Джинни, или Встань и ходи*

Это новый перевод Инны. Мне он показался замечательным.

=================================================================

Автор - Lorraine O.

Перевод – Инна ЛМ

Кинотеатр был набит битком. Сегодня был вечер пятницы, и толпа устремлялась в зал, ища свои места. Проходы были заполнены парочками – одни держались за руки, другие обнимали друг друга за талию. Казалось, у каждого здесь есть спутник, рядом с которым можно уютно устроиться на время сеанса.
В конце концов, это была очень романтическая история.
Джинни вздохнула, очутившись в зале. Она будет смотреть этот фильм в одиночестве – снова. Она проехала в своем кресле по проходу к тому ряду, где несколько сидений были убраны, чтобы там могли разместиться люди в инвалидных колясках. Обычно она была здесь единственным инвалидом. Но не на этот раз.
Открытое пространство сегодня вечером было занято мужчиной в коляске. С того места в проходе, где она находилась, Джинни увидела, что у него длинные каштановые волосы. Чудесные волосы, подумала она, которые спадают ему на плечи густыми волнами. На нем был черный пиджак, и он как раз снимал перчатки, когда повернул голову, оглядывая зал.
Их глаза встретились.
- Простите, - сказала она. – Вы не будете возражать, если я сяду здесь, рядом с вами?
- Нет, нисколько, - ответил он и немного передвинул свое кресло так, чтобы освободить ей побольше места. Она заметила, что он проделал это не слишком умело.
- Спасибо, - сказала Джинни, расположившись около него и поставив свое кресло на тормоза.
Она нервно опустила взгляд, затем снова посмотрела на своего соседа, не уверенная, следует ли сказать еще что-нибудь. Возможно, он предпочтет провести время, оставшееся до начала сеанса, в молчании.
Она увидела, что он улыбается.
- Я не собираюсь выдавать весь сюжет или что-то в этом духе, - проговорил он заговорщическим шепотом, - но я слышал, что этот корабль столкнется с айсбергом и утонет…
Его зеленые глаза озорно блеснули.
- Нет, В САМОМ ДЕЛЕ? – сказала Джинни, притворившись, что удивлена. – Ну вот, вы ВСЁ МНЕ ИСПОРТИЛИ…
Она усмехнулась.
- Я смотрю этот фильм в третий раз и надеялась, что на это раз он закончится по-другому…
Он улыбнулся.
- Я Майкл, - сказал он, протягивая руку.
Она пожала ее.
- А я Джинни. Приятно познакомиться.
- И мне тоже, - он выпустил ее руку.
- Знаете, может быть, наше знакомство не покажется вам таким уж приятным, когда я начну плакать, - проговорила она, все еще улыбаясь.
- Вы плачете в кино? – спросил он.
- Не только я, но и кто угодно на ЭТОМ фильме! Честное слово, вам надо послушать, как взрослые мужчины рыдают, словно у них сердце разрывается. – Она кивнула. – Поверьте мне – на этот фильм требуется не меньше пяти одноразовых платков…
- Вы можете воспользоваться моим носовым платком, если вам будет нужно, - предложил он с легкой улыбкой.
- О, нет! Я об этом и не мечтаю! Я уверена, что он понадобится вам самому…
- Нет, не думаю, - заверил ее Майкл. - Я сумею удержаться.
- Мм, стойкий парень, значит? – улыбнулась она. – Зачем тогда вы пришли на этот фильм, если вас не тянет на такие вот грустные и сентиментальные мелодрамы?
Он взглянул на нее с лукавой улыбкой и ничего не ответил.
- Ну, неважно! Я знаю… Кейт Уинслетт! – Джинни погрозила ему пальцем. - И не говорите больше ничего…
- Я слышал, она очаровательно демонстрирует свои украшения и другие… атрибуты…
Джинни хихикнула.
- Ну, можно и так выразиться…
Он рассмеялся.
- А еще я слышал, что Леонардо очень нравится дамам.
- О да, могу себе представить. В нем есть что-то от сказочной мечты. Но лично я предпочитаю, чтобы мои мужчины были все-таки немного постарше. Знаете, кто-нибудь, кто окончил среднюю школу до 1997 года… - Она засмеялась. – У меня действительно есть свои собственные стандарты…
- Отлично, - произнес Майкл прочувствованным тоном. – Я очень рад узнать, что соответствую требованиям, предъявляемым к тем, кто имеет счастье быть вашими мужчинами…
Джинни в замешательстве подняла на него глаза. Его слова неожиданно прозвучали так серьезно. Она пожала плечами, решив считать это просто очередным поддразнивающим замечанием, и сменила тему.
- Подводные сцены тоже производят впечатление… по-настоящему украшают это шоу. Глубина погружения просто невероятная…
Он кивнул.
- Да, вне всякого сомнения, в отпуске вы ныряете совсем не так…
- Вы правильно догадались! – сказала она. – Вы тоже этим увлекаетесь?
Он посмотрел вниз, на свои ноги, и его пальцы стиснули подлокотники. Выражение глубокой печали прошло по его лицу.
- Нет, с тех пор как я попал в это кресло, - ответил он.
- О, но это не должно вас останавливать! – воскликнула Джинни, положив ладонь на его руку. – Я вот все равно продолжаю нырять.
- Продолжаете?
- Конечно. Вам только нужно окончить специализированные курсы, и вы станете просто суперныряльщиком, - объяснила ему Джинни. – Для меня всё это осталось практически прежним…
- Правда? – спросил он.
- Да, правда, - усмехнулась Джинни. – Я, как и раньше, паршивый пловец, и волосы по-прежнему забиваются мне под маску, а влезть в гидрокостюм – это такая головная боль…
Майкл рассмеялся.
- Это придает мне смелости. Может быть, в следующий раз я отправлюсь вместе с вами.
- Конечно. Это было бы замечательно!
Они обменялись сияющими улыбками, когда фильм начался.
Джинни забыла обо всем, полностью поглощенная событиями на экране. В какой-то момент она полезла в сумочку за бумажным платком, но Майкл накрыл ее руку своей ладонью.
- Вот, возьмите, - сказал он, предлагая ей свой платок.
Она поблагодарила и взяла его.
Джинни увлеченно смотрела фильм, в то время как Майкл наблюдал за ней. Безусловно, думал он, эта привлекательная, умная женщина не может быть той террористкой, которой ее считает Первый Отдел.
На следующей печальной сцене он взял ее руку в свою и пожал сочувственно и понимающе. Они держались за руки до самого конца фильма.

