"ЗАЧАРОВАННЫЕ. СИЛА ГРОЗЫ". 1.03. Амулет мага

Грин-стрит, дом Джоша О’Тула


Еще не войдя в дом, Коннэл и Макс поняли, что что-то случилось. Дверь была распахнута и висела на одной петле, словно ее выбили. Изнутри доносились голоса, шум, какие-то стоны и чей-то надрывный плач. Внутри явно творилось что-то… Что-то скверное, если не сказать хуже.
– Не трогайте ее! – выкрикнул хриплый стонущий голос. Говорил, видимо, пожилой мужчина. – Не смейте трогать невинную!
Макс, побледнев, беспомощно оглянулся на Коннэла.
– Джош! На него напали! – крикнул он и, не рассуждая, рванулся в дом. – Проклятые «крысы»!
Черт! Кто же так кидается в помещение, занятое врагом? Сейчас и влетишь под нож или пулю! Коннэл, тихо выругавшись, ухватил мальчишку за плечо, дернул назад, одновременно отступая на три шага влево – в «мертвую зону», не просматриваемую из окон дома.
– Стой! – свирепо крикнул Монтгомери почти шепотом, если только шепотом можно кричать, – Куда собрался? Оставайся тут! Я иду в дом, а ты зови полицию!
– Но… – попробовал запротестовать парень.
– Оставайся тут! – стальным голосом приказал Коннэл, досадуя, что приходится терять время на храброго неумеху, и добавил беспощадно: – Сунешься внутрь – сам убью!
Макс растерянно сник. Он никогда не видел, чтобы люди менялись так мгновенно и так резко. Доброжелательный и приветливый Коннэл словно сгинул, заменившись агентом Монтгомери, специалистом по борьбе с терроризмом: спокойным беспощадным бойцом с отточенными движениями и ледяным взглядом снайпера, смотрящего в прицел…
На миг Коннэлу даже стало жаль мальчишку, но пускать его в дом было ни в коем случае нельзя. Что бы там не стряслось с Джошем, и кто бы на него ни напал, такой напарник только помешает – вместо того, чтобы разбираться с ситуацией, Коннэлу придется следить, чтобы его не пришибли, а в результате убьют обоих. В случае реальной опасности человеку, далекому от драк, лучше не лезть туда, где горячо. Всем только хуже будет.
Зато сам Монтгомери знал, что следует делать. Видимо, это знание сохранялось где-то на уровне инстинктов, которых амнезия не затронула. Коннэлом владело то же странное вдохновение боя, что и во время драки в магазинчике «У Винни», в поединке с Чжао, или сегодня, в лавке Боба Крамера, когда солнце блеснуло на лезвии атама…
Одним стремительным броском Коннэл оказался у двери черного хода – у парадного могут караулить – и неслышно скользнул внутрь. Монтгомери ожидал, что в холле кто-то окажется и был готов «снимать часового». Впрочем, благородного слова «часовой» это недоразумение не заслуживало. Худосочный парень, бивший баклуши в холле, не ощутил присутствия Коннэла, даже когда тот оказался у него прямо за спиной. Монтгомери, не марая честного оружия, врезал ему по шее ребром ладони и аккуратно уложил в уголок. Можно было ручаться, что в ближайшие полчаса ЭТА конкретная «крыса» ему не помешает.
В гостиной, судя по звукам, творилось нечто совершенно непотребное. А на стреме никого! Судя по всему, «крысы» – если, конечно, это были они, – чувствовали себя совершенно спокойно и безнаказанно. Или думали, что худосочного подельника вполне достаточно. Им же хуже! Коннэл слегка подвинулся, ища себе наблюдательный пункт. Теперь он видел, что происходило в гостиной.
На стуле посреди комнаты, крепко привязанный и раздетый по пояс, сидел старик с всклокоченной седой бородой. Он был в полубеспамятстве. На обнаженной груди чернели следы страшных ожогов. У окна крепкий парень, у которого буквально на роже написано было: «убийца», держал за волосы девочку лет тринадцати-четырнадцати. Второй бандит стоял рядом, с садистской ухмылкой любуясь раскаленным паяльником, который он держал в руке. Еще один топтался в дверях, временами закрывая обзор. Видимо, это был второй караульный. Вот только, вместо того, чтоб караулить, он предпочитал глазеть на зрелище.
