злилась и не могла совладать с эмоциями.

Почему? Почему Майкл ведет себя так, будто специально игнорирует ее власть? Кадровые вопросы не решаются им единолично. Он обязан был посоветоваться….

Через полчаса тягостных размышлений, она не выдержала и отправилась в знакомый кабинет.

Майкл, как всегда, был занят и встретил приход девушки вопросительным молчанием. На нем разве что большими буквами не было написано: «Говори быстрее, у меня мало времени!» Но пора, когда подобная мина могла смутить Никиту, давно миновала.

Кто здесь шеф, в конце концов?

---Мне бы хотелось прояснить некоторые вопросы,---начала она с места в карьер, проигнорировав приглашение сесть.

---Слушаю.

Его равнодушно-снисходительный тон окончательно вывел из себя.

---Нет, это я слушаю!---взорвалась Никита.---Слушаю и не слышу. Почему не предупредил меня, что хочешь оставить Элизабет в заместителях? И это не первая недомолвка. Я обо всем узнаю последней!

Майкл пожал плечами:

---Не думал, что уже сегодня захочешь вернуть ее к полевой работе. Ты давала три месяца на реабилитацию. Срок не вышел.

Он умело осаживал, но Никита не желала запросто сдаваться:

---Так почему не посоветовался о переводе со мной?

---Собирался обсудить это вечером, после брифинга. Сначала хотел услышать мнение Элизабет. Ей работать.

---Гуманно. Моими желаниями ты никогда так пристально не интересовался. «Это - твоя работа»,---вот лишь на такое мнение я имела право.

Никита прикусила язык, но было поздно. Скатилась на упреки! Только этого не хватало! Майкл отлично умел выводить ее из равновесия.

Никита попыталась успокоиться и взять себя в руки:

---Если руководитель не в курсе кадровых перемен - это дискредитирует, Майкл. Пойми, люди должны уважать меня!

---Они и будут,---его голос был, тих и холоден, как лед,---Если не станешь кричать и устраивать скандалы.

Вот как! Он намеренно не считался с ней, а теперь отчитывал, как провинившуюся школьницу. У Никиты от обиды задрожали губы.

Подойдя вплотную к столу, она наклонилась к Майклу, опершись ладонями о столешницу. Голос зазвучал почти шепотом:

---Крики и скандалы, говоришь? Нет, я не буду кричать или скандалить, если объяснишь, чего добиваешься, Майкл. Чего ты хочешь? Отдела? Так и скажи. Не ври, хотя бы мне!

Слова не тронули, он был так же невозмутим.

Никита напрасно искала ответ в непроницаемом лице:

---Ты уязвлен, что Отдел достался мне?

---Нет,---легкое движение головы.

---Как же, нет!---у Никиты от волнения совсем сел голос,---Ты столько лет напрасно ждал…. И вот теперь решил перетянуть одеяло на себя.

Немигающий взгляд зеленых глаз заставил с тоской осознать, что Майкл так же непонятен и властен над ней, как и прежде.

---А, знаешь,---выпрямившись, она не смотрела в его сторону, опасаясь расплакаться.

--- Все эти игры бессмысленны…. Стоило только попросить…. Ничего больше. Я отдала бы тебе его сама.

И, не оглядываясь, она почти выбежала из кабинета.



17. Больше не случалось разговоров о личном. Планы, итоги, операции и ни слова о себе. Никите следовало вернуть ситуацию под контроль, но руки опускались. Не осталось стимулов. Все, ради чего старалась, рассыпалось в прах.

Девушка ежедневно вспоминала отца и пыталась разбудить в себе чувство вины.

Джонс умер, что бы дочь смогла занять его место!

Не помогало! Настойчивый внутренний голос твердил: «А кто просил его об этом?»

Она? Ни в коем случае! Она-то давно разобралась в себе и понимала, что, к сожалению, ни героиней, ни идейным лидером не была с самого начала.

Просто женщина, жаждущая обычной женской судьбы.

«Власть-это наркотик!»,---предупреждала когда-то Мэдлин. Что ж, иногда ошибаются даже мудрые женщины.

Никита не полюбила власть, тяготилась ею и не желала бороться против того, кому давно отдала себя без остатка. А, оглядываясь по сторонам, убеждалась, что все к лучшему. Показатели Отдела были самыми стабильными за несколько лет. Значит, Майкл сделал то, чего так и не удалось ей: наладил механизм работы.

За это многое можно простить.

Но не способы, которыми он действовал против нее.

Никита, со всей очевидностью, поняла состояние Пола Вулфа в последние месяцы жизни. Те дни, когда бывший могущественный Шеф метался по «голубятне», подобно запертому в клетку льву. Не в силах ни управлять ситуацией, ни изменить ее.

Похожее происходило сейчас. С каждым днем поток информации, стекающей к Никите, мелел, а количество решений, проходящих мимо, увеличивалось.

Кто этому способствовал?

В первую очередь, конечно, Майкл. Но не будь молчаливого согласия остальных, такое бы не сработало.

Куинн, отвечала на вопросы молодого шефа сверхкратко и больше времени проводила в совещаниях с Элизабет Райс, чем с самой Никитой.

Джейсон, со свойственным ему легкомыслием и способностью быстро подстраиваться под обстоятельства, так же предпочитал не перечить Майклу, когда тот просил направлять информацию к нему и единолично принимал ключевые решения.

Даже Вальтер, кажется, вдохновился новым положением вещей и охотнее беспокоил Майкла, чем ее. Никита, пыталась было, поговорить со старым другом, но быстро убедилась - бесполезно. Оружейник находился в уверенности, что Майкл лишь пытается помочь его любимице, разгружая от излишней работы и ответственности.

Никита видела один путь, которым могла бы переломить ситуацию: жестокость.

Но давно понятно, что такая дорога к власти, не для нее.

В конце концов, не она ли просила судьбу об избавлении от Отдела?

Похоже, ее желания сбываются.

Последней каплей, переполнившей чашу терпения, стал пропущенный брифинг. Никто, просто, не предупредил ее о переносе инструктажа с двух часов на половину двенадцатого. В результате Шеф Первого Отдела оказалась не в курсе проходящей операции. Терпеть далее саботаж коллег и бывших друзей не имело смысла. Никита, закончив текущие дела, связалась с мистером Александром.



Он встретились тем же вечером, в уединении отдельного кабинета марокканского ресторанчика. Полумрак и приглушенность создаваемые, стилизованными под масляные светильники, лампами, и подчеркнутые разноцветными коврами ручной работы с горками мягких подушек, помогли сосредоточиться для важного разговора.

Здесь Никита окончательно поняла, что отныне не должна отцу ничего. Она отдала Отделу, его детищу, массу сил, значительную долю крови и всю свою юность, без остатка. Но больше растрачиваться не хотела. Если дочь не до конца выполнила планы, связанные с ней, то так тому и быть! В конце концов, у нее сохранились собственные мечты.

Никита достаточно потрудилась, что бы иметь на них право.

Мистер Даниэль Александр внимательно выслушал молодую подопечную. Как ни странно, он ожидал подобного исхода рано или поздно. С самого начала ему казалось, что мисс Джонс не создана для этой работы. Так и оказалось. И дело вовсе не в сильном, напористом противнике, а в ее подспудном желании.

Новости же, доходящие из Первого, лишь подтверждали, что Никита сделала правильный выбор, уйдя добровольно.

Старик задумчиво хмурил высокий лоб:

---Твоя отставка принимается, девочка. По-сути, ты не была полноправным главой Отдела. Совет сомневался в твоей готовности и, выходит, не зря. Думаю, многие воспримут такой поворот с облегчением.

Помолчав, Даниэль поднял усталые глаза:

---Я был другом твоего отца, Никита. Он гордился старшей дочерью. Хочу, что бы ты это знала. Да и я привязался к тебе, как к родной, и дальнейшая судьба мне не безразлична. Поэтому пытаюсь узнать: каковы планы на будущее?

Никита печально улыбнулась:

---Будущее? А разве оно есть? Из Отдела, существуют только два пути: наверх и в безымянную могилу. Путь наверх я отрезала сама. Так что готовлюсь к худшему.

Глава совета покачал головой:

---Жизнь не так черно-бела, девочка, как ты привыкла считать. И выходы редко бывают однозначными. Да, с нашей работы трудно выйти на обычную пенсию и наслаждаться безмятежностью. Но методы Первого Отдела - не единственный способ спасать мир. Лишь одна из мозаик. Хотя и очень важная. Ты никогда не задумывалась, с какой легкостью группы Отдела проникали в любые части света? А ведь такая доступность происходит не сама по себе. Информация. Связи с местными властями. Расположение военных. Все это работа особых агентов. Если Первый Отдел - это аналог единой армии будущего, то работа коммуникационных структур - это дипломатия нашего сообщества. Мне кажется, именно то, что подойдет тебе.

---Дипломатия?---Никита была поражена.

---А почему бы нет? Ты подготовлена для любого уровня общения. Более того, имеешь огромный опыт. Но при этом молодая и, достаточно, гибкая. Легко внушаешь доверие и настаиваешь на своем, если надо. И что немаловажно, подготовлена к любым внештатным ситуациям. Знаешь наши цели и умеешь действовать самостоятельно. Такие кадры всегда востребованы, как считаешь? Было бы расточительством, не воспользоваться этим добром.

---Звучит заманчиво,---Никита не верила собственным ушам.

---Вот и отлично,---Мистер Даниэль похлопал ее руку, лежащую на столе своей сухой морщинистой ладонью.

---Завтра официально сдашь дела Отдела и поступишь в мое личное распоряжение. Я свяжу тебя с новым начальством. У них есть для подходящая работа.



18. Той ночью Никите не спалось в уединенной тишине Башни. Мысли о предстоящих переменах лишали покоя.

Судьба сделала крутой поворот, и вновь ее несло по течению.

Однако, прежде чем с головой окунуться в новые проблемы, следовало разобраться со старыми.

Прошлое. Каким оно было?

Разным, как и у всех, но почти всеми нитями связанное с Отделом и… с Майклом Сэмюэлем. Расставанию с Отделом Никита была рада, всегда считала это место тюрьмой. Но окончательно потерять Майкла, даже жестокого и чужого, каким он стал теперь, невыносимо больно! Если б возможно было уйти не прощаясь!

Но увидеться для передачи дел все же придется.

А может сделать последний шаг прямо сейчас, без лишних свидетелей?

Решившись, Никита поспешно оделась.

Дорогу к Сектору, где обитали Адам и Майкл, знала без подсказок: лестница, лифт, несколько поворотов.… Вот, наконец, их дверь, снабженная экраном наблюдения, работающим, по желанию хозяев, для связи в две стороны.

