Перейти к содержимому

Телесериал.com

Показатель мужества.

Автор Gulya.
Последние сообщения

  • Авторизуйтесь для ответа в теме
В этой теме нет ответов
#1
LenNik
LenNik
  • Автор темы
  • Магистр
  • PipPipPipPipPipPip
  • Группа: Супермодераторы
  • Регистрация: 20 Фев 2002, 14:33
  • Сообщений: 38519
  • Откуда: Москва
  • Пол:
Показатель мужества.

Автор Gulya.


Сразу после "LA BICYCLETTE BLEUE". Не смотрели? - обязательно посмотрите.

В час, когда глухие осенние сумерки окончательно сгущались над городом, шеф крупнейшей в мире организации по борьбе с организованным терроризмом задумчиво сидел в глубоком кресле своей парижской квартиры, вытянув уставшие ноги к весело трещавшему угольями камину. Голова его привычно гудела от ежедневной рабочей текучки, от перепалки с начальством из Агентства.
В свои неполные шестьдесят Пол Вольф чувствовал себя бодрым и полным сил. Он никогда не жаловался на здоровье, хотя частенько бывал в дурном настроении. Его он позволял себе срывать как на сотрудников, так и на весь мир. Власть, сосредоточенная в его руках, давала привилегии царя и бога. С легкой руки Пола начинались войны и улаживались международные конфликты, делались научные открытия, предотвращались крупномасштабные трагедии, умирали люди.
Хотя люди умирали всегда - неугодные, жалкие, попавшие под горячую руку... В общем, те, про которых говорят - не выдержали естественного отбора.
Несмотря на все трения постоянно бывшие между руководящим составом Первого Отдела и наблюдательным Агентством, Пол был на хорошем счету. Он был решителен, жЕсток и обладал другими качествами необходимыми для босса оплота антитерроризма.
Нетрудно догадаться, что прежде чем добраться до этих вершин Полу пришлось карабкаться по отвесным скалам. Он прошел огонь, воду и медные трубы. Правда,
говорили, что медные трубы несколько изменили его характер. Он стал более нетерпимым к чужим ошибкам, взрывным и подчас непредсказуемым.
Его официальная биография по "восхождению" началась во время компании во Вьетнаме. Именно тогда его взяли на заметку, как человека с жизненными принципами и большим
потенциалом. Однако Пол был уверен, что твердость он воспитал в себе не сам и даже не впитал ее с молоком матери. Все началось с его отца, точнее с его тетки, которая если положить руку на сердце, никогда ею не была. Но это долгая история.
Отец Пола был из Лотарингии, что на границе Франции и Германии. Той самой, которую передавали туда-обратно в каждую из мировых войн. Еще в аншлюс 19-того года те места
заселило множество немцев, вполне мирных крестьян. И немудрено, что за 20 лет "свои" и "чужие" так перемешались, что, возможно, Пол получил свою фамилию от какого-нибудь
немецкого дедушки.
Отец, как и его отец, работал на земле, а их территория примыкала к другой более обширной, которой владели Бонне. У этого Бонне была дочка Вивьен - почти ровесница молодого Вольфа.
Пол, улыбнувшись, взглянул на каминную полку. Со слегка пожелтевшей фотографии довоенных лет кокетливо смотрела очаровательная девушка в купальном костюме, обтягивающем ее более чем идеальные формы. У нее было лицо ангела: ясные голубые глаза, яркий румянец на щеках, пухлые капризные губы. Она была дочерью деревни - здоровая, чуть полноватая, уверенная в себе. Не влюбиться в нее было невозможно. Но что она нашла в отце - рыжем, худом, чуть выше Пола, жилистом парне. Наверняка, у нее была куча ухажеров. Тем не менее, они росли вместе, играли, думаю, и встречались, иногда он украдкой воровал у нее поцелуи и т.д.
А потом однажды отец сделал всем сюрприз, и Вивьен, полагаю, особенно, женившись на ее подруге. Моя мать, Люсьена родом была не из этих мест, а с Корсики. Что она делала здесь, в Сен-Дье, что в 67,5 км от Нанта и 315 км от Парижа - загадка, а может ухмылка судьбы.
В общем, Люсьена увела любимого у Вивьен прямо из-под носа. Не думаю, что мадемуазель Бонне перенесла эту новость спокойно, но внешне все было прилично, по-прежнему. Все оставались друзьями.
