Сообщений в теме: 12

[Prue Halliwell]

Часть вторая Run, Paige, run / Run, Cole, run. Part 2

Пришло время для третьей части этой истории!
Давно обещала, некоторые мои читатели ждали ее, и я рада, что вновь могу что-то писать. Не думала, что смогу когда-нибудь опубликовать ее на этом форуме, но прошло время, и вот, я снова здесь.
А вернула мне мою Музу Prudence, за что я благодарна ей безмерно )) Спасибо. А также спасибо "Голосу любви", это удивительно, но, как и в прошлый раз, когда я написала первый в своей жизни рассказ (поверьте, ужасный ), так и сейчас, когда я приступаю к писанине после долгого перерыва, именно этот фанфик дает мне вдохновение
Представляю на ваш суд...
Третью часть, как и все прошлые, я посвящаю моему самому родному в мире человечку - Наташеньке (Белочке). Кто, как ни она, всегда поддерживала и поддерживает меня во всех моих начинаниях? Я люблю тебя, солнышко!

Немного о третьей части - ждите сюрпризов. То, что отрицалось, вылезет наружу. Но - все не так банально, как кажется... И, как и в прежних частях, мне остается лишь предупредить: не читайте между строк!

Для тех, кому не надоело

Приятно снова видеть вас,
Читатель моих блеклых сказ.
Приятно снова осознать,
Что есть мне, что вам рассказать.
Проделала я долгий путь
Пришлось взять время отдохнуть.
Но вновь я за перо взялась,
Под ним и сказка родилась,
И в этот тихий, теплый час
Начну, пожалуй, свой рассказ.

Кто нам сказал, что время – лекарь?
(Тот явно не был врач-аптекарь)
Порою время нас не лечит,
Напротив – только лишь калечит.
Терзает сердце, рвет нам душу,
И здравый смысл не хочет слушать
То, что про боль пора забыть,
Глаза закрыть, и отпустить.

Но кто сказал, что в миг один
Не может случай-господин
Нам нашу жизнь перевернуть
И счастье прежнее вернуть?
Пусть будет сложно нам вначале
Заметить, что не замечали
Забыть ужаснейший кошмар,
Понять, принять наш новый дар.

И кто сказал, что никогда
Не смогут два былых врага
Сплотиться в дружную семью
Тем обманув свою судьбу?
Что, как ни горе, может вновь
Объединить былых врагов?
Трагедия одной семьи
Сплела им счастье из любви…

Спустя пять месяцев...

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Две детских кроватки таяли в полумраке комнаты; только маленький ночник в форме божьей коровки на стене не давал темноте полностью захватить помещение. Пейдж еще раз проверила спящих детей – поправила одеяло Вайетта, ласково пробежала ладонью по чубчику Криса – и щелкнула выключателем. Комната погрузилась во тьму, и девушка вышла, плотно закрыв за собой дверь. Теперь, когда прошло время, в особняке произошли некоторые изменения. Обитатели переехали в другие комнаты, расположившись так, чтобы было комфортно каждому из них. Пейдж устроилась в спальне, ранее принадлежавшей Пайпер и Лео – так она могла проверять сон мальчиков, не блуждая по ночному особняку. Вайетт и Крис остались на прежнем месте, в своей детской, и, если что, всегда знали – тетя Пейдж рядом. Коул же обосновался в комнате Пейдж. Там чисто, светло и уютно, а главное – Тернер был живым воплощением того, что время не всегда лечит – он не проводил там сотни дней и ночей вместе с Фиби. Этот маленький переезд означал окончательное сформирование немного странной, но от этого ничуть не менее дружной семьи Мэттьюс-Холливелл-Тернер.
Пейдж вышла в коридор и остановилась перед дверью в спальню Коула. На стук никто не отозвался, и девушка слегка приоткрыла дверь. Коул мирно спал на спине, укрывшись теплым пледом. Пейдж улыбнулась, задержавшись взглядом на мужчине.
- Спокойной ночи, Коул, - прошептала она и вышла.
Когда дверь затворилась, мужчина открыл глаза и посмотрел на место, где секунду назад стояла девушка.
- Спокойной ночи, Пейдж.

Пейдж открыла глаза и приподнялась на постели. Около двух секунд ей понадобилось, чтобы понять, что ничего страшного типа нашествия полчища демонов, как часто снилось ей в кошмарах по ночам, или атомной бомбежки особняка, не произошло. С ней частенько такое приключалось – внезапно проснувшись посреди ночи, она страшно пугалась, и в первые моменты в голову лезли совершенно дикие мысли. Но ведь сейчас ее и правда разбудил какой-то ужасный шум, и это точно не было сном. Она перевернулась на живот, подмяв под себя простыню, и приподнялась на локтях. Часы на прикроватной тумбочке мирно мигали красными цифрами. 02.34 – извещали они. И тут по Сан-Франциско прокатился такой раскат грома, что девушка содрогнулась.
- Причина ясна, - пробормотала она, слезая с кровати и подходя к окну.
Так и есть: на улице шел проливной дождь, именно про такие говорят «льет как из ведра». Пейдж приоткрыла окно, впуская в душную спальню апрельскую свежесть ночи.
Ба-баах! – раздалось в ту же секунду, и одновременно с грохотом послышался топот маленьких ножек. На пороге показался сонный мальчик, старательно прижимающий к груди плюшевого мишку с перекошенной мордашкой.
- Тетя Пейдж, - позвал он, широко раскрывая испуганные глазки.
- Вайетт, – девушка отошла от окна, - Не бойся, малыш. Залезай в постель!
Его не надо было просить дважды. Мальчик радостно забрался под одеяло, а Пейдж направилась к детской – не принимающий никаких возражений плачь Криса ясно давал понять, что и его следует быстренько забрать из кроватки и положить вместе с Вайеттом. Наконец все трое улеглись, продолжая вслушиваться в шум дождя. На секунду яркая вспышка молнии осветила комнату, и в следующий момент очередной раскат грома вызвал переполох среди детей, да и, говоря откровенно, Пейдж он тоже здорово напугал. Одно дело почти четыре года сражаться с демонами, она же все-таки ведьма. И совсем другое этот ужасный грохот – ведь она также и женщина – он пугает похлеще энергетических шаров.
- Так, знаете что, ребятки – пробормотала девушка, аккуратно слезая с постели и освобождаясь от крепко сжимающих ее сорочку детских ручек, - У меня есть идея получше. Давайте-ка переберемся к дяде Коулу.
Мальчишки радостно закивали – чего уж взять с тети Пейдж? Вот дядя Коул другое дело, он – настоящий Мужчина. Они тоже будут такими.… Ну, когда вырастут.
Смешным паровозиком троица вышла в неосвещенный коридор.
- Тихо, - приказала девушка, обернувшись к детям.
Она тихонько постучала в дверь, а затем приоткрыла ее, заглянув внутрь.
- Коул…
- Ну, кто это тут? – мужчина перевернулся на бок, рассматривая своих гостей, - Так я и думал! Трусишки, вы грозы испугались? Ну, давайте сюда. Залезайте, залезайте!
Через некоторое время возня прекратилась. Слева лежал Коул, Справа Пейдж, а между ними удобно устроились ребята. Коул вытащил второй плед, и заботливо укрыл всех хорошенько.
За окном все еще хлестал дождь, и бесновалась гроза. А Пейдж уютно лежала, укрытая двумя пледами; горячо и быстро дышал ей в живот Вайетт, все еще сжимающий пальчиками ее сорочку, слева от него сопел Крис, а дальше спал, положив одну руку себе под голову, а вторую сложив на животе, улыбающийся чему-то во сне Коул.

[Prue Halliwell]

Ну что ж, ловите проду! Не скажу, что она очень насыщена событиями, ведь это - только начало....