Майкл открыл не сразу, но выглядел бодро, будто еще не ложился.

Его внимательный взор обежал гостью, ища объяснения полночному визиту.

---Что-то случилось?

Теперь тяжелый взгляд остановился на глубоко распахнутом вороте спортивной рубашки.

Никита нетерпеливо дотронулась до косяка двери.

---Мне надо поговорить с тобой.

---Сейчас?

---Да. Можно войти?

Майкл явно колебался.

Никиту осенило:

---Ты не один?

Мысль, что он нашел ей замену, заставляла останавливаться сердце. Но не отменяла необходимости прощания.

Почувствовав ее сомнения, Майкл отстранился, пропуская:

---Если ты забыла, я живу с сыном.

Никита, не отвечая, прошла в импровизированный холл и обернулась к хозяину.

---Так что за дело?---Майкл замер в двух шагах.

Стремясь отступить как можно дальше, уперлась в стол.

---Хотела, что бы ты узнал первым…. Завтра я ухожу. Мистер Александр принял мою отставку. Можешь расслабиться, ты остаешься главным.

Майкл, казалось, не был удивлен:

---Сама приняла решение?

---Да. Ты будешь лучшим Шефом, чем я. И всегда этого хотел.

Голос с мягким акцентом звучал почти насмешливо:

---Точно знаешь, чего я хочу?

Никита пожала плечами:

---Трудно не догадаться. Надеюсь, теперь получил желаемое?

---Почти,---и он широко улыбнулся.

Зная по опыту, что улыбки Майкла не предвещают ничего хорошего, поторопилась с уходом:

--- Завтра официально передам дела. Вызывай людей к 10.

Он преградил дорогу.

---Это все?

Никита закусила губу:

---Не надо, Майкл. Я пытаюсь расстаться по-человечески. Нас многое связывало, не хочу жалеть о прошедших годах.

---Я тоже,---он дотронулся до ее щеки кончиками пальцев.

Никита отпрянула:

---Перестань….

Он, будто, не слышал:

---Тобой так легко управлять.

Никита закрыла глаза от обиды, но все же призналась:

---Да, ведь ты всегда был моей слабостью.

---А ты – моей….---его голос стал едва слышен,---Ничего не изменилось.

Никита зло перебила:

---В притворстве и лжи тебе нет равных.

---Верно. Как и тебе.

---Разве?

От возмущения открыла глаза. Он стоял совсем близко, так, что кожей чувствовалось тепло дыхания.

---Не ты ли обманывала всех два года, работая на Центр?

---Я была вынуждена.

---Как и я.

---Но не предавала тебя….

Сильные пальцы до боли сжали ее подбородок:

---Неужели?

Никита задохнулась от неожиданной догадки:

---Так ты мстил мне? За то, что отдала Красной Ячейке, инсценировала приговор и увела из Отдела, не спросив?

Равнодушный ответ:

---Нет. Я лишь играл по твоим правилам.

Жестокие слова. Тем более не ясно, зачем она сделала это.

Нестерпимое желание дотронуться, в последний раз, почувствовав его силу и реальность. Никита порывисто шагнула навстречу и обняла, уткнувшись в сильное плечо. Его мягко завивающиеся отросшие волосы щекотали нос и дразнили родным, почти забытым запахом, напоминающим о совместных ночах. Помедлив мгновение, мужские руки сомкнулись за ее спиной. Глаза девушки наполнились слезами, но, в ответ на судорожный вздох, Майкл сделал попытку освободиться. Никита не дала, прижавшись виском к виску. «Подожди еще минутку! Нет сил, отпустить прямо сейчас!».

Забывшись, произнесла это вслух.

Майкл расцепил ее руки.

---Не надо, Никита! Будет только хуже!

Она смотрела из подобья затуманенными от слез глазами:

---Хуже не бывает! Ты избавился от меня. Зачем?

Майкл проигнорировал вопрос:

---Тебе пора.

Пальцами сжала виски, пытаясь придти в себя.

--- Всегда умел отбрасывать то, что уже бесполезно. Жаль, не захотел научить меня!

Он, молча, отвернулся.

Никита не помнила, как добралась до двери, как шла обратно, в Башню. Голова гудела, и не одна мысль не задерживалась даже на мгновение. Упав на кровать, долго и бездумно смотрела в потолок. Слезы текли. Потом высыхали. Опять начинали течь.

Так и заснула, обняв промокшую подушку.



19.Разбудил сигнал интеркома. Вызывала Куинн:

---Ты просила собрать людей к 10. Сейчас половина десятого.

---Спасибо, Кейт.

Черт! Времени придти в себя совсем не осталось. Вскочив, бросилась в душ. Беглый взгляд в зеркало привел в ужас: опухшая, с красными глазами. Какой уж тут уход с достоинством!

Лед и холодный душ немного поправили дело.

Опоздав минут на пятнадцать, она появилась в Главном зале.

Все в сборе. И, судя по встревоженным взглядам, не знают, чего ожидать. Похоже, Майкл оставил возможность сообщить об отставке ей.

Вот и он сам, рядом с Элизабет, спокоен и сосредоточен. Смотреть в его равнодушное лицо, нет сил. Скорее бы покончить со всем!

Никита поднялась на «голубятню» и включила громкую связь:

---Коллеги, прошу внимания!

Ее низкий голос отдался эхом под сводами зала. Все замолчали.

---Вас собрали, что бы сообщить о переменах в руководстве Отдела. Сегодня Совет принял мою отставку. Я ухожу. Исполнять обязанности Шефа Отдела, до нового назначения, будет Майкл Сэмюэль. Вы давно работаете с ним, так что трудностей с адаптацией, не будет. Хочу поблагодарить всех за отличную работу и самоотверженность! Вы были мне не просто коллегами, но и друзьями. Спасибо и успехов нам всем!

Несколько фраз выразили ее мысли. Остались формальности, но самые тяжелые:

---Майкл, зайди ко мне,---дрогнувший голос утонул в гуле обсуждения.

Он поднялся через минуту.

---Проходи.

Никита возилась с личными кодами, готовясь передать доступ к главным базам Отдела.

Наконец, система сработала. Подняв глаза, встретилась с его взглядом.

---Ты все знаешь, оставался за главного не раз. Так что обойдемся без подробностей.

Никита сняла с шеи кулон, главный ключ и символ власти над Первым Отделом, и протянула Майклу:

---Принимай командование. Наконец-то, получил, что хотел! Хочу пожелать тебе удачи, пригодится!

Забирая ключ, он удержал ее руку в своих:

---И тебе удачи, Никита! Помни, будет плохо, зови. Я сделаю, все, что смогу!

Она вырвала пальцы и зло рассмеялась:

---Так ты еще не все сделал? Пугаешь!

Как всегда, он не обратил внимания на ее иронию:

---Просто, помни.



20. Помнить о нем легко, это получалось само собой. Но Никите предстояла задачка посложнее - смириться.

Последняя яркая картинка, прежде чем захлопнулись двери, и, лифт рванул к поверхности, были не привычно усталые глаза Майкла.

Она бросила на прощанье, что никогда его больше не хочет видеть.



Спустя год, Никита все еще слишком часто воскрешала болезненные мгновения.

Грустные картины возвращались, как ни гнала их: во сне и наяву.

Ненавидела, злилась, но любила! И поделать с захватившим душу чувством ничего уже нельзя!

Да и не хотелось, честно говоря.

Случайный знакомый с далекого летнего пляжа был прав: прекрасные моменты собственной жизни - твои навсегда. Никто не в силах ни отобрать их, ни испортить. Они греют, напоминая, что жить дальше стоит.

А Никите было, что вспомнить!

И она, заново, училась быть, если не счастливой, то хотя бы спокойной.

Потихоньку выбираясь из эмоциональной ямы, куда угодила после расставания с Майклом, увлеклась новым делом. И окончательно поняла, как чужд по своей сути, был ей Первый Отдел. Теперь, когда не приходилось убивать, не требовалось, снова и снова, подавлять эмоции, и не было нужды возвращаться под мрачные своды подземелья, она возрождалась.

Структура Коммуникационного Отдела, частью которого стала, не была иерархично жесткой, как структура Первого. Здесь многое зависело от индивидуальных качеств каждого агента. По сути, все они были одиночками, способствующими сбору данных или беспрепятственному продвижению вооруженных команд в горячие точки. Но далеко не всегда это был Первый Отдел. Часто вопрос начинался и заканчивался на уровне уточнения ситуации. Или же вмешивались местные организации, ведающие внутренней безопасностью.

Применение оружия перестало быть нормой для Никиты. Конечно, она возила с собой любимую «игрушку», но, скорее, по старой памяти, чем по насущной необходимости. Теперь ее основным оружием стал язык.

Природная общительность и доброжелательность отлично помогали налаживать и использовать полезные связи. А достоверные легенды позволяли безпрепятственно перемещаться под эгидой благотворительных фондов и некоммерческих организаций с мировым именем.

Встречи в посольствах, на званных вечерах или на благотворительных балах совсем не плохая замена лазанью по лифтовым шахтам и бесконечному ожиданию сигнала на позициях.

Конечно, случались и форс-мажоры. Но Никита должна была действовать тихо, не привлекая внимания, что бы ни бросать тень на свой нынешний статус: молодой, широко образованной женщины, посвятившей жизнь работе в общественных организациях.

Миф приходилось поддерживать. С благодарностью вспоминались казавшиеся неимоверно скучными уроки этикета, мировой политики и методов ведения переговоров. А так же языки, изучению которых, в Отделе придавалось большое значение.

Первое время на новом месте Никита проходила проверку. Небольшие конкретные цели, выход на полезных людей, манипулирование, легкий шантаж, если нужно. Ей все казалось увлекательной игрой.

Решить вопрос силой никогда не поздно. Но гораздо приятнее делать тоже самое за счет ума и личного обаяния.

Единственной насущной проблемой, как и в былые времена, оставалась вынужденная душевная изоляция. Агенты часто перемещались, не знали друг-друга в лицо и, практически, не работали группами. Каждый из них поддерживал контакт лишь со своим руководителем и координатором из Центра. То есть, не смотря на большую внешнюю свободу, она, по-прежнему, была ограничена в эмоциональных связях. Трудно построить крепкие дружеские и, тем более, личные отношения, когда ни время, ни биография тебе не принадлежат.

Конечно, Никита никогда не страдала от недостатка мужского внимания. Теперь же сама пустилась на поиски новых отношений, вытравливая из памяти обиду, что оставило болезненное и унизительное расставание с Майклом.

