Вход
Регистрация
Правила_Сообщества
0
Последние сообщения
Вторник, 21 августа 2018, 20:08:26
Характеризовать отношения с мертвым вампиром, с которым когда-то спала, который спал с ее почти подругой.
Единственное, что их объединяет, это то, что они умерли в один день, глупо, нелепо, а главное, совсем по-человечески, пожертвовав своими жизнями. Они не должны были поступать по-человечески.
Они не могли поступить по-другому.
И они оба оказались в этом странном месте, которому и название не придумаешь. Спайк видел его по-своему, а она по-своему. И вроде бы все не так плохо, но отчаянно хотелось оказаться в другом месте.
Она видела родительский дом. Довольно неожиданно. Похоже, ее внезапная человечность сказывается. Только сейчас поняла, как по нему скучала. Она стала описывать это место, а Спайк не рассказал ей, что видит. Кажется, Спайк тоже чувствовал себя несчастным. Чувствовать себя несчастным и после смерти – это не справедливо. Демоница и вампир, надеющиеся на счастье – очень смешно. Но все равно, было обидно. Кажется, с приобретением человечности, она растеряла логику. Чтобы избавиться от идиотских мыслей, она стала активно допытываться, что же видит Спайк
- Точно не это сладкое дерьмо с рюшками, которое ты мне описала, как ты могла в таком приторном доме жить? Я бы тоже сорвался с катушек и стал демоном, – огрызнулся вампир. А смерть не сделала Спайка дружелюбнее. Интересно, делала ли смерть кого-нибудь дружелюбнее? Но, учитывая, что им придется провести вместе в этом долбанном непонятно чем неизвестно сколько времени (вечность?), можно было быть и повежливее.
Аньянка обиделась и вредным голосом предположила, что ему-то, наверняка, видится комната Баффи. До этого Ане никогда не приходилось видеть, как краснеют вампиры. Видимо, она попала в точку.
Кажется, не одна она заболела человечностью. Интересно, Спайка это так же раздражает? Надо написать книжку «Человечность как порок», тем более времени до фига. Только проблематично будет найти читателей.
А Спайк, кажется, обиделся. Но у них слишком много времени, чтобы помириться. Если впереди долбанная вечность, то можно слегка скрасить ее ссорой. Она любила ссориться с Ксандером. Особенно, когда их ссоры заканчивались безудержным сексом. Аньянка окинула критическим взглядом надувшегося Спайка и решила, что секс ей не светит.
После этого Спайк с ней не разговаривал. Демонстративно рассматривал не безупречные ногти.
Слишком демонстративно. Надо же какая цаца. И, вообще, обижаться после смерти глупо. Можно найти занятие и поинтереснее.
Правда, что вообще делать после смерти, она пока еще не придумала. Но впереди еще много времени на размышления. Слишком много времени. Об этом лучше не вспоминать.
И почему-то очень хотелось узнать, что же их объединяет. Ведь тогда умерли не только они. Но здесь нет ни истребительниц, ни мерзких поганцев.
После четырех часов молчания Спайк предположил, что это ад, а она его самое страшное наказание. Они слегка поцапались. А чем еще заняться, когда в голове только одна долбанная мысль, и ближайшую вечность тебя ничего не ждет?
После этого они не разговаривали еще три часа. И демоница, кажется, уже не злилась.
Она все время думала, что же их объединяет. Два умерших существа, ненавидящих свою человечность. И слишком цепляющихся за эту человечность. Два существа, которые никому не нужны.
Кажется, прошло три дня. Нужно завести календарь. А лучше выбраться отсюда. Или разнести это долбанное место по кирпичику, если не получится выбраться.
- Я и, правда, вижу ее чертову комнату. Я знаю, что между нами было слишком мало всего, чтобы она хоть немного по мне скучала. Но я все равно вижу ее комнату, – сухо сказал вампир. Голос после долгого молчания был хрипловатым. Или не только из-за молчания?
- А я подумала, что мы оказались здесь, потому что, может быть нас кто-то ждет.
- Мы не похожи на тех, кого могут ждать. Она посылала меня каждую пятую минуту нашего общения, а он сбежал со свадьбы. Это, наверняка, из-за трех дней молчания в твою голову лезет всякая ерунда. Мы не заслуживаем, чтобы нас ждали.
- Наверное.
Они уже перестали считать дни. Какой смысл, если впереди вечность? Она сидела на кровати родителей, а он в Баффином кресле. Они сидели в месте, которому не придумать название, гадая, что же их объединяет. Было мило, уютно и тепло. Непривычно. Они почти поверили, что это не ад.
Почти не похоже на ад. Почти можно поверить, что все хорошо.
А где-то очень далеко их отчаянно ждали.
Наверх