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Лучик утреннего солнца проник сквозь оконное стекло, пробежал по кровати, и устроился на кончике носа спящей девушки. Пейдж заворчала, поморщилась, чихнула, и открыла глаза. Сначала она удивилась, обнаружив себя в своей же бывшей спальне, но, вспомнив события прошедшей ночи, сразу успокоилась. Осмотревшись, она заметила, что ее собственная голова удобно устроилась на руке Коула, а он в свою очередь все еще спокойно спит на спине. Пейдж не сдержала улыбку – так необычно, но здорово просыпаться утром рядом с Коулом. Гораздо приятнее, чем, как это было последний год, открывать по утрам глаза и кутаться в плед на холодной, одинокой кровати. Но все-таки, сейчас, без присутствия детей, облаченная под пледом в одну лишь тонкую ночную сорочку, Пейдж почувствовала себя некомфортно в одной постели с Коулом. Ночью все выглядело гораздо удобнее.
«И как я оказалась на его руке?» - мысленно вопросила Пейдж у неба.
Конечно, ей никто не ответил, и девушка уже собиралась потихоньку вылезти из постели и позорно бежать; и она даже уже умудрилась спустить одну ногу на пол, как в этот момент веки мужчины дрогнули, он сладко зевнул, потянулся, и открыл глаза.
- Пейдж! – разоблачительно изрек он и, перевернувшись на бок, свободной рукой сгреб девушку на середину кровати. Та только пискнула.
- Между прочим, ты болтаешь во сне! – поделился Коул открытием.
- Неужели? Я не знала, - Пейдж пыталась сообразить, что же она видела во сне и какую чушь могла наболтать.
Но, как на зло, в голову ничего не приходило.
- Да-да! В основном это был какой-то бред, я почти ничего не смог разобрать. Но пару раз ты звала меня.
- Удивительно, - буркнула она, - А ты привык ночью не спать, а слушать, о чем говорят рядом?
- Ну, Фиби тоже иногда разговаривала во сне.
На этом они оба замолчали, неловкость повисла в воздухе. Пейдж стало очень жарко, и на миг она почувствовала себя… предательницей?
- Так, - наконец нарушила девушка тишину, - А где дети?
- Небось давно проснулись, это только мы можем столько продрыхнуть, - он улыбнулся.
- Выходной же! Но, ты прав, надо вставать.
Пейдж осторожно высвободилась из рук мужчины и села, аккуратно придерживая плед. Коул наблюдал за ее действиями.
- Ну? – обернулась она к нему, - Так и будешь смотреть? Отвернись, мне надо уйти!
Коул картинно закатил глаза, но повиновался.
Пейдж быстренько встала, расправила простыню на своей половине, и вышла за дверь. Когда она закрылась, Коул повернулся, потянулся еще раз, и, вскочив с кровати, направился, насвистывая, в ванную. Начинался чудесный воскресный день.

Когда бодрый, чисто выбритый Коул спустился вниз, дети уже вовсю поедали чудесные блинчики с начинкой из вишневого варенья. Вайетт потянулся за последним, и Крис, заметя это нахальство, чуть было не разрыдался в голос от такой ужасной несправедливости.
- Тише, мальчики! – затушила Пейдж ссору в самом начале, - Сейчас будет еще порция, потерпите и не волнуйтесь. Всем достанется!
- И даже мне? – шутливо спросил Коул, входя в кухню и усаживаясь за стол.
- И даже тебе! – рассмеялась Пейдж, ловко снимая готовую порцию со сковороды.
Словно по мановению волшебной палочки, перед Коулом оказалась тарелка я тремя восхитительно пахнущими блинчиками. Секундой позже перед Крисом и Вайеттом возникло точно такое же блюдо с четырьмя блинами.
- Выглядит аппетитно! – провозгласил мужчина, - Сейчас оценим!
Следующие пять минут Пейдж наслаждалась удивительно приятной для своего слуха тишиной, нарушаемой только чавканьем детей и одобрительным мычанием Коула.
- Нет, это просто непередаваемо… - протянул наконец последний, доев вторую порцию завтрака, - Я не могу поверить, что ты та самая девушка, которая раньше и яичницу не могла приготовить, не поджарив ее до углей!
- Стараюсь, - скромно опустила Пейдж глаза.
Коул не выдержал и рассмеялся.
- Послушайте! – произнес он, принимая из рук девушки свежесваренный кофе, - Раз уж сегодня выходной, почему бы нам не прогуляться в зоопарк?
- В зоопарк? – удивилась Пейдж.
- Именно! Ну, что скажете, детишки? Поглазеем на животных, покормим кроликов, съедим по мороженому?
- А шарики? – подал голос Вайетт.
- И шарики я вам обещаю! Так как? Пейдж?
- Почему бы и нет.
- Чудесно! – мужчина вскочил из-за стола, - Нет-нет, Пейдж, не вздумай! Посуда на мне, ты нас обеспечила потрясающим завтраком.
- Ну смотри, Коул, - притворно вздохнула та, - А я хотела еще немного покрасоваться в своем фартуке.
- Ты, конечно, в нем замечательно выглядишь, - уверил ее Коул, завязывая за спиной веревочки, - Но, я думаю, на мне он тоже неплохо смотрится.
- Шикарно!
Пейдж рассмеялась, допивая свой кофе.
- Что, мальчики, бегом собираться! Впереди воскресная прогулка.

Уже перевалило за восемь, когда усталые, но безумно довольные, они вернулись в особняк. Коул нес спящего Криса на руках – он заснул еще в машине – а на спине мужчины красовался разноцветный рюкзак-медвежонок Вайетта. Это выглядело, как считала шедшая впереди Пейдж, ужасно мило. Девушка отперла дверь, и мужчина с ребенком сразу проследовал на второй этаж – надо было уложить мальчика в кроватку. Пейдж завела в дом также совершенно сонного Вайетта с десятком воздушных шариков самых разных форм и размеров наперевес.
- Сядь на диванчик, - попросила девушка, - сейчас дядя Коул и тебя отнесет.
Она занесла несколько пакетов, набитых игрушками, в дом, и закрыла дверь.
- Идем, - кивнула она спустившемуся Коулу на вмиг уснувшего Вайетта, - уложим их спать.
Зоопарк, аттракционы, озеро с утками, кафе-мороженое, магазин игрушек – все это было уже позади. Волшебный воскресный день закончился. Спустя полчаса Пейдж поцеловала переодетых в свежие пижамы крепко спящих племянников, и вышла за дверь.
- Коул, - окликнула она мужчину, - Спасибо за чудесный день.
Он только улыбнулся.
- Спокойной ночи, Пейдж, - и дверь его спальни плотно закрылась.

[Prue Halliwell]

* * * * * * * * * * * * * * * * * *
Пейдж захлопнула крышку мобильного и раздраженно кинула его в кресло. Чудесно, все просто чудесно! Конечно, мы все понимаем, но было бы гораздо проще, если бы у детей была полноценная семья. Ах, нам так жаль, но мы вынуждены вам отказать. Чудесно, все чудесно!
- Доброе утро!
В дверях появился, застегивая на ходу часы, Коул. В руке у него был зажат галстук.
- Пейдж, ты нигде не встречала мой портфель?
- Ты оставил его в оранжерее. Сейчас принесу.
Она последний раз бросила расстроенный взгляд на телефон, и вышла из гостиной.
Коул допивал сваренный для него кофе, когда в кухне появилась Пейдж с его портфелем.
- Спасибо, у меня сегодня важная встреча, - он допил остатки и поморщился.
- Опаздываешь?
- Немного. Этот галстук! – Коул раздраженно сдернул его с шеи и снова принялся завязывать.
- Коул, не волнуйся. Иди сюда. Сядь.
Она усадила его на кухонный стол.
- Новый?
- Относительно.
- Отличный вкус, - улыбнулась Пейдж, рассматривая стильный рисунок.
- Проблема не выбрать, - согласился мужчина, - проблема его завязать.
- Это не проблема, - вздохнула Пейдж, покосившись в сторону гостиной.
- А что тогда? – Коул вопросительно взглянул на девушку, - Пейдж? У тебя проблемы?
- Небольшие.
- Расскажи мне.
- Коул, нет. Ты опаздываешь…
- Это подождет.
- Ладно. Помнишь, мы хотели пристроить детей в садик или в подготовительную школу, чтобы они общались со сверстниками? Я нашла пару хороших вариантов, но мне отказали. Не знаю, почему эти частники с таким подозрением относятся к неполным семьям! – Пейдж вздохнула, покончив с галстуком, - По-моему, они просто вредничают или боятся чего-то. Я объяснила им ситуацию, но они только твердят, что было бы лучше, если бы я была замужем. И с чем бы я не столкнулась… - добавила она раздраженно, - Везде спрашивают о моем семейном положении.
- Так в чем же дело? – невозмутимо спросил Коул, натягивая пиджак, - Давай узаконим наши отношения.
Пейдж недоуменно взглянула на него.
- Ты что, сделал мне сейчас предложение?
- Называй это как хочешь, - пожал плечами Коул, - Это бы решило все проблемы.
Вид у Пейдж был такой, будто бы она налетела на невидимую стену.
- Мы бы вмиг разделали их всех.
- Но, Коул…
Девушка вышла вслед за ним в прихожую.
- Коул, я еще не такая старая! Может быть, - она на секунду осеклась, - Может быть, я хочу выйти замуж по-настоящему? Я еще не распрощалась со своими мечтами! Я хочу… ребенка.
Девушка замолкла, закрыла глаза, и продолжила уже тише.
- Конечно, Крис и Вайетт мне очень дороги, я люблю их как собственных детей, но я хочу своего, понимаешь, своего ребенка! Я не готова убить всякую надежду на это.
- Пейдж, да ты не волнуйся, - взгляд Коула пробежал по ее лицу, - Я ведь только предложил.
Он подхватил портфель, открыл дверь и сбежал с крыльца, позвякивая ключами от машины.


