В заботах о будущем.

В заботах о будущем.

(Это редкий фанфик, он, сдается мне, не публиковался вообще. ЛенНик)

Прохладная духота запертого помещения сдавила грудь, когда Пол подумал об этом. Лучше было не задумываться, ведь до этого все было замечательно. Он вытянувшись лежал на кровати, глаза его были закрыты. Его тело прикрывала легкая простыня. Жарко не было. Было просто душно. Ну почему приходится уединяться только в помещениях, где нет окон? Почему солнечный или лунный свет не освещает ложе их любви? Почему всегда приходится довольствоваться малым? Может быть, все зависит от него самого? Может, стоит стать более решительным и безрассудным? Но безрассудство – это то, чего он не может подарить Майклу. И после всех преследований пойти по его пути? Да, тяжела ты, должность руководителя.
Пол скорее почувствовал, чем услышал, как Медлин встала, и открыл глаза. Она сидела на краю кровати спиной к нему и смотрела прямо перед собой, в серую неярко освещенную стену комнаты в Башне. Он легонько провел рукой по ее спине снизу вверх и остановил руку на ее шее – там, где темнел теплый завиток волос. Медлин не пошевелилась. Иногда ему казалось, что Медлин неравнодушна к нему, но чаще эта идея походила на бред. Не было на свете ничего такого, что могло бы заставить встрепенуться эту сильную женщину, характер и сердце которой были отлиты из стали. Но Пол знал, что где-то под броней скрывается нежная и ранимая душа, надежно хранимая от посторонних посягательств и от него, в том числе.
– Нам не пора возвращаться в Отдел? – тихо спросила Медлин, не оборачиваясь.
– У нас есть еще полчаса. Не хочешь вернуться ко мне?
– Сиюминутно или глобально?
– Это уж как хочешь.
– Никак не хочу. Я устала, – она опустила голову на руки. – Я очень устала. Устала от всего: от злости, лжи, человеческой глупости, от Джорджа, от Отдела, от Майкла с Никитой, от тебя, от себя самой.
– И чего ты хочешь?
– Ты исполнишь любую мою прихоть? – теперь она обернулась. В ее глазах читалась легкая насмешка.
– Нет. Но мне хотелось бы о ней услышать.
– Хм, – она задумчиво скривилась и стала смотреть в пространство, сквозь него. Она внезапно оказалась где-то далеко, в другом мире, в мире, в который никому нет доступа.
И когда она стала такой? Ведь он помнил ее совсем еще девчонкой. У нее была тоненькая, как былиночка, талия и рыжеватая копна волос. Она изучающе поглядывала на всех из-под длинной челки, и взгляд ее казался таким открытым, наивным и полным горечи, что от него просто захватывало дух. Он не смог придти в себя и начал борьбу за ее сердце, которая затянулась на годы. За время этой борьбы многое менялось, не менялся только он сам, вернее то, что было внутри него. И совсем недавно он осознал, что воистину мир держится на женщинах. На умных и решительных женщинах, именно на таких, какой была Медлин. Ведь это он считал, что получил власть, когда к нему перешел Отдел. На самом деле власть получила Медлин. Она умела повернуть дело нужной ей стороной и внушить ему, что решение принадлежало ему. Когда он понял это, поздно было менять что-либо. Пришлось продолжать доверять ей во всем и каждый раз удивляться ее дипломатической способности доказывать ему его же превосходство.
Да, за женщин действительно стоит поднимать бокалы и кричать во все горло хвалебные слова. Женщина умеет завоевать мир руками мужчины. Мужчина будет гордится собой и бить себя кулаком в грудь, а она будет тихо стоять рядом, улыбаться и прокручивать в хорошенькой головке дальнейшие планы – планы по управлению завоеванным миром и по его укреплению. И так будет всегда. Глуп был первобытный человек, но умна была его женщина. Для каких-то хозяйственных нужд ей понадобилось колесо, и она внушила мужчине, что именно это ей и нужно. Он вытесал необходимый предмет, свалил его к ногам хранительницы своего очага и опять-таки ткнул себя кулаком в грудь. Она погладила его по всклокоченным первобытным волосам и нашла колесу применение. Мужчине нужна слава и власть. Женщине нужна власть над мужчиной. Когда оба будут иметь то, что они хотят, женщина получит и первое, и второе, и третье. Такова жизнь.
– Мне нельзя знать о твоих мыслях? – Пол приподнялся на локте и мягко, но настойчиво развернул Медлин лицом к себе. Она смотрела на него немигающим взглядом, который ни о чем не говорил. Скорее даже, говорил совершенно не о том, о чем она на самом деле думала.
– Ты не хочешь попытаться угадать? – она слегка улыбнулась, но глаза остались серьезными.