Довершал картину удовлетворенно наблюдавший за всем этим безобразием, бледный до синевы, изможденный тип, вызывавший противную ассоциацию с ходячим трупом. Точнее – сидячим, потому что негодяй сидел, вальяжно расположившись в кресле напротив пытаемого.
Бывший агент ФБР быстро извлек из-под одежды ритуальный кинжал. Рукоять атама привычно легла в ладонь. Кругового боя, пожалуй, не получится. Поэтому «Двойную Тень» оставим про запас.
– Эх, Джош, Джош! – насмешливо говорил тем временем бледный, глядя на старика, – Мы же сколько друг друга знаем! Я всегда добиваюсь своего, и в этот раз не будет иначе! Зачем тебе зря страдать и заставлять страдать невинных, – упырь скосил красноречивый взгляд на до смерти перепуганную девочку. – Неужели так трудно произнести всего три слова?
– Я не могу отдать тебе Амулет, Лоренс! – едва двигая разбитыми губами, произнес старик.
– Упрямый старый пень! – с отвращением скривился синюшный тип, – Ладно, будь по твоему! – он повернул голову к сообщнику, державшему девочку, – Давай, Смиф!
Тот ухмыльнулся и поднес паяльник к самому лицу заложницы.
– Какой глаз ей выжечь первым, хозяин? – со смехом поинтересовался Смиф, – Правый или левый? Держи ее крепче, Гаррак!
Взгляд Коннэла застелила кровавая пелена. Что-то темное взметнулось внутри, на миг затопив сознание. Лицевые мышцы свела судорога. Монтгомери почти явственно увидел когти на пальцах своей правой руки, сжимающей атам, но пугаться и интересоваться целостью своего рассудка не было времени. Равно как и ждать полицию. Единственное, что позволил себе Коннэл – потереть щеку тыльной стороной руки, убеждаясь, что лицо его все же не превратилось в звериную морду. Коннэл выдохнул сквозь сжатые зубы. Наваждение сгинуло.
Девочка уже не кричала. Только скулила от ужаса на одной ноте, словно побитый щенок. Джош безнадежно задергался в путах на своем стуле.
– Вот-вот, поджарь ее! – подбодрил Смифа тот, что толокся в дверях. – Авось колдун станет сговорчивее!
– А может, сперва проверить, вправду ли она невинная? – с мерзкой ухмылкой предложил Гаррак, лапая свободной рукой едва успевшую налиться грудь пленницы, обтянутую разрисованной футболкой.
Старый Джош прохрипел задыхающимся голосом что-то насчет еретика и небесного возмездия. Смиф и Гаррак заржали громче. Очень зря.
Стоявший у двери советчик успел ощутить лишь хватку сильной руки, дернувшей его назад, и холод лезвия, беспощадно вспоровшего горло. Металл скрежетнул по позвонкам – после реплики начет «поджарь ее» Коннэл отнюдь не счел нужным сдерживать руку. Нет уж! Такого пощадить – преступление перед обществом. Сам потом себе не простишь!
В следующий миг хохот Смифа захлебнулся странным булькающим звуком. Бандит уронил паяльник и, пошатнувшись, завалился навзничь, с несказанным удивлением скосив глаза на черную рукоять атама, торчащего в груди. «Бледная немочь» изумленно воззрилась на убитого. Тот, что держал девочку, вскинул глаза на возникшее в дверях Небесное возмездие. При этом выпустил свою жертву, она упала на пол и поползла, видимо, сама не понимая куда. Похоже ею двигало животное стремление уползти подальше от всего этого кошмара. В глазах связанного вспыхнула неистовая надежда.

