Вроде как про МиШ

Цитата

Нет, можно не отдельной темой.
Просто новым сообщением, чтобы отделить сам фанф от обсуждений.

Не фанат МиШ, но мне понравилось))) Давно не читала таких качественно написанных вещей)) Пиши еще!

Раз уж разрешили вроде как всё в одну тему кидать, а то новое под это создавать как-то стыдно. Фик всё лежит в ожидании сокращения и окончания, а я тем временем собрала огрызки чего-то странного и решила назвать их драббликами. Заодно выяснила, что мне всё-таки неисправимо хочется, что бы всё было просто, ясно и понятно. Ну а что поделаешь. Жанры от попытки ангста до попытки юмора. Временной период - от "когда-то в прошлом", до "перед сериалом". Тапки разрешаются и ожидаются.


Он так её и не спрашивает. Несколько раз собирается, но умолкает в последний момент, не сумев превратить мысль в слова. Через некоторое время формулировка оттачивается и отшлифовывается, прокручиваясь в голове как заевшая плёнка, но теперь никак не находится подходящее время. Устроить смену власти в Отделе легче, чем казалось ещё совсем недавно, но сложнее и дольше, нежели хотелось бы. Планы внутри планов, слова означающие совсем не то, обещания и удары в спину, слишком много всего, что бы обернувшись чуть в сторону спрашивать видимое невооружённым глазом. Он откладывает это на потом, пока не понимает, что всё закончилось. Триумфальный миг осознания того, что власть теперь в его руках, если даже и существовал, в чём он сомневается, затерялся за грудой проблем и работы. Время продолжает идти вперёд, Мэдлин успела уже обустроить кабинет по своему вкусу, и пересказывает профиль очередной миссии, а он понимает, что спрашивать поздно, потому что она уже ответила. Выверенными фразами, строками на мониторе, каблучками на белом полу, спрятанной в глубине глаз улыбкой, информацией на блестящих дисках, обжигающим кофе, своевременным вмешательством в беседу, садовыми ножницами в руке, возможностью лишь слегка повернуть голову. Конечно, она с ним, зачем спрашивать?


Она раз за разом крутит задачу в голове, меняя параметры и условия. Доверять эту проблему компьютеру Мэдлин решительно не собирается, впрочем, излишняя точность расчётов ей сейчас и не нужна. Просто жизни неизвестных людей почему-то легче укладываются в схемы вероятностей, чем та, которая её интересует. Реальность неожиданно сопротивляется привычным критериям. Что будет большим самолюбием, счесть себя возможной брешью в защите Шефа Первого Отдела или его козырем в рукаве? Можно было бы разозлиться на себя за подобную нерешительность, но гнев привычно гаснет, не успев вспыхнуть. Главное правило её работы- неуязвимых нет. Нужно лишь найти то самое, нужное чувство, и любого человека можно сломать так, как это необходимо. Что ж, она даже готова фальшиво посочувствовать тем, кто безусловно готовится проделать подобное с ней. А она тем временем вычислит и, насколько возможно, перекроет возможные подходы к Полу, про что тот вряд ли даже задумается. Но для этого она и нужна, не так ли?


- Я же ничего не сделал. Ну же, Мэдлин, я ничего не сделал!
Ричард дёргается, словно порываясь вскочить с крепко удерживающего его стула. Почти четыре года в Отделе, но юноша всё ещё слишком эмоционален, порывист и самоуверен. Не удивительно, что он сорвался, оказавшись в родном городе.
- И в дом к своей семье ты тоже не ходил? - интересуется Мэдлин, и Ричард склоняет голову, затихнув. Глупый мальчишка, сам подписавший себе приговор. А ведь шансы были равны.
- Я ничего никому не сказал, просто хотел их увидеть, - уже тише повторяет он, изгибаясь, насколько позволяют крепления, пытаясь поймать её взгляд. Словно, побывав с ней в одной постели, он получил какие-то права. - Мэдлин... Ты же знаешь, что я бы тебя никогда не предал.
- Меня? Мы говорим об Отделе, - она почти улыбается, завершая круг, и останавливаясь напротив приговорённого. Он говорит правду, но для его судьбы значения это не имеет.
- Я ничего не рассказал, - упрямо повторяет Ричард ей в спину, словно ещё на что-то надеясь.
Дверь за спиной остаётся открытой, и Мэдлин коротко кивает, отсылая в комнату пару чистильщиков.
- Его видела сестра.
- Да, я знаю, - Даниелле девять лет и три месяца, она любит рисовать розовых жирафов и мечтает найти под ёлкой живого красноносого оленя. Мэдлин не догадывается, знает, как будут развиваться события утром. Даниелла обязательно расскажет родителям, что ночью к ней гости приходил старший брат. Только девочке никто не поверит. - Она нас не интересует.


