Странности любви, или Кто я?

Цитата

- Я по недописанным доску позора сделаю.

Цитата

- Ой, да, мне тоже понравилось.

Глава 39
– Но ты уверен, что это те самые записи Грега и что они помогут мне вспомнить, кто я. – тень сомнения пробежала по лицу Мери.
- Да! Хизер уверила, что это самый безболезненный для твоей психики способ вернуть тебе память. Здесь все сеансы гипноза доктора Фелпса с тобой и Карен Ричардс. Все, что он внушал тебе и ей. Ты должна сама разобраться, где твоя, а где ее жизнь. И память вернется.
Надеюсь… - неуверенно протянула она. – Я все же посоветуюсь с Хизер.
- Нет, не делай этого. – резко оборвал ее мужчина, увидев ее удивление, смягчил тон. – Хизер не знает, что эти кассеты у меня. Мы с ней говорили, как помочь тебе и она упомянула, что каждый психотерапевт обязательно записывает свои сеансы с пациентом, и что тебе эти записи могли бы здорово помочь. И тогда я взял эти пленки в клинике доктора Фелпса, когда осматривал его кабинет после взрыва. Похитил их, украл, позаимствовал – назови, как хочешь. Главное, это незаконно.
- Извини, я… я не подумала об этом. Спасибо! Даже не знаю, что сказать, как благодарить… – Мери легко коснулась губами щеки мужчины. – Я бы всем хотела рассказать, какой ты замечательный друг, но никому не скажу. – улыбнулась она. - Ты ведь меня извинишь, если я сейчас же поеду домой и прослушаю эти кассеты?
- Поедем ко мне. Я уйду на дежурство, и тебе никто не помешает. В доме Кепвеллов столько народу, что тебе не дадут сосредоточиться.
Девушка замялась. – Я сказала, что отъеду ненадолго… Кевину скоро пора обедать, и Мейсон может вернуться. Я не хочу волновать его.
- Твоего сына покормят, а Мейсону не помешает поволноваться, будет больше ценить тебя. – зло сказал он и, снова сменив тон, тепло улыбнулся. – Ты ведь хотела вспомнить ваше прошлое и сделать ему сюрприз. У меня тебе будет удобнее.
- Ну хорошо! - Мери глубоко вздохнула. – Как же я хочу все вспомнить, и как боюсь этого.

Сообщение отредактировал marusik: Понедельник, 20 февраля 2012, 00:37:11

***
- Вот в таком состоянии ваш знакомый уже несколько дней. Думает, что ему 10 лет, что он в немецком госпитале, а сейчас идет Вторая мировая война. – говорила врач, стоя у дверей палаты Грега Фелпса. Именно по его душу детектив поднял Мейсона с постели своим звонком. Доктор Фелпс, исчезнувший из Санта-Барбары несколько дней назад после взрыва, нашелся в общественной клинике маленького городка Амстердам, находящегося в нескольких сотнях миль от Санта-Барбары.
- Как вы сказали, он себя называет? – ошарашено переспросил Мейсон.
- Ганс Райкер. В клинику его привезли после того, как он устроил истерику в кафе. Обвинял дальнобойщика, подбросившего его до города в том, что тот обманул его и завез не туда. Кажется, он рассчитывал доехать на попутках до Голландии.
- Бог мой! Марчелло! - про себя бормотал Мейсон. Он прижался лицом к стеклу, пытаясь разглядеть в сжавшемся на простынях мужчине бывшего пасынка Софии и врага СиСи Марчелло Армонти, чуть не перебившего всю их семью. – Ты все время был рядом… А София, знала ли она об этом? И Мери все это время была в руках у этого безумца. – он сжал кулаки, пытаясь справиться с накатившим на него гневом.
- Вы бы прошли в палату, попробовали поговорить с ним, если вы знаете его. – говорила в это время доктор. – Может быть, увидев знакомое лицо, он все вспомнит.
В глубине души Мейсон не считал это хорошей идеей. Больше всего ему хотелось придушить подушкой это «знакомое лицо», а не способствовать его выздоровлению. И только слабая надежда, что доктор Фелпс поправится и поможет Мери, заставила его войти в палату. Мейсон проделал весь этот путь, чтобы хоть добровольно, хоть насильно вернуть психиатра в Санта-Барбару и заставить его снять гипноз с Мери. Но сапожник сам оказался без сапог.
- А он не симулирует? – ухватился за соломинку Мейсон. – Вы уверены?
- Абсолютно. Да сами с ним поговорите!
Из палаты Ганса-Марчелл-Грега Мейсон вышел опустошенным. Не было надежды, и даже ненависть испарилась, настолько слабым, беззащитным и жалким стал его противник. Пора было возвращаться в Санта-Барбару. Уже из аэропорта Мейсон сообщил полиции и Кейту, где искать испарившегося врача. Второй звонок был домой.
- Мейсон. – голос Розы на другом конце провода был встревоженным. – Приезжай скорее. Мери пропала.