Потом началась война. Я родился незадолго до нее и в период оккупации был слишком мал. Так что сирены, выключенные огни, звуки бомбежек и гневная пугающая немецкая речь почти не осели в моей памяти. Зато голод и свои постоянные протесты, доводившие мать до слез, нежелание есть лепешки из ямса и сырые маленькие картофелины помню до сих пор.
Пока отец сражался на фронте, я опекался сразу двумя женщинами. Почему Вивьен осталась жить вместе с нами? Однажды, когда я спросил об этом ее саму, она уклончиво
ответила, что слишком любит на нас матерью, и потом она дала слово моему отцу.
Как же часто я жалел, что не она, а Люсьена была моей матерью. Вивьен Бонне была одной и самых мужественных, храбрых и решительных женщин в моей жизни. Во-первых, она не оставляла попыток совратить моего рохлю-отца, когда он изредка, набегами, появлялся в поместье. А потом вместе с ним вошла в организацию Движения Сопротивления.
Вначале, мне кажется, она что-то пыталась доказать моему отцу. А потом гитлеровцы расстреляли вполне приличного и богатого господина Бонне за подозрение в сочувствии и
соучастии партизанам. Вивьен коммунисткой не стала, но фашистов возненавидела до безумия. В нашем доме теперь часто жили и прятались чужие люди. Они проникали в дом
вместе с темнотой и исчезали, раньше, чем утренняя заря окрашивала небосвод. На чердаке прятали оружие, а иногда собирали собрания заговорщиков.
Отец был ранен. Правда, легко. Потом его послали в Лондон на стажировку, обучение. Женщины продолжали сражаться в тылу.
Один поступок, о котором мне вовсе не торопились рассказывать, охарактеризовал мою тетю Вивьен особенно. Когда мою мать увели в тюрьму "за сообщничество", так они
сказали, ее можно было выкупить. Не помню, сколько требовалось денег, но сумма была большая. Ее не было ни у Вивьен, ни у ее друзей. Про гестапо у нас знали многие, и про то, что выходят оттуда далеко не все, тоже. Тетя Вивьен раздумывала недолго. Она вышла на улицу и предложила себя первому же очарованному ею немецкому офицеру.
Но, несмотря на все это, она не успела к сроку. Деньги ей не пригодились. Моя мать не выдержала мучений и умерла. Вивьен получила только тело Люсьены. Потом с ней что-то
произошло. Словно какой-то срыв. Она пошла и убила того фашиста, который издевался над моей матерью. Спокойно так зашла в комендатуру, выстрелила и вышла. Никто ее даже не
остановил.
Потом схватила меня и бросилась бежать. Теперь уже мы скрывались на каких-то квартирах и чердаках. Вивьен советовали перебираться через пролив. Но тут как раз началась высадка англо-американского десанта. Пошли освободительные бои, и мы вошли в Париж вместе с победителями. Помню, как меня подкидывали вверх и обнимали какие-то люди то кричащие, то рыдающие от радости.
Потом мы еще жили где-то полгода вдвоем до возвращения отца. Он был очень благодарен Вивьен за мое спасение и за то, что она пыталась сделать для моей матери. Я бы многое
отдал, чтобы он женился на ней, тем более догадывался, какие чувства они питали друг к дружке. Но Вивьен отказалась. Сказала, что была слишком привязана к Люсьене как сестра, что слишком много выстрадала в войну и из-за отца тоже. Теперь он ей как брат. Возможно, если бы он ее переубеждал, настаивал...
Пол чуть привстал с кресла и рассеянно помешал уже тухнувшие в камине угли.
Вивьен Бонне вышла замуж за какого-то своего давнего поклонника. Когда Полу было 10, отец переехал в Америку и нити, связывающие их с Вивьен, стали рваться. Отец встретил
свою вторую жену, мачеху Пола, с которой благополучно дожил до седой старости. Малыш Паулино, картавящий с легким итальянским акцентом стал просто Полом, а фотография
Вивьен надолго перекочевала в ящик отцовского стола. Греюсь мыслью, что иногда он ее оттуда доставал, но не при нем, односложно. Хотя мачеха была неплохой женщиной, и отец
был с ней вполне счастлив, он часто жалел, что на ее месте не было Вивьен - навсегда оставшейся в его полудетском сердце символом красоты, нежности и патриотизма.

 


0 посетителей читают эту тему: 0 участников и 0 гостей