Джош увидел его первым. И узнал, хотя видел до того лишь один раз. Понадобилось дикое усилие, чтобы не сосредотачивать на нем взгляд – это могло привлечь внимание и выдать…
Коннэл Монтгомери… Якобы агент ФБР. Знать бы, кто ты на самом деле… Джош вспомнил увиденное в тот день, когда он попытался проверить этого парня при помощи амулета. В этом человеке, кем бы он ни был, была Тьма. И был Свет. И их было – поровну. Если верить Амулету, душа Коннэла больше всего напоминала любезный сердцам людей Востока символ Инь-Янь, где Черное и Белое смешиваются и проникают друг в друга.
Откуда он появился? Неужели Макс? Да, Макс его привел. Мальчишки молятся на тех, кто умеет хорошо драться. Дурачок думает, что от Ангела Смерти можно защититься земным оружием. Нельзя. Но от Лоренса и таких, как он – можно. Джош видел как изменилось лицо Коннэла, когда он увидел происходящее. Его взгляд был страшен, как взоры демонов, с которыми Джош сражался всю жизнь. Кем бы ты ни был, Коннэл Монтгомери, твоя душа не приемлет того, что ты сейчас видишь…
Никто не мог знать, что в этот миг Джош О’Тул, Оберегающий, принял самое рискованное в своей жизни решение, ошибка в котором могла обернуться катастрофой. Но Джош был уверен, что не ошибся.

Лоренс резко обернулся.
«Небесное возмездие» имело облик темноволосого голубоглазого парня в ковбойской куртке и джинсах. Безоружного, но при этом опасного, как удар молнии – в таких вещах Лоренс не ошибиться не мог. Себе дороже в них ошибаться. На губах неизвестного мстителя играла усмешка, от которой некроманту стало не по себе. Колдун, имени которого еретик так и не запомнил, валялся на полу, голова была почти отсечена ударом ножа, забравшего грешную жизнь Смифа. Выяснять, кто этот человек, откуда взялся и как сюда попал, не было ни смысла, ни времени. Главное, что он был тут и от него веяло смертью, словно от самого Азраила – уж в смерти-то Лоренс разбирался.
– Убей его, Гаррак! – скомандовал некромант.
Тот с достойной уважения быстротой выхватил из-под куртки револьвер. Но вот стрелял он не очень. Три пули легли рядом с Монтгомери, не задев. Коннэл понятия не имел, что использованный им прием ухода от пуль называется «маятник», и преподают его только в России – спецназу ФСБ и ГРУ, а чтобы овладеть им, нужно отработать прием полторы тысячи раз, не пропустив ни дня тренировок, потому что «счетчик» тут же сбросится до нуля. Он просто делал то, что умел. Резкий удар выбил оружие из руки бандита. В следующий миг Коннэл взял его в захват и развернулся вместе с ним. Брошенный Лоренсом нож, так похожий на атам Коннэла, вошел в грудь Гаррака, почти точно в сердце. Монтгомери оттолкнул в сторону послужившее щитом тело и подхватил револьвер.
– Стой! Брось пушку! – раздалось от входа.
Коннэл бросил взгляд на дверь в надежде, что это полиция, но увиденное заставило его зашипеть сквозь зубы. Полиция! Как бы не так! В дверях стоял тот самый худосочный тип, которого Монтгомери уложил отдыхать в холле. Некогда было размышлять, как он умудрился так быстро очухаться. Потому что одной рукой бандит держал Макса, прикрываясь им, как щитом, а другой приставлял к его шее кинжал. В мозгу Коннэла мелькнула посторонняя мысль, что Боб был не прав, и заточенные атамы встречаются в последнее время куда чаще, чем обыкновенные. Вторая посторонняя мысль – чисто ругательного направления и крайне нелитературного содержания – адресовалась Максу. Велели же дураку не входить!
– Молодец! – похвалил Лоренс сообщника, и добавил, обращаясь к Коннэлу: – Бросай оружие или мальчишке не жить!