Когда захлопнулась дверь автомобиля, Коул позволил себе сделать краткий вздох. Пристегнул ремень, опустил стекло, и вставил ключ в зажигание. Можно ехать. Сдав чуть назад, мужчина вывернул руль, и вскоре послушная машина катила по Прескотт-стрит, и дальше, вперед, в адвокатскую контору.
Коул ехал, сосредоточенно вглядываясь в дорогу и закусив губу. Он не подал виду, да и зачем Пейдж знать, как больно ему стало, когда она заговорила о ребенке. Зачем, ведь она сделала это не специально. Не подумала, или, быть может, просто забыла. Или считает, что ему безразлично? Ведь на тот момент, когда Фиби носила их малыша, он сам был сосредоточением всего вселенского Зла.
Коул резко свернул на повороте.
Да, так и было. Вот только он, Коул, человек, желал и любил этого ребенка. Еще не рожденного, но уже живого. Именно человек, а не Хозяин, купил тогда десяток шариков и игрушек, чтобы украсить комнату Фиби. Именно человек, окрыленный известием беременности любимой женщины, изучал сайты будущих пап в интернете.
Не заметив красного света, Коул проскочил светофор.
Да, любил, да, желал, и – погубил. Ведь это он убил их с Фиби ребенка, как и их любовь. Если бы не он…
На этот раз светофор был замечен, и Коул резко затормозил, едва не въехав в грузовик.
И хватит жалеть себя! Он сам во всем виноват. Он никогда не простит себе их малыша, никогда! Это странная и ненужная милость небес, что он, Коул Тернер, еще жив. Ему давно пора гореть в адском пламени!
Резко взвизгнули тормоза, когда автомобиль, едва дождавшись зеленого света, рванул вперед, не замечая ничего вокруг.
В аду.… В аду самое место для Коула. А он здесь. Живет в особняке Фиби, в то время как она и их ребенок давно мертвы. И Пайпер мертва. И Лео. И Прю. А он, Коул Тернер, вселенское Зло, занял их дом. Он делит его вместе с Пейдж… Пейдж. Она – тот просвет в его жизни, то чудо и счастье, то хорошее, что у него еще есть. И, конечно, мальчики. Да, это не его сыновья. Это сыновья тех, кто проклинал его и желал ему смерти. Ирония судьбы.… И он любит их. Любит, черт возьми, они – его семья. У него нет собственного ребенка. Всю неистраченную любовь он подарил детям Пайпер и Лео.
Автомобиль затормозил, и мужчина припарковал его на стоянке конторы. Отстегнул ремень, поднял стекло, вытащил ключи. У него важная встреча, и надо сосредоточиться.
Заперев машину, Коул подхватил портфель и зашагал в сторону конторы. За сильными чувствами и болью об их с Фиби ребенке он не заметил другую боль.… А сердце ныло, и плакала душа.

[Prue Halliwell]

Маленькая глава. Переходная

* * * * * * * * * * * * * * * * *
Коул покончил с работой только поздно вечером. Аккуратно собрав все бумаги в папку, он закрыл ее, отложил в сторону, и потер виски. Нестерпимо болела голова. Мужчина пододвинул ближе свой служебный телефон и поднял трубку.
- Мистер Тернер, вы все еще здесь? – в дверь просунулась кудрявая голова секретарши.
- Да, Мелисса, много работы.
- Вам помочь?
- Нет-нет, я уже закончил.
- Может быть, принести чай или кофе? Вы в порядке? – Молоденькая стажерка во все свои огромные небесно-голубые глаза смотрела на Коула.
У него и правда был довольно усталый, если не сказать болезненный, вид.
- Все хорошо, - выдавил улыбку Тернер, - я уже собираюсь домой.
- Ладно. Извините, до свидания, - пружинистые кудри Мелиссы взметнулись, и исчезли в полумраке коридора.
Коул вздохнул, и приложил трубку к уху. Конечно, она уже давно издавала только короткие гудки. Нажав на кнопку, мужчина набрал номер особняка. Долгое время никто не подходил, а затем раздался монотонный голос автоответчика, призывающий оставить после гудка свое имя и номер телефона. Если верить этому голосу, вам обязательно перезвонят. Наконец автомат умолк, и послышался гудок.
- Пейдж, - начал Коул, - Ты, наверное, укладываешь детей.… Послушай, я задержусь. Мне… Просто надо заскочить в одно место по дороге. Не волнуйся и не жди. Ложись спать, - он секунду помедлил, - Спокойной ночи, - и повесил трубку.

- Спокойной ночи, - прошептала Пейдж.
Она уже давно уложила детей, и прекрасно слышала звонкую трель телефона. Но почему не взяла трубку? Все как-то задеревенело в ней, и рука не поднялась ответить Коулу. Сама не зная почему, девушка чувствовала, что зря произнесла утром те слова. Слишком… резко? И что-то стало не так. Она сразу заметила перемену, хотя его голос, взгляд не изменились. Он слишком быстро выбежал из особняка. Слишком быстро повел автомобиль. А теперь хочет куда-то заскочить. Правда ли это?
Пейдж поднялась с кресла и подошла к окну, пристально вглядываясь в темноту. Этого она не узнает. Зато она точно знает, что не ляжет спать, пока Коул не вернется.


Тернер шел по знакомой и уже даже родной, вымощенной камнем, дорожке. Он был спокоен, зная, что склеп закроют только через три часа. Странная ночь. Совершенно безлунная, и воздух такой густой, влажный; его трудно, даже больно вдыхать. На листьях кустов, разросшихся по краям дорожки, лежали тяжелые капли дождя. Так давно была гроза, а кладбище все еще хранит ее следы.
Он идет, почти бесшумно ступая ботинками по камню. Руки сжаты сзади в замок. Между ними – две ярко-красные розы на длинных стеблях. Их острые шипы впиваются в кожу, и маленькие капли крови скатываются по ладоням мужчины. Но он не чувствует боли. Разве это – боль?
Молодая девушка-продавщица протянула ему две розы, сочувственно разглядывая его небольшими серыми глазами. Коул прочел в них жалость.
Он был противен самому себе. Его не надо жалеть. Он не достоин жалости.
Он затворил дверь склепа, прошел вперед, к знакомой могиле. У выгравированной надписи «Фиби Холливелл» возложил две розы, такие же красные, как его кровь, засохшая на их шипах. Встал на колени, закрыл глаза, и молчал. Просить прощения он не достоин также.

[Prue Halliwell]

