Месть Никиты - Фанфики по сериалу Ее звали Никита | La Femme Nikita - Fanfictions

МЕСТЬ НИКИТЫ

Было солнечное утро. Шел слабый теплый дождик, и первый майский ветерок развевал соломенные волосы Никиты за ее спиной. В глубокой задумчивости блондинка топала по улице, рассматривая витрины магазинов. Выглядела она как обычно, когда пребывала вне миссии – розовый плюшевый костюмчик с серебряной буквой N, вышитой на попе, неизменный розовый самсунг со стразиками, болтающийся на груди, и розовая бейсболка с надписью Section1 is cool! Бейсболку начальство еще не видело, но Никита была уверена, что все будут хвалить ее и прибавят зарплату, когда заприметят обновку. В конце концов, такой не было даже у Шефа, а секретность она ведь не нарушала. За спиной Никита тащила огромный тканевый мешок с формой для миссий. На мешке кривыми буквами было вышито «Жозефина». Вышивку Никита сделала собственноручно после того, как ей в третий раз достался чужой вонючий комбинезон, а переодеваться уже было некогда.

Никита бродила по торговым рядам уже второй час, и не могла ничего придумать. Дело в том, что она хотела купить подарок для Шефа, который не пустил-таки ее в расход во время только что закончившейся ежеквартальной ликвидации. Никита знала за собой много косяков, и знала, что Шеф знает почти их все (за исключением, может быть, некоторых, десятков двух), и поняла теперь, что он ее ЦЕНИТ. Проплакав от умиления полтора часа, Никита решила потратить оставшиеся полтора на поиск Шефу подарка. Но плюшевые медведи, которых Никита обычно любила дарить всем, всегда валялись на командном центре – Биркофф приспособился протирать ими мониторы и еще смел хвастаться, что они действуют лучше любых салфеток; все подаренные Шефу конфеты немедленно отправлялись к Мэдлин, которая устраивала недогадливому Шефу истерику по поводу намеков на ее лишний вес-Шеф ходил злой и лишенный Башни - доставалось опять же подчиненным, включая Никиту; а так как алкоголь в Отделе был строго запрещен, дарить было просто нечего. Хотя вообще-то Никита точно знала, что Мэдлин держит в тайнике за бонсаями бутылку водки. Но хранить тайны Никита по-настоящему УМЕЛА.

…В конце концов, посмотрев на часы, Никита поняла, что вот-вот опоздает на миссию, поэтому она забежала в ближайший парфюмерный магазин, схватила с полки самый дорогой пузырек с надписью Armani (Никита не разбиралась в парфюмерии, но духи по такой цене просто не могли пахнуть плохо! Тем более что на рекламном щите значилось «Новинка! Уникальная формула с бесподобным ароматом и вытяжкой из настоящей русской сосны!»). Пошевелив извилиной, Никита плюнула на ползарплаты и взяла два пузырька – она всерьез опасалась, что Майкл может покончить жизнь самоубийством из-за ревности к Шефу. Майкла здесь не было и сообщать ему о взятке начальству Никита не собиралась, но говорят же, что когда любовь Очень Сильна, можно прочитать мысли на расстоянии. Этого со стороны Майкла Никита и боялась, поэтому решила сделать подарок и ему. Уже на кассе она прихватила бутылочку шампуня «Джонсонс бэби» для Биркоффа. Настроение у Никиты было потрясающее и хотелось любить всех. У нее часто случалось такое настроение, только все почему-то не давались, чтобы их любить. Особенно сопротивлялся Майкл.

Прямо перед миссией Никита успешно выполнила вторую часть своего плана. Один флакон парфюма она оставила на столе Шефа вместе с открыткой с медвежатами и подписью от руки «Вы мне как отец родной», второй – под дверью Майклова кабинета, который уже давно не открывал, как бы Никита ни стучала (Никита не обижалась, так как прекрасно понимала, что Майкл просто не может противостоять бешеной страсти, когда видит ее, и не хотела сбивать его с рабочего настроения). Вместе с духами Никита положила открытку с ромашками и двумя пчелами, сидящими на одной из ромашек. Открытка была жутко романтичной, а слова про любовь внутри нее набили в типографии за Никиту, так что она только подписалась большими печатными буквами, чтобы Майкл точно не спутал. Когда она ставила пузырек под дверь, то с опаской посмотрела на нового первоотдельского электрика Кена, ввинчивающего лампочки на своей расхлябанной стремянке неподалеку. Никите нравился этот Кен уже хотя бы по той причине, что он страшно не нравился Шефу (так как Кену симпатизировала Мэдлин, - чего Никита уж совсем не понимала). Кена взяли в Отдел только потому, что он был неграмотным и в случае чего не выдал бы Страшных Тайн при всем своем желании. Зато с ним любили резаться в подкидного Вальтер и помощники Биркоффа, когда работы и Шефа не было поблизости. В общем, Никита знала, что Кен свой парень, но не знала, склонен ли он воровать чужие духи и открытки. Оставив сей факт на усмотрение Провидения, Никита помахала Кену рукой и отправилась на командный пункт, где положила для Биркоффа шампунь и открытку с утятами. После этого с чувством перевыполненного долга она пошла переодеваться в костюм для миссий.