– Не стоит и пытаться. Знаю только, что твои мысли – не о работе.
– Ты прав. И в том, что тебе нельзя знать о моих мыслях – тоже.
– Тебе нравится быть неразгаданной тайной? Я охотно это пойму.
– Если я стану открываться тебе, я не смогу оставаться тем, кто я есть. Ты узнаешь совершенно другую Медлин. Ты не боишься?
– Нет. Я не боюсь тебя, – проговорил он, но почувствовал, что уверенности нет.
– Правильно. Ты не должен меня бояться. Ты должен мне доверять.
– Такова твоя политика?
Она улыбнулась и промолчала. Так она делала всегда, когда не хотела отвечать. Не переводила разговор на другую тему, не юлила. Она просто замолкала и улыбалась, тем самым прямо давая понять собеседнику, что отвечать она не намерена.
Пол опять откинулся на подушку, а Медлин встала, завернувшись в полупрозрачное покрывало, и подошла к маленькому столику, на котором оставались следы от недавнего ужина. Она налила в бокалы немного красного вина. Пока она лила, вино стекало по хрустальным стенкам, которые тут же покрывались изморосью. Пол подумал, что так же обливается кровью и леденеет его сердце. Он не помнил, когда в последний раз чувствовал себя спокойно. Он давно равнодушен к виду крови, но нельзя оставаться равнодушным, сознавая свою власть над жизнями миллионов людей.
Медлин главенствует в фабрике смерти. Но она не замкнута. Она закрыта. Герметично закрыта. Ее чувства известны только ей. Закрытость отличается от замкнутости тем, что контролируема. Он сам не может закрыться и боится замкнуться. От этого и сам не понимает, кем является на самом деле. Постоянное напряжение и волнение съедает изнутри.
С годами люди, которые его окружают, становятся поразительно похожими. Похожи Медлин и Майкл. Она – его заместитель, он – его смена. И оба полностью контролируют свои эмоции. Правда, Майкл начинает сдаваться в последнее время. Он не выдерживает повышения эмоциональных нагрузок. Он хочет расслабиться, но не может. С одной стороны, ему мешают сделать это они с Медлин, а с другой стороны, он просто не умеет расслабляться. Даже если оставить их с Никитой в покое, Майкл не успокоится. Он найдет себе проблемы или их найдет для него Никита. А вот в этом Майкл уже похож на самого Пола. Душа, не знающая покоя, сердце умеющее любить и лишенное на это права... Никита более эмоциональна. Как и Пол более эмоционален, чем Медлин. Может, поэтому они с Никитой часто не могут найти общего языка. Находит коса на камень. Если Никита и Майкл займут их с Медлин место в Отделе, ничего в системе не изменится. Два взаимозаменяемых дуэта. Два мира. Два существования. Четыре души. Одна горькая судьба...
Медлин вернулась с двумя бокалами и села на краешек кровати. Протянула один бокал Полу, пристально глядя ему в глаза. Он принял бокал из ее рук и, так же не отводя взгляда от ее глаз, коснулся губами прохладного хрусталя. Вино смешалось с кровью, он чувствовал, как обжигающий поток наполнил его вены. Темные глаза Медлин блеснули и стали манить. Пол протянул руку и провел тыльной стороной кисти по нежной щеке. Медлин прикрыла глаза, прижавшись к его руке. То была единственная ласка, которую она принимала всуе, не отстраняясь и не комментируя.
– Я вспомнил о Майкле, – сообщил Пол, и Медлин открыла глаза. Теперь в них сверкнуло недовольство.
– Ты не забываешь о нем. На ум приходит старый анекдот, – уголок ее губ нервно дрогнул, но она тут же взяла себя в руки. – Ты считаешь минуты нашего пребывания здесь, а сам не устаешь думать о Майкле? Да, он будет достойной тебе заменой в Отделе. Но неужели замену готовят в таких муках?
– Все на земле рождается в муках, Медлин. Но я думал о Майкле не как о своей замене. Я задумался вот над чем. Ведь и у них с Никитой бывают такие же моменты, как наш вот этот. Они наслаждаются ими и считают минуты. Может быть, закрыть на это глаза?