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Это место было странно знакомо Коулу. Каждый шорох, звук шагов, еле слышный скрип открывающейся двери. Запах, впитавшийся в каждую вещь, и проникающий в легкие при едином вдохе. Конечно, он прекрасно знает это место! Только что-то мешает ему вспомнить. Кто-то зовет его по имени. Этот голос.… Этого не может быть!
- Коул…
Он не сошел с ума, он не ошибся. Этот до боли родной голос, разрывающий на части его душу; этот голос, каждая нотка которого известна ему, как никому другому; голос, который он вспоминал все эти годы… Он может принадлежать только ей.
Коул обернулся, щурясь от нестерпимо-яркого солнечного света. В нем читались знакомые контуры замершей у окна фигуры.
Она делает шаг навстречу, еще один.… И вот уже мужчина ясно видит перед собой ее слегка печальные темно-карие глаза.
Фиби Холливелл улыбнулась и пожала плечами.
- Здравствуй, Коул.
- Здравствуй.
И почему его голос звучит так глухо? Почему невидимая рука сдавила горло, а ноги словно приросли к земле?
- Узнаешь это место? – вот она уже почти смеется, но в шоколадных глазах блестят слезы.
Да, теперь он узнал. С ее появлением все встало на свои места. Место их первых встреч…
- Моя квартира.
- Верно!
Фиби подошла ближе и протянула руки. Коул почувствовал ее ладони, такие… почти бесплотные.
- Много прошло времени, правда? Все изменилось, но в наших воспоминаниях здесь все осталось прежним.
Она отпустила его, немного нервно прошлась по комнате.
- И мы встретились с тобой, Коул. Через столько лет, снова, в этой квартире. Тебя это удивляет?
- Нисколько, - подумав, ответил мужчина.
- Действительно. После смерти мало, что может удивить, правда, Коул? А я столько раз убивала тебя!
- Ты все делала правильно.
- Я так думала. А кто знает? Кто нам скажет, Коул, сколько поступков мы совершили верных, и сколько сделали ошибок!
- Этого не узнать.
- Да! Все относительно. Но теперь, когда я оказалась здесь, я поняла одно – ничто не было напрасно в наших жизнях.
Фиби подошла к нему и вдруг порывисто и с силой сжала ладони мужчины.
- Хватит терзать себя, Коул! Ты слышишь меня?! Я ни о чем не жалею.
- Но, Фиби, я причинил тебе столько зла…
- Не больше, чем я тебе! – она только затрясла головой, перебивая Тернера.
- Я разрушил твою жизнь!
- Это неправда, Коул. В моей жизни всего было достаточно.
- Я уничтожил все.… Все, что у нас было.
- Все было против нас, Коул! Но мы ведь смогли пережить многое. Сейчас я удивляюсь, откуда столько силы было в нас. Вспомни. Ты не должен себя винить.
- Я ничего не забыл, в том то и дело, - горько усмехнулся Тернер.
- О чем ты?
- Я убил нашего ребенка, Фиби!!!
- Это сделал Хозяин!
Она отпустила его, сделала шаг назад, и глубоко вздохнула.
- Я давно простила тебя, Коул. А ты все никак не можешь простить себя.
- Ты права, - он вдруг печально улыбнулся, - Не могу.
- Ты должен. Ради… - Фиби подняла голову и пристально всмотрелась в его голубые глаза, - Ради Пейдж. Ты нужен ей.
- Как и она мне.
Фиби снова проделала путь от него к окну.
- Все, что было, останется с нами навсегда. Вот, как эта квартира! – девушка взмахнула руками, привлекая внимание Коула к подтверждению ее слов, - Как этот шкаф, - дотронулась до лакированной поверхности, - Как эта кровать, - Фиби провела ладонью по белой простыне.
- Мы никогда не забудем этого, Коул! Это было, это наше! Все это принадлежит нам, и никто не сможет отнять этого у нас! Но у тебя новая жизнь.
Девушка на секунду остановилась.
- Тебя вернули не просто так. Ты этого заслуживаешь. Шанса на нормальную жизнь. Только отпусти прошлое.
- Я никогда не смогу смириться с твоей гибелью.
- Я знаю, - Фиби ласково улыбнулась, - Но ты должен отпустить все плохие воспоминания. Оставь только хорошее. Как любовь, как надежда. Прости себя, - она помедлила, - И меня.
- Ты все делала правильно, - повторил Коул свои слова.
- Ты так считаешь? Пойми, Коул. Мне ведь было непросто устроить эту встречу с тобой.
- Почему в этой квартире?
- Здесь много всего произошло, да? – Фиби опустила голову, - И, как бы там ни было, это чистое место для нас с тобой. И спокойное. Впереди нас столько ждало.… А мы и не знали.
- Я рад снова побывать здесь.
Коул стоял на одном месте, внимательно рассматривая ту, с которой не мечтал больше встретиться.
- А как там Пейдж? – девушка снова отошла к окну.
- Преобразилась. Она потрясающе готовит!
- Ты не шутишь? – Фиби рассмеялась.
- Представь себе! Она стала мальчикам настоящей матерью.
- Я передам это Пайпер и Лео.
- Я и не знаю, как бы пережил все без нее, - добавил Коул, запрокинув голову к потолку, - Возвращение в мир живых, обычная жизнь. Просто не знаю.
- Все так, как должно быть, - Фиби вновь улыбалась, держа своими бесплотными ладонями руки Тернера.
- А как ты?
- Я отлично. Наслаждаюсь спокойствием, жизнью без демонов. То есть… Жизнью после смерти.
Она рассмеялась.
- Время выходит, мне пора идти. Передавай привет Пейдж и мальчикам. Скажи, что мы их любим.… И кстати, - девушка обернулась уже у порога, - Тебе привет от Прю.
И, не дав Коулу опомниться, Фиби Холливелл вышла за дверь и растворилась в ярко освещенном коридоре.
- Подожди!
Коул протянул к ней руки, но было поздно. Очертания комнаты медленно стирались. Скоро мужчина не видел ничего, кроме ослепительного света.
- Фиби! – в последний раз позвал он, и открыл глаза…

Вокруг была темнота и холод. В открытое окно заглядывал молодой месяц, словно беспокоясь, как человек вынесет эту встречу с прошлым.
Коул привстал на кровати; перед его глазами все еще был образ расплывающейся квартиры и девушки с печальной улыбкой. Что это было? Сон?
- Коул? Коул, ты в порядке? – донесся до мужчины встревоженный голос.
Другой, не приносящий столько боли, но тоже безумно родной.
Он обернулся. В дверях, кутаясь в шерстяную кофту, стояла Пейдж.
- Я стучала, но.… С тобой все хорошо?
- Все замечательно, - улыбнулся ей Тернер.
- Я просто беспокоилась… Ты поздно вернулся, и что-то кричал во сне.
- Я думал, ты спишь. Ты получила мое сообщение?
- Да, но… - Пейдж замялась, - Я ждала тебя.
Она нервно закусила губу, и перевела взгляд на окно.
- По-моему, холодновато для апреля.
- Забыл закрыть. Сейчас, - Коул откинул плед.
- Нет, лежи. Я сама.
Пейдж прошла в комнату и крепко задвинула ставни.
- Так-то лучше. Послушай… - она подошла к мужчине и присела на кровать, нервно теребя длинные рукава кофты, - Сегодня утром я вела себя не слишком умно. Не знаю, что сказать, я наговорила слишком много…
- Не надо ничего объяснять, - перебил ее Коул, - Ты сказала то, что думаешь. Не оправдывайся, это ведь твои чувства.
- Значит, мир?
- Мы и не ругались.
- Да, - Пейдж развела руками, - Ты внес очень дельное предложение.
- Да уж, - Коул рассмеялся.
- Просто, я, наверное, еще не готова распрощаться с мечтами о семье.
- И о любви, - добавил Тернер.
- И о любви, - словно эхо, повторила Пейдж и поймала его взгляд.
С минуту они смотрели друг на друга.
- Да, и о любви, - подвела итог девушка, и поднялась, - Спокойной ночи, Коул.
- Спокойной ночи, - ответил он, наблюдая, как закрывается за ней дверь.

[Prue Halliwell]

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Как правая и левая рука,
Твоя душа моей душе близка.

Мы смежены, блаженно и тепло,
Как правое и левое крыло.

Но вихрь встает - и бездна пролегла
От правого - до левого крыла!

Марина Цветаева

Несколько секунд Коул еще смотрел на запертую дверь. Затем, словно очнувшись от забытья, он провел ладонью по лбу и выше, взъерошив волосы.
«Черт возьми, я правда идиот».
Он вскочил с кровати, в два прыжка оказался у двери и, резко распахнув ее, едва не столкнулся со стоявшей на пороге девушкой.
- Пейдж?
- Коул, - выдавила она немного смущенную улыбку, - Я просто хотела попросить у тебя запасное одеяло. В комнате довольно прохладно, - она выразительно посмотрела на рукава своей кофты.
- Конечно, - Тернер кивнул, - Заходи.
Он отвернулся к шкафу и глубоко вздохнул.
- Ты куда-то спешил? – Пейдж прислонилась к холодной стене.
- Не то чтобы…, - ответил Коул, выуживая на свет Божий теплый плед, - Я… - он выпрямился, - Я, в общем-то, хотел поговорить с тобой.
- О чем же?
- Не знаю, - мужчина вздохнул, - Я думал, - он подошел к девушке, осторожно накинул плед на ее плечи, - Что когда я сделаю тебе предложение, это решит все наши проблемы. Но, похоже, я лишь придумал еще одну.
Пейдж молчала, рассматривая блуждающие по стене тени.
- Не думать об этом было гораздо приятнее, - глухо ответила она.
- Мы можем все забыть, - он поплотнее укутал девушку.
- Нет, не можем, - Пейдж подняла голову, и Коул увидел, что она плачет.
- Эй, - мужчина привлек ее к себе, нежно обнял за плечи, - Ну что ты, Пейдж. Все будет хорошо.
- Обещаешь?
- Конечно. Я постараюсь. Ведь ты единственное, что у меня есть.
Пейдж помрачнела и отстранилась.
- Иногда мне хочется, чтобы ты заткнулся, - с горечью произнесла она.
Он тяжело вздохнул.
«Ну, добавь еще «Тернер», Пейдж, давай. Не теряй хватку, добей меня».
Было слышно, как засвистел за окном ветер. Погода в Сан-Франциско вновь портилась, подтверждая несносный имидж, закрепленный за ней в последний месяц. Тени на стене бесновались в каком-то диком танце.
Два человека замерли в темноте; они все еще стояли, друг напротив друга, окутанные пеленой безысходности. Мужчина закрыл глаза.
Но вместо едких слов Пейдж коротко выдохнула, и тихий голос разрушил его опасения.
- Мне страшно, Коул.
Он внимательно посмотрел на нее, пряча тоску на самую глубину пронзительных глаз.
- Я знаю. Мне тоже, - Наклонился, осторожно коснулся губами холодной и мокрой от слез щеки.
Пейдж всхлипнула и крепко обняла Тернера.
Забытый плед съехал на пол, а Коул целовал соленые губы девушки, что стала смыслом его жизни.