* * *

- Мое любимое место, - проговорила Джинни, потянувшись за новым куском пиццы, - это то, когда она возвращается к своему бывшему возлюбленному и ко всем, кто остался на корабле, и воссоединяется с ними и со своим любимым – и они оба снова становятся цельными личностями…
Она посмотрела на Майкла через стол блестящими глазами. Они сидели в ресторанчике недалеко от кинотеатра, куда он пригласил ее после сеанса.
Его лицо потемнело.
- Да, это должно быть приятно – снова быть целым.
Он подумал о своем детстве и о том, какой он теперь. Сколько времени прошло с тех пор, когда он мог быть просто самим собой – безо всех этих уловок и обмана?
- Слишком плохо то, что они сумели достичь этой целостности только в смерти, - продолжал он. – Фильм не преувеличивает эту сторону вопроса…
- Эй, это не то, что я имела в виду! – она положила ладонь на его руку. – Майкл, цельность – это состояние души, а не тела…
- Неужели? - спросил он с горечью. Майкл подумал о Первом Отделе. Он был пойман в эту ловушку, точно так же, как для Джинни стало ловушкой ее кресло.
- Да, черт побери, да! – Джинни наклонилась вперед, оперевшись о столик, и заговорила быстро и взволнованно:
- Они любили друг друга! Неужели вы думаете, что если бы он выжил и был искалечен, попал в такое вот кресло – что это хоть что-то значило бы для нее? Или если бы она была изуродована, то он любил бы ее хоть немного меньше?
Джинни вздохнула и откинулась на спинку своего кресла.
- Они были цельными, потому что воссоединились друг с другом, были вместе…
Майкл улыбнулся ей.
- Вы романтик, - проговорил он насмешливо.
- Ладно, - сказала она чуточку воинственно, готовая к обороне, - объясните-ка мне вот что. Если бы ее заботило внешнее – деньги, наружность, словом, всякая показуха, - она была бы вполне счастлива со своим женихом, верно?
Она покивала в знак подтверждения своей правоты.
- У него были все эти ВНЕШНИЕ достоинства, но внутри…
- Внутри он был мертв, - сказал Майкл. – У него была уродливая душа...
- Вот именно! – согласилась Джинни с улыбкой.
Майкл подумал о Никите. Джинни была права. Он любил в Никите ее красоту, но, вспоминая те моменты, когда он любил ее больше всего, он знал, что это было не тогда, когда она была красиво одета и причесана, так что каждый волосок лежал на своем месте – хотя он и тогда восхищался ею, как восхищался всегда.
Он вспоминал о том, как она выглядела в клетке, когда они были пленниками Красной Ячейки. Ее лицо было изодрано и окровавлено, голос был хриплым и полным страдания. На коленях, плача, она выкрикивала местонахождение нового командного центра Первого Отдела, чтобы спасти ему жизнь…
Никита любила его, он знал это. И в тот момент он осознал, как сильно он сам ее любит…
- Вот, возьмите платок, - сказала Джинни, заметив слезы у него на щеке. – Я знала, что этот фильм на вас подействует. Просто у вас отсроченная реакция…
- Да, я так и подумал…
Она снова накрыла его руку своей.
- Майкл, я поняла, что вы не так давно в этом кресле…
Господи, подумал он, я прожил в Отделе двенадцать лет. И так и не приспособился к этому. Он был раздавлен, изуродован, его душу украли у него…
Майкл поднял на нее глаза.
- Вы имеете в виду, что я привыкну к нему?
- Нет! Нет, я говорю не об этом, - она покачала головой. – Все эти… неприятности… в них нет ничего смешного. И всё это очень нелегко…
Она помолчала.
- Я хочу сказать, что вы сейчас находитесь в тяжелой и жестокой ситуации… бесчеловечной ситуации. Но перестать быть человеком – это нечто совершенно другое. Не смешивайте два этих понятия, и с вами все будет в порядке…