Идиоты и неумехи, привыкшие к страху, парализующему жертв, брезгливо подумал Монтгомери. Дилетанты. Террорист не может совершенно спрятаться за заложником. Потому что ему нужно, как минимум, видеть противника. И играть в такую игру на расстоянии в четыре метра… Коннэл спокойно поднял револьвер и нажал спусковой крючок. Грохнул выстрел. Горе-террорист повалился, увлекая за собой юношу, но Монтгомери знал, что заложник не ранен. Пуля попала бандиту в глаз. Как и намечалось. Стрелять уметь надо.
– Коннэл! – отчаянно завопил Макс, приподнимаясь и указывая на Джоша.
Монтгомери резко обернулся. Две последние пули отшвырнули зло оскалившегося Лоренса прочь, но то, что синелицый собирался сделать, он совершил, по рукоять вогнав своему пленнику нож в спину.
– Джош! Трейси! – растерянно вскрикнул Макс, не зная, к кому кидаться.
Трейси сидела, забившись в угол. Похоже, у нее был шок. Во взгляде, устремленном на Коннэла, застыл ужас. Похоже, несчастная не знала, кого бояться больше: синюшного с его прихвостнями, угрожавшими обесчестить и изуродовать ее, или нежданного спасителя, в считанные секунды отправившего на тот свет всех пятерых.
– Займись ею. И вызови 911, с ней психологам работы на год будет! – велел Монтгомери и подошел к старику.
Рана была смертельна, это Коннэл понял с первого взгляда. Монтгомери перерезал веревки, подхватил Джоша, уложил на ковер.
– Амулет! – прохрипел раненый, глядя на отставного агента умоляющим взором, – У Лоренса… Возьми… Дай мне…
Коннэл огляделся. Похоже, старик имел в виду круглый медальон с вписанной пентаграммой и прозрачным камнем посередине. Сорвав реликвию с шеи неудачливого похитителя, Монтгомери вложил медальон в руку умирающему. Не было времени выяснять, что это за вещь, и почему она так важна для Джоша. Какая разница, если ее присутствие даст старику уйти спокойно? А то, что часы Джоша сочтены, было видно невооруженным глазом.
– Не волнуйтесь, – тихо проговорил Коннэл, – Вот он.
В это трудно было поверить, но старый Джош внезапно просветлел лицом и улыбнулся.
– Ангел Смерти ждет… – прошептал раненый, – Тебя… привели Высшие Силы… Дай руку.
«Меня привел Макс», – подумал Монтгомери, но промолчал: если старику угодно так думать – пусть его…
Что бы ни болтали в квартале, О’Тул был настоящим воином. А один воин всегда уважит другого. Поэтому он просто протянул руку Джошу, как боец бойцу, не теряя времени на традиционные лживые фразы о том, что все, мол, будет хорошо, и рано думать о смерти и ангелах. Собрав оставшиеся силы, Джош взял руку Коннэла в свою и вложил Амулет в его ладонь.
– Do ut facias! – торжественно произнес он, а потом спокойно закрыл глаза.
– Do ut facias! – недоуменно повторил Монтгомери, переводя взгляд с умершего на медальон в своей руке, – Даю, чтобы ты сделал…

Смерть не оборвала Джоша на полуслове, Коннэл знал эту фразу – она была законченной. Даю, чтобы ты сделал. Сделал что?
Монтгомери снова взглянул на пресловутый Амулет. Ради этой вещи Джош пожертвовал собой и, похоже, готов был пожертвовать девочкой. А нападавшие готовы были ради этой же вещи без колебаний пытать и убивать. Что это? Безумие? Религиозный фанатизм? Или этот амулет – огромная ценность, древняя реликвия? Что значило для старика это странное украшение?
– А что я сделать-то должен? – растерянно и совершенно риторически вопросил Коннэл, ни к кому конкретно не обращаясь. Потому как обращаться было не к кому: единственный человек, который мог что-то объяснить, уже примерял нимб и крылья.
Монтгомери обернулся, ища взглядом Макса. Тот в углу усадил Трейси на табуретку, тщетно пытаясь успокоить. Сначала хотел на диван, но вовремя понял, что валяющиеся рядом трупы Смифа и Гаррака – не лучшее соседство. Девчонку и так всю трясло.
– Макс! – окликнул Коннэл, – Подойди!