– Не примеряй на Майкла свою одежду. Она ему мала. Но так же тебе мала его одежда. Он не пропадет. Ему не позволят пропасть его амбиции. Поверь, когда Майкл получит власть, условия в Отделе не станут мягче, чем они есть сейчас. И Никита еще покажет себя. Ты считаешь, что знаешь эту девушку, Пол? Уверен в том, что я читаю ее, как раскрытую книгу? Это иллюзии. Она еще покажет себя. Вот увидишь. Достаточно ее не знает никто, даже она сама. Сейчас она играет в ангела-хранителя и готова на все, чтобы спасти и защитить Майкла. А ты думаешь, во что она будет играть, когда ей понадобится больше, чем просто Майкл? Что будет, когда она его получит? Она пойдет дальше. Вопрос только в том, чего она захочет, получив Майкла. Именно поэтому ей нельзя его дарить. Она может стать опасной. Наивный белокурый ангел в любой момент может обернуться черным демоном и никто не сможет этого демона контролировать. Так что пусть она сражается за Майкла. Это страдания для двоих, но не больше. Нельзя позволить ей встать, оглядеться по сторонам и расправить плечи. Во всяком случае, пока.
– Медлин, ты тоже можешь получить под свой контроль львиную долю мира, – приоткрыл Пол частицу своих недавних размышлений. – Тебе хватит для этого ума и воли.
– Но мне хватает сдержанности и разума, чтобы не делать этого. Мое положение вполне меня устраивает. Оно достаточно стабильно. Никите свойственно доказывать и укреплять свои позиции. Она не получает достаточного количества информации, но если получит его, непременно воспользуется. И благодаря своей эмоциональности, не оставит камня на камне в этом месте. Раньше контролировать ее было куда проще. Раньше это делал Майкл. Теперь я не могу незаметно направлять его действия. Теперь я могу руководить им только через Никиту. Она – единственный человек, чье мнение для него – не пустой звук. Мы пришли к этому, когда дали послабление их чувствам. И к чему мы можем придти, если закроем глаза на их отношения? Сама того не желая, она зомбирует Майкла. Не хочу сказать, что она делает это умышленно. Нет. Но она это делает, и это факт. Майкл уже не имеет прежнего влияния на нее. Она перестала от него зависеть, вышла из-под контроля. Я не зря изначально уделяла ей так много внимания. Совсем не зря. Никита – человек, рожденный жить, не подчиняясь никому. Вынужденное подчинение угнетает ее, приживает к земле, накапливает в ней негативные эмоции. Но когда-нибудь она выплеснет их. Когда-нибудь, когда эмоции перевоплотятся в энергию. В ней нет злости. Это хорошо. Но она наполнена этими неконтролируемыми эмоциями. Это плохо. Раньше она немного выплескивала их на Майкла, но теперь для этого нет причины. Когда полный чайник вскипает, с него может слететь крышка, и выплеснувшийся кипяток может ошпарить с ног до головы. И когда это случится, ты увидишь Никиту во всей красе. В этот момент посмотри в глаза Майкла. Они будут полны преданного восторга. Этого и стоит опасаться. Майкл очень силен. Если он станет полностью управляемым, ничем хорошим это не закончится.
Пол вздохнул и отставил бокал в сторону. Задумчиво помолчал.
– Ты много сейчас сказала, – сказал он наконец. – Но пока это только предположения. У тебя нет доказательств.
– Доказательства появятся сразу, но тогда уже будет поздно. Можешь считать меня упрямой стервой, но я останусь стоять на своем. Пока мы еще можем держать ситуацию в руках, давай будем продолжать начатое. Мешать их отношениям не ради их страданий, но ради дальнейшего контроля.
– Нельзя держать под контролем одновременно тысячи людей. Это невозможно. Ты обратила внимание на Никиту и Майкла только потому, что они постоянно у нас на виду. Но откуда ты можешь знать, что твориться в головах остальных агентов? Вполне вероятно, что среди них есть люди куда более опасные, чем Никита.
– В общем-то мне не хочется называть ее опасной. Нет, она не такая. Но она может такой стать. Совершенно случайно, внезапно. Вот я и не желаю, чтобы это стало еще и неожиданностью для нас. Что касается остальных агентов, то они прошли серьезную школу Отдела. У каждого был квалифицированный наставник, следивший за каждым его шагом. И далеко не все оперативницы сумели покорить сердца своих наставников. В данной ситуации Майкл мог что-то упустить или скрыть, составляя ее характеристику по окончании периода подготовки. Теперь уже поздно в это углубляться, но не плохо было бы предостеречься.
– Ты умная женщина, Медлин, и редко ошибаешься. Но мне казалось, что раньше Никита была тебе симпатична. Я не прав?
– Прав. Она и сейчас мне симпатична. Для Отдела ее мышление слишком нестандартно. Конечно, в иной ситуации это может раздражать, но чаще заинтересовывает. Мне нравится наблюдать за ней и делать выводы.
– Скажи еще, что у тебя для нее заведен отдельный секретный файл с наблюдениями, – Пол рассмеялся.
– Это не смешно, – Медлин тоже слегка улыбнулась, но покачала головой. – Наблюдательность еще никогда и никому не мешала.
– Хорошо. Но ты сама говоришь, что Майкл сильнее Никиты. Почему ты не опасаешься его реакции?