Майкл сжал ее руку. Эта женщина никак не может продавать государственные секреты террористам, подумал он, такое абсолютно исключено. Разведка Отдела ошиблась. Если Джинни и замешана в этом, то сама того не знает, - теперь он был полностью уверен.
Майкл проговорил мягко:
- Это помогло мне. То, что вы сказали. Спасибо вам…
Джинни улыбнулась.
- Вы очень сильный человек, знаете. Очень мужественный…
Ее глаза снова лукаво блеснули.
- Вы позволили мен весь вечер заливать слезами ваш платок, а потом терпели мои философские рассуждения, и вы все еще здесь! Вы пока что не убежали с воплями…
Она улыбнулась.
- Я поражена…
Майкл засмеялся. Ее рука по-прежнему лежала в его ладонях, и он начал ласково поглаживать ее пальцы. Глядя ей в глаза, он сказал:
- И я тоже. Очень…
Она потеряла дар речи от удивления. Ее глаза широко раскрылись.
- Джинни, я хотел бы увидеться с вами снова, если вы не против, - проговорил Майкл с нерешительной улыбкой. – Расскажите о других требованиях, которые вы предъявляете к поклоннику – соответствую ли я вашим запросам?
Джинни улыбнулась и расслабилась, тихонько засмеявшись.
- Помимо того, чтобы выйти из периода полового созревания, хотите сказать?
Он кивнул.
- Так, давайте посмотрим. Хорошо бы быть мужчиной… - она усмехнулась. – У меня действительно есть свои стандарты…
- Думаю, в этом отношении я подхожу, - проговорил Майкл с ответной усмешкой.
- Да, несомненно, - ее глаза снова сверкнули. – Посмотрим дальше. Зеленые глаза. Пожалуй, великолепные зеленые глаза сгодятся…
Он улыбнулся.
- И?..
Она погладила прядь его волос.
- Густые волнистые волосы – это неплохо…
- Пока что со мной всё в порядке, - снова кивнул он.
- И НАКОНЕЦ… - Джинни наклонилась вперед и перешла на шепот:
- Он должен хорошо целоваться…
Она дотронулась до его губ кончиками пальцев. Майкл поцеловал их.
Она замерла и выпрямилась, внезапно смутившись. Он продолжал смотреть на нее – очень внимательно.
- О’кей, - сказала она, откинувшись в кресле. – Это решает вопрос. Вы можете увидеть меня снова…
- Завтра? – спросил он нетерпеливо.
Джинни рассмеялась.
- Хорошо. Чем вы хотите заняться?
- Чем вам будет угодно, на ваше усмотрение, - ответил он. – Но никаких океанских круизов и первых рейсов нового корабля…
- Нет, определенно нет! – согласилась она со смехом. – Никаких морских путешествий! О… - ее лицо вытянулось от огорчения. – Я только сейчас вспомнила… завтра мне нужно кое-что сделать. За городом… - Она смущенно посмотрела на него.
- Я свободен весь день, - сказал Майкл. – Может быть, я могу поехать с вами?
Она застенчиво улыбнулась.
- Это было бы замечательно. Я буду очень рада. У меня деловая встреча, - объяснила она. – Но это займет не очень много времени. А потом мы сможем пройтись по магазинам или пообедать где-нибудь, или…
- Опять сходить в кино? – предложил он.
- Вы хотите снова посмотреть этот фильм? – спросила она радостно. – Правда?
- Да. Кейт была прелестна…
Она бросила в него кусочком хлеба в шутливом негодовании, проговорив с улыбкой:
- Честный человек! Честный, но поверхностный…
- Вы имеете что-то против поверхностных людей? Тогда я в незавидном положении… - сказал он с самым невинным видом.
Джинни хихикнула.
- Ну, пожалуй, я могла бы с этим смириться, если поцелуи будут достаточно качественными…
Он послал ей воздушный поцелуй через стол.
- Выясним это завтра, - пообещал он.
Завтра информация должна была быть куплена Красной Ячейкой.
Они дружно рассмеялись, и Майкл, нагнувшись к ней, незаметно опустил миниатюрное следящее устройство в ее сумочку, лежавшую на столе.
Да, подумал он, завтрашний день обещает быть интересным.