Алисия голубоглазая блондинка с классически правильными чертами лица, ей двадцать семь лет, с ней очень скучно общаться, зато она прекрасно целуется. Завтра Алисия умрёт. "Нужно, что бы она верила, что вернётся", сказала Мэдлин, и он, не став спорить, послушно убеждает девушку именно в этом. Шеф Первого Отдела не погонит любовницу в логово вооружённых головорезов, не будь он уверен, что всё под контролем. Именно поэтому головорезы ей завтра поверят.
- До вечера, - жарко шепчет Алисия ему в ухо, отстраняясь, и выпархивает в коридор.
- Это была твоя идея, - напоминает Пол, нажатием кнопки возвращая стеклу обычную прозрачность. Мэдлин молчит, но ему хочется, что бы она испытала что-то, застав подобную сцену.
- Совместить работу с удовольствием? Я помню, - соглашается Мэдлин, словно ей действительно всё равно, кто будет в его постели этой ночью.
- А если я передумаю и захочу оставить её в живых? - неожиданно для самого интересуется Пол, надеясь на хоть какую-то реакцию собеседницы.
- И сорвёшь двухмесячную операцию? - Мэдлин удостаивает его взглядом, в котором ясно читается, что она думает по поводу вероятности подобного события.
- Не сорву, - соглашается он. И Алисия никуда завтра не убежит, если сегодня ночью у него вдруг возникнут срочные дела. Навряд ли, конечно, но приятно думать, что он ещё не решил. - Ты что-то хотела?
- Предварительный анализ по Рамкину, - она кладёт диск на панель, и на какое-то мгновение ему кажется, будто она собирается сказать что-то ещё, но Мэдлин лишь улыбается, и уходит.


- Мы отследили время звонка. За семь минут до брифинга, - Мэдлин останавливается в нескольких шагах от входа, ожидая дальнейшего развития событий. Уточнять, что проследить звонок до исходной точки так и не удалось, излишне.
- Прекрасно, - кивает Пол, но особой радости на его лице незаметно. Да и откуда, если предупредить о предстоящей операции мог только кто-то из своих. Отдел щедр на смерти, но предательства никто не любит. - Круг подозреваемых только что сузился. Полагаю, нам следует...
- Тебе следует заняться этим самостоятельно, - невежливо прерывает его Мэдлин, и наблюдает почти обиженное недоумение на лице собеседника.
- Почему? - интересуется тот, словно действительно не догадываясь, в чём дело.
- Потому что я на первой строке списка подозреваемых, - поясняет Мэдлин, зная, что Пол ещё помнит их утреннюю ссору, где она более чем ясно высказала своё недовольство. Информированность, возможность скрыть от людей и компьютеров телефонный звонок - у неё есть всё что нужно, что бы оказаться виновной.
- Это ты предупредила Вардека о наших планах? - неожиданно интересуется Пол, и теперь уже очередь Мэдлин недоумевать.
- Нет, но...
- Отлично, - обрывает её Пол, и на этот раз на его лице мелькает усмешка. - С этим вопросом разобрались. Дальше. Полагаю, нам следует...