– Майкл тоже напоминает мне бомбу замедленного действия. Но его реакция чаще всего предсказуема. В критической ситуации он или захлопывает створки своей раковины, или ведет себя, как ребенок, которого лишили сладкого. Кстати, интересно то, что Майкл ведет себя так, когда его обижают, обычно он сдержан и рассудителен. А вот в случае с Никитой все наоборот. Она умеет собраться и взять себя в руки именно тогда, когда это нужно ей. А обычно она упряма и обидчива, как пятилетнее дитя.
– Можно кроткое резюме? – Пол притянул Медлин к себе, желая закончить затянувшееся обсуждение. Она промолчала, и он продолжил: – Итак, отношения Майкла и Никиты больше нельзя выпускать из-под контроля во избежание ядерной войны. Никита сама напоминает ядерную боеголовку, а Майкл очень сильный, но поддается ее влиянию, как неразумный младенец. Я правильно воспринял твои монологи?
– Приблизительно, – Медлин хитро улыбнулась. – Суть ты понял.
– А теперь хочу сказать, что мне надоело обсуждать чужие отношения. Я не за тем пришел сюда. А ты?
– А я с самого начала пыталась внушить тебе это, – она коснулась прохладной щекой плеча Пола, и ее волосы защекотали его шею. Он в который раз откинулся на подушку, но теперь уже увлекая ее за собой. Ее покрывало легкой снежной волной соскользнуло на пол. У них оставалось совсем немного времени до возвращения к делам.

Майкл вошел в его кабинет через две минуты и шестнадцать секунд после того, как он сам переступил порог этого помещения. Пол знал, что это именно Майкл, и даже не обернулся. За многие годы, проведенные в Отделе, он научился узнавать людей по шагам, дыханию, даже по молчанию. Майкл умел молчать, как никто другой. Он делал это выразительно и с чувством. Пол понимал его молчание почти так же хорошо, как и слова.
– Что у тебя, Майкл? – Пол обернулся, отстраняя взгляд от экрана монитора.
– Мы обнаружили один из функционирующих пунктов Красной Ячейки. Я отправил туда группу "бета". Мне показалось, что в данной ситуации не стоит откладывать.
– Мне не нравятся эти неуверенные нотки, Майкл. Ты не должен говорить "мне показалось". Ты должен говорить "я поступил так-то и потому-то". А после этих слов я стану решать, одобрить мне твои действия или наказать тебя за то, что ты в который раз погорячился. Тебе не кажется, что в последнее время ты горячишься слишком часто?
– Не кажется, – выражение лица Майкла было, как всегда, деревянным, но Пол уловил в его интонации оттенок сарказма.
– Ладно. Ситуация под твоим контролем?
– Да.
– Давай так все и оставим. Ты доведешь дело до конца, а потом мы сделаем выводы: прав ты был или нет. Я неоднократно требовал от тебя, чтобы ты вызывал меня в критической ситуации, где бы я ни находился. И ты еще ни разу этого не сделал.
– Вы поступили бы как-то иначе на моем месте?
– Не забывай, что это ты был на моем месте. При этом ты пытался думать своей головой, а не полагаться на мое предполагаемое мнение. И теперь то, как поступил бы я, не имеет никакого значения. Если группа ушла без необходимой подготовки, это останется на твоей совести. Составишь подробный рапорт, когда все закончится.
– Конечно.
– Теперь иди. Хотя нет, постой.
Майкл уже стоял в дверях, но обернулся и замер.
– Вот что мне интересно. Что было бы с Никитой, если бы ты занял мое место?
– Я не думал об этом, – уверенно, но быстро ответил Майкл. Слишком быстро, чтобы это было правдой.
– Да ну? – его Шеф приподнял брови.
– Я не думаю о том, что было бы, если бы было то, чего нет.
– Знаешь, – Пол потер лоб, изо всех сил пытаясь скрыть улыбку, – я спокойно отношусь к тебе, но когда внезапно у тебя обнаруживается хотя бы намек на чувство юмора, меня это по-настоящему пугает. Уходи и займись начатым делом, иначе того, чего нет, никогда и не будет.
Майкл слегка кивнул и вышел. Пол позволил себе тихо рассмеяться и обернулся к окну. Посреди зала стояла Никита. Майкл подошел к ней и они обменялись парой фраз. Потом Майкл направился к своему кабинету, а Никита еще немного постояла в задумчивости, как будто слова Майкла серьезно озадачили ее. Такая сосредоточенная школьница с белокурыми косичками. Потом она подняла голову и посмотрела прямо на Пола. Ее взгляд был пытливо-изучающим, глубоким и мыслящим. А ведь совсем недавно этот взгляд казался таким открытым, наивным и полным горечи...