…Как ни странно, мужчины отреагировали на подарки удивительно спокойно. Шеф с изумлением отметил, что Никита (умудрившаяся сделать в своей короткой фразе девять орфографических ошибок) купила именно тот парфюм, который он сам собирался приобрести, и немедленно распечатал коробку. Шеф никому не признавался, что читает «Вог» от корки до корки и ВСЕГДА выписывает советы касательно последних тенденций. Майкл также открыл духи, просто потому что предвидел грандиозную никитскую истерику, если весь сегодняшний день (или всю неделю) не будет благоухать « настоящей русской сосной» так, что запах можно будет услышать за сто метров (ближе подпускать Никиту было ой как рискованно). Биркофф же при виде шампуня для мытья волос без слезок традиционно побился лбом о стол, но выкидывать презент не стал, не пропадать же добру. В конце концов, детская пена для ванны с запахом леденцов у него была уже много лет, и изменять ей он не собирался.

…После миссии (странным образом НЕ провалившейся, чего так опасался Майкл, ловя отсутствующе-вопросительно-влюбленный взгляд Никиты, которой вообще-то полагалось работать), вся группа собралась на брифинг. Ждали только Шефа, который, в свою очередь, кипя от злости, ждал в Поднебесье Мэдлин для предварительного обсуждения брифинга. Мэдлин впервые в жизни опаздывала – стояла в коридоре на 20-сантиметровых каблуках и, накручивая локон на палец, улыбалась Кену. Кен, стоя на стремянке, улыбался Мэдлин в ответ. (Стремянку Кена Шеф незаметно подпиливал уже третий день, но она всё ещё держалась на изоленте и честном слове. Изолента была эстонской, а слово – непечатным). Мэдлин была восхищена – происходило чудо: мужчина понимал ее без слов. То, что Кену просто нечего было сказать, как-то не приходило Мэдлин в голову.

Мэдлин уже почти было решила записать Кена в Идеальные Мужчины, когда тот нанёс сокрушительный удар по её вере в человечество в целом и электриков в частности. Кен перестал ей улыбаться. Мэдлин не знала, что он готовился передвинуть стремянку к следующей, нуждающейся в его внимании лампочке, для чего требовалась полная сосредоточенность на деле, и восприняла подобное как личное оскорбление. Гордо развернувшись на шпильках, Мэдлин направилась к Шефу, представляя, как плачет и страдает за её спиной брошенный Кен.

Шеф тоже страдал, пытаясь представить, что могло там надолго задержать Мэдлин от встречи с ним. Развитое за долгую жизнь воображение услужливо рисовало варианты, начиная от похищения террористами, до появления у Шефа конкурента по походам в Башню. Выбрать, какой вариант его НЕ устраивал больше, Шефу никак не удавалось, поэтому появившуюся наконец-то в Поднебесье Мэдлин он встретил как родную, тут же бросившись обниматься. В бурном, несвойственном ему на рабочем месте восторге было заложено дополнительное желание продемонстрировать Мэдлин аромат "настоящей русской сосны", дабы та смогла оценить, как Шеф в очередной раз суперсовременен и прекрасен.

Вопреки ожиданиям Шефа, сосну Мэдлин не опознала, хотя и отметила тот факт, что Шеф опять прочитал очередной номер своего любимого журнала и приступил к действиям. Официально о тайном увлечении Шефа она ничего не знала, делая вид, что тому удаётся хранить это в тайне, но давно уже экономила на самостоятельной покупке "Вог", вместо этого незаметно одалживая свежий номер у Шефа. То, что журнал приходит ему на день позже, чем остальным подписчикам, Шеф давно объяснил себе сложностью нахождения Отдела почтальоном.

- Никакой Башни! - твёрдо сказала Мэдлин, освобождаясь от объятий, и отходя на безопасное расстояние. - У нас много работы.

О том, что она сама только что потратила двадцать минут на Кена, Мэдлин, согласно правилам женской логики, даже не вспомнила, считая это своим законным правом. А вот Шефа, позвавшего её обсудить предстоящий брифинг и вместо этого лезущего обниматься, вполне можно было обвинить в неправильной трате времени.

- После брифинга? - попытался поторговаться Шеф, который до сих пор о походе в Башню, как ни странно, не думал, но после слов Мэдлин решил, что это ооочень хорошая идея. Тем более что не он первый начал. Можно было сказать, что Мэдлин сама проявила инициативу. А такую инициативу обязательно надо было поощрять. - Хотя брифинг я тоже могу отменить, если хочешь!?..

- Нет! - поспешно возразила Мэдлин, даже не пытаясь понять, с чего бы это ей хотеть подобного, и неожиданно для самой себя чихнула, заставив Шефа вздрогнуть.
- Ты заболела? - испуганно осведомился тот, подскакивая к Мэдлин, пытаясь на ощупь измерить ей температуру. - Наверняка, это всё сквозняки в коридорах! Вот в Башне тепло...

В коридорах помимо прочего водился ещё и электрик Кен, так что Шеф был бы дополнительно рад, перестань Мэдлин проводить в них так много времени. Мэдлин тем временем чихнула ещё раз и куда-то попятилась.

- Не говори ерунды, - возмутилась она, незаметно продвигаясь в сторону двери, размышляя, как бы не упасть со ступенек, если придётся очень быстро бежать спиной вперёд. Мэдлин была уверена, что пока не начались все эти разговоры про Башню, с ней было всё в порядке. Но сейчас в носу опять свербело и Мэдлин героически сдерживалась, чтобы не чихнуть ещё раз.

- Ты как-то нехорошо выглядишь, - тревожился тем временем Шеф, так внимательно разглядывая Мэдлин, что пропустил даже её злобный взгляд. Мэдлин очень не любила незаслуженную критику в адрес своей внешности (а незаслуженной была любая критика, в чём неоднократно уверял её тот же Шеф), а уж от Шефа она подобного и вовсе не ожидала. Назло Шефу чихнув на прощание ещё раз, Мэдлин бегом спустилась по лестнице, забыв даже об опасности падения.