Мысли кружились в пестром хороводе, с каждой секундой все быстрее. Неожиданный бесконечно-нежный поцелуй заставил ее врасплох; и точно так же неожиданно для себя Пейдж ответила на него. И пусть это было неправильно, пусть она совершала сейчас самую большую ошибку в своей жизни, но.… Но, черт возьми, Пейдж могла поклясться – это самый прекрасный поцелуй за всю ее жизнь. И она поддалась ему, отбросив сомнения, страх и… чувство вины. Теплые руки Коула нежно гладили ее волосы, плечи, спустились к рукам и сжали ладони девушки.
Сквозь тонкую ткань сорочки Тернер чувствовал, как бьется ее сердце. Господи, как оно бьется! Как у маленькой, испуганной птички.
Но что это? Обжигающей пощечиной вернулся рассудок – всего на один момент – но этого оказалось достаточно.
- Коул, мы не можем.… Это надо прекратить!
Она вырвалась, подхватила кофту, и выбежала за дверь.

Оказавшись в темном коридоре, Пейдж обессилено прислонилась к двери. Мысли, чувства – все крутилось в бешеном вихре, превращаясь в опасный для жизни коктейль. Рыдания сжали горло, и невозможно было вдохнуть. Прерывисто дыша, Пейдж оторвалась от двери и забежала в свою спальню. Там, зарывшись лицом в подушку, девушка дала слезам волю. И мелкий дождик, стуча по крыше, плакал вместе с ней.

[Prue Halliwell]

* * * * * * * * * * * * *
Новое утро. Туман вновь бережно окутал еще сонный Сан-Франциско, будто оберегая от чего-то. От зла и горечи, боли и разочарований, тоски и отчаяния, от пустых надежд. Его плотная завеса скрыла город от лишних глаз, отделив от остального мира.
Только он немного опоздал.
Видите, эта девушка на кровати. Она совсем не спала прошлой ночью – ее никто не сумел уберечь. Даже тот, кто единственный был с ней рядом в последний год. Тем более он.
Пейдж тихо вздохнула и с трудом разомкнула слипшиеся ресницы. Слишком много слез ночью – раскаяние утром. Впрочем, надо было думать раньше.
Она равнодушно скользнула взглядом по комнате, приподнялась, опираясь на локти, и прислушалась. Ни звука. Что ж, значит, он ушел.
Нет, не думать об этом. Встать, взять чистое полотенце, и – в ванную. Хороший душ – вот что ей сейчас необходимо.
«А лучше, душ Шарко» - съехидничал внутренний голос. О, заткнись.
Пейдж обернулась у порога, взгляд выхватил шерстяную кофту у постели. События прошлой ночи черно-белыми картинками всплыли в сознании. Огромным усилием воли Пейдж проглотила подкативший к горлу комок и подавила непрошенные воспоминания.
«Заткнись», - повторила она неуемному подсознанию, и выскользнула из спальни.

Пустила воду, закрыла дверь. Горячие струи с силой били по плечам и стекали вниз, унося с собою остатки сна и сомнения, даря холодное спокойствие. Включи рассудок, Пейдж. Хватит притворяться романтически настроенной девушкой.
Взгляни правде в глаза. Коулу нужна только Фиби. Он сделал тебе предложение – это простая необходимость. Он поцеловал тебя – из жалости. Виноватым себя чувствовал. Но любит он Фиби. А ты расклеилась, чертова предательница. Соберись!
Да ты сама виновата. Очень много доверия. Вы подошли слишком близко… Ты почти что преподнесла ему свою душу на блюдечке. Прекрати это, пока не стало слишком поздно.
Пейдж чувствовала, как холодной змейкой в сердце вползает равнодушие. Что ж, Ко.… То есть, Тернер. Возвращаемся к истокам, пока еще не так больно.
И легко каблуком она придавила очень знакомый, тихий-тихий голос. «От себя не убежишь…»
Она выключила воду, сняла с полки полотенце. Через минуту сквозь запотевшее зеркало на нее смотрела совсем другая девушка.


Коул нарочито медленно и по несколько раз выполнил все ритуалы: поправил зеркало, отправил в «бардачок» нужные документы, еще раз проверил, подняты ли все стекла. Он даже пару раз обошел автомобиль, делая вид, будто критически его рассматривает. Путь же до крыльца и вовсе занял почти пять минут, тогда как раньше хватало нескольких секунд. Уже у самой двери мужчина плотнее запахнул свой плащ и, наконец, отпер замок.
Тишина. Плохой знак. Он повесил плащ и закинул портфель в угол. Вперед, Коул. Тебе все равно придется с ней встретиться, рано или поздно.
Веселый детский смех доносился из кухни.
- Ну же, Крис, малыш, съешь еще ложечку! Это вкусная кашка, и очень полезная.
Коул замер у двери, наблюдая, как Пейдж, присев на краешек стула, уговаривает детей доесть свой ужин. Она еще не видела его, а мужчина, в свою очередь, почти беззастенчиво разглядывал ее старания.
- Дядя Коул! – заметил его Вайетт, и радостно заулыбался.
Пейдж резко обернулась.
Теплота в ее взгляде сменилась испуганным, загнанным выражением – но лишь на секунду. В следующий момент на Коула смотрели холодные, равнодушные глаза.
- Привет, Пейдж, - поздоровался мужчина, борясь с желанием поежиться под ее взглядом.
- Здравствуй, Тернер.
Он наклонил голову.
«Прости, Коул. Так надо».
Выдержит или нет? Мужчина хмыкнул и снова посмотрел на Меттьюс. Ничего в его лице не изменилось, только губы плотно сжаты. Выдержал. Молодец.
- Ужин на столе.
- Спасибо, - сухо ответил Коул, - Через двадцать минут спущусь.
Когда он вернулся, кухня, разумеется, была совершенно пуста. Проглотив обиду, он сел за стол и заставил себя съесть все до крошки.
Пока Коул ужинал в одиночестве, Пейдж читала забытый им томик Шекспира и твердила себе, что плачет из-за грустного стиха.

* * * * * * * * * * *
Следующие четыре дня они старательно избегали друг друга; каждая нечаянная встреча отзывалась болью в душе. Коул принял новые негласные условия, но, черт возьми, как это было невыносимо. До выходных дети были переданы в руки Виктора, и теперь даже они не могли хоть немного ослабить напряжение, которым, казалось, особняк пропитался насквозь.
Он уходил рано утром и возвращался далеко за полночь, она оставляла холодный ужин на плите и ложилась спать, не дожидаясь его возвращения. Он засиживался на работе до последнего, с радостью хватался за любое, даже самое примитивное дело, она пропадала целыми днями в клубе, с головой окунаясь в работу и вникая в каждую мелочь.
Таким образом, Коул расправился за неделю со всеми залежавшимися делами и получил премию в размере двойного оклада от довольного Когана.
Таким образом, Пейдж смогла уговорить несколько страшно популярных групп выступить в ее клубе, и добилась хвалебной статьи о P3 в газете.
Таким образом, наступили выходные…
Общий воскресный завтрак проходил в звенящей тишине. Даже Вайетт и Крис притихли, почуяв неладное. Впрочем, Крис от этого «неладного» уже готовился заплакать.
Было слышно лишь, как стучат ложки, и шуршит свежая газета. За ней спряталась Пейдж, старательно изображая, будто читает жутко интересную статью. Только с каких это пор она начала интересоваться фондовой биржей?
- Передай масло, пожалуйста, - подчеркнуто-холодно прозвучал голос Коула.
Пейдж отложила газету и недрогнувшей рукой протянула мужчине масленку. Слишком неосторожно: нечаянно коснулась его пальцев. И отдернула руку, как от огня. В коротком замешательстве столкнулась с его равнодушным взглядом. Отлично, то, что надо.
- Пейдж, - начал он, не дав ей возможности снова спрятаться за газету, - Нам надо поговорить.
«Только не это» - мелькнула в голове девушки мысль. Это будет слишком больно, Коул. И все равно ничего не изменит. Не надо…
Крис, в миг ощутивший усилившиеся напряжение, предупреждающе захныкал. Пейдж кинула на него обеспокоенный взгляд и тут же снова повернулась к Тернеру.
- О чем?
- Ты знаешь, - Коул сощурил позеленевшие глаза, - Все изменилось.
Пейдж кивнула.
- Тяжело держать дистанцию, живя в одном доме.
Куда ты клонишь, Коул...
- Я подумал, - продолжил мужчина, глядя прямо на нее, - И принял, на мой взгляд, оптимальное решение.
Повисшее в воздухе напряжение достигло своего апогея. Казалось, Пейдж пригвоздила к месту могильная плита. И в звенящей тишине прорезался спокойный голос Коула.
- Я переезжаю.