Тот оставил слабо всхлипывающую Трейси, приблизился.
– Джош… – прошептал он едва слышно, опускаясь на колени возле старика. В голосе мальчика слышались слезы. Однако, к удивлению Коннэла, Макс все-таки не заплакал, – Он знал, что его сегодня убьют… – горько проговорил юноша. – Он сам так сказал.
– Так вот почему ты звал меня с собой! – Коннэл улыбнулся печально и понимающе, – Надеялся, что я помешаю этому…
Макс молча кивнул.
– Извини, парень, – вздохнул Монтгомери, – я сегодня плохо сработал…
– Вы не виноваты, – покачал головой Макс, – Просто… Нельзя бороться с судьбой…
«С ней нельзя не бороться», – подумал Коннэл, но промолчал. Еще будет время растолковать Максу эту нехитрую истину.
– Если он знал про них, – отставной агент кивнул в сторону мертвых налетчиков, – почему не обратился в полицию?
– Это… трудно объяснить… – замялся Макс, – Он не мог этого сделать, потому что… Боже, Амулет! – Макс, переменившись в лице, окинул комнату заполошным взглядом: – Куда он делся?
«Черт! Еще один! Помешались они что все ли на этом амулете? – подумал Монтгомери с легким раздражением: считая Макса, свихнувшихся на пресловутом амулете набиралось уже семеро. Не оказалось бы заразно…
– Да здесь он! – проговорил Коннэл вслух, раскрывая ладонь, – Успокойся, никуда он не делся, он у меня.
Макс, облегченно перевел дух.
– Слава Властелину и Владычице! – выдохнул юноша с несказанным облегчением в голосе, – Спасибо, Коннэл! Не знаю, что бы я делал, если бы он пропал! Но… – Макс запнулся, – Джош не сказал формулу! – парень поднял на Коннэла растерянный взгляд. – Он должен был передать его мне и произнести формулу: три слова на латыни…
– Даю, чтобы ты сделал, – кивнул Монтгомери, отметив про себя произнесенное Максом викканское благословение. – Он их и сказал. Мне. Перед тем вложив эту вещь мне в руку. Я думал, ты это объяснишь, потому что было бы большим преувеличением сказать, что я понял что-то, кроме самих слов.
Впрочем, кое-что он начинал понимать. Похоже, и покойный Джош, и Макс – последователи языческого культа, а Амулет – реликвия их веры. Ну что ж, Викка – это еще ничего. Спасибо, хоть не вуду.
– Вам? – поразился Макс, – Но… Как же так? Он же говорил… Но Амулет не будет работать в руках человека, лишенного магического дара! И теперь… Я не понимаю… Он говорил, что вы не можете быть магом… А кто не может быть магом, тот и Оберегающим не может быть, а кто…
Коннэл вздохнул и, положив Амулет, взял маловменяемого мальчишку за плечи и встряхнул.
– Макс! – произнес он раздельно: – Кончай бредить! Мы не в Хогвардсе, а в Далласе, и ты не Рон Уизли.
– Извините, – опомнился ученик Оберегающего, – Я просто растерялся. Я не могу понять, почему он передал его вам. Вы, конечно, годитесь для этого лучше, чем я, но магические способности…
– Мне жаль, что я тебя разочаровал. Но все же хотелось бы знать, что за штука этот пресловутый амулет и что от меня хотел Джош? – поинтересовался Коннэл, обрывая новый приступ бреда. – Только говори человеческим языком!
– Он передал вам свою миссию, – ответил Макс.
– Так, – кивнул Коннэл, – Это уже что-то. И в чем она заключается?
Макс замолчал. Потом набрал воздуха, словно перед прыжком в воду.