Роман за романом, точнее, одна короткая связь за другой.... Казалось, вот-вот наступит желанное облегчение. Но десять лет жизни, посвященные Первому Отделу и первой любви, не смогли раствориться бесследно.

После одной из страстных ночей, новый друг, с которым охотно встречалась больше месяца, обиженно поинтересовался, долго ли она собирается путать его с каким-то Майклом.

Никиту будто ударили «под дых». Грустная истина предстала во всей красе. А привычка быть честной хотя бы с собой, заставила порвать бессмысленные отношения.

Говорят, время - лучший лекарь. Ей оставалось лишь надеяться, что этого лекарства не понадобится слишком много.



21.Меж тем, по прошествии года, новое начальство сочло полезным использование молодого агента в долгосрочных операциях.

Речь шла о расследовании связи «Международной Церкви Эпистемологии» (МЦЭ), религиозной организации, признанной тоталитарной сектой во многих странах и, имеющей сложную систему филиалов по всему миру, с террористами.

Шпионская деятельность эпистемологов давно отслеживалась, секта плотно сотрудничала с ЦРУ. Но теперь Центр получил донесение осведомителей, свидетельствующих о передаче сверхсекретных данных от КЕФЕ (греческое отделение эпистемологической миссии) экстремистской "18 ноября" (Revolutionary Organization 18 November), известной своими антиамериканскими и антинатовскими лозунгами, выступающей за выход страны из НАТО, ЕС, и, обладающей средствами для нанесения бомбовых и ракетных атак.

Документ представлял собой фотокопию подробного плана военного аэропорта, принадлежащего военно-воздушным силам Греции. К тому же с точным указанием месторасположения бригад сил наземной поддержки, государственного авиационного завода, исследовательских лабораторий, подразделений сил безопасности и целого ряда других секретных объектов.

Начальник генерального штаба ВВС Греции отдал приказ о проведения расследования группой А-2 (службой безопасности генерального штаба ВВС) с целью выяснить, каким образом сверхсекретный документ оказался в руках эпистемологов.

Утечка, скорее всего, не была единственной. Рвущиеся к мировому господству члены Церкви, наверняка, проникли во властные и военные структуры не одной Греции.



Приоритетной идеей МЦЭ можно было считать высказывание ее основателя: «Делайте деньги, делайте деньги, делайте больше денег, делайте еще больше денег, заставляйте других работать, чтобы и они производили для вас деньги.»

Потому, одним из основных направлений деятельности церкви стало вовлечение в свои ряды людей знаменитых, богатых и обличенных властью. Пропагандой учения в их среде занималось специальное отделение, штаб-квартира которого, называлась «Всемирным Клубом Знаменитостей» (ВКЗ).

Именно в такую структуру готовились внедрить Никиту.

Молодая красивая женщина, вхожая в элитарные круги, являлась отличным источником конфиденциальной информации и подходила для вербовочной деятельности церкви.

Но не только внешняя респектабельность Никиты сыграла роль.

Войти в структуру МЦЭ было совсем не просто. Члены эпистемологической миссии многократно подвергались процессу контроля сознания, цель которого – управление мышлением и принуждение слепо следовать методикам и приемам организации.

Поэтому требовался агент, обладающий навыком противостояния подобным видам психологической обработки. И тут Никита, с ее первоотдельской школой, являлась идеальным вариантом.

Было только одно но….

Обличенные высоким статусом сообщества, обычно, очень консервативны по убеждениям. И женщины, посвятившие свою жизнь, исключительно, карьере, воспринимались в них настороженно.

Чаще общественная деятельность женщин лишь сопутствовала карьере мужей в политике.

Что бы ни привлекать излишнего внимания, Никите следовало бы стать, как большинство.

Однако мысль, что придется еще раз выйти замуж по заданию, повергала девушку в трепет.

Ей, за глаза, хватило Гельмута. Удача, что тот оказался порядочным человеком. Но ведь, выходя замуж, Никита не знала правды. Слишком живо было воспоминание об отвращение, которое испытала, вынужденная сойтись с ним или с Карлом Перузом, торговцем оружием, чью преданную невесту изображала некоторое время по заданию Отдела.

Нет, ей этого не вынести! Особенно после Майкла. Никита нуждалась в искренних отношениях, а не вечном обмане. Хотя бы одна из сторон ее жизни должна быть подлинной.

Вот если бы Гельмут продолжал работать на Интерпол, стоило бы разыскать его.

За время вынужденного союза они привязались друг к другу. Со временем их связь могла перерасти в крепкую дружбу или нечто большее. Но Гельмут находился в бегах, и попытки найти, лишь привели бы к его гибели.

Никите вспомнилась Елена Вачек, по-детски, наивная жена Майкла. Сколь трагично сложилась, в итоге, ее судьба!

Нет уж, лучше оставаться одной! По крайней мере, не принесешь боли безвинным людям.

Гораздо понятнее стал теперь аскетичный Майкл, чья холодность раньше безумно раздражала.

На этой мысли девушка оборвала себя.

Майкл… Майкл… Майкл…. О чем бы не думала, мысли всегда, по кругу, возвращались к нему. С этим тоже пришлось смириться. Нельзя отрезать половину собственной души.

Но и позволять себе слишком глубоко погружаться в воспоминания, не следовало.

Скоро она уезжала на новое место. Если повезет, тот город станет ее домом на долгое время.

И Никита была готова постараться ради этого.

Так хотелось отыскать в жизни хоть небольшой островок стабильности!



22.Задание началось не слишком удачно.

Не смотря на безупречно подготовленную и воплощенную легенду, Никиту восприняли насторожено.

Впрочем, не удивительно! Все прихожане церкви, частью которой она стала, были настоящими параноиками.

В системе существовала целая внутренняя служба слежки и надзора за поведением своих членов. Каждый из адептов обязан был докладывать о любом, замеченном им, уклонение от стратегической линии организации.

Так называемый, «этический суд» рассматривал лояльность или нелояльность любого прихожанина, а при достаточной вине человека могли передать в руки внутренней полиции.

Никите эта структура живо напомнила Первый Отдел (перевернутая с ног на голову этика и вечный страх наказания), поэтому энтузиазм, испытываемый в начале задания, быстро иссяк. Она будто вновь оказалась заключенной в подземельях Секции.

Только здесь даже не делали вид, что озабочены судьбами людей.

Все, кто не являлись членами ордена, негласно именовались «сырым мясом» и рассматривались, в лучшем случае, в качестве денежной «дойной коровы».

Тоталитарностью и конспирацией МЦЭ так же напоминала Первый Отдел, поэтому разобраться в источниках шпионажа оказалось не просто. А многоступенчатые коды и шифры на всю информацию опять же не облегчали задачу.

К тому же МЦЭ, как щитом, прикрывалась целым рядом «дочерних» организаций, на первый взгляд с церковью не связанных, но управляемых непосредственно ею. Эпистемологов интересовали все аспекты жизни общества.

Никиту, как женщину с яркой, выразительной внешностью, попытались сначала использовать для вербовки представителей культуры и шоу-бизнеса.

Но такой расклад совершенно не устраивал.

Потерянное зря время! Ну, какие секреты там можно выдать?

Девушке понадобилось все ее актерское мастерство, что бы настоять на переводе в Отдел, курирующий работу с политиками.

Наконец, повезло! Назначили первое перспективное задание.



На открытие грандиозного международного проекта, «Центра Детоксикации» (ЦД), должны были собраться многочисленные представители политической и финансовой элиты.

ЦД являл собой яркий пример «дочерней» структуры.

Официально, он занимался проблемами наркоманов, их реабилитацией и интеграцией в общество.

А на деле был той же машиной по сбору денег, складывающихся из благотворительных взносов, непомерно высоких цен за курс лечения и вымогательства с родственников больных. Самих же пациентов, по ходу, вовлекали в деятельность церкви, превращая в рабов, трудящихся, практически, бесплатно.

Перед открытием ЦД Никите назначили руководительницу, штатную сотрудницу миссии рангом повыше, которая, без смущения, обрисовала круг ближайших задач: кого, когда и на какие суммы следовало развести и в какие сроки подчинить полному контролю церкви. Хотя называть церковью это, в высшей степени, коммерческое предприятие, было откровенным цинизмом. Но тем не менее….


 

#3
veda
veda
  • Автор темы
  • Активный участник
  • PipPipPipPip
  • Группа: Участники
  • Регистрация: 28 Апр 2003, 23:17
  • Сообщений: 714
  • Откуда: Москва
  • Пол:
23.Стоял пасмурный осенний день. Участвующие в мероприятии неохотно покидали автомобили и заполняли площадь перед новым претенциозным зданием «Центра Детоксикации».

Хотя основное действо и решили, в связи с непогодой, перенести под крышу, однако символическое перерезание ленточки у внешнего входа, не отменили.

Никита, защищенная широким зонтом, разглядывала присутствующих и готовила план действий.

Опыт и чутье, как обычно, сыграли отличную роль. Уже через час, на фуршете, за бокалом белого вина, она красноречиво объясняла преимущества новой программы лечения наркомании высокопоставленному чиновнику из Министерства Здравоохранения.

Ее наставница благосклонно улыбнулась, когда Питер Гринвуд, тот самый чиновник и миллионер по совместительству, владеющий фармацевтическим гигантом, согласился посетить «семинар», посвященный способам коррекции психики.

Еще один попался на крючок! Обращение новичка в нужную веру было теперь делом техники и времени.



Переходя от одной группы гостей к другой в поисках следующей «жертвы», Никита почувствовала чей-то пристальный взгляд. Отдельская привычка: внимательность, отточенная на уровне инстинктов.

Она незаметно оглянулась.

Тесный кружок молодых врачей. На лацканах пиджаков мужчин и у выреза платьев женщин приколоты значки с аббревиатурой ЦД.

Значит, они члены организации и для Никиты большого интереса или опасности не представляют.

Однако инстинкты не успокаивались.

Девушка перехватила осторожно брошенный на нее взгляд.

Молодая женщина лет двадцати восьми-тридцати тут же отвела глаза. Темные волосы до плеч, изящная фигура, уверенные движения - почудилось что-то знакомое. Но, напрягая профессиональную зрительную память, Никита ничего не вспомнила. Женщина, как женщина, видела таких тысячами.

Все же, подошла, решившись уточнить:

---Извините, мы встречались раньше? Ваше лицо кажется мне знакомым.

Молодая женщина смутилась:

---И мне так показалось. Однако, вижу, что ошиблась. Очень рада познакомиться. Вы тоже врач?

---О, нет,---Никита качнула головой, успокаиваясь. Собеседница не походила на лгунью.