У подножия лестницы она задумалась было, не стоит ли и вовсе проигнорировать брифинг, показав Шефу, как она на него обиделась, но такого пренебрежения рабочими обязанностями Мэдлин себе позволить не могла. К тому же, теперь, когда напавший на неё чих прошёл (вместе с напавшим на нее Шефом), а через стекло было видно, как грустит у себя наверху этот самый одинокий Шеф, Мэдлин стало даже немного его жаль. Всё-таки он пытался позаботиться о её здоровье.

…На брифинг Мэдлин всё-таки пошла, устроившись на самом дальнем конце стола, надеясь, что намёк Шеф поймёт. Бегом спустившийся в зал Шеф, - стоило ему увидеть, что Мэдлин садится за стол для брифингов, - намёк понял так, как было удобно ему, и подкатил свой стул поближе к Мэдлин, решив вести брифинг сидя. Романтика, конечно, по его мнению, была странной, всё-таки куча народа на противоположной стороне стола, но он надеялся, что это первый шаг на пути к проведённому в Башне вечеру.

Мэдлин предпочла бы отодвинуться от него подальше, но подозревала, что дело закончится гонкой Шефа за ней вокруг стол под аккомпанемент комментариев Никиты, так что соблазну не поддалась. Она приготовилась слушать рассказ Шефа, как он собрал их здесь, чтобы сообщить очень важную информацию, обращая не слишком много внимания на самого Шефа, когда планы были нарушены всё тем же странным ощущением, что и ранее в Поднебесье.

- Будь здорова, - немедленно отозвалась Никита на вырвавшийся у Мэдлин чих, ничуть не смущаясь тем, что перебивает Шефа. Работа работой, а о вежливости забывать она не собиралась.
- Я здорова, - с чувством произнесла Мэдлин, глядя при этом на Шефа. Никита пожала плечами и возражать не стала. Иногда инстинкт самосохранения в ней всё-таки просыпался и подсказывал, что возражать начальству лучше только тогда, когда речь идёт о твоей ликвидации.

Шеф с беспокойством подумал, что слишком здоровой Мэдлин не выглядит, даже пятнами пошла. Вслух он предусмотрительно этого говорить не стал, хотя и заявил от волнения, что "некоторые личности совсем не заботятся о своём здоровье, так что Отделу приходится вмешиваться". Впрочем, никто кроме Мэдлин не обратил на это особого внимания, так как все остальные слушали Вальтера, объяснявшего, что такое "монооксид дигидрогена", который, согласно словам Шефа, использовался в очередном зловещем террористическом плане.

Мэдлин же пыталась совместить прослушивание речи Шефа с размышлениями о том, что с ней такое творится. Идею о болезни она отбросила сразу же, тогда она бы кашляла, а не чихала, и вообще чувствовала себя иначе. Это же ощущение было ей совершенно не знакомо, хотя уже страшно не нравилось. При этом признаваться, что с ней что-то не так, Мэдлин не собиралась, стремясь доказать, что она сама прекрасно со всем справится. Пару раз в год она даже писала Шефу доклад на эту тему, но тот почему-то каждый раз считал, что это кодовый сигнал для свидания в Башне, и так ни разу и не прочёл доказательства того, какая Мэдлин самостоятельная и как ему не надо за неё переживать. Мэдлин никогда бы никому не призналась, но иногда в глубине души она этому даже радовалась, но только не сейчас.

По окончании брифинга Мэдлин первой вскочила на ноги, стремясь оказаться как можно дальше от Шефа так, чтобы тот не слишком по этому поводу страдал. Местом спасения ей была выбрана оружейная, в которой можно было очень легко затеряться. По крайней мере, куче оборудования это удавалось, особенно во время тайных миссий Никиты или Майкла, о которых никто в Отделе не знал. Решив заодно полезно провести время, Мэдлин начала проверку наличия на месте наиболее часто исчезаемого оборудования, периодически также проверяя, нет ли на горизонте Шефа.

Как ни странно, всё, что она успела проверить, оказалось на месте, да ещё и самочувствие существенно улучшилось. По крайней мере, после того, как она спряталась в оружейной, чихнула она только один раз, да и то, обнаружив запасы пыли времён Эдриан (и чуть не пробив при этом головой полку, за что Вальтера ожидал отдельный разговор, но как-нибудь потом).

- А где Вальтер? - поинтересовался Майкл, почти столкнувшись с Мэдлин на выходе.
- Не знаю, - торопливо отозвалась Мэдлин, думая, не ликвидировать ли ей Майкла, дабы тот её не задерживал. Ещё раз объясняться с Шефом на тему того, что с ней всё в порядке, очень не хотелось. Особенно, когда Мэдлин знала, что если Шеф будет слишком сильно переживать, то она с ним согласится. К счастью, Шеф о подобной её слабости не догадывался. - Возьми сам, что тебе... А-апчхи!

Майкл посмотрел на неё со смесью удивления и сочувствия, но ума промолчать ему хватило. Мэдлин же окончательно разозлилась на сегодняшний день. Ведь всё было в порядке. Но сначала в Поднебесье это странное состояние, потом на брифинге, теперь вот опять... Тут Мэдлин пришла в голову страшная мысль, и она почти бегом бросилась к сидящим за компьютерами оперативникам, которые побледнели и стали спешно сворачивать окна со вторым Квейком.