- Хочешь слона? - интересуется Пол, стоит ей только сесть, и Мэдлин на всякий случай радуется, что не успела ещё взять в руки кружку.
- Зачем? - осторожно интересуется она, обещая себе в дальнейшем включать в понятие "ожидать от жизни чего угодно" так же слонов, бегемотов и прочую живность.
- Я подумал, что в зале он поместится. Только внутрь завести будет тяжело, - Пол не выдерживает и усмехается. - Очередной передел власти в Бурунди. Если мы поддержим его, Ньямана обещает всё, что угодно.
- И ты решил попросить слона, - недоверчиво уточняет Мэдлин, чувствуя, как её выдают невольно дёрнувшиеся в улыбке уголки губ.
- Я над этим раздумываю, - кивает Пол, и не смотря на его улыбку, Мэдлин не совсем уверена, что он шутит. - В присланном им списке чего угодно - четыре слона.
- Ты не серьёзно, - она качает головой и протягивает всё-таки руку к кофе, пытаясь не представлять логистику доставки слона в Отдел. Потому что если Пол на самом деле решит завести домашнее животное... Интересно, их расстреляют до того, как они успеют это организовать, или всё же после?
- Но Ньяману мы скорее всего поддержим так или иначе, - пожимает плечами Пол. - Когда у тебя будет время...
- Я этим займусь, - заверяет его Мэдлин, и устремляет на собеседника слегка подозрительный взгляд. - Я сейчас чем угодно займусь, если это не включает в себя слонов, не так ли?
Пол молчит, прикрывая улыбку кружкой с кофе, и Мэдлин поворачивается к экрану. Красная Ячейка, покушения на убийство, проблемы в Китае, чудесно.


- Ну зачем ты к ним полез?
Мэдлин наблюдает, как он, морщась, ощупывает разбитые губы. Кажется, зуб тоже шатается? Нет, показалось. А вот синяк под глазом, похоже, будет.
- Работа такая, - отшучивается Пол, и жмурится, когда тонкие пальцы осторожно, едва касаясь кожи, пробегают по лицу.
- Сумасшествие, а не работа, - журит его Мэдлин, но за беспокойство в её голосе можно далеко не только схватиться с парой излишне рьяных громил в рукопашную.
- Мелочи, заживёт, - отмахивается Пол. По сравнению с не пережившими бой противниками и некоторыми из своих, он очень легко отделался.- Видишь, на меня даже медик внимания не обращает.
- Знаешь, - Мэдлин оглядывается по сторонам, но все слишком заняты, что бы смотреть в их сторону. - Существует замечательное народное средство.
Ему требуется несколько секунд, что бы сообразить, что неожиданный поцелуй и является тем самым замечательным средством, но губа почему-то действительно перестаёт болеть, да и с чего бы ему вообще возражать?
***
- Программа завершена, - сообщает бесстрастный механический голос, и Мэдлин почти торопливо сбрасывает с себя датчик.
- Что ж, теперь мы знаем, что физическую подготовку я сдам, - констатирует она, осторожно дотрагиваясь пальцами до лица. - С трудом.
- Хочешь заняться дополнительными тренировками? - подначивает её Пол, смачивая платок водой, и быстро, пока Мэдлин не успела уклониться, стирая кровь с губы. Так упасть, это нужно постараться, но вслух он этого благоразумно не говорит.
- Не хочу, - заверяет Мэдлин, дождавшись, пока он уберёт руку от её лица. - Сегодняшних синяков мне на ближайшее десятилетие хватит.
- Всё не так страшно, - Пол вновь поднимает руку, отводя назад густые пряди волос, под предлогом внимательного осмотра. - Хотя к врачу тебе лучше зайти. Или же существует замечательное народное средство...
- Не надо, - Мэдлин отступает назад, заставляя его руку на мгновение зависнуть в воздухе, что бы затем безвольно упасть. - Не надо.
Пол молча смотрит, как она разворачивается и выходит из комнаты спокойным неторопливым шагом. Почему-то кажется, сбеги она, было бы легче.

Сообщение отредактировал JustSomething: Суббота, 17 июля 2010, 00:16:28

Очень хорошо. Очень.

Мне тоже нравится.

Раз пока никто не ругается, то я продолжу флуд, спам и графомань
Чем плохи длинные фики, так это чувством, которое возникает, когда где-то странице на шестой понимаешь, что из-за ошибки в самом начале переписывать нужно всё. Зато очень помогает удержаться от желания выложить незаконченное.