* * *

Ранним утром следующего дня Майкл расхаживал взад и вперед по своей квартире. Он бросил быстрый взгляд на стоявшее в углу комнаты инвалидное кресло, в котором, как он знал, ему предстояло провести еще один день. Ему была ненавистна сама мысль о том, чтобы снова вернуться в это кресло.
По крайней мере у него есть возможность выбираться оттуда, в отличие от некоторых других людей, подумал он.
Это была не единственная мысль, которая беспокоила его и заставляла безостановочно ходить по комнате. Почему Джинни оказалась вовлечена в дела Красной Ячейки? Разведка сообщила еще кое-что – передача денег за микрочипы с украденными сведениями состоится сегодня.
Информатор Отдела, к несчастью, раскрытый, успел только назвать сегодняшнюю дату и имя Джинни, прежде чем его убили. Это было всё, от чего они могли оттолкнуться.
Инстинкты Майкла твердили ему, что Отдел должен ошибаться относительно Джинни. Она не тот человек, который способен предать свою страну и продавать секретные сведения террористам.
Кто-то ее использует.
Кресло, подумал он. Может быть, ее используют из-за кресла – оно служит для транспортировки микрочипов. Нужно найти способ обследовать его. Джинни доверяет ему. Он придумает, как это сделать.
Майкл скривился. Почему так получается, что он причиняет боль каждому, кто доверяет ему?
Он вздохнул и направился к креслу, которое поджидало его в углу. Пора.

* * *

Джинни открыла дверь на его стук и отъехала назад, пропуская Майкла в квартиру.
- Доброе утро, - приветствовала она его с улыбкой. – Хотите кофе?
- Конечно, - сказал он, улыбнувшись в ответ. – Спасибо.
Она развернулась и двинулась на кухню. Квартира была просторной и светлой, с несколькими высокими окнами. Кухня была окрашена в жизнерадостно желтый цвет, и повсюду стояли цветущие растения в горшках.
Разделочный стол и раковина были ниже, чем обычные, но как раз соответствовали по высоте креслу Джинни. Майкл понял, что вся квартира приспособлена специально для нее, или для кого-то подобного ей. Для того, кто вынужден смотреть на мир с высоты инвалидного кресла.
Джинни налила кофе в керамическую кружку и подала ее Майклу. Они устроились за кухонным столом напротив друг друга.
- Спасибо, - сказал он снова, отпив кофе. Время поджимало; Майкл знал, что должен перейти прямо к делу.
- Расскажите об этой деловой встрече, на которую вы собрались, - начал он.
Джинни уставилась в свою собственную кружку с кофе, и было видно, что ей неловко. Она ничего не ответила.
- Простите, - извинился Майкл. – Я не хотел лезть в ваши личные дела…
- Нет, все нормально, - сказала Джинни. – Вы ни во что не лезете. Просто в таких вещах неудобно признаваться…
- Понимаю, - кивнул Майкл сурово и торжественно. – Вы наняли частного детектива проверить меня… - Он усмехнулся. – Вы хотите выяснить, сказал ли я вам правду. Вам хочется знать, действительно ли мои волосы вьются от природы, или я что-то делаю с ними, - продолжил он свои поддразнивания. – И вправду ли у меня зеленые глаза, или я завлек вас цветными контактными линзами…
- Я… я должна встретиться с врачом, - сказала она тихо.
- О, нет, - отозвался он с трагическим видом. – Дела обстоят хуже, чем я ожидал. Вы хотите, чтобы этот врач осмотрел меня и определил, действительно ли я мужчина…
- Майкл! – Она наконец рассмеялась. – Вы НЕСНОСНЫ! Нет, я совершенно во всем этом уверена…
- Тогда что же? В чем дело? – он взял ее за руку.
- Вы, наверное, подумаете, что я какая-то ханжа и лицемерка или что-то в этом роде, - начала Джинни и подняла на него глаза, – после всего, что я наговорила вам насчет того, что надо принимать вещи такими, какие они есть, и что физическая сторона ничего не значит…
- Разве мы говорили об этом? – Майкл окинул ее озадаченным взглядом. – А я-то думал, мы обсуждали прелести Кейт Уинслетт…
- Я серьезно, Майкл.
Он сжал ее руку.
- Что это? Расскажите мне.
Джинни глубоко вдохнула для храбрости.
- Я знаю, что это звучит глупо и безнадежно, но я посещаю этого врача, потому что он может помочь мне снова начать ходить… - Она подалась вперед. – Понимаете, каждый день появляются новые научные разработки, новые технологии. А этот врач работает на самом передовом рубеже. Я езжу к нему несколько раз в месяц, и он проверяет, как продвигается дело, и консультируется с другими врачами, которые приходят туда…
- А что это за лечение? – спросил Майкл; его голос стал напряженным.
- Это какие-то очень высокие технологии. Есть только один прототип, и я – первая, на ком его испытывают. – Она сделала паузу, и на ее лице появилось выражение решимости. – Я знаю, что меня изучают как лабораторную крысу. Это очень тяжело и болезненно, но я чувствую, что должна продолжать. Ради себя, и ради других, таких же, как я, кому это может помочь, - закончила она откровенно.
Майкл помрачнел.
- Это действует?
- Ну, пока что никаких изменений. Но доктор Эдвардс говорит, что еще просто слишком рано.
Она помолчала.
- Вы все еще меня уважаете?
Майкл нежно посмотрел на нее и, поднеся ее пальцы к своим губам, поцеловал их.
- Больше, чем когда-либо, - сказал он искренне.
Джинни улыбнулась, успокоившись.
- Вы по-прежнему хотите отправиться со мной? Может быть, доктор Эдвардс сумеет помочь и вам.
- Разумеется, я хочу поехать с вами, - ответил Майкл. – А как конкретно выглядит эта процедура? Почему это болезненно?
Какое-то мгновение Джинни молча смотрела на него, а затем отъехала от стола и остановила свое кресло рядом с Майклом. Она задрала рубашку с правой стороны и одновременно сдвинула вниз пояс своих широких брюк. На ее правом бедре было красное воспаленное утолщение размером около трех квадратных дюймов. Это было похоже на маленькую коробочку, имплантированную ей под кожу.
- Сначала они пробуют на этой ноге, - объяснила Джинни. – Я, правда, не всё понимаю, но там используются микрочипы. Ну, знаете, чтобы посылать сигналы нервам…
Майкл стиснул зубы. Он почувствовал себя так, точно сейчас заплачет снова. Поездки Джинни на «лечение» представляли собой на самом деле обмен микрочипов. Приходившие туда «врачи» были, вероятно, покупателями из Красной Ячейки.
Майкл взмолился, чтобы существовал какой-нибудь специальный ад, предназначенный исключительно для людей, так безжалостно эксплуатирующих чужие надежды и мечты. Он не мог больше откладывать встречу с доктором Эдвардсом.
Если бы только удалось не вовлекать ничего не подозревающую Джинни ни во что дальнейшее… Но она должна была приехать на эту встречу, как и было запланировано.
- Я думаю, что предпочел бы отправиться туда вместе с вами и переговорить с доктором Эдвардсом, если вы не будете против, - мягко попросил Майкл.
Она так и просияла и робко опустила голову.
- Я так счастлива… из-за этого, и вообще… - сказала она.
Извинившись, Джинни уехала в спальню, чтобы взять свитер. Когда она удалилась за пределы видимости, Майкл достал свой сотовый и вызвал Отдел.
Он положил телефон назад в карман с выражением угрюмого удовлетворения на лице. Судьба доктора Эдвардса была решена, и ждать осталось недолго.