---Я работаю на МЦЭ. Привлекаю благотворительные средства….

---Никита Джонс,---представилась она.

---Очень приятно… Вера Савич… занимаюсь пропагандой и внедрением Наркомеда (эпистемологическая программа реабилитации наркоманов). Похоже, сегодня удачный день?

И она кивнула на тесную толпу гостей, окружившую информационные стенды Центра.

---Да,---Никита сдержанно улыбнулась,---Мы не плохо поработали. Люди прониклись идеями и готовы содействовать их распространению.

Я - счастлива принимать участие в таком масштабном проекте….



На протяжении последующих пяти минут женщины корректно обсудили общие проблемы и убеждения, перебросились парой ничего не значащих фраз о себе и вежливо расстались, пожав друг-другу руки. Обеих ждала работа….



24.Вера, проводив собеседницу осторожным взглядом, сглотнула подступившую к горлу горечь.

«Никаких сомнений: она! Сумрачный парень в черном полупальто даже обращался к ней так же: Никита».

Вера повторила имя, напоминавшее о собственных славянских корнях. Странно лишь называть мужским именем женщину.

Впрочем, не важно!

Эта стерва, сломавшая ей жизнь, и, погубившая Анатолия Бисерова, заплатит сполна!

Ответят оба: Никита и ее молчаливый напарник.



Как сейчас, Вера помнила злосчастный день….

Обычное утро в лаборатории. Она заносила в журнал данные по очередной серии экспериментов на подопытных животных. Вакцина отлично действовала. Оставалось лишь оттестировать ее на людях.

Последние полтора года Вера была личной помощницей доктора Анатолия Бисерова.

И его любовницей.

Конечно, со стороны не понять, что нашла симпатичная девчонка в немолодом, полноватом мужчине. Однако внешность любимого, никогда не имела значения для Веры.

Анатолий был гением. Его разработки вакцин считались лучшими, самыми эффективными и безопасными в исследуемой области. Именно особый талант иммунолога привлек внимание террористов.

КЯ, знаменитая Красная Ячейка, вышла на ученого.

Первым делом они предложили крупную сумму денег и возможность вести широкомасштабные исследования. Это было большим искушением для вечно стесненного в средствах Бисерова, но он устоял.

Тогда террористы похитили семью: жену Ольгу и двоих маленьких детей.

Веру, надо сказать, данный ход КЯ полностью устраивал.

Она давно была влюблена в своего научного руководителя, а тут выдалась возможность утешить Анатолия. И девушка шанса не упустила. Они стали не просто коллегами, но и любовниками. Впрочем, Анатолий не скрывал любви к Ольге, а Вере оставалось только надеяться, что жену Бисерова никогда не выпустят из лап Ячейки….

То были самые счастливые месяцы в ее жизни. Заниматься любимым делом рядом с любимым человеком, что может быть лучше?

Но все рухнуло по вине самоуверенной блондинки, наставившей оружие на доктора Бисерова.

Никита и ее мрачный дружок убедили Анатолия, что являются представителями некоей антитеррористической межправительственной организации, сумевшей выкрасть у КЯ Ольгу с детьми.

Наивный ученый поверил в их сказки и отдал последние разработки ради спасения семьи: антидот и вакцину с усиленным штаммом сибирской язвы, изготовленные по заказу КЯ. Опасные вещества уплыли из-под носа Ячейки.

Конечно, Никита солгала, Вера поняла это позже. Ни Ольга, ни дети не спаслись. Их тела, в назидание предателю, были брошены на пороге городской квартиры Анатолия. Но сам Бисеров никогда не узнал об этом, бесследно исчезнув ранее. И Вера не сомневалась, что любимого давно нет в живых.

Несколько лет девушка собирала себя морально, буквально, по частям, так велика была боль потери. Именно тогда попала в Церковь, сумевшую внести смысл в беспросветное существование. А когда, с огромным трудом, обрела покой, в ее жизнь вновь ворвалась Никита.

Вера скрипнула зубами!

Ну, уж нет! Пусть мерзавкой займется Опекунский Совет!

Они-то вытрясут всю правду и не позволят водить Церковь за нос.



25. Никита не успела ничего предпринять. Еще секунду назад спокойно докладывала руководству о привлечении в их ряды известного хирурга, а сейчас падала на руки огромных охранников, обездвиженная быстрым уколом в шею.

Очнулась в тесной и плохо освещенной комнате.

Голова отчаянно кружилась. Тело налилось свинцом.

Однако, собрав волю в кулак, она попыталась встать. Простое действие далось с огромным трудом. Задыхаясь от слабости, женщина прислонилась к грязной стенке.

В этот момент, открываясь, щелкнул дверной замок. Охранники, бесцеремонно подхватив под связанные руки, и, протащив по узкому коридору, втолкнули Никиту в комнату, один вид которой вызвал дрожь.

Предназначение помещения было так же очевидно, как роль Белой комнаты. А человек, поднявшийся навстречу, внушал расположения не больше, чем отдельские «близнецы».

---Садитесь,---безжизненно-холодный голос прервал ход мыслей. И человек махнул на большой металлический стул.

Выбирать не пришлось, конвоиры пихнули женщину на указанное место и скрылись за бесшумной дверью.

Никита выпрямилась, столкнувшись взглядом с бесцветными внимательными глазами за стеклами чуть затемненных очков.

---Где я?

Мужчина насмешливо поднял белесые брови:

---Вопросы тут задаю я. Впрочем, любопытство понятно. Вы - в Отряде Реабилитации. Слышали о таком?

Никита кивнула. Еще бы! Отряд Реабилитации или Отряд Реабилитационных Проектов был внутренней тюрьмой МЦЭ. Сюда помещали проштрафившихся, и наказывали, в зависимости от вины. Степень провинности определялась долгими мучительными допросами, издевательствами и, как поговаривали, пытками. Людей ломали, что бы добиться покорности или выудить сведения.

Ясно, что ее в чем-то уличили.

Но в чем? Где случился прокол?

Никита сосредоточилась, игнорируя сильную головную боль. От ее ответов, зависело будущее.

---Вы надеетесь на банальные методы воздействия? Отказ в сне или воде, к примеру?

Собеседник почти ласково погрозил пальцем и неприятно улыбнулся:

---О, нет! Мы уже поняли, что имеем дело с разрушительной личностью. Противостоять титанам из КЯ! Тут нужна большая закалка!

Никита не успела скрыть удивление.

Красная Ячейка? При чем здесь это? Ее же больше нет….

Тюремщик удовлетворенно хмыкнул:

---Да-да, нам известна Ваша причастность к организации, связанной с международным терроризмом, но не понятно, что Вам понадобилось у нас? Зачем Вы проникли в миссию и как сумели обмануть наставников, скрыв прошлое? В Вашем досье нет ни слова о былых подвигах. Вот с этим-то нам предстоит разобраться.

Фальшивая улыбка исчезла с его лица, ставшего каменным:

---Советую быть предельно откровенной. Это в Ваших интересах.



26. Некоторое время удалось продержаться. Никиту не били, верно, осознав бесполезность банального физического воздействия на тренированного агента.

Гипноз, внушения и технотронные приемы – вот методы Реабилитационного Отряда. На пленнице опробовали многое, но, слава богу, дело не дошло до фармо- и наркоуправления.

Они противоречили уставу МЦЭ.

Хотя, судя по настрою, ее тюремщики решились пойти до конца.

Никита, под изощренным давлением, открывала самые безобидные из интересующих сведений.

Подобным образом требовала поступать инструкция. Перечисляя мелочи, она рассеивала внимание и вводила в заблуждение относительно собственной ценности. Если бы молчала совсем, то попытки дознания лишь усугублялись бы и, в конце концов, контроль над собой мог быть полностью утерян.

Нельзя допустить подобное! Никита, к сожалению, знала слишком многое.

Вдохновленные уступчивостью жертвы, и, желая закрепить результат, ей вернули личные вещи, доставленные из городской квартиры.

Она прекрасно понимала, что запланированная доброта является лишь временным затишьем перед новым натиском. Но, перебирая тщательно отфильтрованные безделушки, девушка наткнулась на лист бумаги, открывший глаза на происшедшее.

Кипевшая мстительной яростью Вера Савич, сумела передать письмо, где рассказала о причинах, заставивших обратиться в Отряд Реабилитационных Проектов и в Опекунское Управление (внешняя разведслужба организации).

Она подробно описала день, когда потеряла Анатолия Бисерова, саму мисс Джонс и ее безжалостного спутника. Не смотря на прошедшие годы, женщина отлично помнила высокого темноволосого мужчину с яркими серо-зелеными глазами.

Никита похолодела. Вера в деталях описывала Майкла.

Если эти сведения попали или попадут в руки офицеров Опекунского управления, то от Никиты не отстанут, пока не выяснят личность ее спутника и все то, что с ним связанно.

Дело принимало неприятный оборот.

Следовало срочно предупредить Центр. Но как?

В Коммуникационном Отделе ее пока не хватились. Учитывая долгосрочный характер нынешней миссии и тщательную конспирацию, ежедневные отчеты от Никиты не требовались. Конечно, исчезновение, в конце концов, заметят, но тогда уже может быть поздно.

Рука автоматически потянулась к чемодану. На самом дне, за полосками кожи, хранилась вещь, ставшая ее талисманом. С того самого дня, как получила маленький PDA (Personal Digital Assistant) из рук Майкла. Модель устаревшая, да и мощность не соизмерима с современными портативными компьютерами, но дело ведь не в них.

Этот плоский кусочек пластика с жидкокристаллическим экраном был свидетелем ее короткой свободы, отчаяния и надежд. Не используемый с тех пор, как вернулась после шестимесячного отсутствия, тем не менее, всегда был рядом. Тщательно заряжался и периодически пересматривался.

Но, кроме пробуждения ностальгии, этой вещичке было присуще еще одно свойство: PDA не опознавался металлодетектором и плохо выявлялся рентгеновским сканером.

Именно поэтому, незамеченным, остался лежать под боковой планкой чемодана.

Пальцы наткнулись на знакомую шероховатость.

Канал связи давно не использовался и вряд ли часто проверялся, но сейчас у нее не было выбора. Оставалось уповать, что Майкл не сменил входные коды. Набрав, в слепую, пару фраз, Никита запустила передачу, продублировав несколько раз для верности.

Надежда на успех была призрачной.



Мисс Джонс хватились на следующий день. Всполошившиеся «родственники» не смогли дозвониться или найти девушку по домашнему адресу и обратились к властям.

Полиция быстро собрала сведения, установив, где Никиту видели в последний раз.

Оказалось, в штаб-квартире миссии МЦЭ.