Ощущение неправильности возникает сразу же, стоит ей переступить порог зала. Ничего определённого, но она всё равно останавливается, пытаясь придать смутному ощущению конкретную форму.
- И никаких отговорок на этот раз!
На то что бы не вздрогнуть и не отшатнуться требуется ощутимое усилие воли. Акцент и голос прекрасно ей знакомы, но в том, что их обладатель мёртв, она убедилась когда-то лично. Эгран Петрозиан отворачивается от спешно покидающего помещение оперативника и улыбается, замечая её. Словно время отмотали назад, туда, где ещё не было их последней встречи.
- Отлично, я как раз собирался отдать Клэр приказ начинать. Можешь этим заняться.
Самоуверенный, приказной тон ещё больше выбивает её из колеи, но если Отдел чего-то не прощает, то это слабости, и Мэдлин лишь кивает, удерживая на лице равнодушное выражение.
Биркофф находится там, где ему и полагается, но ощущение неправильности только усиливается. Взгляды, решает Мэдлин, закрепляя наушник. Она никогда не пользовалась особой любовью, но ни Биркофф, ни его аналитики не смотрели на неё раньше так, словно ожидали в любой момент получить пулю в лоб.
- Параметры задания, - велит она, и Биркофф послушно выводит на экран требуемые данные. Рамадани. Его файл она получила вчера, но профиль ещё не составила. Вот только экран утверждает иначе. Деталей на мониторе нет, но по описанию ничего сложного не предвидится, обычное соблазнение и проникновение. Только была же какая-то причина, почему она не покончила с этим ещё вчера?
- Начинаем, - командует Мэдлин, когда молчание становится почти подозрительно долгим и изображение на мониторе приходит в движение.
Клэр она помнит плохо, но свою партию девушка ведёт безупречно, и Мэдлин почти начинает сомневаться в необходимости своего присутствия. Растворённое в бокале шампанского лекарство действует, как ему и положено, и Рамадани теряет сознание прямо посреди гостиничного номера. Клэр внимательно обшаривает его карманы, извлекая ключ и магнитную карточку, затем достаёт из сумочки нож и решительным движением отрубает бесчувственному мужчине палец.
Мэдлин собирается было выяснить, что происходит, но Биркофф не выказывает никаких признаков удивления. На подобном фоне её неосведомлённость будет выглядеть слишком странно. Сдержанность оправдывается, когда к тому моменту, как Клэр добирается до дома Рамадани, Мэдлин самостоятельно вспоминает про дополнительную защиту у того на сейфе. Разумеется. Отсюда и сложности с данной миссией. Слишком прямолинеен и груб нынешний подход, Клэр следовало бы оказаться вместе с Рамадани у того дома. И не в качестве любовницы, ибо тот женат.
Мэдлин прогоняет мысли, которые на данном этапе операции совершенно бесполезны и сосредотачивается на настоящем. С сейфом проблем не возникает, но на обратном пути коридор неожиданно перегораживает женская фигура, и Клэр тянется к оружию.
- Нет, - останавливает её Мэдлин. Лишняя жертва ничего не решает, и никак не удаётся вспомнить, почему нельзя было обойтись чистой силой, не усложняя задачу, но раз уж начали без трупов, следует так и закончить. - Устрой истерику, скажи, что у тебя роман с Рамадани, и он давно уже обещает на тебе жениться.
Клэр несколько секунд медлит, держа руку на рукояти пистолета, затем послушно выдаёт громкую и бессвязную тираду, сводящуюся к тому, что никому из мужчин верить нельзя. Через две с половиной минуты её почти силой выставляют за дверь, и Мэдлин снимает наушник, ободряюще улыбаясь Биркоффу. Тот вздрагивает и спешно отворачивается, делая вид, будто занят чем-то происходящим на соседнем экране. За всё время он так ни разу с ней и не заговаривает. Впрочем, мысленно усмехается Мэдлин, после такой чуши под видом профиля для задания, она сама перестала бы с собой разговаривать.
Чувство неправильности происходящего продолжает расти, окончательно захлёстывая её, когда сверху вниз, сквозь стекло ей почти хищно улыбается Петрозиан.

- Это ещё что такое? Вы обещали полезную информацию, а не пример некачественной работы.
- Дайте ей время освоиться, вот увидите...
- Я предлагал не увлекаться изменениями. Она бы даже не заметила разницы.
- И мы бы ничего не получили. Нужно выбить её из равновесия. Мы просто немного...перестарались.
- Вы перестарались. И советую вам немедленно всё исправить.
- Если бы у меня была возможность протестировать...
- Исправьте! Немедленно.