* * *

В коридоре, ведущем к кабинету доктора Эдвардса, Майкл остановил Джинни.
- Пожалуйста, подождите минутку, – сказал он.
Она развернула свое кресло, чтобы посмотреть на него.
- Да, Майкл?
Джинни увидела его лицо. В нем шла какая-то борьба.
- Вы нервничаете? Вам дурно? – спросила она. – Я могу встретиться с вами попозже, если вы не хотите зайти прямо сейчас…
В течение нескольких последних минут Майкл слушал по компьютерной связи сообщения всех оперативников, отправленных на эту операцию. Здание было окружено, агенты Отдела находились также и внутри, в коридорах и соседних кабинетах.
Майкл знал, что это последние мгновения, которые он проводит с Джинни. Он подкатил свое кресло параллельно к ней, так, что их кресла смотрели в противоположных направлениях, а они с Джинни оказались лицом к лицу.
- Нет, - сказал он. – Я по-прежнему намерен пойти с вами. Просто я хотел вам сказать…
Он взял ее за руку.
- Я думаю, что вы очень смелая женщина…
Джинни засмеялась.
- Да ну, неужели! А где вы были прошлым вечером? Разве вы не видели, как я съеживалась от страха при каждой жуткой сцене в фильме?
Она покачала головой.
- Да я самая большая трусиха в мире…
Майкл крепко стиснул ее руку.
- Нет, - проговорил он настойчиво, встретившись с ней глазами. – Нет, это не так. Вы красивый и сильный человек с красивой душой…
Он поцеловал ее, перегнувшись через подлокотники их кресел. Джинни на миг замерла, пораженная, а потом ответила, положив руку ему на плечо и притянув его так близко к себе, как только могла.
Этот поцелуй не был легким и игривым, как тот, которым он дразнил ее утром. Его рот решительно придвинулся к ее губам, как если бы он старался выразить всё, о чем хотел сказать ей, в эти последние секунды – свое уважение, свою заботу, свою нежность, свое сожаление, свою потребность в том, чего у него не было.
Он поцеловал ее так, словно она могла одарить его частицей своей цельности, словно ее прекрасная, здоровая, чистая душа могла исцелить его, сломленную.
Джинни ответила на его поцелуй, каким-то образом ощутив, что именно в этот момент Майкл был слабейшим из них двоих, каким бы невозможным это ни казалось. Она поцеловала его мягко и нежно, давая, а не беря, как будто наделяя его той силой, которую он искал.
Поцелуй прервался, и Джинни опустила голову на плечо Майклу.
- Ну вот, - сказала она тихо, - вы безусловно прошли проверку в поцелуйном департаменте, и ваша высокая квалификация подтверждена… - Ее слова были игривыми, но тон – серьезным.
Она погладила его по щеке.
- Вы можете быть моим мужчиной, Майкл. Моим с этой минуты…
Он крепко обнял ее.
- Да, я ваш. Помните это…
Майкл восхищался ею больше, чем едва ли не всеми, кого когда-либо встречал. Он постарается сделать для нее всё, что сможет, - всё, чтобы защитить ее любым доступным ему способом. И он сожалел о том, что способ, которым он может помочь Джинни, причинит ей новую боль.
Он еще раз легко поцеловал ее в губы и отпустил. Улыбаясь, он проговорил:
- Идите, не позволяйте мне помешать вам явиться на вашу встречу вовремя.
Она улыбнулась в ответ.
- Вы правы. Мы проведем вместе весь день, хорошо?
Джинни была так неправдоподобно, так невероятно счастлива. Она лихо развернула свое кресло и с беззаботным смехом устремилась вперед, к кабинету доктора Эдвардса. Она уже не увидела мрачного выражения на лице Майкла, который остался позади нее.
И она не увидела, как он достал пистолет из кармана пиджака и прицелился в нее.