Мэдлин, впрочем, их любовь к устаревшим играм не интересовала. Она собиралась проверить ужасную догадку о том, что чихать начинает в присутствии других людей. Пока она находилась в одиночестве, всё ведь было в порядке. Но стоило появиться Шефу или Майклу, и тогда-то всё и начиналось. Компьютерщиков, впрочем, её организм проигнорировал. Как и остальных оперативников, которых Мэдлин отловила за последующие полчаса. С надеждой на то, что всё закончилось, Мэдлин даже рискнула подняться к Шефу. Хорошего настроения ей хватило ровно на семьдесят секунд, после чего мысленный подсчёт был сбит напавшим на неё першением в горле и зудом в носу, заставивших Мэдлин позорно сбежать, а Шефа серьёзно задуматься над тем, что он успел натворить, чтобы заслужить подобную реакцию.

…На следующий день Шеф пришел на работу на час позже и ОЧЕНЬ злой. Мало того, что на нервной почве он не мог заснуть и в результате проспал впервые за всю жизнь (двенадцать флаконов корвалола оказались вылиты коту под хвост. К тому же Шеф не читал инструкцию и не запивал ничего водой, и сейчас язык и все остальное во рту у него почти сравнялось цветом с его любимым синим пиджаком), так еще вчера ему не досталось ни кусочка Башни. Более того, Мэдлин даже не пожелала говорить насчет своего Возмутительного Отказа лично, а ограничилась телефоном. Когда Шеф сказал, что телефон его не устраивает и сейчас он придет к ней в кабинет на личную беседу пить чай, Мэдлин бросила трубку. Ничего не понимающий Шеф заставил Биркоффа включить видеосвязь в ее кабинете принудительно и с полчаса квадратными глазами наблюдал за тем, как хрупкая, пятнадцатый год отлынивающая от всяческих переподготовок Мэдлин уверенно тащит к двери стокилограммовый стеллаж, дабы забаррикадироваться. Такого на памяти Шефа еще не было, и теперь он был уверен, что у них с Мэдлин все почему-то Очень Плохо. Вечером он к Мэдлин больше не приставал, но сегодня был намерен решительно и мужественно выяснить, что происходит.

Как обычно, решительности Шефа хватило ровно до того момента, как он увидел Мэдлин. Эта сцена повторялась ежедневно уже неделю и почти совсем сожрала ему мозг: в темном длинном коридоре, который вел в конференц-зал, на своей ужасной раздолбанной стремянке стоял взъерошенный Кен. Как он с нее не падал и главное, ПОЧЕМУ он до сих пор с нее не падал, было главным вопросом в злобных шефовых мыслях уже давно. В метре от Кена на своих каблуках стояла Мэдлин в пиджаке с непристойным вырезом, смотрела на Кена и задумчиво улыбалась. Кен, глядя на Мэдлин, тоже улыбался, как идиот. Мэдлин накручивала на палец волосы, Кен машинально вкручивал и выкручивал лампочку. Одну и ту же. При этом он даже не позаботился вырубить электричество, но током его почему-то не стукало. Шефу он уже казался огнедышащим дьяволом из самого Ада.

- А какого черта у меня перегоревшая лампочка в кабинете, и никто этим не занимается, а? – не придумав ничего более устрашающего, несмело поинтересовался Шеф, подходя к этим двоим. Он не преминул отметить, что Мэдлин при виде него отскочила на пять метров так резво, словно занималась прыжками в длину всю свою жизнь.
- А чо? А я не знал, - пробубнил Кен, ни разу не испугавшись Большого Начальства, слез со своей стремянки, сложил ее и снова уставился на Шефа даже с каким-то презрением. – Я мыслей-то читать еще не научился, чо вы хочете. Куда иттить?
- В мой кабинет, - хитро сказал Шеф, представив, как Кена скручивают и ликвидируют, не отходя от места, после того как он попытается со стремянкой проникнуть в запертое Поднебесье. В конце концов, запись казни всегда можно было взять у Биркоффа и просматривать на репите много-много раз в случае бессонницы или Потери Веры в Себя. – Мэдлин, ты не пройдешь со мной в твой офис?

- Хорошо, - осторожно сказала Мэдлин. – Ты иди, а я пойду за тобой. На расстоянии десяти метров.
- Зачем? – обиженно спросил Шеф. За всю долгую историю их отношений Мэдлин посылала его много куда, но на десять метров было как-то уже чересчур.

- Надо, - коротко сказала Мэдлин, и потом сделала что-то уже совсем странное: вытащила из кармана предусмотрительно вытянутый из медблока бинт и повязала его себе, как хирургическую маску, так что Шеф забеспокоился, как она намеревается там пробовать дышать. В таком виде Мэдлин пошла по коридору в сторону своего кабинета, и Шефу ничего не оставалось, как последовать за ней.

- Мама!!!! – заорала при виде Мэдлин Никита, которая оказалась за первым же поворотом. Как и обычно, Никита занималась своей важной работой (Шеф в очередной раз подумал, а не перестать ли платить ей зарплату и не перевести ли ее на работу-за-еду, как Биркоффа) – сидела на полу, надувала огромные розовые жвачные пузыри и неизменным гвоздем выцарапывала на только что покрашенной и отделанной заново стене сердечки вперемешку с именем Майкла. Еще год назад Шеф начал бы на нее орать, но накопленный опыт общения с Никитой давал о себе знать, поэтому он промолчал, тем более что его собственная реакция на замотанную бинтом Мэдлин была недалека от никитиной.

- Вы играете в мумию, да? – логично поинтересовалась Никита, выдувая очередной пузырь. Нервы у нее явно были в сто раз крепче Шефовых. – На вашем месте я бы поспешила подняться наверх, кстати – там Кен старается проломить вашу непробиваемую дверь головой и стремянкой. Почти проломил.

- А что его никто не остановит? – ледяным тоном поинтересовался Шеф.