Сообщение отредактировал marusik: Понедельник, 20 февраля 2012, 00:42:28

ААА-афигеть! Ты, marusik, просто сказочница!
С такими скоростями скоро все фики допишешь

Ta-li-ya (Вторник, 20 декабря 2011, 06:56:05) писал:

К пенсии точно!

marusik, интересно, я тоже почти нифига не помню , придется ведь перечитывать идти))))

Два фика муз вот посетил.. меня терзают смутные сомнения будет ли твой муз настолько добр что бы посетить и мой любимый фик?

Сообщение отредактировал violet28: Понедельник, 20 февраля 2012, 20:13:47

Глава жестокая, сразу предупреждаю(((

40 глава

18 сентября 1986 года. Квартира Мейсона.

- Я давно мечтала об этом. – томным голосом сказала Лили.
- Это мгновение ты должна разделить с подходящим человеком. – отстранился Мейсон.
- Ты мой избранник. Ты первый мужчина, к которому я испытываю такие чувства. Знаешь, я всегда знала, что во мне борются два начала – духовное и телесное. Я думала, что, посвятив себя высоким идеалам, я победила одиночество. Ученики никогда не смогут меня понять, но когда я с тобой, я становлюсь сама собой. Ты не представляешь, какое это фантастическое ощущение. Возможно, многие посчитали бы это непростительной роскошью. Я хочу быть с тобой - я обрела счастье. Поверь мне, такого со мной раньше не было. Это впервые. – и мужчина не устоял перед страстной речью женщины.

1 января 1987 года. Кабинет окружного прокурора
- Зачатый в этом кабинете через двадцать один год станет окружным прокурором этого города. – приглашая на танец, начал Мейсон.
- А если он будет похож на мать, то у него будет частная практика. – подхватила Джулия.
- Мы немного повременим с едой.
- Я… я не голодна.
- Приступим к делу. – и мужчина с женщиной слились в «танце плодородия».

18 июня 1987 года. Роддом Санта-Барбары

Заплакал один малыш, остальные подхватили. От шума Джулия очнулась от мечтаний, вспомнив, что пришла на плановый прием к своему гинекологу, а не любоваться на младенцев, и отвернулась от стекла палаты, где лежали младенцы.
- Осторожнее! – раздалось над ухом.
- Лили? - удивилась она. – Что ты здесь делаешь?
Лили покраснела, не отвечая, отвернулась и исчезла за одной из дверей.