– Ладно! – он решительно тряхнул головой, – Если вы – его наследник, то должны знать все. Джош был магом. Оберегающим. Амулет, который он передал вам, предназначен для того, чтобы распознавать потенциальных ведьм и магов… Не смотрите так, Коннэл, я не сошел с ума. Магия есть, это правда. Еще амулет помогает отличать злых от добрых. У добрых магов аура светлая. Такая золотистая, как солнечный свет. У Хранителей – белая. А у злых ведьм и колдунов – багровая. А самая страшная аура у демонов – она у них черная, а у высшего уровня иногда еще с пламенем. Обязанность Оберегающего заключается в том, чтобы выявлять будущих ведьм и магов, и защищать их, пока они не обретут Силу – ведь пока они ее не обрели, им не полагается Хранитель. А злой колдун может попытаться убить их, или отобрать будущую Силу. Ну, а если о будущем маге узнают демоны, то попытаются совратить его, чтобы, обретя Силу, он стал злым. Задача Оберегающего – этого всего не допустить. И делать это надо так, чтобы подопечные ни о чем не догадались. Это как… магический полицейский, что ли… Я знаю обо всем этом потому, что Джош взял меня в ученики. Я должен был стать следующим Оберегающим… И не смотрите на меня так! – закончил Макс обиженно, – Я не вру – хоть на детекторе лжи проверяйте!
– Я верю, что ты в это веришь, – вздохнул Коннэл.
– Вы хотите сказать, что за мной санитаров пора вызывать? – возмутился Макс, –Хотите, я по вашем глазам вижу! Про Джоша тоже все говорили, что он сумасшедший! А он был маг!
– Стало быть, Оберегающий теперь я? – скептически поинтересовался Коннэл.
– Да, – кивнул Макс, – Он передал Амулет вам. Произнес формулу. Амулет теперь ваш и не будет слушаться никого другого.
«Превосходно! – подумал Коннэл, вновь с сомнением посмотрев на свое «наследство». По краю медальона шла надпись: «Vim vi repellere licet». «Силу дозволено отражать силою». С высказыванием древних Коннэл был абсолютно согласен. Где-то, опять же стороной, прошла удивленная мысль: «А я, оказывается, знаю латынь!». Впрочем, сейчас было не время и не место размышлять об этом. «Но потом – обязательно! – сказал себе новоиспеченный «Оберегающий», – Надо будет найти хорошего психолога и разобраться со всеми этими «дежа вю», если это можно так назвать. Пока не поздно. Вряд ли явственное ощущение когтей на руке, пусть даже и в минуту ярости – то, что происходит с людьми сплошь и рядом. Не хватало еще, плюс к амнезии, свихнуться вовсе. Как называется эта болезнь, когда человек на полном серьезе считает себя оборотнем? Может, потому со мной все это и происходит? Сам ненормальный, вот и притягиваю себе подобных – бездна к бездне взывает…»
Коннэлу совершенно не хотелось закончить жизнь в скорбном заведении для умалишенных, сидя комнате с обитыми мягким стенами и пугая в полнолуние воем на луну какого-нибудь выздоравливающего маньяка в соседней палате. Еще меньше ему хотелось завершить жизненный путь в тюрьме – за сегодняшнюю резню.
– Интересно, сколько в Техасе дают за превышение необходимой самообороны? – задумчиво проговорил Монтгомери, оглядывая дело рук своих.
Комната напоминала поле боя. Странно, но сам факт того, что он только что поубивал пятерых, совершенно Коннэла не потряс. Никакой вины за свой поступок он не чувствовал, и переживать по этому поводу не собирался. Убил и убил. Сами напросились. Vim vi repellere licet! Однако, правосудие вполне могло придерживаться иного мнения.
Видимо, так подумал и Макс.
– Мы должны как можно скорее уйти отсюда! – спохватился юноша, поднимаясь, – Были выстрелы, кто-нибудь наверняка уже вызвал полицию. Нам надо уходить!
– Вот еще! – фыркнул Коннэл, – С какой стати? На нас же всех собак повесят!
– Нет-нет! – отчаянно помотал головой мальчишка, – Нам нужно уходить отсюда, немедленно! У вас – Амулет, а его нельзя отдавать в руки полиции!
«Похоже, у парня с перепугу отказали мозги», – подумал отставной агент.
– Макс, опомнись! – Коннэл вновь встряхнул мальчишку за плечи, поглядел в лицо: – Что за блажь? Здесь шестеро убитых! Ты будешь скверно смотреться в колонии для несовершеннолетних, а я в камере смертников – и того хуже!