[Prue Halliwell]

* * * * *
Повисшее в воздухе напряжение достигло своего апогея. Казалось, Пейдж пригвоздила к месту могильная плита. И в звенящей тишине прорезался спокойный голос Коула.
- Я переезжаю.
Пейдж не дрогнула. Замерла, пытаясь собраться с мыслями. Он – что?
- Что? – произнесла она вслух свою мысль.
- Я переезжаю, - так же спокойно повторил Коул, и откинулся на спинку стула, - Не беспокойся, это не значит, что я брошу вас… детей, - уточнил он, - За мной по-прежнему остаются те же обязанности. Ну, кроме опускания сидения унитаза, - на его губах появилась какая-то горькая усмешка, - И от грозы я вас, пожалуй, больше уберечь не смогу.
Пейдж моргнула. Прямое попадание. Что ж, Тернер, браво. Ты не мог сделать мне больнее.
- Пожалуй, это разумное решение, - одному Богу известно, чего стоило ей произнести эти слова.
Коул вскинул брови, одобряя ее ответ.
- Когда?
- Сегодня, - тут же последовал ответ, - Я уже собрал чемодан. Вечером заберу остальные вещи.
- Уже нашел место?
Боже, Господи, как же больно!
- Да. Чудесная квартира с видом на побережье.
- Далековато. И шикарно.
- Зато совсем не дорого. Ее сдает одинокая бабушка. Сама решила перебраться в дом для престарелых. Тяжело жить одной.
Богатое воображение Пейдж тут же представило себе картину ее собственной жизни лет этак через тридцать. Вайетт и Крис выросли, женились, и разлетелись в разные стороны. А она, такая же одинокая старушка, тихо влачит свое существование в огромном особняке. Одна, шарахаясь от призраков прошлого… Черт, а дом престарелых действительно неплохая мысль!
- … и иногда забирать детей к себе, - донесся откуда-то издалека голос Коула.
Пейдж стряхнула с себя страшное видение.
- Отлично, Коул. Значит, будем меняться детьми. Одни выходные они у тебя, следующие – у меня. Так?
- Не обязательно…
- Нет, подожди! – Пейдж вскинула руку в протестующем жесте, - Я тебя слушала, теперь твоя очередь! Меняться, словно разведенная пара. Только не забудь, мы не были женаты. Я согласия не дала! – она открыто усмехнулась ему в лицо.
Нравится? Получай!
- Пейдж, постой…
Но ее уже несло. На волне ярости, боли, обиды. Несправедливости, черт побери!
- Может быть, мы еще пойдем в суд, а, Тернер? Будем высуживать право опеки, часы посещения считать! Только ты кое-что забыл, - Пейдж прищурила пылающие гневом глаза, - Одну очень важную вещь. Они мои племянники, Тернер! Они тебе никто!Так что не говори мне ничего о детях!
Она замолчала. Он тоже молчал.
Секунды текли томительно долго.
«Пейдж, что же ты наделала…» - с тихим отчаянием протянул внутренний голос.
«Это конец…»
Мужчина повернулся, и вышел из кухни.
Крис и Вайетт подавленно молчали. Младший размазывал по щеке слезки.
Через минуту в дверях снова появился Коул, держа в руке чемодан. Как в замедленной съемке, слишком четко и ярко, Пейдж видела, как он достает из внутреннего кармана пиджака какой-то конверт. Будто отлаженным движением, кидает его на стол.
- Это деньги. На первое время. Вечером я вернусь за остальными вещами, - голос холоднее металла, - Спасибо за семейный завтрак.
Выплюнув последнюю фразу, он резко развернулся на каблуках, и вышел.
- Дядя Коул! – жалобно вскрикнул Вайетт.
В ответ звонко хлопнула входная дверь.
Крис разрыдался.

Сообщение отредактировал Prue Halliwell: Суббота, 26 апреля 2008, 15:07:50

[Prue Halliwell]

Дорогие мои! Я хочу сказать большое спасибо всем, кто голосует за этот фан-фик, отзывается, критикует и просто читает. Спасибо, что цените. Я вас всех люблю. И в подтверждение своих слов выкладываю эти главы. Читайте с удовольствием!

* * * * * * * * *
Одним движением Коул распахнул дверь террасы, и его тут же обдало ледяным ветром. Он неспешно прошел вперед и оперся локтями о перегородку, разглядывая открывшийся перед ним вид. Вот что значит жить у побережья! Повсюду, на сколько хватало глаз, перед ним расстилался океан. Темно-серый, величественный, он был само воплощение свободы и силы. Рокочущие волны яростно набегали на огромные камни и разбивались на миллионы ледяных брызг. А над всем эти великолепием парили, выискивая добычу, крикливые чайки. Они зорко высматривали зазевавшихся рыбешек, и грациозно и стремительно кидались к своей жертве. Это было поистине невероятно красивое, поражающее, притягательное зрелище. А какой здесь воздух! Чистый, свежий, с запахом океана и соленых брызг, манящий, призывающий остаться здесь навсегда и просто дышать, дышать.… Упиваться им, забыв обо всем, отдать всего себя, без остатка, погрузиться в него, пропитаться атмосферой свободы.… И все это для того лишь, чтобы на какой-то момент поверить в то, что и ты свободен, и ты живешь, ты счастлив. И как непохоже это место на то, откуда только что приехал Коул. И как не верится сейчас, что только полтора часа назад девушка с шоколадными, пылающими яростью глазами, бросила ему в лицо обжигающие своей правдивостью, и в то же время невероятной несправедливостью, слова.
И вот он здесь. Теперь это его квартира. Его побережье, чайки и океан. И вокруг ни души. Идеально.
Особняк остался в прошлом. Далеком прошлом. Нет, он не будет забирать оставшиеся вещи, хватит этого чемодана. Да и что там осталось, пара рубашек и старые ботинки. Не так уж и много у него вещей…
«Так что, Пейдж… Мисс Меттьюс, - губы мужчины скривились в горькой усмешке, - Ты можешь быть счастлива. Я не вернусь».
Никогда. Что там говорила Фиби? Отпустить прошлое и жить. Что ж, и сейчас самое время последовать ее совету.
«Я отпускаю тебя, Пейдж. Живи».
Новый порыв ветра ударил прямо в лицо, засвистел в ушах.… Перекрывая тихий голос. Ты не убежишь от себя, Коул...

Выдохнувшейся Пейдж стоило немало усилий наконец успокоить детей, уговорить их не плакать, убедить, что «дядя Коул вернется». Они поверили, и теперь осталась самая трудная задача – убедить в этом себя. А пока она потерянно бродила кругами по гостиной, а две пары детских глаз зорко следили за каждым ее движением. Через пять минут повторения кругового маршрута Крис нервно захныкал. А еще через двадцать Пейдж сочла благоразумным отвезти мальчиков к Виктору. Она не могла успокоиться, а дети нервничали от одного ее вида.
Они уже катили в машине, когда Пейдж посетила немного другая мысль.
«Так что же, Коул ушел, и ты сразу раскисла? Пейдж, ты что. Не говори, что он победил. Ты справишься и без него. Ты сильная».
Она развернула руль, сворачивая на повороте.
- Вот что, малыши. Давайте-ка лучше съедим по пирожному…
В конце концов, он еще вернется вечером за вещами.
Но он не вернулся. Ни в этот вечер, ни в следующий. И когда через неделю на счет Пейдж Меттьюс пришли деньги от некоего Коула Тернера, она, наконец, осознала.
Он не вернется.