Историю исчезновения состоятельной прихожанки тут же подхватили журналисты.

Перед эпистемологами замаячила опасность скандальной славы, что совсем ни кстати.

Здесь, в традиционно богатом регионе, были сосредоточенны основные PR усилия североамериканского отделения церкви. Скандал неизбежно бросил бы тень на репутацию, и, как следствие, сократил доходы.

Поэтому некрасивую историю потребовалось срочно замять, а от Никиты, как от опасной улики, - избавиться.

Под предлогом сердечного приступа, ее переместили в подотчетный медицинский центр.

Прессе же сообщили, что женщина последнюю неделю провела на больничной койке.

Но слухи о темных делах внутри МЦЭ ходили давно, а взбудораженная общественность и полиция не желали успокаиваться.

Церкви пришлось идти на компромисс.

В пятницу Никите разрешили покинуть «реанимацию» при условии, что журналисты получат комментарии, подтверждающие невиновность эпистемологов, а власти - опровержение по поводу насильственного удержания.

Никита согласилась, оценив, скорость и масштаб умело раскрученной шумихи.

Позже, возвращая личные вещи, бывшей пленнице сообщили о, тех самых, взволнованных родственниках, ожидающих ее в холле клиники.



27.Стоящий у стены мужчина привычно сложил руки перед собой. Рядом, на широком кожаном кресле, молча, сидел черноволосый мальчик, заметно вытянувшийся за минувший год.

Никита, растерянно, застыла на пороге.

Неужели она серьезно собиралась никогда больше не видеть Майкла?

Заглянув в зеленые глаза, осознала всю тщетность своих намерений.

Прерывая неловкую паузу, Майкл пошел навстречу.

Вечно бесстрастное лицо осветила широкая улыбка:

--- Никита! Наконец-то! Как ты?

---Спасибо, лучше,---собственный голос показался чужим и далеким.

Не обращая внимания на напряженность, он обнял ее и звонко чмокнул в губы.

Поведение было так не свойственно Майклу, что Никита, от удивления, пришла в себя и включилась в игру.

Возвратила поцелуй, обняв за шею и, с наслаждением, зарывшись пальцами в волнистые пряди на затылке.

Мужчина, слегка, отстранился, оборачиваясь к сыну:

---Адам, иди скорее! Поцелуй Никиту!

Мальчик послушно двинулся к ним, а Майкл, меж тем, продолжал:

---Какое счастье, что нашлась! Мы ужасно переволновались, когда не смогли дозвониться! Ну, и напугала ты нас!

Никита, забыв о нервозности, иронично передразнила:

---Могу себе представить!

---Привет!---наклонившись, она поцеловала Адама в щеку. Мальчик был смущен, и его естественность примирила с действительностью.

---Вот и твои вещи, милая.

Взяв чемодан в одну руку, Майкл обнял плечи девушки другой, увлекая по коридору, к выходу.

Адам почти бежал впереди них.

Всю дорогу на улицу Майкл говорил о пустяках и расспрашивал про здоровье.

Никита забыла о своей недавней тревоге. Единственное, чего сейчас хотелось, по-настоящему: заткнуть спутника, слишком вошедшего в роль.

У машины, галантно подсадив девушку, и, закинув вещи в багажник, он, наконец, уселся за руль сам.

А вместе с хлопком закрывшейся двери, иссякла его наигранная любезность.

В салоне повисла тишина, и напряжение завибрировало в воздухе.

Не решаясь взглянуть на соседа, Никита тихо поблагодарила:

---Спасибо, что помог выбраться….

Молчание в ответ. Без слов завел машину, и продолжал молчать, выруливая с парковки.

Теперь он был самим собой.



Через два часа тишины Никита не выдержала. Адам к тому времени задремал, убаюканный ровным гудением мотора. А Майкл, задумчиво следящий за убегающей лентой дороги, казалось, совсем позабыл о своей спутнице.

---Куда мы едем?--- севший голос выдал волнение.

Он ответил, не взглянув:

---Увидишь.

Многолетний опыт подсказывал, что настаивать не имеет смысла.

Поэтому заговорила о другом:

---Зачем ты взял с собой Адама?

Долгая пауза.

---Вместе мы выглядели убедительнее.

Никита, тайком, рассматривала его сосредоточенный профиль. Майкл казался уставшим и сильно осунувшимся.

Не успев сдержаться, спросила:

---Ты болел?

Мимолетный вопросительный взгляд:

---Нет.

---Мне показалось… сильно похудел,---попыталась разъяснить свои догадки.

Он равнодушно пожал плечами:

---Много работы.

И вновь тишина.

Никита невидящим взором уставилась в окно.

Говорить, казалось, больше не о чем.

Спрашивать, получил ли послание? Раз приехал, значит, получил….

Объяснять причины провала? Если не интересовался, то, выходит, ему не важно….

Узнавать о делах в Отделе? Никакого желания….

Вот разве что это любопытно:

---Кого ты оставил главным вместо себя?

---Лиз,---бесстрастный голос чуть заметно потеплел,---На ней теперь стратегия. Умница: быстро учится, много работает, отлично справляется.

Никиту покоробило. Хвалил ли когда-нибудь так ее? Нет, ей доставалась вечная критика!

Поэтому раздраженно буркнула:

---Лиз слишком молода для Главного Стратега.

Он покачал головой:

---Не важно. Эта роль создана для нее.

Ногти до боли впились в ладони, но ответ прозвучал почти весело:

---Значит, тебе с ней очень повезло!

Остановив машину на покрасневшем светофоре, Майкл обернулся к девушке.

Пристальный взгляд гипнотизировал. Не отвести глаз, даже если бы захотела.

---Нам повезло обоим.

Она удивленно возмутилась:

---Мне-то чем, скажи на милость?!

---Ты смогла уйти.

И, вновь, переключился на дорогу.

Никита задохнулась, ошеломленная смыслом его слов:

---Смогла уйти? А у меня разве был выбор? Ведь ты меня выжил, правда, Майкл?

Он молчал, глядя прямо перед собой. Не соглашаясь, но и не возражая.

От обиды и подступающих слез у Никиты задрожал голос:

---Я же не слепая…. Видела, сколько занимался с Лиз… как игнорировал мое мнение… как поощрял неповиновение остальных. Столько усилий, что бы избавиться от меня и получить Отдел!

Она судорожно вдохнула, пытаясь взять себя в руки:

---Скажи, а результат того стоил? Посмотри на себя: худой, седой, загнанный…. Не заметно, что бы ты стал счастливее! Так для чего это сделано, Майкл? Объясни, зачем? … зачем ты так поступил со мной?!

Голос прервался, и она замолчала, больше не пытаясь сдержать катящихся по щекам слез, и не замечая, что машина резко тормозит, прижимаясь к обочине.

В неожиданно наступившей тишине Майкл, с трудом, подбирал непослушные слова ответа:

---Отдел убивал тебя!… Не хотел … не мог видеть, что ты повторяешь судьбу Мэдлин.



28. За спиной, поскрипывая, опустился автоматический шлагбаум.

Майкл заглушил мотор в слабо освещенном, промокшем насквозь дворе.

Перекинувшись парой слов со скучающим охранником, он взял на руки уснувшего сына и кивнул Никите.

Они направились к ряду таунхаузов, сросшихся между собой, как сиамские близнецы.

Майкл уверенно выбрал одну из входных дверей.

---Это дом Ларса Шумана. Месяц назад он погиб в Уругвае. О доме пока никто не знает.

Никита помнила Ларса, неуправляемого и грубого оперативника одной из штурмовых групп. Кто бы мог подумать, что отчаянный, покрытый с головы до ног татуировками, Шуман, проводит свободное время в этой, почти сельской, глуши?

Да, каждый из них тщательно оберегал свои секреты и душу.

Она открыла дверь ключом, что передал Майкл, и запустила спутников.

Щелкнул выключатель.

Внутри дом был подстать внешнему впечатлению: два этажа - две спальни - две ванны, гостиная-холл и отдельная кухня.

Мягкая, уютная обстановка, светлые тона, обои с цветочным рисунком.

Если бы не сырость давно не топленого помещения, можно было бы принять за милое семейное гнездышко.

---Ларс жил тут один?

---Да.

Осмотревшись, они уложили Адама на кровать в меньшей спальне. Измученный долгой дорогой, он даже не очнулся.



Никита стояла у окна кухни, ожидая, когда сработает водонагреватель. Нестерпимо хотелось принять ванну или хотя бы душ. Она залезла бы и под холодную воду, но задержал Майкл, тщательно изучавший содержимое холодильника.

С равнодушием, поначалу, восприняла его слова об отсутствии в доме еды, кроме консервов и спиртного.

И тут же ощутила тупую боль в желудке. Оказывается, не ела уже два дня.

Встреча с Майклом в больнице заставила позабыть об этом.

---Сколько мы тут пробудем?

Он, наконец, отвлекся от созерцания полупустых полок:

---До завтра… или по до послезавтра, посмотрим.

---Тебя ведь будут искать.

---Я разберусь.

Ладно. Но она-то не может, просто, исчезнуть.

---Мне тоже надо дать знать о себе в Центр.

---Зачем?

«Зачем?» И это говорил Майкл, для которого правила и протоколы, прежде всего?!

---Ну….

Он перебил:

---Ты слишком засветилась: имя, фотографии, интервью газетам…. Для агента такое не простительно. Тебя должны вывести из игры….

Девушка согласно кивнула:

---Да, наверное, ты прав.

Никита была готова к подобному исходу. Честно говоря, она готовилась умереть прямо там, во внутренней тюрьме секты. Потому что знала правила: проколовшихся - ликвидируют. Сама поступила бы так же. Но появление Майкла, да еще с Адамом, смешало все ее мысли.

---Ты же знаешь, что прав.

Майкл вытаскивал приглянувшиеся банки - бутылки из холодильника и вел себя так, будто разговор шел о бытовых мелочах.

Никита не обижалась, он всегда был хладнокровным. Это качество, зачастую, спасало жизнь обоим.

По ходу разговора, не замечая, подошла совсем близко. Он притягивал ее, как магнит.

---А что я должна сделать, по-твоему?

Майкл поднял голову, внимательно и настойчиво глядя в глаза:

---Довериться мне.



Как она скучала!

Только сейчас, увидев совсем рядом, осознала, что больше часа не переживет в одиночестве. Задумавшись, ужаснулась череде бесцельных, бездумных дней и ночей, проведенных вдали от своего мужчины.

Если сравнить Майкла, который был с ней много лет назад, на богом забытой грузовой барже, с тем, что видела сейчас – разница огромна.