В кабинете всё так, как и должно быть, но Мэдлин на всякий случай с почти параноидальной тщательностью осматривает каждый уголок. Происходящее напоминает плохой сон или наркотический кошмар, и она зажмуривает глаза, пытаясь выплыть из видений на поверхность. Но, даже сосредоточившись, нереальность происходящего нащупать не удаётся. Слишком остро ощущается привычная обстановка, негромкий гул компьютеров, и едва уловимый цветочный запах.
Ножницы удобно ложатся в руку и впиваются в запястье, оставляя острую, резкую боль и струйку липкой крови. Таять и исчезать окружающий мир не торопится, и Мэдлин некоторое время обдумывает возможность огнестрельной раны, но откладывает идею на самый крайний случай. Она зажимает порез платком, недовольно отмечая, что кровь всё-таки добралась до рукава. Впрочем, на чёрном не видно, да и что ей за дело до несуществующего пиджака.
Монитор послушно отображает список заданий Отдела за последние годы, и Мэдлин наугад раскрывает знакомые имена. Какие-то она помнит лучше, какие-то хуже, но если постановка проблемы соответствует её воспоминаниям, то решения ощутимо отличаются от привычных. На сей раз обвинить профили в нелогичности не получится, но слишком непривычен стиль, слишком многое она сделала бы иначе. Во всех файлах стоят их с Петрозианом имена, и Мэдлин зарывается ещё глубже в прошлое. Всё то же, всё то же, всё то же, Эдриан. В базе слишком мало данных, что бы сложить цельную картину, но не похоже, что бы в этом варианте смена власти прошла легче чем в том, который она помнит.
Она почти с опаской вбивает в поиск имя Пола Вульфа. Компьютер задумывается, затем выдаёт информацию по Красной Ячейке. Это всё неправда, напоминает себе Мэдлин. Этого ничего нет.
- Для тебя есть задание, - сообщает Петрозиан, спускаясь по ступеням, и Мэдлин спешно бьёт по клавишам, стирая с экрана информацию. Достаточно того, что она отвлеклась настолько, что не заметила открывающейся двери. - Забудь всё остальное.
Мэдлин послушно берёт диск, и замирает, когда на мониторе появляется изображение. Она же обоснованно считала, что эта неуверенность осталась далеко позади. Но сейчас окружающему миру нельзя доверять ни в чём, и она предпочла бы обойтись без возвращения в свою жизнь Кесслера.
- Его побег только что обнаружили, - доносится до неё удивительно спокойный голос Петрозиана. - Нужно знать, где его найти. Желательно до того, как он вновь примется за старое.
- Конечно, - кивает Мэдлин, продолжая вглядываться в экран, словно скупая информация подскажет ей хоть какие-нибудь мысли.

- Прекрасно. Это всё записано?
- Разумеется. Всё до каждого байта.
- Замечательно. И когда же я получу обещанную информацию по работе Отдела?
- Но вы же сами только что видели...
- Что информация не соответствует реальности.
- Если бы мне дали возможность протестировать оборудование...
- Не понадобились бы такие отклонения?
- Побочный эффект, всего лишь побочный эффект. Но нам даже на руку.
- Вам, может быть. Для меня фантазии бесполезны.
- Подождите немного, вот увидите, весь мыслительный процесс, как на ладони.