* * * *
Коул прислонился к величественному дубу и чуть отступил назад, пряча лицо и в то же время открывая для себя видимость нужной части парка. Он не ошибся – на дальней скамейке, в тени раскидистых ветвей, расположился Виктор с детьми. Это их обычный маршрут. Парк, детская площадка – они же должны общаться со сверстниками – и дом. И сейчас прогулка только начиналась. Крис и Вайетт весело болтали ножками и ели эскимо.
«Ну что же, Коул. Ты не думал, что все может обернуться вот так, не правда ли? Что тебе придется высматривать мальчиков из-за дерева, чтобы только удостовериться, что с ними все в порядке».
Он только вздохнул и поморщился, вспоминая звонкий голос Пейдж, неумолимо вернувший его в реальность.
«Они тебе никто!»
Верно. Вот только он их любит. Эти две недели с того самого памятного разговора, две недели, что Коул провел в своей квартире на побережье, были для него не самым приятным отрезком жизни. Хотя, если вспомнить.… Но он тут же подавил в себе это желание. Фиби просила отпустить все плохое. Он пытается.
Он скучал. Скучал по их переливчатому детскому смеху, по смешным рожицам, которыми Крис так часто его награждал, по странно звучащему для него, но уже ставшему родным обращению «дядя Коул». Интересно, а они скучают? А если отбросить всю свою гордость, и просто подойти сейчас к ним, обнять, поцеловать в недоуменно поднятые бровки, увидеть счастливые глаза. Но счастливые ли? Будут ли они рады его видеть?
«Они тебе никто!»
Голос Пейдж прозвучал как ответ. Коул подавил в себе это порывистое желание, и отошел подальше, еще больше отгораживаясь от случайных взглядов. Теперь он видел только кусочек голубой курточки Криса и Вайетта, доевшего, наконец, свое мороженое. Он перепачкал себе всю мордашку, но был жутко довольным.
Он смотрит на них, и глаза его теплеют, тает лед, и немножко легче дышать.
«Я обязательно навещу вас, малыши. Но не сейчас…»
- Тетя Пейдж… – доносится до него обрывок фразы, и мужчина вздрагивает.
Коул отступил от дерева, оторвав взгляд от ребят. К ним спешила Меттьюс, вот она подходит ближе, улыбается, что-то говорит, гладит Вайетта по головке. Виктор о чем-то ей рассказывает, Крис сует чисто вылизанную палочку от эскимо и требует внимания, яростно дергая подол плаща девушки. Она отрывается от разговора, поворачивается к младшему племяннику, и в этот момент встречается взглядом с Коулом.
Черт! Он тут же отпрянул назад, дуб скрыл его лицо. Только этого не хватало!
«Я не желаю видеть тебя, Меттьюс».
Коул резко подхватил портфель у своих ног, и быстрым шагом направился прочь из парка.
Пейдж была уверена, что не ошиблась. Что он здесь делает, как здесь оказался? Она что-то пробормотала ничего не понимающему Виктору, и побежала в сторону дуба.
- Коул!
Но там уже никого не было. Она оглянулась и заметила его быстро удаляющуюся фигуру.
- Коул!
Мужчина не оборачивался и упрямо продолжал свой путь. Ах, так! Я все равно остановлю тебя и узнаю, зачем ты здесь и почему бегаешь от меня! Пейдж нагнала его и дотронулась до плеча.
- Коул…
Он обернулся, и девушка увидела удивленные карие глаза. Правая бровь поднята в недоумении, губы дернулись в чуть заметной усмешке.
- Что такое? – спрашивает незнакомый мужчина низким, хриплым голосом.
- Нет, ничего… - шепчет Пейдж, отпуская его плечо, - Простите…
Все-таки обозналась.

Коул захлопнул дверцу автомобиля и перевел дыхание.
- Как прошла встреча?
Тернер повернул голову в сторону сидящей рядом девушки. Блондинка улыбнулась и сняла темные очки, видимо, для того чтобы пробуравить его взглядом.
- Какая встреча, Линда? – передернул он плечами, пристегиваясь, - Ты долго меня ждала? Прости, я потерял счет времени.
Он и правда совсем забыл о том, что его ждут. Как только увидел детей…
- Ты же встречался здесь с клиентом, - ее глаза почти смеялись, - Ты что, не помнишь?
Черт! Да как объяснить ей что все, о чем он сейчас помнит – это удивленные карие глаза, нечаянно нашедшие его в парке среди прочих людей.
- Коул, - девушка в миг посерьезнела, и положила ладонь на его колено, - Что случилось? Ты ведь не для работы сюда приехал. Я же вижу, расскажи мне.
Он помолчал, обдумывая ее слова.
- Что ж, давай для начала заедем в кафе, как и собирались.

Линда уже месяц не работала в кампании «Дженкинс&Коган», уволилась, сославшись на какие-то семейные обстоятельства. Коул не знал ничего определенного, хотя пару раз они вместе прогуливались по торговому центру, выбирая подарки к Рождеству. Не то чтобы Тернер любил такое времяпрепровождение, но в хорошей компании можно было весьма мило провести несколько часов. А Линда была такой компанией. Веселая и жизнерадостная, она постоянно шутила и болтала о всякой всячине: студенческой жизни, рассказывала небылицы про преподавателей и похождения своих подруг. Частенько вспоминала племянника, собачку Джерри и то, что получается, когда они объединяются. Например, дикий разгром в ее комнате. Тернер слушал и улыбался, ему было приятно общество этой девушки, и конечно, он никогда не забудет, как однажды она практически спасла его жизнь. Их связывала невидимая нить, и мужчина с заметным оттенком гордости считал ее своим другом.
Но с Рождества они почти не виделись, только на работе, мельком и в официальной обстановке, а потом она уволилась.
А два дня назад Коул нашел ее номер, позвонил, и три часа кряду они весело болтали о всяких пустяках. В конце этого разговора они пришли к выводу, что стоит встретиться в кафе, чтобы поговорить о более серьезных вещах. Например, почему она все-таки уволилась. А Линда втайне хотела выведать, отчего у Коула такой грустный голос, даже когда он смеется. Или ей показалось?
Но, когда он заехал за ней, и девушка увидела его глаза, то поняла – не показалось. И заехали они в парк, конечно, совсем не для встречи с клиентом. Но для чего?
- Так что же все-таки случилось, Коул? – задала она мучавший ее вопрос, облизывая ложечку от мороженного.
Тернер глотнул жуткий двойной экспрессо, по вкусу больше напоминавший двойную гадость с запахом кофе.
- Пейдж, - коротко ответил он.
- Опять?
- Хуже, - мужчина хмыкнул, скрывая свою боль, - Я переехал.
- Но как же…
- И не спрашивай.
- А мальчики?... – она, казалось, была сбита с толку.
- Обходятся без меня.
- Коул, - она осторожно коснулась его руки, словно боясь, что он может ее отдернуть, - Я могу что-то сделать?
- Нет, Линда. Ты уже делаешь, - он поднял голову, - Похоже, ты сейчас единственный близкий мне человек.
- И это ненадолго, - пробормотала она, откинувшись на спинку стула.
- О чем ты?
- Я… Дело в том, Коул, что я уезжаю. В Лондон.
Он попытался изобразить на лице улыбку.
- Это наверняка замечательно.
- Да, - Линда опустила глаза, - Там живет мой… жених. Я помолвлена.
- Линда, это же чудесно! – на этот раз Тернер улыбался совершенно искренне, - Кто он, как вы познакомились?
- Его зовут Майкл…
Они посидели в кафе еще около получаса, потом гуляли по улицам Сан-Франциско, навестили квартиру Коула. А затем он отвез ее домой.
- Вот и все, - сказала она, щуря глаза от апрельского солнца, - Я надеюсь, мы еще встретимся.
- Я тоже, - улыбнулся ей Тернер, - Спасибо тебе за все.
Он проследил, как за ней закрылась дверь подъезда, вздохнул, и нажал на газ.
Последняя девушка, с которой его связывали теплые отношения, исчезала. Теперь он был совершенно одинок.