– Почему вы так говорите? – удивился Макс.
– А что по-твоему полагается человеку, оставившему за спиной шесть трупов? – саркастически усмехнулся Коннэл, – Мне повезет, если меня не распнут прямо в зале суда! А именно это и произойдет, если мы сейчас уйдем! И никакой адвокат не поможет. Мы должны сами вызвать полицию и дать показания – иначе статус главных подозреваемых нам обеспечен! – он махнул рукой и добавил: – Хотя он вообще-то и так обеспечен.
– У нас есть свидетель! – возразил Макс, – Трейси расскажет им, как все было!
Он завертел головой.
Девчонки нигде не было.
Коннэл присвистнул: Трейси словно испарилась. Видимо, улучила момент и сбежала, пока Макс толковал об Амулете. А казалась ведь совершенно пришибленной… Надо было бы ее найти – после того, что ей пришлось пережить, девчонка, наверное, попросту невменяема. Не случилось бы чего…
– Я вижу, что вы мне не верите! – вздохнул Макс.
– Тебе верю, – успокоил его Коннэл, – А в колдовство – нет!
– Я вам докажу, если вы пойдете со мной!
– Послушай, парень, не время сейчас для этой ерунды.
– Это не ерунда, Коннэл. Джош погиб из-за этого Амулета. Эти пятеро ублюдков, – Макс кивнул на нечисть, – были готовы на все, чтобы его заполучить. Неужели это не доказательство того, как он важен?! Если вы не уйдете и отдадите амулет полиции, то выйдет, что Джош умер зря, а еще неизвестно скольким хорошим людям придется погибнуть без защиты Оберегающего, – мальчик уже чуть не плакал, – Коннэл, вы же сами сказали, что нас все равно будут подозревать! Так часом раньше, часом позже – какая разница? Может быть, и Трейси к тому времени найдется… Пожалуйста, пойдемте со мной!
– Да, куда, черт побери, Макс?! Что ты ЕЩЕ хочешь мне показать или кого? – Монтгомери уже устал от этих препирательств.
Он ни секунды не осуждал Макса – у парня на глазах убили друга, чуть не прикончили самого, да к тому же пуля Коннэла, свистнувшая у самого лица, тоже не могла добавить бедняге душевного равновесия. Не поминая уже о том, что они сидят тут, практически на поле боя, среди кровищи и трупов. Остаться спокойным и сохранить адекватную реакцию в такой ситуации мог бы только человек, которому война, кровь и смерть не в новинку. Что взять с семнадцатилетнего мальчишки, не видевшего в жизни ничего страшнее уличных хулиганов и брошенного внезапно… да практически в бой? Но сейчас фантазии Макса могли дорого обойтись.
– К Виктории Дарлинг. – ответил юноша, – Она – светлая Жрица и Предводительница даллаского ковена магов.
Коннэл саркастически усмехнулся. Оберегающие, демоны, колдуны, маги, а теперь еще и Светлая Жрица!
– Вы перестанете смеяться, когда увидите, как работает Амулет, – сердито произнес Макс.
Он уже сомневался, что поступил правильно, приведя сюда этого человека. Наверное, Джош был уже не в себе от пыток, когда передал Амулет Коннэлу. И что теперь будет? С ужасом и тоской задавался этим вопросом ученик Оберегающего, теперь уже бывший. А Коннэл между тем перестал улыбаться и задумчиво переводил взгляд с Амулета на мертвого старика. Был ли тот Оберегающим, магом или еще неизвестно кем, но он был явно мужественным человеком. Не каждый выдержит такое. Значит, верил крепко «сумасшедший Джош» в то, что делает. И эти твари ведь зачем-то пытали его. Взять Амулет и уйти они могли бы сразу. Ан, нет! Что же они хотели от старика? Неужели этих трех слов? «Любопытство погубило кошку», – так, кажется, говорят?», – усмехнулся Монгомери сам себе. Его не покидало ощущение, что во всем происходящем что-то есть, что-то, что он должен помнить и понимать. Но он не понимал и не помнил! Может быть, прав Макс: часом позже, часом раньше? А, вдруг, удастся узнать что-то важное, заглянуть под завесу забвения?