Прежний был почти мальчиком, похожим на молодое сильное животное, пусть, настороженное и изломанное.

Нынешний, не подобрать слов, но так близок, что проживи она еще хоть сто лет, никого роднее не найти.

И не имело значения, что стал старше, что поседели виски, да и вся каштаново - каряя грива щедро подернулась сединой. Что тени залегли под самыми выразительными в мире глазами, что стало больше морщин и кожа уже не безупречно упруга.

За каждую жилку любимых рук она отдала бы все свои вздохи, до последнего.

А терпкий и, одновременно, мягкий, мужской запах не повторить ни одному парфюмеру мира.

Ее судьба в этих ладонях. В сильных длинных пальцах, что умеют, играючи, довести до безумия и, проворней мысли, лишить жизни.



Долго и странно они были вместе.

Именно так: долго и странно. Десять лет, прожитых каждый день, плечом к плечу, спина к спине и ничтожно малое число часов, проведенных в любви, нежности и страсти, к чему неудержимо стремилась ее незамысловатая душа, и не мог отвергнуть даже он, увлекаемый почти против воли.

Длительная история отношений порождает доверие и привычку.

У них этого не случилось. Вечный обман, сомнения, страх разлуки и близость смерти не дали чувствам принять законченную форму. Слишком часто они расставались, не успев привыкнуть и поверить. Только странная нить, что заставляла тянуться друг к другу, так и не порвалась. Тонкая, как волос, оказалась она прочнее железного троса. Разводимые обстоятельствами, они не сумели забыть.

Не сказать, что подобная связь привносила в их жизнь радость. Слишком болезненны чувства, годами не находящие выхода или подтверждения. Но, совершенно точно, она помогала выжить, когда не оставалось других поводов тянуть беспросветное существование.



29.---Вода уже горячая, иди,---отступая, Майкл бросил взгляд на датчик нагревателя.

---Я пока что-нибудь придумаю с едой.

Не слова ни говоря, она послушалась.

Горячая вода немного вернула самообладание, а запотевшее зеркало - уверенность в себе.

Год достаточно свободной размеренной жизни и отсутствие боевых миссии сказались положительно на ее внешности.

По необходимости исполняемой роли и, просто, получая удовольствие, она следила за собой тщательнее, чем раньше. Нежная кожа, стройная, но смягчившаяся фигура, блестящие волосы…. Даже последняя неделя плена не смогла перечеркнуть этих умиротворяющих результатов.

Только глаза, полные надежды, страха и почти неукротимого эмоционального голода, выдавали Никиту с головой.



Он отвлек ее ванной и наспех собранным ужином, давая время на размышление.

Но к чему ей время?

Все давно и безвозвратно решено.

Кончики теплых пальцев скользнули по шее, зарываясь в волосы на затылке и заставляя повиноваться немой команде.

Никита обернулась. Он совсем рядом и нежный взгляд не похож на прежние.

Стала мудрее не только она. Ее Майкл, наконец, смягчился, смирился и принял их единство, как должное.

Впрочем, принял ли и только ли теперь? Он всегда был загадкой со своими скрытыми целями и чувствам, затаенными под маской безразличия. Не ошибалась только в одном, уверенная, где-то в самой глубине естества, что он тот, на кого следует полагаться.

Даже в самые темные мгновения жизнь светлела от внимания зеленых глаз, тревожно наблюдающих за ее наивными попытками борьбы с судьбой.

Когда-то Никита мечтала о словах. Пусть, не слишком красивых, но искренних и горячих.

Теперь же, жизнь в тишине, с Майклом, которому слова никогда не требовались, была пределом мечтаний.

А самое заветное желание, которое сумела откопать в себе: закрыв глаза, уткнуться в грудь стоящего рядом мужчины, почувствовав тяжесть сильных рук на уставших плечах.



Хотела улыбнуться и не смогла. Казалось, мышцы лица свело от неуемно пробудившегося волнения.

Теплые сильные пальцы нежно и властно разминали застывшие мышцы шеи, перебирали длинные пряди влажных волос у самых корней и порождали волны чувственных «мурашек», покрывших кожу с головы до ног.

Не выдержав, Никита потянулась к нему. Как всегда, не смогла противиться, завороженная смесью силы и мягкости.

Еще минуту назад хотелось лишь впитывать его близость, теперь же этого было мало.

----Майкл… Так давно, я больше не выдержу.

Он, казалось, не слышал, продолжая ласкать шею. Когда же, дернувшись, постаралась приблизиться, нежные руки, неожиданно, обрели жесткость и заставили остановиться. Никита, в волнении, прикусила нижнюю губу.

Не хватало сил для размеренности. Терпение - никогда не было сильным качеством, теперь же его совсем не осталась. Хотелось поскорее сжать в ладонях любимое лицо и, настойчиво пробежав кончиком языка по красиво очерченным губам, ощутить их почти забытый вкус. Давний голод стал нестерпимым.

Но Майкл не дал ее порыву осуществиться. Теперь, как и всегда, он заставлял играть по своим правилам. Медлил и дразнил.

И, как всегда, задержки распаляли все больше.

---Майкл,---желая уже не нежности, а страсти, дотянулась зубами до лениво ласкающих пальцев.

Зеленые глаза заставили послушно остановиться. А, только чуть успокоилась, как чувственный взгляд переполз на ее нетерпеливо облизнувшиеся губы.

Казалось, целая вечность прошла в бездействии.

И в тот самый миг, когда, разозлившись, хотела послать к черту, неуловимо быстрое движение прижало к стене, и губы накрыли губы.

Майкл всегда отлично чувствовал момент, после которого она полностью теряла почву под ногами.

Почему такое не удавалось другим мужчинам? Не ясно.

Но его мучительные и страстные игры уводили Никиту за грань, где ни рассуждать, ни сопротивляться уже не могла. Разум отключался, уступая дорогу инстинктам.

Хотелось бы ей уметь действовать так же. Но в соревновании на выдержку неуклонно побеждал Майкл, легко провоцируя на любые реакций.

И вся настороженность, которой была полна до краев, все защитные силы, что растила в долгой разлуке, рассыпались в прах, когда, ухватившись за лацканы кожаного пиджака, полностью отдалась мужской воле.

Впрочем, жалеть об этом не пришлось. Власть Майкла являлась способом борьбы с сомнениями. Сказать, поправ-де, дразня и подчиняя, он лишь фокусировать ее ощущения.

Как - только, доверившись, переставала сопротивляться, противоречия отступали.

К счастью или нет, другого способа объясняться, по-настоящему искренне, он не знал.

Слова, столько лет используемые для давления и манипуляций, перестали что-либо значить.

Но вот это чувство, заставляющее напрочь забыть о мире за окном, никогда не обманывало. Оно перечеркивало, раз за разом, болезненное прошлое, позволяя существовать тонкой нити подспудного доверия.



Нежные пальцы пробежались по скуле, легко погладили щеку и горстью прошлись по горлу от груди до самого подбородка, запрокидывая голову. А, убедившись в покорности, вновь зарылись в волосах у шеи, прижимая крепче.

И Никита не сопротивлялась, забыв о необходимости дышать. С каждым мгновением, что длился поцелуй, бесконечные дни одиночества отступали, как страшный сон.

Она не открывала глаз, не было нужды. Майкла не перепутаешь ни с кем, никогда.

С легкостью, вспоминались малейшие нюансы:

Его манера касаться, бережная и настойчивая, что позволяла чувствовать себя хрупкой и бесконечно желанной. Запах, заставляющий ускоряться пульс. И вкрадчивый голос, с мягким акцентом, похожий на изысканную ласку.

Это странное сочетание лаконичной внешней сдержанности с безудержной внутренней чувственностью не давало ей долгие годы спокойно спать по ночам.

Манило и помогало терять голову.

Поэтому, когда уверенные губы прошлись от уголка рта по линии скул, опустились к шее и, щекоча, вернулись обратно к уху, Никита сумела только одно – застонать.

Ноги не держали, да и руки почти не повиновались, внезапно обессилев. Лишь сведенные желанием пальцы намертво вцепились в лацканы пиджака, еще холодного от моросившего на улице дождя. Тело выгнулось дугой, и если бы мужская рука не перехватила за талию, Никита точно бы упала.

Майкл отстранился, любуясь ее раскрасневшимися щеками и припухшими губами.

Далеко унесенная на волнах чувственности, Никита не сразу поняла, что его поцелуи прекратились. Но вот голубые глаза тревожно распахнулись. Возвращение в разумный мир совершенно не прельщало.



А Майкл опять медлил, добиваясь чего-то своего.

Не выдержав паузы, Никита потянула вниз расстегнутый пиджак. Мужские плечи лишь слегка шевельнулись, помогая тяжелой одежде сползти на пол. Нетерпеливые пальцы тут же взялись за пуговицы темной рубашки. Как назло! Пуговицы не ровные, а петли узкие! Она путалась и тянула их, в желании поскорее добраться до живой кожи. Никита поражалась сама себе: суетливые, нервные движения.

Майкл, сначала, не помогал, лишь наблюдая за процессом из-под длинных ресниц.

Но когда, в отчаянии, она рванула ткань, его руки, успокаивающе, накрыли ее:

«Тихо-тихо….»

Расторопные пальцы дублировали порывистые движения, и дело пошло быстрее. Рубашка, ремень, пуговицы брюк….

Но стоило ей, со вздохом облегчения, справиться, как властные руки, обхватив запястья, заставили тоже самое проделать с собственной одеждой.

Никита негодовала:

«Я больше не смогу!».

«Не спеши». Он, казалось, насмехался.

Как у Майкла получалось управлять ею?

Почему не было даже соблазна сопротивляться?

Никита не понимала. Но, негодуя и злясь, она всегда, неосознанно, получала удовольствие. Выходит, он действовал так, что бы увлечь ее.



Меж тем неподатливые застежки оказались окончательно побеждены, и одежда соскользнула с их тел.

Майкл освободил руки, и Никита, вновь, потеряла голову. Словно наваждение, преследовало желание быть так близко, что бы уже не разделить: где она, где он.

Дотронуться до мышц широкой груди…. Проведя по почти плоскому животу, опуститься ниже, ощущая напряжение жадными ладонями. Она не могла думать ни о чем другом.

Майкл затеял похожее путешествие. Покорно склоненная женская шея, порозовевшая напрягшаяся грудь, вздрагивающие нетерпеливые бедра - ничего не было обиженно вниманием. Его руки и губы становились все требовательнее, а тело - настойчивее.

Обведя плавный изгиб ягодиц, ладони, властно, сжали в горстях разгоряченную женскую плоть. Приподняв над полом, заставил обхватить ногами свою талию.