[Prue Halliwell]

* * * * * * * *
Дни тянулись за днями, недели за неделями, тоскливо, глупо, бессмысленно. Таким стал этот месяц для Коула. Никакого просвета, никакой надежды, ни единого шанса на то, что его жизнь станет хоть чуточку веселее. С работы он ехал в свою квартиру, и там, вытащив на террасу плетеное кресло, просиживал долгие часы, любуясь океаном. Уже было гораздо теплее, но по-прежнему на побережье не появлялись люди – это была довольно одинокая его часть. Да и место для купания было не самым подходящим – никакого песка, только камни, и вода здесь заметно холоднее, она почти ледяная. Дом, в котором находилась квартира, вмещал в себя еще три такие же, но они пустовали. Поэтому такое редкое посещение побережья мужчину не удивляло, только радовало.
Вот и сегодня, несколько часов просидев в кресле, изучая судебные дела, Коул, наконец, покинул террасу. Уже стемнело, и стало, несмотря на начало июня, довольно прохладно. Чтобы как-то разнообразить вечер, Тернер попробовал включить старое радио, вмещенное прямо в стену над кроватью. Долгое и упорное кручение кнопочек дало свои результаты – раздался жуткий треск. Сквозь него едва ли можно было разобрать чей-то серьезный голос, вещавший, похоже, обзор новостей. Так, что там дальше. Коул покрутил еще немного. Опять-таки треск, и, кажется, какая-то песня. Дальнейшие старания убедили мужчину, что от помех никуда не деться, и он оставил свои попытки. Здесь даже телевизора нет! Только какие-то журналы и пара книг. Но читать не хочется.
Вздохнув, Коул поднялся с кровати и открыл нижний ящичек комода, стоявшего здесь, наверное, еще с прошлого века. Выудив наружу приличную бутыль хорошего виски, Коул накинул легкий плащ и вышел из квартиры. Небольшая прогулка не повредит.

Коул сидел на высоком камне у самого океана, так близко, что до его ног долетали соленые брызги, иногда чуть касаясь ботинок. Руки мужчины были сомкнуты в замок и обхватывали колени; справа стояла початая бутыль виски. Тернер лениво облизал пересохшие губы и ощутил чуть заметный привкус соли. Уже было довольно поздно – час или два ночи – он точно не знал. Время теперь не имело для него значения, как было уже когда-то в междумирье. Поганое, стоит признать, местечко.
Коул потянулся к бутылке и отпил хороший глоток. Виски неприятно обожгло горло, но зато стало теплее. Странно это, июньские ночи в Сан-Франциско раньше не были такими холодными.
Сзади неожиданно послышались шаги. Кому-то тоже не спалось. Он поднялся и обернулся, стараясь рассмотреть охваченную темнотой фигуру. Человек шел вдоль побережья, неторопливо, отбрасывая мелкие камушки носками туфлей.
Коул прихватил бутыль и пошел в сторону дома. Он почти поравнялся со странником, когда, наконец, смог разглядеть его лицо. Точнее, ее. Он замер, и в этот момент девушка подняла глаза.
- Ты?!
- Тернер?!
Похоже, Пейдж была удивлена не меньше Коула. Да что там удивлена, сбита с толку, ошеломлена неожиданной встречей.
- Что ты здесь делаешь?!
- Гуляю!
- В это время?!
- А ты сам как здесь оказался? – пошла в атаку девушка, памятуя о том, что лучшая защита – это нападение.
- Я здесь, вообще-то, живу, - неожиданно понизив голос, с усмешкой произнес Коул.
- А… - Пейдж на секунду растерялась.
Ну да, он же говорил, что его квартира находится у побережья. Но она никак не могла подумать, что именно здесь.
- Ты что, выслеживаешь меня?
- Что? – у девушки даже не нашлось слов, - Да что ты возомнил о себе, Тернер! С какой стати я буду тебя искать! – возмущение просто захлестнуло ее волной.
И она, конечно, промолчала о том, что первое время и правда пыталась выведать его новый адрес. Вот только – безуспешно.
- В таком случае, нам лучше разойтись. Пошли дальше, каждый своей дорогой, - он повернулся, собираясь последовать собственному совету.
- Постой! – Пейдж окликнула его, - Может быть, пригласишь меня в гости?
Коул обернулся, окинул девушку оценивающим взглядом, и снова на его лице отразилась горькая усмешка.
- Нет.
- Даже на порог не пустишь?
- Пейдж, ну что тебе надо? Я уехал, исчез из твоей жизни, что опять не так?
- Коул, - она подошла ближе, стараясь рассмотреть выражение его глаз, - Коул, нам надо поговорить.
- Уже Коул? – он иронично поднял бровь, - Хватит, Пейдж, наговорились уже.
- Послушай…
- Мне надоело тебя слушать! И ты мне надоела, Меттьюс, слышишь?! Оставь меня в покое! – он сам не ожидал от себя такой злости.
Это вся его накопившаяся боль, не выдержав неожиданной встречи, взорвалась, выплескивалась наружу, сметая все на своем пути. Словно тайфун, который Коул не в силах был усмирить.
- Да ты пьян, - Пейдж заметила в его руке начатую бутыль, - В алкоголика превращаешься? – уколоть, уколоть посильнее.
- Твоими стараниями, - зло бросил он.
- Не думала, что ты так легко сопьешься!
- Да ни черта я не пьян!!! – Коул швырнул бутылку о камни, и с оглушительным звоном она тут же разбилась на тысячи осколков.
Пейдж вздрогнула, обхватила плечи руками, и прямо посмотрела мужчине в лицо.
- Да, теперь я вижу. Ты не пьян, Тернер. Ты просто идиот!
- Переходим на открытые оскорбления? Ты… - он осекся, подошел к девушке вплотную, - Тебе мало, Пейдж? – спросил он уже без вызова, - Мало того, что ты уже сказала?
Пейдж закусила губу. Хотелось расплакаться, попросить прощения за все-все. Но.… Но глаза Коула были так близко, и в них сейчас читалось лишь холодное равнодушие. Неужели ему уже все равно?
- Тебе что-то нужно, да? – он заговорил снова, - Мало тех денег, что я отсылаю? Хорошо, я добавлю…
- Иди ты к черту, Тернер!
- С превеликим удовольствием, - он хотел улыбнуться, но вышел звериный оскал, - Только без тебя.
Коул развернулся и быстро пошел прочь; вскоре темнота скрыла его из вида.

* * * *
Пейдж закрыла глаза и сглотнула горячий комок слез. Только не хватало теперь разрыдаться, как девчонка. Она это заслужила, да, Коул! Глупо было надеяться, что после всего он будет строить из себя радушного хозяина, пригласив ее в квартиру. Глупо было надеяться, что он захочет с ней говорить. Разговора не вышло, только новая ссора. Как будто по-другому они не умеют. Как будто они снова враги.
«Ты сама хотела вернуться к истокам, - горько подумала Пейдж, - Вот, получай теперь».
Она медленно пошла вдоль побережья, и в этот момент что-то заставило ее обернуться к океану. У самой воды застыла маленькая фигура. Кто это, ребенок? Пейдж решительно направилась туда.
- Эй, - сказала она, подойдя чуть ближе.
Это и правда была маленькая светловолосая девочка, на вид лет пяти. Тоненькая, худенькая, будто прозрачная, она стояла, внимательно разглядывая подошедшую Пейдж. На ней было легкое, совсем не по погоде, платье, и короткая темная курточка.
- Крошка, ты потерялась?
Ребенок не ответил, но слегка шевельнулся. Или ей показалось? Но тут девочка сделала шаг назад, еще один.
- Где твои родители? Эй, постой!
Девочка чуть повернула голову, и в золотистых волосах отразился яркий свет полной луны. Она нависла прямо над океаном, огромная и устрашающая.
«Почему я не заметила ее раньше?» - отстраненно подумала Пейдж.
- Мама, - вдруг прошептала малышка, - мама…
- Где твоя мама?
- Мама.… Спаси меня…
Пейдж не успела ничего сделать, как ребенок резко развернулся, и побежал в воду, все быстрее и быстрее.
- Остановись!
Она кинулась за крошкой прямо в одежде; холодная вода тут же сжала ее в свои железные тиски, почти обездвиживая, но Пейдж упрямо нырнула вглубь.
- Мама! – звучало у нее в ушах, - Спаси меня, мама!
- Подожди!
Пейдж вынырнула, откинула с глаз намокшие волосы, провела ладонями по лицу. Она отчаянно озиралась по сторонам, но девочки нигде не было.
- Спаси… - услышала она снова, и увидела светлую головку.
Казалось, малышка совсем не намокла. Девушка поплыла к ней, протянула руки, чтобы дотронуться, но ребенок растаял, как утренний туман. И в этот момент жуткая судорога свела ее ногу, и Пейдж пошла ко дну…