– Пошли! – решительно прервал возникшее задумчивое молчание Коннэл и надел Амулет на шею, – Где там твоя Жрица?
– Это не далеко! – обрадовано воскликнул Макс и быстро двинулся к выходу. Коннэл, покачав головой, как бы не веря в то, что он делает, двинулся следом.
– Погоди! – окликнул он юношу. Потом огляделся, выдернул из тела убитого бандита свой атам, обтер и спрятал. – Надо выйти так, чтобы нас не заметили. Иди за мной.



Там же. Недалеко от дома Джоша.

– Сэмми, оставайся здесь, а то ты снова перепугаешь всех своим видом, – Алекс припарковал машину метрах в ста около очередного дома, который они проверяли. Ближе было нельзя.
– Боишься, что кто-то продумает, что это ты меня так разукрасил? – лукаво улыбнулась девушка.
– Да кто так может подумать, глядя на мое честное и доброе лицо? – Алексей скорчил зверскую рожу.
– Прекрати! Мне больно смеяться! – шлепнула его по плечу Сэм, все же не удержавшись при этом от смеха.
– Извини. Потерпи еще немного. Может быть, скоро эта дева Мария разродится и тогда Прю тебе поможет, – брат Ветра дорого бы отдал, чтобы забрать боль «сестрички» себе, но, увы, это было невозможно.
– Ладно, иди. Только не задерживайся, - вздохнула Сэмми.
– Я быстро, – Алекс вышел из машины.
В этот момент у черного хода дома, куда он намеревался войти, мелькнули двое: мужчина лет тридцати пяти и юноша, почти мальчик, едва закончивший школу. И то, как именно они покинули дом, настораживало – не отвоюй Алексей год на Кавказе, выискивая прячущихся в горах боевиков, и не набегайся потом за всякой скрывающейся в тени нечистью, он бы их и не заметил. Быстрым шагом они двинулись в сторону Парк-стрит и скрылись за поворотом.
У мага появилось недоброе предчувствие: что бы ни делали эти двое в доме, смотались они сверхпрофессионально, у обычных людей нет таких навыков. Оно усилилось, когда, подойдя к дому, он обнаружил, что дверь не заперта. Представшая внутри картина, не оставляла сомнений, что они опоздали. Шесть трупов. Алекс быстро осмотрел убитых. Двое лежали на пороге гостиной – один с почти отрубленной головой, другой – застрелен, пуля вошла точно в глаз. В стороне еще один с двумя пулями в груди, и двое – явно погибшие от метательных ножей.
Тело старика со следами пыток лежало посреди гостиной. Удивляло умиротворенное выражение его лица. Амулета не было, но Алекс был убежден, что нашел таки нужный дом. Слишком поздно!
Надо догнать ту парочку! Но осторожно. Кто бы ни устроил эту бойню, он невероятно опасен! Брат Ветра бросился к машине.
– Вызывай наших! – бросил он Сэмми, заводя мотор.
– Мы его нашли?
– Мы опоздали. Он мертв, и, кажется, я только что упустил убийц! Но я их запомнил и найду!
– Мы найдем! – поправила сестра Воды.
– Мы найдем. – кивнул Алексей.



Конец 3 серии. Продолжение следует…

Обращаюсь ко всем нашим читателям. Будет очень здорово, если вы напишите, про кого из появившихся в этой серии героев, вы бы хотели увидеть еще раз. Можно даже выссказывать ваши пожелания о развитии сюжета или о развитии судеб персонажей. Наш проек тем и отличается от сериала, что мы можем воплотить в нем многое из того, что хотелось бы вам увидеть в сериале, но попросить об этом Бреда Керна нельзя, а написать нам можно.
Либо по почте (мой и-мейл есть в профиле), либо прямо в форуме, что даже лучше, так как можно обсудить со всеми вот здесь: http://www.teleseria...pg=1&st=lastmsg