Вечно неприступный, сейчас он пылал. Нежной кожей бедер Никита, с упоением, впитывала эти жар и напряжение. Её саму, отчаянно, трясло. Чувственная дрожь пробегала горячими волнами от затвердевших сосков до паха и закручивалась тугой спиралью где-то внизу живота.

Выдержка иссякла окончательно. И, на этот раз, похоже, не только ее.

Поймав затуманенный взгляд потемневших глаз, где зелень стала почти неразличимой, Никита поняла, что его неторопливой размеренности тоже пришел конец. А если закончилось бесконечное терпение Майкла, чего можно требовать от неё? Сознание послушно угасло. Они потерялись друг в друге.



Очнулась от легкого прикосновения. Тело обрело удивительную чуткость. Даже нежное дуновение дыхания воспринималось точно шторм средней силы. Казалось, должна навалиться усталость, но страх потерь обострил нервы.

Каждое движение воспринималось, как приглашение. А каждое прикосновение, как удар тока. Этот ток бежал между ними так явственно, что казалось, можно увидеть искры. Долгая разлука выбила из колеи обоих. И, было не ясно, сколько им понадобится времени, что бы успокоиться, вновь привыкая друг к другу.

А впрочем, когда она была, эта привычка? С их жизнью, постоянно балансирующей на грани, чувства воспринимались особенно остро. Поэтому каждый раз, получив назад живого и, по возможности, невредимого, Майкла, она испытывала почти священное благоговение и экстаз.

С ним то же самое, Никита уверенна. Просто, Майкл лучше умел прятать свои эмоции и мечты туда, где никто не мог их использовать, и где все существовало, как хочется ему.

И сегодня такое место возникло наяву.

Никита никогда его не видела расслабленным. Уравновешенным - да, его коронное качество. Но расслабленность не свойственна Майклу, вечно готовому к бою.

Сейчас же, прислонившись к высокому изголовью кровати, и, наблюдая за подругой из-под опущенных ресниц, он был безмятежен. Мягкие кончики пальцев рисовали сложные узоры на ее порозовевшей коже. В какой-то момент Никите показалось, что он пишет, сплетая буквы в слова. Попыталась сосредоточиться на смысле таинственных знаков, но Майкл не дал. К пальцам подключились губы, и девушка, вновь, улетела….



Он задремал, уставший и успокоенный. Но Никите, по-прежнему, не спалось.

Не хватало смелости лечь и закрыть глаза. Поэтому, обхватив ноги, она сидела, уткнувшись подбородком в колени.

Майкл, скинув во сне легкое покрывало, лежал обнаженным. В неверном и мягком лунном свете не было заметно, что стал старше. Никите, на мгновение, почудилось, будто последние десять лет ей только приснились и перед ней тот же молодой, категоричный Майкл, что сводил с ума наставлениями и тренировками первые годы жизни в Отделе. И никогда не упускал возможности задеть ее чувства пристальным взглядом зеленых глаз или едва заметной лаской случайного прикосновения.

Крепкая связь между ними возникла сразу, с первого дня, но Никита боялась поверить в ее реальность, наученная горьким опытом, в который Майкл внес не малую лепту. Конечно, теперь она понимала своего учителя гораздо лучше. Но боль от ударов, что наносили друг другу, не давала успокоиться.

Потому и сидела, не решаясь закончить первый в их жизни день безо лжи и обмана.

Будут ли другие?

Задумавшись, Никита не заметила, что Майкл уже проснулся, как всегда, чутко реагируя на ее состояние.

---Никита,---тихий, хрипловатый со сна голос,--- Иди ко мне.

Вздрогнув от неожиданности, она, тем не менее, охотно повиновалась, устраиваясь рядом. Твердое плечо под головой. Сильные руки сжала ее так крепко, что перехватило дыхание от ощущения единства. А любимый запах напомнил о вновь обретенном доме. Жесткие волоски на его коже щекотали ноздри и мешали ресницам закрыть глаза. Мягкий голос отдавался эхом под ее щекой и успокаивал тревожный стук сердца. Никита почувствовала губы, нежно целующие ее в макушку.

--- Тшшш…. Засыпай, любимая. Ты - самое лучшее, что случилась со мной. Я лишь пытаюсь уберечь.



30.Хмурый закат застал их на парковке перед домом.

Адам ежился от холода. Никита нервничала. Майкл, по - обыкновению, был совершенно спокоен. Что творилось у него на душе, не знал никто.

Настойчивый осенний ливень последних дней перешел в снегопад. За сутки снега намело, наверное, с метр. Их машина увязла по самое брюхо.

Подморозило. Пришлось взяться за лопату.

---Настоящее стихийное бедствие,---вступил в разговор охранник, вышедший из своей будки ради беспокойных путешественников.

---Куда вы собрались, на ночь глядя? Дороги-то, считай, нет. Пока не пройдет снегоуборочная техника, ехать бесполезно. Да и без снега - натуральный каток.

---Мы торопимся,---лаконичному объяснению Майкла трудно придумать комментарий.

Но охранник не успокаивался:

---Час назад передали тревожное предупреждение…. А в прошлый раз после такого завала на 147 шоссе была кошмарная авария. Штук двадцать машин всмятку! Народу покорежило - ужас!

И, видя, что на странную троицу его увещевания не действуют, мужчина мстительно добавил:

---Среди погибших оказались дети!

Никита, в тревоге, взглянула на Майкла, невозмутимо продолжавшего действовать лопатой:

---Может, и правда, Адаму ехать не стоит?

Майкл, помедлив, поднял глаза на девушку:

---За Адама решаю я … Или это ты передумала?

---Нет,---она затрясла головой,---Ты же знаешь … я никогда не передумаю. Мне все равно, что будет дальше! Я волнуюсь за мальчика….

Он был тверд:

---Ты обещала доверять мне!

Никита привычно заупрямилась:

---Ничего я не обещала,---но, натолкнувшись на его предостерегающий взгляд, сдалась,---Я стараюсь, Майкл….

Щелкнули ключи, открывая центральный замок.

---Садитесь,---и, отбросив последнюю горсть из-под колес, мужчина воткнул лопату где-то сбоку, в образовавшийся сугроб.

Адам, беспрекословно подчиняясь отцу, запрыгнул на заднее кресло.

Никита уселась впереди.

Заведя двигатель, и, оглянувшись на сына, Майкл спросил:

---Пристегнулись?

---Да, пап,---Адам послушно щелкнул ремнем. Никита только кивнула.

---Хорошо.

Машина плавно тронулась, с натугой, выворачивая на подъездную дорогу. Им предстоял не легкий путь.



31. Не ожидала, что будет так просто!

Вера удовлетворенно закрыла глаза.

Можно сказать, месть свершилась самой судьбой. А ведь еще два дня назад, казалось, что виновные ускользают от ответа!

Она вспомнила свою ярость при виде Никиты, уходящей из клиники на свободу.

И с кем! С зеленоглазым дружком, который, подняв скандал в прессе, заставил отступить Опекунский Совет.

Но Вера сдаваться не собиралась! Она поклялась отомстить!



Шанс подвернулся в тот же день.

Один из папарацци, Джейс: парень на блестящем синем мотоцикле.

Он заметил ее интерес и негодование во время интервью мисс Джонс, и предложил свои услуги. Не дешево, но Вера согласилась, опасаясь, что иначе Никите и ее другу удастся исчезнуть навсегда.

В обмен на чек, Джейс два последующих дня держал ее в курсе передвижения «сладкой парочки». Точнее, троицы. С ними был еще мальчик лет восьми, похоже, сын мужчины.

Веру невинный ребенок не остановил.

Ведь не пощадили эти двое детей Анатолия?!

И она никого жалеть не станет!



Что собиралась предпринять конкретно? Сама пока точно не знала, полагаясь на судьбу.

И интуиция не подвела её в который раз!

Даже придумывать ничего не понадобилось.

Погода и случай сделали все сами.

Позднее Джейс позвонил Вере из придорожного телефона-автомата и сбивчиво рассказал о происшедшем.

Парень был сильно напуган. Он даже отказался от остатка денег, прося позабыть о его существовании.

Вера поклялась, что никому и никогда его не выдаст.

Так она узнала, что Анатолий и его семья отомщены.

Отныне сама она тоже могла спать спокойно.

А на следующее утро «Хроника Происшествий» на местном телевизионном канале подтвердила рассказ Джейса.



В тот хмурый день разыгралась настоящая снежная буря.

Тяжелыми мокрыми сугробами были засыпаны полштата. К ночи подморозило, и дороги превратились в ледяной каток.

Джейс нервничал, силясь не потерять на темном скользком шоссе преследуемый черный Мерседес. Поэтому, не удивительно, что он пропустил предупреждающий знак, и, пролетев вперед с максимальной скоростью, подрезал на узком опасном мосту притормозившую для перестроения машину Никиты.

Водитель Мерседеса, избегая столкновения, вывернул руль, но колеса потеряли сцепление с ледяной дорогой, и машина пошла юзом.

Пробив ограждение, почти невидимый в темноте черный седан рухнул в каменистый глубокий овраг под дорогой. А через минуту раздался мощный взрыв.

Испуганный виновник не стал дожидаться полиции и скрылся с места аварии, оставив малочисленных свидетелей, не успевших даже запомнить его номер.

В район трагедии, отдаленный и малолюдный, особенно в такую зимнюю непогоду, служба спасения добиралась около часа и застала лишь догоревший остов. Было ясно, что помогать здесь уже некому, поэтому обследование и протокол оставили до утра.

Отчаянного мотоциклиста так и не нашли.



32.Мастер был слишком стар. Честно говоря, он был стар уже много лет.

Но только теперь ему сказали об этом прямо. Руки дрожали, узловатые пальцы не точны. Пришлось оставить дело на молодых.

Правда, старик не жалел. Он, действительно, устал.

Слишком долгая жизнь, слишком много потерь. Рядом давно нет тех, кого любил.

Даже тех, кого ненавидел, давно нет рядом. А, значит, пора собираться.

Почему именно ему был отпущен такой долгий срок?

Отчего лишь он стал свидетелем всей жизни этой махины?

Глупо задавать судьбе подобные вопросы. Он и не задавал.

Хотя ответ напрашивался.

Детская душа уберегла его. Не смотря на долгий опыт и одряхлевшее тело, внутри он оставался мечтательным мальчишкой. Даже женщины его волновали по-прежнему. Они смущали покой, манили и интриговали.

В этом смысле ничего не изменилось. Эмоции, чувства, отношения с людьми всегда были его интересом и радостью. А если и жалел о чем-то несостоявшемся, то это отсутствие собственных детей и внуков.