Джулия устроилась поудобнее на жестком больничном стуле, чувствуя, как от долго сидения немеет поясница. Лили заловила ее, выходящей от врача, и позвала к себе в палату. И все говорила и говорила…
- Я не могу воспитывать ребенка, Джулия. Знаешь, как трудно мне было скрывать беременность. Никто же не поверит беременному или кормящему младенца проповеднику. Вокруг столько ханжей, не способных понять чувства одинокой женщины.
- И ты не догадалась объявить себя новой непорочно зачавшей девой? – усмехнулась Джулия.
Под ее ироничным взглядом Лили смутилась. – Ты можешь презирать меня. Я заслужила это. Но, Джулия, я никого не обманываю, я только помогаю людям придти к вере, осознать свое место в этом мире, полюбить себя, других, стать чище. – увещевала Лили.
- Зачем ты все это мне рассказываешь?
- Мне нужна консультация адвоката. Ты сама почти мать, - Джулия невольно прикрыла живот руками под взглядом Лили, - и поймешь меня. Мы с его отцом любили друг друга. Но мы не могли быть вместе. Он… его семья ненавидела меня. Я не хотела, чтобы он ссорился с родными из-за меня, и уехала. Тем более что.. я любила его, очень, но я не видела себя женой, матерью, я чувствую, что мое предназначение помогать людям, нести свет и веру им. А потом узнала, что беременна. – упавшим голосом закончила Лили. - Я приехала в Санта-Барбару к ее отцу, и узнала, что он женился и у него недавно родился сын.
Ирония в глазах Джулии постепенно сменилась сочувствием, и все же она не удержалась от выпада. - Мда, наставлять других на путь истинный сложнее, чем идти по нему самой.
- Я не осуждаю его, и никогда не стала бы вмешиваться в его семью, если бы не он – легкое поглаживание живота.
- Ты хочешь, чтобы он признал отцовство и помогал тебе?
- Нет, я же говорила тебе, я не в состоянии растить ребенка сама.
- Тогда я не понимаю.
- Его отец из очень богатой семьи, ему ничего не стоит воспитать 10 детей, не то что одного моего малыша. И ему будет лучше в полной семье. – Джулия отвела глаза. - А я совсем немного хочу…
Джулия встряла, не дав ей договорить. – Подожди, ты сама говоришь, что он недавно женился, возможно, его жена будет против твоего ребенка. И он тоже.
- Да, я думала об этом. Но он все равно должен знать о нем, и заплатить, я не одна его сделала.
- Но ты не хочешь его растить. – уточнила Джулия.
- Я же уже сказала, пусть он заплатит мне, если ему не нужен наш малыш, а потом я сама позабочусь о нем. В мире много бездетных пар, и я подыщу ему отличных родителей. Я и сама росла в приемной семье.– с вызовом закончила Лили. – Джулия, ты думаешь, я бездушная, что я торгую своим ребенком, да? Но я делаю это не ради себя, а ради тех, кто каждый день приходят ко мне за помощью, за добрым словом, за молитвой. Эти деньги пойдут на строительство храма, мне самой не нужно ни цента. Если бы ты только знала, сколько несчастных, кому нужно мое утешение, приходят в мой молельный дом. Но он такой маленький, а с этими деньгами я…
- Ты меня с кем-то спутала. Я не занимаюсь торговлей людьми. – Джулия осторожно прикрыла за собой дверь палаты.

Тот же день, несколько часов спустя.

- Я с тобой, ничего не бойся. – донеслось до сознания Джулии сквозь туман боли, и она со всей силы вцепилась в его руку… Дикая разрывающая боль… ее последний крик сменился плачем ребенка… Ее девочка, ее малышка рядом с ней… Грустные глаза Мейсона, глядящие на них обеих сквозь стекло больничной двери.

Ночь с 18 на 19 июня 1987 года.