* * *

Майкл тщательно прицелился в Джинни и выстрелил. Дротик, содержавший ампулу со снотворным, попал ей точно в основание шеи. Сила удара вытолкнула Джинни из кресла, и она резко нырнула вперед. Майкл был готов к этому и, мгновенно вскочив со своего кресла, подхватил ее, прежде чем она упала.
Бережно удерживая в руках ее безвольное тело, он отнес Джинни в дальний угол приемной. С величайшей осторожностью он опустил ее на пол за высокой массивной кушеткой, убедившись, что там она не окажется на линии огня.
Он остановился, чтобы еще раз проверить свой пистолет и удостовериться, что тот заряжен полным комплектом дротиков со снотворным. Он бы очень хотел использовать настоящие боевые патроны, и калибром покрупнее, на докторе Эдвардсе и его сообщниках, но Отдел желал получить их живыми.
Он негромко проговорил в устройство связи:
- Беркофф, я внутри. Всем группам – двадцатисекундная готовность.
- Подтверждаю, - послышался у него в наушнике спокойный голос Беркоффа.
Майклу действительно потребовалось всего двадцать секунд.
Стеклянная перегородка, отделяющая приемную от стола регистрации, была закрыта, и за ней никого не было.
Придвинувшись вплотную к двери, ведущей во внутренние помещения, Майкл различил голоса, доносящиеся из кабинета. Судя по ним, там находилось по меньшей мере четверо мужчин. Их беседа звучала вполне по-дружески, и кто-то из них смеялся.
Он медленно повернул дверную ручку и, беззвучно открыв дверь, вышел в коридор.
Никто не остановил его. Доктор Эдвардс, по-видимому, слишком беспечно относился к вопросам безопасности. Поскольку он имел дело с доверчивой Джинни, то неудивительно, что он решил, будто ему не нужна никакая серьезная защита.
Из открытой двери кабинета, находившегося через две комнаты дальше по коридору, снова донесся смех. Майкл приступил к делу.
За считанные секунды он преодолел расстояние до нужного кабинета и, пинком распахнув дверь, ворвался внутрь и открыл огонь.
Пятеро мужчин уставились на него с одинаково ошеломленным выражением на лицах. Двое из них попытались было достать свое оружие, но дротики со снотворным настигли их, прежде чем они успели выстрелить.
Всё стихло. Пятеро мужчин, все одетые в медицинские халаты с опознавательными табличками, где были указаны их докторские звания, больше не смеялись. Они неподвижно лежали на полу или обмякли в креслах.
- Цели обезврежены, - доложил Майкл.
Он услышал шум в соседнем помещении. Это прибыла группа Б.
Майкл проверил каждое бесчувственное тело в комнате, внимательно читая надписи на именных табличках, пока не обнаружил того, кого искал.
Командир группы Б, Уилсон, первым добрался до входа в кабинет.
- В здании чисто, сэр, - сообщил он Майклу.
- Хорошо, - последовал краткий ответ. Майкл удерживал за шиворот одного из «врачей» в сидячем положении в кресле за письменным столом. Его нагрудная табличка гласила: «Д-р Эдвардс, доктор медицины».
Уилсон приказал своему отряду, стоявшему в коридоре у него за спиной:
- Заберите эту падаль в фургон.
- Минуту, - сказал Майкл. Оперативники остановились и наблюдали за тем, как Майкл с размаху впечатал голову доктора Эдвардса в стол. Затем он схватил его за волосы и потянул вверх, пока тот не оказался на ногах. Майкл дважды с силой ударил доктора по ребрам. Потом, отпустив его волосы, с удовлетворением увидел, как доктор Эдвардс повалился вперед, снова врезавшись головой в край стола.
- Он сопротивлялся, - проговорил Майкл ровным тоном.
Уилсон ухмыльнулся.
- Вот-вот, мне тоже так показалось, - отозвался он, его широко раскрытые голубые глаза были совершенно невинными. Он подмигнул Майклу.
- Микрочипы в безопасности? – спросил он.
- Я сам позабочусь об этом, - ответил Майкл.
Он предоставил группе Б заниматься их делом и вернулся в приемную. Там находился один из оперативников, который охранял Джинни. Он посмотрел на Майкла, ожидая приказаний.
- Возьми ее кресло, - сказал ему Майкл. Тот кивнул и отправился выполнять распоряжение.
Майкл опустился на одно колено рядом с Джинни, очень бережно поднял ее на руки и отнес в фургон. Там он устроил ее у себя на коленях, положив ее голову к себе на плечо и обняв ее, словно для того, чтобы защитить.
Она лежала так в объятиях Майкла всю дорогу, пока они ехали в Отдел.