Никита посмотрела на него, как на идиота.
- А кто? Все ставки делают, успеете ли ВЫ его остановить или нет…. Они же не знают, что вы тут в мумию играете. Возьмите меня играть в мумию?...Куда вы? Если увидите Майкла, передавайте ему, что я его еще люблю! – прокричала Никита вслед Шефу, который уже рванул по коридору, позабыв про Мэдлин.

- Клево ты придумала с бинтами, - сообщила Никита Мэдлин, когда они остались одни. Мэдлин наконец размотала лицо, и Никита озабоченно отметила, что выглядит она не очень. Такой красный нос у самой Никиты случался всего пару раз в жизни, когда Майкл, пытаясь влить в нее какие-то лекарства, вешал ей на этот самый нос бельевую прищепку. На прищепках Майкл явно не экономил, да и маленькие прищепки не выдержали бы его выстиранных лосин. – С тобой все в порядке?

- Нет, - сказала Мэдлин и шмыгнула своим свекольным носом. – Но это не твое дело. Скажи мне вот что: ты не видела, наш центральный компьютер, где хранится вся мировая информация, сейчас занят? Я имею в виду, нет ли там случайно Майкла. Потому что всех остальных я оттуда выгоню.

- Нету Майкла, - горестно заметила Никита, среагировавшая лишь на конец фразы, и выдернула у Мэдлин из рук пачку носовых платков, которые та только что достала откуда-то. – Нигде нету Майкла. Он меня все еще не любит...А твой Кен крутой чувак! Он такой милый, и всегда выслушивает, когда все остальные меня повыгоняют. Тебе повезло, Мэдлин!

…Пока Никита говорила, Мэдлин уже успела уйти. Никита растерянно уставилась на пустое место, и стала думать над последним куском ее слов – из них получалось, что Майкла Мэдлин выгнать бы не посмела! Раздувшись от гордости, Никита вытащила из болтавшегося на шее чехольчика розовый самсунг и принялась строчить Майклу новую смс по поводу его крутизны. Сегодня она написала Майклу только тридцать четыре смс, и не дотягивала до ежедневного уровня ровно на шестьдесят шесть пунктов. Правда, было еще только утро, но кто знает, что могло случиться днем. Их обоих могли, например, ликвидировать. Или Майкл мог пожертвовать своей жизнью ради нее – легко! Он бы сделал это, не задумываясь. Мир Никиты была непредсказуем и несправедлив, поэтому, подумав, Никита отправила восторженную смс о преклонении Мэдлин перед Майкловым авторитетом не только Майклу, но и всем остальным, включая саму Мэдлин. Последнее, скорее всего, было лишним и Никита уже понимала, что ее будут за это ругать, но в таком приподнятом настроении ее это не очень-то и волновало.

…Смс о том, что она, оказывается, преклоняется перед Майклом, Мэдлин получила на полпути к центральному компьютеру. Возвращаться к Никите она не рискнула, боясь, что за время разборок с блондинкой компьютер вполне может оккупировать Майкл. Или даже Шеф. Впрочем, если последний получил точно такое же сообщение, то у Кена появлялся шанс выжить, а вот шансы Майкла на подобное стремительно сокращались. Мэдлин решила в случае чего поделиться с Никитой корвалолом из запасов Шефа и мысленно сама себя похвалила за подобное добросердечие.

Отгонять от центрального компьютера никого не пришлось, поскольку помещение пустовало. Но что-то подсказывало Мэдлин, что недавно тут был Шеф. То ли ещё не закрашенные уборщиками надписи ILoveMaddy, выцарапанные на компьютерном столе, то ли запах его новых духов, которыми Шеф вчера хвастался, то ли невыковоренная из стены пуля, демонстрирующая, что Шеф опять не поладил с компьютером, то ли окурок в пепельнице, которую в комнату приносили специально для Шефа, ибо курить простым смертным в Отделе строго запрещалось.

Уже от одних только мыслей о Шефе Мэдлин не удержалась и вновь чихнула, жалея, что марлевая повязка здесь не поможет. Но делать было нечего, в своих способностях совсем о Шефе не думать Мэдлин сильно сомневалась. Таким образом процесс поиска нужной информации сильно затянулся, так как из-за своего чихания Мэдлин периодически попадала не по тем клавишам, рискуя отослать совсем уж невнятные поисковые запросы. Впрочем на запросы вроде "что случилось с Шефом и Майклом" или "почему я чихаю", компьютер отвечал долгой паузой и предложением к нему с такими глупостями не обращаться. На девятой попытке сформулировать вопрос достаточно понятно для компьютера (вариант "что общего у Шефа и Майкла") компьютер и вовсе предложил ей "сходить к Мэдлин, она умная", и избежал мучительной гибели лишь потому, что Мэдлин слишком хорошо представляла, во сколько обойдётся покупка нового и кому придётся её оплачивать.

Порадовало, впрочем, что её симптомы не подходили под описание ни одной из известных Отделу смертельных болезней или вирусов. Поднявшееся было настроение было, однако, быстро испорчено, когда Мэдлин решила перед уходом проверить поисковые запросы Шефа. Мало ли, может, он тоже хотел ей помочь, и нашёл что-нибудь полезное. Логика подсказывала, что тогда она об этом уже знала бы, но любопытство предпочло эту часть аргументации пропустить. Выяснилось, что Шеф не только не беспокоился о её самочувствии, но ещё и хотел ухудшить ей жизнь, проводя поиск по страшным словосочетаниям вроде "ликвидация кенов", "куда деть труп электрика" и "опасности падения со стремянки". Мэдлин злобно чихнула ещё раз, подумав, что теперь не подойдёт к Шефу даже на десять метров, раз он настолько не ценит её чувства.