Досье на Кесслера продолжает висеть на экране её компьютера, не принеся с собой никаких откровений, и вместо того, что бы работать, Мэдлин направляется прочь из кабинета. Если это всё ложь, никого ловить не нужно и данное задание лишь очередной плод её воображения, лишь вылезший из подсознания опыт. Если нет, то ложь она сама, и чем меньше она будет вмешиваться в окружающую жизнь, тем лучше.
Вальтер обнаруживается на своём обычном месте, таким же неуловимо изменившимся, как и остальной Отдел. В отличие от Биркоффа он смотрит на неё не со страхом, а с безразличием, но сейчас её меньше всего волнует душевное состояние оружейника.
- Как это работает? - не здороваясь, спрашивает Мэдлин, наугад указывая на один из приборов на столе.
- Обычная электронная бомба, всё разрешено и одобрено, - равнодушно отзывается Вальтер. - Нажимаешь на кнопку, и ничьё оборудование больше не работает.
- Это я знаю, - медленно соглашается Мэдлин. В этом-то и заключается проблема. Ей нужно что-то, чего она знать не может, даже подсознательно и мельком. Игрушки Вальтера должны были подойти. - Как она работает в деталях?
- Электромагнитный импульс, - пожимает плечами Вальтер, словно это нечто само собой разумеющееся. Для него, вероятно, так и есть.
- Мэдлин. Я полагал, ты работаешь над Кесслером, - улыбка не столько маскирует недовольство, сколько добавляет в него яда, но до тех пор, пока Петрозиан не мешается у неё под ногами, его чувства Мэдлин тоже не интересуют.
- Мне нужно было кое-что узнать, - она разворачивается, направляясь в сторону компьютеров. Напуганный или нет, Биркофф ей тоже подойдёт.
- У Вальтера? - Петрозиан хмурится, словно не понимая, что ей могло от того понадобиться. Но объясняться Мэдлин не собирается, даже если бы подходящее объяснение существовало, и не получив ответа Петрозиан отходит.
- Биркофф, мне нужно...
Резкий звуковой сигнал обрывает её на полуслове и заставляет Биркоффа разрываться между двумя мониторами. Непредвиденные проблемы. Мэдлин почти улыбается. Две случайности ничего не значат, особенно в подобной жизни, но они позволяют подогнать факты под желаемый результат.
Биркофф пробегается пальцами по клавишам, и, даже не зная, что происходит, Мэдлин понимает, что всё в порядке ещё до того, как Биркофф подтверждает это оперативникам.
- Биркофф, - начинает она вновь, кладя руку ему на плечо, и юноша почти подпрыгивает в кресле.
- Это я, - быстро заверяет он, пытаясь одновременно не двигаться и уйти из под её прикосновения. - То есть это не я, но они тут не при чём.
- Понятно, - на самом деле ей не понятно ничего, но уже этого факта достаточно, что бы понять, что в кроличьей норе здравый смысл иногда бесполезен.
Вернувшись в кабинет, Мэдлин несколько мгновений пристально всматривается в досье на мониторе, затем решительно закрывает досье и погружается в чтение другого файла. Информация кажется ей абсолютной бессмыслицей, но если нужно, она способна работать и с бессмыслицей. Даты, имена, названия, Мэдлин мысленно корректирует психологический профиль и торжествующе улыбается.
Это нелогично и не оправдано, но то же самое она может сказать о Петрозиане во главе Отдела или о стремительно пустеющих перед ней коридорах. В конце концов, она уже сошла с ума, почему бы не закончить начатое.

- Как на ладони?
- Хм, видите ли...
- Мне казалось, между информацией и результатом должно быть ещё что-то?
- Возможно, она таким образом думает?
- Не она. Поэтому мы её и взяли.
- Я попробую изменить настройки, но...
- В ваших же интересах, что бы всё заработало.

Конвоиры швыряют её на холодный, каменный пол, и ободранные колени с ладонями протестующе ноют. Мэдлин едва не смеётся, представляя как ситуация выглядит с другой стороны. Заявиться в одиночку в полный мечтающих свернуть ей шею террористов бункер - чистое безумие. Ничего удивительного, что окружающие напряжённо ожидают от неё какого-то подвоха. Будь всё иначе, он обязательно бы был. Но не сейчас.
Мэдлин пытается подняться на ноги, но тычок в спину вновь отправляет её на пол. Сесть ей, впрочем, не мешают. Минуты тянутся в ожидании неизвестно чего, пока, наконец, не открывается неприметная дверь на другом конце комнаты. Пол выглядит совершенно таким же, каким она его помнит. Пол выглядит совершенно чужим, и надежды на то, что сейчас она услышит про очередной хитроумный спектакль, затеянный Отделом, разбиваются ещё до того, как знакомый незнакомец останавливается напротив неё.
- Первый Отдел, - презрительно выплёвывает Пол, и в лоб Мэдлин упирается холодное дуло пистолета. - Почему я должен оставить тебя в живых?
Мэдлин пытается поймать его взгляд, найти что-то правильное в чужой, холодной личности, но это бесполезно. Пол действительно готов выстрелить. Щелчок снимает пистолет с предохранителя, и из всего, что есть неправильного в этом мире, это самое нереальное.

- Какого чёрта?
- Я не знаю, такого не должно быть.
- Так исправьте!
- Что именно? Таких показателей... Чёрт!
- Я не специалист, но если оно дымится...
- Именно, что не специалист! Я же говорил, что нужно было протестировать.