* * *

Джинни застонала, медленно и неохотно приходя в себя. Боль обожгла ее изнутри. Участок на правом бедре мучительно болел, точно какие-то маленькие чудовища прогрызали себе путь в ее плоти.
Она скорчила гримасу, плотнее зажмурившись. Волна боли на миг отступила, и она, вздохнув, открыла глаза.
Это была стерильно-белая больничная палата. Джинни снова застонала. Боже, как же она ненавидела больницы. Что она здесь делает? И где Майкл?
Джинни повернула голову и встретилась глазами с привлекательной темноволосой женщиной, стоявшей около ее кровати. Женщина приветливо улыбнулась ей.
- Здравствуйте. Как вы себя чувствуете? – спросила Мэдлин.
- Бок… болит… - выдохнула Джинни. От боли было трудно говорить – и даже мыслить ясно. Она все еще была слабой, оглушенной и дезориентированной. Джинни моргнула несколько раз, чтобы прогнать из головы туман.
- Это вполне естественно, - продолжила Мэдлин сочувственным тоном. – Вам нелегко пришлось…
- Что… случилось? – спросила Джинни и снова замолчала, пытаясь сфокусировать взгляд.
- Вы потеряли сознание и упали прямо на имплантант в вашем бедре. Он сломался и рассыпался на части внутри вашего тела. Его пришло удалить, - ответила Мэдлин.
Ее улыбка стала несколько натянутой. Она видела так много жестокости, столько отвратительных сторон человеческой натуры; и сама совершила немало. Ее даже удивило, почему то, что сотворили с Джинни, так сильно подействовало на нее.
Но тут же ее улыбка стала более непринужденной и искренней. Мэдлин дала вполне достаточный выход владевшим ею чувствам, проведя чрезвычайно основательный и подробный допрос «доктора Эдвардса».
Он оказался посредником, кем-то вроде брокера. Эдвардс выдал всех своих информаторов в правительстве, равно как и своих покупателей из Красной Ячейки.
В целом, этот день прошел очень плодотворно.
Джинни оставалась последним свободным концом, который следовало связать с другими. Мэдлин взглянула сверху вниз на женщину, лежащую на кровати.
- С вами всё будет отлично, - сказала ей Мэдлин. – Вы также полностью выздоровеете после отравления газом. Сегодня вам очень повезло.
Джинни изо всех сил старалась не впасть в панику. Что-то в интонациях Мэдлин ужаснуло ее. Она яростно встряхнула головой, чтобы прояснить мозги, и собрала всю свою волю, чтобы сосредоточить внимание на разговоре с Мэдлин.
- Что вы имеете в виду? – спросила она, задрожав. – Каким газом?
- В той части здания, где вы находились, произошла утечка газа, - объяснила Мэдлин. – Доктор Эдвардс и его коллеги были уже мертвы, когда вы прибыли туда. Вы тоже погибли бы, если бы не ваш друг Майкл, - закончила она.
Джинни почувствовала, что не может дышать. Ужасающее ощущение страха и отчаяния захлестнуло ее.
- Майкл! – проговорила она, задыхаясь и всхлипывая. – Пожалуйста, скажите, где Майкл?
Мэдлин участливо потрепала ее по руке.
- Я сожалею, дорогая. Он не справился с этим.
Иная боль, гораздо более сильная и подавляющая, чем любые телесные страдания, которые она когда-либо испытывала, затопила ее. Из ее горла вырвался мучительный, бессловесный плач. Слезы покатились по щекам, и Джинни крепко вцепилась в простыни, чтобы удержаться от крика.
Мэдлин знала, что Джинни нравятся герои, поэтому она дала ей такого героя.
- Мы думаем, что единственная причина, по которой вы остались в живых – это то, что ваш друг заметил опасность и вытолкнул вас обратно в коридор, где вы и упали, потеряв сознание.
Мэдлин снова похлопала ее по руке.
- Очевидно, газ подействовал на него прежде, чем он сумел выбраться сам…
И тогда Джинни вскрикнула, повернувшись набок. Она закрыла лицо руками. Все ее тело сотрясалось от глубоких безутешных рыданий, которые все-таки прорвались наружу.
Ей чудилось, что она падает по спирали в бездну, в черную бездонную яму боли и горя.
- Майкл, нет… Нет! Майкл! – взывала она к нему из этой бездны, но знала, что он никогда не услышит ее.
Мэдлин шагнула вперед и повернула регулятор на капельнице, добавив в ее содержимое дозу транквилизатора.
Джинни постепенно затихла и успокоилась, ее рыдания стали глуше.
- Майкл… - прошептала она.
Прежде чем она впала в забытье, перед ней возник образ. Она увидела Майкла, который снова может ходить. Он улыбался, его душа и тело вернулись к целостности. Он был счастлив и свободен от боли, и с ним были люди, которых он любил и которые любили его.
Она глубоко вздохнула. Она молилась, чтобы этот образ был правдой, чтобы с Майклом действительно всё было хорошо. Ей хотелось верить, что его душа не умерла, что он живет – где-то, как-то…
Чувство покоя постепенно овладело ею. Смежив веки, она расслабилась, поддавшись действию лекарства, и уснула.
Майкл, наблюдавший за ней через специальное окно, прислонился лбом к холодному стеклу и закрыл глаза.
- Прости меня, Джинни, - сказал он тихо.