Шеф тем временем мучительно пытался разорваться между Майклом, Кеном и беспокойством за Мэдлин. Вышло пока только получить по лбу стремянкой, но почему-то подобной причины для ликвидации в правилах Отдела не было. Шеф считал это очень большим упущением, и планировал при следующей встрече с Джорджем предложить данную поправку. Попытки поймать Майкла никакого травматизма не вызвали, но в отличие от Кена, Майкл был совершенно неуловим. Через пару часов Шеф начал подозревать, что тот просто-напросто не явился сегодня на работу.

В очередной раз пробегая мимо кабинета Мэдлин, Шеф вспомнил, что собирался утром серьёзно с ней поговорить. Перед тем, как Кен устроил диверсию, отвлёкшую его от Мэдлин. Видимо, электрику мало было того, что он сам был ходячей диверсией, постоянно отвлекавшей Мэдлин от Шефа.

Набрав соответствующий код, Шеф стал ждать, когда дверь откроется, пропуская его к Мэдлин, но ничего не произошло. Вчерашний код тоже не подходил, как и дата его рождения (данную комбинацию Мэдлин никогда не использовала, но Шеф был твёрдо уверен, что ей ОЧЕНЬ хочется). Шеф понял, что замок сломался и дверь заклинило. А значит, Мэдлин надо было срочно спасать. Ей очень повезло, что подобный опыт у него уже имелся. Впрочем, первые попытки открыть дверь вручную закончились победой двери, которая тут же закрывалась, стоило Шефу хоть немного расслабиться. Подобной наглости в своём Отделе Шеф вытерпеть не мог, поэтому применил к замку секретный приём, подсмотренный им во время задания в одной далёкой холодной стране и носивший кодовое название "сейчас как дам ногой". Проникнувшийся замок негромко пискнул, и позволил Шеф открыть дверь без излишних проблем. Проблемы поджидали после, ибо вместо Мэдлин, или хотя бы её кабинета, взгляду Шефа предстала загораживающая дверной проём задняя стенка стеллажа.

Шеф попробовал вежливо постучать в стоящее у него на пути препятствие. Ни шкаф, ни Мэдлин на вежливость не отреагировали. Шеф повторил попытку, постучав уже ногой, но результат остался прежним. Убедившись, что придётся идти на крайние меры и брать дело в свои руки, Шеф напомнил себе, что стеллаж успешно двигала даже Мэдлин. А у него это и вовсе не должно было вызвать никаких проблем. Увы, ухватиться за что-нибудь, чтобы сдвинуть шкаф в сторону, на гладкой стенке было невозможно, а толкать препятствие вперёд Шеф боялся - мало ли, вдруг стеллаж, падая, заденет Мэдлин. К тому же Шефу, в отличие от Мэдлин, ничего не было известно о таком великом изобретении, как колёсики для мебели. Которые Мэдлин, отвинтив от стула, привинтила к стеллажу, а поставив стеллаж на нынешнее его место, разумеется, сняла. Во-первых, она очень любила крутиться на стуле, хотя никогда себе этого не позволяла при посторонних, во-вторых, не облегчать же работу тем, кто попытается вломиться в её кабинет.

От попытки вцепиться в непокорный шкаф зубами Шефа спас ничего ещё не подозревающий о своей роли во всей истории Майкл. Не получив смс Никиты, он не знал, что от Шефа следует держаться подальше, и оказался совершенно не готов к тому, с какой скоростью ему пригрозили понижением в уровне, ликвидацией и совместной жизнью с Никитой.

- Что-то случилось? - спокойно уточнил Майкл, когда Шеф умолк. Постоянное общение с Никитой закалило ему нервы так, что Шефу оставалось только завидовать подобному спокойствию.

- Сейчас ты будешь двигать шкаф, - обрадовал Шеф подчинённого, разворачивая того лицом к загораживающему вход в кабинет Мэдлин стеллажу. - Двигай.

Майкл хотел было возразить, что Мэдлин такие действия с его стороны может и не оценить, но быстро сообразил, что от той его на данный момент отделяет стеллаж, а Шеф - вот он, подталкивает в спину. Обречённо вздохнув, Майкл разбежался, ударил стеллаж ногой в прыжке и очень красиво влетел в кабинет вслед за побеждённым препятствием, чувствуя, как дышит ему в спину обеспокоенный Шеф.

Мэдлин, глядя из-за стола на борьбу с её мебелью, порадовалась, что предусмотрительно вынула из стеллажа все растения. Подобное падение вряд ли пошло бы им на пользу. Да и пришлось бы ликвидировать Майкла за отсутствие мозгов, а оперативника такого уровня было всё-таки жалко. Если уж даже Никиту не ликвидировали.

Положительные моменты на этом заканчивались, потому как у Мэдлин опять начал чесаться многострадальный нос. Ничего хорошего от двойной атаки Шефом и Майклом ждать не стоило.

- Не подходите! - предупредила Мэдлин, отъезжая на стуле в угол, и доставая из кармана верный бинт, который тут же начала наматывать себе на лицо.

- Шеф, вы заразны? - поинтересовался Майкл, на всякий случай отходя подальше от начальства и поближе к начинающей злиться Мэдлин.

- Ты тоже не подходи, - приказала Мэдлин, перемещаясь в противоположный угол. Как оказалось, стул прекрасно катился с помощью реактивно-толкательной силы чихов. Что, несомненно, было интересным открытием, но сейчас Мэдлин гораздо больше заботило то, что ей никак не удавалось как следует завязать на себе бинт. Что заставляло её чихать совсем уж нецензурно.