Джулия проснулась среди ночи, события последних часов, как в калейдоскопе, промелькнули в памяти. «Она мама, ее мечта сбылась, и Мейсон еще недавно был здесь в палате с ней и их дочкой…». Захотелось увидеть ее еще раз, прямо сейчас. Больница спала, Джулия тихонько проскользнула в отделение, где лежали младенцы, склоняясь над каждой кроваткой, в полутьме, наконец, нашла кроватку дочки. Чуть слышно шепча ей всякие нежности, всматривалась в ее личико, прислушиваясь к ее дыханию, поправила пеленку, слегка задела ее тельце… Что-то было не так. Джулия осторожно коснулась лба девочки и еле подавила крик. Уже не сдерживаясь, прижала ее к себе, не до конца еще сознавая, что произошло непоправимое. Выскочила в коридор, где дремала медицинская сестра.
- Она умерла. – женщина с жалостью посмотрела на Джулию. – младенцы во сне иногда перестают дышать. - Джулия вцепилась в ребенка, не собираясь отдавать его сестре, и тихо завыла на одной ноте. Медсестра вывела ее из палаты, посадила, и, оглядываясь на несчастную мать, побежала за врачами.
Если бы кто-то в эти минуты видел Джулию, то умилился бы заботливой матери, убаюкивающей малышку, вот только пустые остекленевшие глаза молодой женщины напугали бы даже постороннего. Рядом заплакал ребенок.
- Девочка моя, ты, наверное, голодная. Мама тебя сейчас покормит. – Только не плачь. - шептала Джулия, какой-то частью сознания понимая, что говорит что-то не то. – Где же ты? Маленькая моя. Пошатываясь, она встала и по стенке вернулась в палату. Плач ребенка бил в уши, отдавался в сердце.
- Солнышко мое, тише. Сейчас, сейчас, все будет хорошо. – быстро шептала Джулия. – Что-то мешало ей взять на руки ребенка. Она положила сковывающий ее движения предмет в кроватку с биркой «Лили Лайт», прикрученной к изголовью, взяла из нее ревущего младенца, потянувшегося к ее груди, и тихонько покачивая его, замерла. Ребенок затих. И Джулия осторожно положила его в свободную кроватку с биркой «Джулия Уэнрайт», и замерла посреди палаты, не зная, что делать дальше. «Вот теперь все снова было хорошо, но почему же ей так больно и почему она плачет?» В таком положении ее и застали врачи.


19 июня 1987 года

Врач старался не встречаться глазами с Лили.
- Мне очень жаль, но она умерла. – Говорил врач. Джулия застыла, вжавшись в стену около двери в палату Лили, губы искривились то ли в улыбке то ли в гримасе плача. Перехватила странный взгляд медсестры, дежурившей ночью.
«Бог мой, что же я натворила» - только сейчас Джулия до конца вспомнила, осознала, что произошло ночью. - Собственный крик оглушил ее… Она начала тихонько сползать на пол… суета вокруг… чужие руки… укол… темнота… боль…


PS. В оправдание себе скажу, 5-мясячные дети редко выживают даже сейчас или живут с серьезными патологиями, а у Джулии по сериальному канону родился ребенок в 5,5 месяцев.
Кстати, дарю идею крузидентам, Тори родить здорового Чипа через пять месяц после зачатия тоже не могла. Может, это не ребенок Круза?

Чё-то мои комменты сюда не постятся

P.S. - Ура, постятся!

Так вот, marusik: последний поворот сюжета - просто Я вот только не поняла: Джу не догадалась, что ли, что это Мейсова дочка?

И вообще, перечитав последних несколько глав, захотелось спросить автора: зачем ты своих героев мучаешь так долго? ведь уже давно можно было весёлым пирком да за свадебку и даже не обязательно им тут вспоминать, кто они - и так парочка хоть куда

Сообщение отредактировал Ta-li-ya: Четверг, 23 февраля 2012, 20:17:21

marusik, глава отличная, сильная! И сама идея мне нравится. Правильно ты все высчитала, чья Саманта дочь на самом деле.
Джу жалко . Так ждала этого ребенка, так хотела и бац..но хорошо что хоть совсем не тронулась умом.

Цитата

За идею спасибо) кто б воплотил Меня б такой расклад очень устроил.

Ta-li-ya (Пятница, 23 декабря 2011, 20:13:52) писал:

Нет, откуда ей знать, кто отец ребенка Лили.

Цитата

Я сама уже не знаю, почему после свадьбы ММ затеяла второе действие мерлезонского балета. Но теперь поздняк метаться. Вот понимаю теперь сценаристов СБ - скатываешься в маразм, а сил остановиться нет

Сообщение отредактировал marusik: Четверг, 23 февраля 2012, 20:40:46