* * *

Майкл выпрямился и отошел от окна, когда услышал, что дверь открылась. Он обернулся и увидел, что к нему подходит Мэдлин; на ее лице было написано сочувствие.
- Она сильный человек, Майкл. Такая, как ты описал ее. С ней всё будет нормально.
Майкл только кивнул.
- Мы отпустим ее сегодня, чуть попозже.
- Хорошо, - коротко ответил он.
Мэдлин задумчиво разглядывала Майкла. Что-то ей подсказывало, что он не ощущает это задание завершенным, что ему нужно еще что-то.
- Что, Майкл? – спросила Мэдлин, встретив его пристальный взгляд.
Майкл с минуту изучал ее лицо, стараясь прочесть то, что оно выражало. Очевидно, то, что он увидел там, удовлетворило его, и он решил обратиться к ней со своей просьбой.
Он достал рабочую панель из кармана пиджака и протянул ее Мэдлин.
- Я собрал всю текущую информацию о законных исследованиях в области восстановления нервных функций у людей с повреждениями спинного мозга.
Мэдлин приподняла бровь.
- Продолжай, - сказала она.
- Есть прекрасная программа в одном университете недалеко от того места, где живет Джинни, в соседнем штате, - Майкл сделал глубокий вдох. – Я бы хотел, чтобы ее включили в эту программу для лечения.
Мэдлин улыбнулась.
- Звучит достаточно просто и скромно. Мы позаботимся об этом.
Майкл кивнул.
- И еще одно… - проговорил он.
- Да, что именно?
Майкл заколебался. Он хотел дать Джинни какую-то компенсацию за помощь Отделу, вроде денег, которые ему удалось перевести на имя Лизы Фэннинг. Но сделать то же самое для Джинни не было ни времени, ни возможности.
Не столько вина, сколько его чувство справедливости заставляло его сейчас просить о вознаграждении для Джинни. Это – и еще то, как она ободрила и поддержала его, напомнив ему, что он по-прежнему человек.
Он был полон решимости добиться этого сейчас.
- Эта программа не очень хорошо финансируется, - ответил Майкл. – Они могут достигнуть существенных успехов гораздо быстрее, если…
- Если у них будет еще несколько миллионов долларов? – закончила Мэдлин с улыбкой.
- Да, - Майкл просительно посмотрел на нее.
Мэдлин не могла припомнить, когда Майкл в последний раз просил о чем-то для себя или для кого бы то ни было. Несомненно, этот случай для него невероятно важен.
Мэдлин обернулась, чтобы заглянуть в окно. Несколько секунд она задумчиво изучала спящую Джинни. Майкл явно испытывал потребность быть для нее героем каким-то реальным путем, помимо той вымышленной истории, которую они скормили ей.
Она приняла решение.
- Очень хорошо, Майкл. Поскольку Агентство не знает точной суммы, которую Красная Ячейка заплатила за ту информацию, давай просто сообщим им число, на несколько миллионов меньшее, чем на самом деле, - это ведь вполне нам по силам?
Майкл перевел дыхание. Его плечи, сведенные напряжением, немного расслабились.
- Спасибо, - сказал он.
Мэдлин кивнула и направилась по коридору назад в свой кабинет. В отличие от Шефа, который верил, что угрозы ликвидации и выговоры – лучший способ держать в узде оперативников, она считала, что нет никакого вреда в том, чтобы время от времени награждать их.
Это – еще кое-что, что можно использовать против них. Знать желания и слабости своих подчиненных всегда полезно.
Она улыбнулась про себя. Да, так или иначе, это была исключительно успешная операция – во всех отношениях.
Майкл встал у окна и положил ладонь на толстое стекло.
- Удачи, - прошептал он Джинни по-французски.
Он надеялся, что она обретет ту свободу от своего плена, к которой стремилась. Он знал, что никогда не будет свободен сам, но Джинни дала ему новую надежду – что он как-нибудь сумеет вынести это, свою жизнь в Отделе.
Непреодолимое, страстное стремление родилось в нем. Больше чем чего бы то ни было, он хотел увидеть Никиту, услышать ее голос, просто быть с ней. Может, он наберется храбрости пригласить ее куда-нибудь.
Майкл на мгновение улыбнулся. Интересно, плачет ли она в кино, подумал он.
Неожиданно легкими шагами он быстро пошел по коридорам Первого Отдела.

____________________
* Второе название добавлено мной. – примечание переводчика.