- Я тебе помогу, - предложил было Шеф, но Мэдлин чихнула так возмущённо, что Шеф отступил на шаг, почти услышав что-то про «никакой Башни целую неделю». Оставалось только переживать за состояние Мэдлин да подозрительно радоваться, что Майкла та к себе тоже не подпускала. Подозрительным здесь было то, что Майкла вдруг неожиданно приравняли к нему, а все знали, что Шеф был единственен, неповторим и уникален.

- Что случилось? - засунула в дверь голову Никита, с любопытством глядя на распластанный на полу шкаф. - Вы опять играете в мумию? И ведь не надоело!

- Брысь, - коротко приказал Шеф, горячо, хотя и совершенно неразборчиво поддержанный Мэдлин, которая как раз приготовилась к марш-броску через стол и на выход. Но с загораживающей дверной проём Никитой осуществить подобный план было проблематично.

- Я только сказать Майклу, что раз ему так понравился мой подарок, то мне сейчас пришла смска о скидках. - Никита заискивающе улыбнулась Шефу и вновь направила своё внимание на Майкла. Конечно, лучше всего было бы подарить ему ещё один флакон, но зарплаты не предвиделось до следующего месяца. - Майкл, ты так романтично пахнешь сосной! Тебе так идёт, совсем твой запах. Правда, я молодец?

Майкл промолчал, пытаясь осознать, что его только что обозвали сосной, да ещё и ведущейся на скидки. Так Майкла не унижали уже давно, и уж тем более обидно было слышать подобное от Никиты.

- Шеф, вам, конечно, тоже подходит. Вы так хорошо пахнете, - торопливо добавила тем временем блондинка, испугавшись, что Шеф обидится на пренебрежение к себе. На самом деле, отношения начальства с Армани блондинку не интересовали, то ли дело Майкл, но почему бы не сделать комплимент. Никита вообще была доброй девушкой.

Мэдлин тем временем подняла на Никиту страдающий взгляд, пытаясь не слишком отвлекаться от обдумывания выболтанной информации. Шеф истолковал её поведение по своему, тут же нарисовав себе картину ревности.

- В подарок за то, что я её по-отцовски не ликвидировал, - быстро уточнил он, внутренне радуясь, что Мэдлин всё-таки к нему ощутимо неравнодушна. Вот из-за каких пустяков и как ревнует. Видно, что Никиту пристрелить готова.

- Ага, - радостно подтвердила Никита, - Он почти такой же хороший, как Майкл!
- И оба пахнут... А-апчхи! Сосной, - на всякий случай переспросила Мэдлин, вспоминая, сталкивалась ли когда-нибудь с сосной в своей жизни ранее, и с чего это Никите вздумалось убить её таким извращённым способом.
- Правда, я хорошо придумала? - Никита сияла, радуясь, как оценили её гениальную идею. Сегодняшний день становился всё лучше и лучше.

Мэдлин тем временем старательно и незаметно принюхивалась к воздуху в кабинете, вспоминая, как начала чихать у центрального компьютера, пропитавшегося запахом новых духов Шефа. То, что дело было всего лишь в её реакции на сосну, сильно облегчало дело, так как решения проблемы "чихаю при мысли о Шефе" Мэдлин так и не нашла. А проводить остаток жизни, выслушивая шутки Никиты про мумию, она и вовсе не собиралась.

- Майкл, ну скажи мне, какая я умная! - продолжала ныть Никита, и Мэдлин понадеялась, что девушка бросится выяснять отношения лично, открыв ей путь в коридор. Ничего подобного, прыгать через поваленный стеллаж в своих каблуках "я не на задании, я жду Майкла" Никита не собиралась. А Мэдлин тоже вовсе не собиралась страдать из-за так подходящей Майклу сосны. Можно было бы пристрелить обоих, но Мэдлин боялась, что чихнёт не вовремя, и вместо Майкла или Никиты попадёт в Шефа, или в один из своих любимых цветов. А это было недопустимо.

- Скажи уже ей, и дай мне поговорить с Мэдлин! - рявкнул на Майкла Шеф, которому тоже очень хотелось ликвидировать Никиту, но это выглядело бы некрасиво, как будто он забыл это сделать во время ежеквартальной ликвидации.

- Ты умная, - грустно повторил Майкл, не рискуя оспорить прямой приказ начальства, находясь в пределах досягаемости того самого начальства. Ещё и окружили с двух сторон.

- Ура!!! И красивая? - требовательно вопросила Никита на такой громкости, так что всем троим её слушателям пришлось бороться с желанием зажать уши. - Ну Майкыыл, ну скажи, что я красивая! Скажи! И что ты меня любишь! Потому что я умная!

Никита припрыгивала от нетерпения, Майкл незаметно искал в стене отсутствующий там тайный выход, а у Шефа тем временем зазвонил телефон. Точнее, завибрировал, ибо один только звонок Шеф принял бы за очередное проявление эмоций со стороны Никиты.

- Никита решила меня, а-апчхи, убить, - мрачным шёпотом сообщила ему Мэдлин с другого конца комнаты. Учитывая двойную дозу сосновой атаки, она и так страдала, чтобы ещё приближаться к Шефу ближе неизбежного. - Сосной.

- Как? - глупо переспросил Шеф, и Мэдлин презрительно чихнула так, что "ты идиот, простых вещей не понимаешь" стало понятно и без слов.

- У меня аллергия, - снизошла она всё-таки до объяснений. - На тебя с Майклом.