Отдел, отнявший личную жизнь, не дал вкусить радость отцовства.



Впрочем, не совсем так.

Вокруг всегда было полно молодежи. Новички тянулись к нему, советовались, дружили. Старик любил и понимал их.

Каждый из них, необстрелянных, циничных или озлобленных был ему, по-своему, дорог. Но сердцу не прикажешь, а ведь именно оно выбирает любимчиков, не взирая на здравый смысл.

Поэтому больше всего он скучал по ней.

По своей сладенькой конфетке, по солнечной девочке… по Никите.

Она выросла на глазах, превратившись из гадкого уличного утенка в прекрасного лебедя. Десять лет жизни рядом с нею были счастьем.

Ему, прирожденному ловеласу, никогда не приходило в голову заигрывать с девчонкой, по-настоящему.

Эмоциональная и искренняя, она стала ему подлинной дочкой.

Он гордился ею и любил по-отечески.

И горевал, по-отцовски, безутешно, потеряв.

Если бы смог переписать прошлое, изменил бы только одно - ее судьбу.

Его малышка заслуживала лучшей доли.

Попав сюда без вины, по воле честолюбивого отца, она сразу отличалась от обычных новичков, детей с покореженными душами.

А самое главное, она не сломалась уже здесь.

Выживание любой ценой, продвижение в карьере через головы окружающих, не стали ее девизом. Как и его.

Девочка умела любить, сочувствовать и жертвовать. И умела зажечь любовью другие безнадежные души.



Вспоминая, он смотрел на дождь за окном.

Какой тогда начался переполох!

Организация, в один миг, лишилась своего управления!

Комиссия за комиссией: дознание, расследование, поиск образцов ДНК.

Все подтверждалось!

Дело замяли, конечно, что бы ни дискредитировать Центр и ни потерять финансирование.

Позор! Глава самой крупной антитеррористической организации проявил верх легкомыслия и некомпетентности! Поддавшись личным эмоциям, поставил под удар систему! Счастье, что он погиб, а не попал в руки противника!

Совет еще долго лихорадило. Мысли об утечке сведений такого уровня не давали покоя.

Со временем буря, конечно, улеглась. Но кризис заставил провести реорганизацию системы.

Его девочка мечтала об этом и добилась своего, пусть и таким путем.



Вальтер печально улыбнулся.

Единственная мысль примиряла с происшедшим.

В последние дни они, наконец, были вместе: Никита и любимый ею мужчина. Точнее, их было трое, еще малыш Адам. Ужасно жаль его!

Однако, прожив много лет в ловушке Отдела, начинаешь видеть мир по-иному.

Адам был мягким и задумчивым сыном своей матери.

Совсем не приспособленный для жизни тут.

Что ждало его в мясорубке Отдела без защиты Майкла?

И что есть милосердие, в конце концов?



Старый мастер вновь загрустил.

Мда… Переход на пенсию - сложное время.

Хотя ворчать, конечно, грех!

Не большая, благоустроенная ферма в стороне от оживленных дорог была перестроена под нужды пожилых сотрудников.

Жаль, не многие доживали в Отделе до почетной старости!



Он окинул взглядом захламленную комнату.

Надо было разобраться с вещами.

С чего начать?

Ах, да! Стоило подключить компьютер: в нем, по многолетней привычке, был составлен перечень вещей. Так дело пошло бы быстрее!

Ящики и коробки, снабженные пластиковыми ярлычками, валялись грудой не первую неделю, с тех пор, как прибыл сюда.

Бывший оружейник строго - настрого запретил персоналу трогать свои сокровища.

Никому нельзя доверять! Поломают, испортят, бестолковые!

Прихрамывая, старик занялся привычным делом.



Через пару часов большинство коробов было благополучно разложено.

Конечно, это вам не арсенал Отдела: всего - ничего!

В руки попало устройство для слежения. «СМ-45К» - автоматически отметил про себя номенклатуру и нахмурился.

Откуда? Он не брал с собой эту штуку. Да и в списке прибора нет.

Взглянув на панель, определил.

Использовали недавно. Даже не сброшены последние данные. Наверное, завалялось с его последней миссии….

Хотя терять и забывать технику, было совсем не похоже на него!

Эх, старость! Ладно, сейчас разберемся!

Старик подключил кабель компьютера, перекачивая данные.



На экране замелькали яркие кадры.

Зеленые кусты, усыпанная гравием дорожка и деревянная скамейка, раскрашенная во все цвета радуги. На скамейке - двое маленьких детей.

Старик близоруко прищурился.

Изображение увеличилось и сфокусировалось.

Судя по одежде, мальчик и девочка.

Девочка чуть старше. Коротенькое летнее платьице в жизнерадостную ромашку открывало круглые коленки. Каштановые, вьющиеся волосы едва удерживались благопристойным ободком. Скуластая мордашка с капризно оттопыренной нижней губкой была чем-то недовольна. Она походила на маленького рассерженного котенка.

Мальчик, напротив, был безмятежно улыбчив. Совсем кроха. Года четыре, не больше. Соломенные волосы, удивленно смотрящие на мир голубые глаза, и усыпанный веснушками нос.

Старик почувствовал укол в сердце.



«Не хочу сидеть рядом с Патриком! Он – малышня, а я боооольшааая!»

Голос оказался удивительно низким для такой миниатюрной девчушки.

На мальчика, который, видимо, и был Патриком, обвинение не произвело ни малейшего впечатления. Он продолжал радостно улыбаться в кадр.

Но когда соседка попыталась сползти со скамейки, цепко ухватил ее за руку.

«Мама сказала: «Сидеть!»

Поразительно властная и четкая речь для столь юного и нежного существа.

Девчушка приготовилась возразить, но не успела.

«Давай, подвинься, Моник, я тоже хочу сфоткаться для дедушки!»

На скамейку практически упал еще один мальчик. Худощавый и нескладный, как все подростки. Черные прямые волосы доставали почти до плеч. Длинные руки, длинные ноги, узкая грудь и серьезные не по годам, темные глаза.

Упрямая Моник тут же успокоилась и, вырвав руку у младшего братишки, сунула ладошку старшему мальчику.

Утихомирившаяся троица застыла на скамейке, старательно позируя.

«Все?»

Старший мальчик обратился к кому-то за кадром.

И, получив, видимо, утвердительный ответ, заторопил маленьких:

«Пошли скорее! Папа ждет».

Дети сорвались, и ватагой побежали в сторону.

Проводив их сверкающие пятки и звонкие вопли, экран начал чернеть.

Последним, что расслышал зачарованный старик, была фраза, произнесенная до боли знакомым хрипловатым голосом:

«Я тоже очень люблю тебя, сладенький!»



КОНЕЦ

 

#4
Just Val
Just Val
  • Новичок
  • Pip
  • Группа: Участники
  • Регистрация: 5 Июн 2006, 22:35
  • Сообщений: 15
  • Откуда: Великий Новгород
  • Пол:
Вчера специально зарегистрировалась на форуме Аллы, что бы прочитать именно эти три фанфика.:)
veda, нет слов, потрясяюще :rose: :rose: :rose: :heart:
 

#5
Anele
Anele
  • Участник
  • PipPipPip
  • Группа: Участники
  • Регистрация: 27 Дек 2005, 21:21
  • Сообщений: 203
  • Откуда: Москва
  • Пол:
veda, я так рада, что ты поместила окончание и сюда! :lol: :lol: :lol:

Для меня это самый лучший вариант!

:good: :good: :good: :good: :good:

Сообщение отредактировал Anele: Пятница, 07 июля 2006, 08:32:28

 

#6
Aleks
Aleks
  • Участник
  • PipPipPip
  • Группа: Участники
  • Регистрация: 31 мая 2005, 23:41
  • Сообщений: 399
  • Откуда: Череповец
  • Пол:
Веда! Просто спасибо тебе за твои работы :love:
 

#7
Гость_Paula-Nina
Гость_Paula-Nina
  • Гость
Замечательно... Других слов сейчас подобрать не могу. Очень сильно берет за душу! Тяжело почему-то читать. Наверное, потому что вживаешься внутрь и чувствуешь все вместе с главным персонажем... Безумно понравилось!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Единственное, что снимает такое напряжение от "пережитого"-это концовка. Плакала вместе с Вальтером. :)
 

#8
Гость_terra_
Гость_terra_
  • Гость
Ох, Вед!.... пасиб тебе еще раз... и еще раз... и еще раз.... Девушки, эти последние Ведины LFNовские работы ("Окончание", "Тот дивный мир", "И даже небо было страстно") надо читать ВСЕМ. Поверьте на слово - не пожалеете!!!.... Полное погружение и полное ощущение, что смотришь пару-тройку пропущенных серий любимого сериала.

Вед, респект. :love:
 

#9
Delf
Delf
  • Постоянный участник
  • PipPipPipPip
  • Группа: Участники
  • Регистрация: 8 Ноя 2003, 18:28
  • Сообщений: 3403
  • Откуда: Екатеринбург
  • Пол:
Веда....Веда.... :kiss: Поскольку выражатся ясно сейчас проблема скажу только - ты ЧУДО!!! :love:
Пока читала - а с моея скорость чтения позволяет мне в полной мере почувствовать все, насладится всеми деталями - успела милион раз попенять Майклу, пожалеть Никиту, вспомнить что Майкл есть Майкл и всегда действует так как считаетнужным, сновы обвинить его в жестокости и снова вспомнить хто он такой....
В конце мурлыкала от удовольствия!!! Конечно в первый момент пришла в ужас и волосы встали дыбом - КАК так, но глянув на полоску индикатор справа на странице поняла что это еще не все!!! И ТАК обрадовалась!!! Сразу вспонмила что убить ты их врядли сможешь -) (КАК хорошо что это ТАК и что я об этом спомнила!!! а то бы валерьянки мне не хватило, и карвалола тоже!!!) и говорю же в конце мурлыкала от удовольствия!!!
В общем :love: :kiss:

Сообщение отредактировал Delf: Суббота, 08 июля 2006, 19:50:24

 

#10
Svetik2Mik
Svetik2Mik
  • Участник
  • PipPipPip
  • Группа: Участники
  • Регистрация: 13 Июл 2009, 09:32
  • Сообщений: 293
  • Откуда: Днепропетровск
  • Пол:
Чудо, как хороша эта работа! Закрываешь глаза и видишь Киту с камерой во дворе и Майкла, поглядывающего на Ники и детей из окна кухни. Слёзы набегают... СПАСИБО, Ведочка!
 


0 посетителей читают эту тему: 0 участников и 0 гостей