Голова раскалывается, и, словно вторя её мыслям, неподалёку кто-то взахлёб и с наслаждением ругается. Тираду неожиданно прерывает короткий вскрик, выстрел, и вскоре по ушам ударяет какофония звуков, заставляющая усилием воли всё-таки раскрыть глаза. Тусклый серый потолок не содержит ничего интересного, и Мэдлин медленно поворачивает голову. Пол Вульф направляет на неё пистолет и нажимает на курок. За спиной кто-то захлёбывается собственной кровью.
Руки и ноги привязаны к кровати тугими ремнями, но когда Мэдлин пытается потребовать освободить её, пересохшее горло отказывается сотрудничать. Впрочем, Пол правильно истолковывает её взгляд, и вскоре выясняется, что руки пусть и трясутся, но слушаются её лучше, чем голос. Ремни на ногах Мэлдин оставляет Полу, взамен забирая отложенное им оружие. Выстрелы давно стихли, и в живых остались лишь оперативники Отдела, но её интересуют другие цели. Она с мрачным удовлетворением разряжает обойму в выглядевшие неповреждёнными части оборудования, и возвращает пустой пистолет Полу.
В комнате пахнет кровью и порохом, потрескивают искры в дымящихся компьютерах, а сама она простоит без поддержки около полутора секунд. По отдельности каждый из кусочков мозаики бессмыслица, но состоящий из них окружающий мир складывается в удивительно цельную картину.

Рамадани оказывается в зелёном списке, и вопрос о том, почему это дело попало к ней, трансформируется в вопрос о том, как она могла пропустить подобную деталь. Забрать документы, которыми новоиспечённый информатор не счёл нужным поделиться, но оставить видимость ничем не омрачённого сотрудничества, разрывать которое Отдел был ещё не готов. Двуличность более изысканная, но по большому счёту ничем не отличающаяся от виденной ей в нереальности.
Разве что сейчас никто не разбегается при её виде, лишь стихают немногие оживлённые разговоры. Вальтер бросает не неё краткий взгляд, наполненный эмоциями, которые Мэдлин благоразумно решает не расшифровывать. Достаточно того, что воспринимается он как нечто естественное.
- Ты хотел мне что-то показать, - она останавливается рядом с Биркоффом, и тот кивает, не торопясь трястись от ужаса.
- Доктор Энрико Квент, один из тех кто... - Биркофф заминается, пытаясь подыскать подходящее определение. Мэдлин не торопится его выручать, больше интересуясь знакомыми шагами за спиной. - В общем, он в розыске, но не как террорист, а как пропавший без вести. У него две докторских, по психологии и информатике.
- Но аппаратура восстановлению не подлежит, - Пол удерживается от многозначительного взгляда или иронии, за что Мэдлин молчаливо ему благодарна. - Или изучению.
- Она всё равно не работала, - озвученных уверенности с лёгкостью она не ощущает, но остальным этого знать не обязательно. Хотя искоса брошенный на неё Полом взгляд вполне готов оспорить эту мысль. Если она позволит. - Спасибо, Биркофф.
Они с Полом молча поднимаются наверх, и Мэдлин пристально и внимательно разглядывает Отдел сквозь прозрачное стекло. Ничто не идеально, и уж точно не её жизнь, но по крайней мере сейчас она точно знает, что эта жизнь её. Пол терпеливо стоит рядом, ожидая, пока она сама не решит заговорить. Но то что она хочет и может сказать решительно отказывается совпадать. Лучше бы молчание становилось неуютным, но взамен оно почти убаюкивает, что гораздо опасней.
- Через полчаса операция в Алжире, - сообщает, наконец, Мэдлин, лишь бы что-то сказать.
- Да, - коротко отзывается Пол, но приманку не заглатывает.
Нужно бы развернуться и уйти, но Мэдлин продолжает стоять на месте. Ещё три минуты, договаривается она сама с собой. Чего бы не добивался погибший доктор, у него ничего не получилось. Но ещё три минуты она постоит просто так, зная, что пусть эту жизнь она себе не выбирала, это далеко не самая плохая из возможных.

Интересная задумка. ждемс продолжения.

я в восторге. хочется продолжения!!!