Шеф собирался было возмутиться, что он совсем не то же самое, что Майкл, поэтому на него у Мэдлин никакой аллергии быть не может, но вовремя остановился. Всё-таки он не зря был Шефом, поэтому вспомнил, как Никита хвасталась, что подарила Майклу такую же "настоящую русскую сосну", как у него самого.

- Я больше не буду, - пообещал он Мэдлин, планируя немедленно сбежать куда-нибудь, продезинфицировать запах. От мысли о том, что это из-за него Мэдлин второй день так страдает, Шефу самому хотелось отобрать у неё половину платочков, плакать и чихать в унисон. - Майкл!

Он командного голоса Шефа замолчала даже Никита, а Мэдлин отодвинула телефон как можно дальше от уха.

- Чтобы больше никакой сосны! Ни русской, ни ещё какой-то, - Шеф дождался, пока Майкл послушно кивнул, не обращая внимания на всхлипывающую от несправедливости Никиту, и добавил, - А Никиту отведи на ликвидацию. Быстро!

Майкл с выдававшей немалый опыт ловкостью перебрался через шкаф и подхватил Никиту под руку. Та почти перестала плакать, даже забыв о приказе Шефа. Ещё бы, Майкл сам, первый до неё дотронулся! Ликвидация, впрочем, Никите не грозила. Майкл давно уже понял, что если Шеф не ликвидирует блондинку самолично, то через полчаса он уже будет искать её по всему Отделу, чтобы отругать ещё за что-нибудь. Это было уже настолько традицией, что даже Биркофф перестал запускать вирус "Спасите Никиту!", которым одно время пытался повлиять на Шефа.

Шеф уже настроился было на что-нибудь романтичное, теперь, когда они с Мэдлин остались одни, но та поднялась и почему-то торопливо направилась к выходу, а не к нему. Оставаться в пропахшем сосной кабинете Мэдлин очень не хотелось. Грустно вздохнув, Шеф начал поднимать упавший шкаф. Мужчина он в конце концов, или как.

Нельзя же было позволить Мэдлин привести сюда для этого Кена.

ЭПИЛОГ

…На другое утро перед брифингом Шеф ждал в своем Поднебесье Кена. Ждать пришлось довольно долго, так как, по шефовым подозрениям, Кен снова торчал в темном коридоре вместе с Мэдлин. Но больше это его не волновало (ну, почти). Шеф нашел идеальное оружие против Кена, и почти с нежностью думал о Никите, которая, как всегда, все испортив, в то же время, сама того не зная, сумела все и разрулить. Поэтому сегодня он даже ничего ей не сказал, заметив выцарапанные гвоздем сердечки уже и на тяжелой металлической двери, ведущей с улицы в Отдел. Наоборот, Шеф почему-то представил, сколько сил и времени ушло на выцарапывание гвоздем по такому металлу, и у него сжалось сердце от какого-то странного понимания-узнавания. В чем они с Никитой могли быть схожи, он сообразить не мог, но ощущения испытывал именно эти.

Наконец Кен нарисовался на пороге, едва не пробив потолок своей стремянкой (стремянка для Кена была все равно, что рука или нога, без нее он ходить отказывался. Даже в туалет.) Шеф в который раз с ужасом отметил его взъерошенные, причесанные в последний раз явно много лет назад волосы, жутко безвкусную фуфайку и небритую физиономию. Что Мэдлин могла найти в этом существе, когда у нее под боком был он, Шеф, выписывающий Космополитен и Вог годами?! Но как ни странно, сегодня Шефу совершенно не хотелось ликвидировать Кена на этом самом месте. Он был спокоен, как удав.

- Входи, Кен, чувствуй себя, как дома, - карамельным голосом пропел Шеф, но Кен так и остался стоять в дверях, одним глазом таращась на начальство и выискивая вторым перегоревшие под потолком лампочки. – Как тебе у нас живется, не обижает ли кто? Например, Мэдлин? Ты только мне скажи.

- А чо, - непонимающе отозвался Кен. - Мэдлин клевая баба.

- О да, я наслышан, - сказал Шеф, думая, как бы проявить хладнокровие и не дать Кену в глаз немедленно. – Дело в том, дорогой мой, что я позвал тебя сюда не просто так. Ты проработал у нас уже две недели, все от тебя в восторге. По статистике, за это время количество неисправных лампочек в Первом Отделе уменьшилось на 67%. Это отличный результат, поэтому за Выдающиеся Достижения я решил наградить тебя премией. Вот, держи.

Ничего не понявший (кроме того, что его хвалят, а не ругают) Кен послушно взял из рук Шефа подарочный пакет с большими серебряными буквами ARMANI на черном фоне. В пакете оказался набор – огромный, втрое больше стандартного, флакон парфюма с приятным хвойным запахом, лосьон после бритья и гель для душа с идентичным ароматом. Также в пакете лежала пятистраничная, написанная большими печатными буквами инструкция к каждому флакону. Инструкцию писал лично Шеф, так как он сильно сомневался, что Кен знает, как пользоваться всем вышеперечисленным.

…Когда Кен со своим подарком в зубах и стремянкой в руках удалился, Шеф сел за компьютер, зашел в Интернет и стал рассеянно гуглить, какими могут быть последствия самого тяжелого аллергического шока (погуглить вместо этого, какими бывают последствия удара женской туфлей по существенным частям тела, Шеф НЕ догадался, а зря). Он сидел, глядел в монитор и представлял надушенного Кена, который попытается продолжить общение с Мэдлин в одном из бесконечных темных коридоров.

Сам Шеф в то утро специально семь раз вымылся с мылом, и пользовался теперь исключительно шариковым дезодорантом, послав к чертям Вог с его советами и выкинув с балкона подшивку этого самого Вога за последние десять лет.

КОНЕЦ