Половодье.

(по замыслу Дж. Д)

Жизни всех людей протекают по-разному. Каждому из нас предопределено выполнить на этом свете определенную функцию; мы получаем отведенный нам процент радости и жизнь наша от этого становится ярче и приятнее. Немногие среди нас могут похвастаться тем, что совершили в жизни своей что-то героически-запоминающееся. Частенько, фамилия на могильной плите не может сказать больше о покоящемся, чем дата рождения и смерти. Мы проживаем разную жизнь: кто-то в роскоши и богатстве, кто-то - в бедности и нищете. Мы питаем похожие надежды, строим дома по одинаковому образцу и подобию, а после смерти получаем практически те же, что и у соседа участки земли, теперь уже в вечное пользование.
Жизнь Рассела Айра Кроу, в противовес многим, нельзя было назвать однообразной и монотонной. Он родился в семье имеющей непосредственное отношение к кино, перепробовав множество профессий, тоже стал актером. Мгновенно вспыхнувшая кино-слава стала его бичом и елеем. Также как раньше он отдавался всей душой музыке, теперь появилась страсть к земле, землевладению, фермерству. Любимая скотина подчас беспокоила его гораздо больше собственных отношений с девушками. Но романов Рассел пережил множество. Какие только красотки не побывали в его постели, в основном своем, знаменитые певицы, актрисы, спортсменки. Их имена, частенько, не уступали блеску имени Рассела. Но для него не имели особых ценностей. На съемочной площадке Кроу вел себя как дикарь, вольнодумец, почти негодяй. Его старались обходить стороной, как человека способного на неблаговидные поступки. А он бросал всем вызов и получал удовольствие, когда наблюдал перекошенные от злости, недоумения и гнева физиономии. В Нана Глен - своем имении, расположенном в 25 километрах от Коффс Харбор в Новом Южном Уэльсе он чувствовал себя совершенно свободным. Земля преображала его, делая милым, спокойным, удивительным.
Знакомство с соседкой по земле в долине Орара - Петой Уилсон - не воспринималось как "нечто из ряда вон". - Еще одна блондинка, и только. Но, получив возможность узнать Пету получше, Рассел понял, что судьба свела его с совершенно неординарным человеком. Он смотрел все ее фильмы, к сожалению весьма немногочисленные, симпатизировал ей как красивой женщине, а потом рассмотрел в ней особенную личность - чрезвычайно талантливую, находчивую и также влюбленную в землю, как и он сам. Любовь не ударила его, как электрическим током, просто однажды проснувшись Расс понял, что его жизнь без Петы становится скучна и одинока. К сожалению, его любимая была замужем и могла предложить ему только теплую дружбу. Смирившись с потерей, которая не была неожиданной, Рассел Кроу сделал предложение Даниэль Спенсер - молодой певице с большим будущим. Свадьба проходила в базилике Рассела - Нана Глен, она собрала множество гостей и кучу сплетен неутихавших целых полгода. Невеста не была похожа на прошлую пассию Рассела - она была невысокого роста, хрупкой и необычайно женственной. Но для него оказалась действительно всего лишь "еще одной блондинкой". Не прошло и полугода, как к собственному сожалению Рассел понял, что женщина, с которой он хотел связать свою жизнь до конца и, казалось бы, предназначенная ему судьбой, совершенно не та, какой казалась. Он обманывал себя, единственной нужной ему женщиной была та, которую многие называли Никитой.
***
В Нана Глен царило запустение. Уже несколько месяцев в доме не убирали. Даниэль спокойно сидела в столовой и неторопливо поедала мороженое и сахарное печенье. Ее огромный живот выпирал так, что казалось, она в любую минуту готова произвести ребенка на свет.
Рассел вошел в дом и остановился в дверях столовой, наблюдая за Даниэль. Его одежда была перепачкана землей, рубашка порвана. Под глазами залегли глубокие тени, а волосы склеились от пота.
- Какое приятное зрелище. Ради этого стоит и домой прийти, - громко заговорил он. - Моя милая женушка скоро станет матерью моего ребенка.
Даниэль не обратила на его слова ни малейшего внимания и как ни в чем не бывало продолжала лакомиться холодным жирным мороженым.
- Кушаешь за двоих, дорогая? - продолжал Рассел, но Даниэль снова не удостоила его ответом, и он поднялся наверх. Повсюду валялась грязная одежда. Он открыл дверцу гардероба и обнаружил, что там пусто. Он с тоской вспомнил, что еще совсем недавно здесь всегда лежала аккуратная стопка чистых и тщательно отутюженных рубашек.
Выругавшись, он захлопнул дверцу, вышел на улицу и быстро зашагал к реке. Теперь он почти не бывал дома; а если и бывал, то проводил время в кабинете, сидя в кресле и вливая в себя спиртное до тех пор, пока, как ему казалось, не был готов погрузиться в мертвый сон. Но спал он плохо и мало.
У реки он сбросил с себя одежду и погрузился в холодную воду. Он долго плавал, и после купания заснул прямо на берегу в густой траве.
Когда Рассел проснулся, была ночь, и он не сразу понял, куда его занесло. Полусонный, нетвердой походкой, то и дело спотыкаясь, он медленно побрел к дому.
Едва переступив порог, он услышал громкий стон. Расс стряхнул с себя остатки сна, бросился к лестнице и увидел Даниэль. Она лежала на боку, обхватив живот обеими руками.
Рассел опустился на колени.
- Что с тобой? Ты упала?
Она с трудом перевела на него взгляд.
- Помоги мне... - выдохнула она, - ребенок...
Рассел не стал ее трогать, а со всех ног пустился на поиски акушерки. Когда он вернулся, Даниэль лежала в той же позе, но уже не стонала. Женщина с озабоченным лицом склонилась над ней и пробежала руками по ее неподвижной фигуре, а потом поднесла руку к свету. Она была вся в крови.
- Ее надо в больницу.
Рассел сидел в библиотеке, постоянно наполняя рюмку и прислушиваясь к невнятному бормотанию за стеной.
Дверь тихонько приотворилась, и на пороге появилась Мэгги.
- Она потеряла ребенка, - еле слышно сказала она. Рассел взглянул на нее в немом изумлении, потом губы его искривились в странной усмешке.
- Потеряла ребенка? Она потеряла ребенка?
- Рассел, - нерешительно произнесла Мэгги, избегая его взгляда, - пожалуйста, не надо больше пить. Он плеснул в рюмку кукурузного виски.
- Почему ты меня не утешаешь? Почему не скажешь мне, что будут другие дети?
- Все гораздо серьезнее. Она упала и повредила себе женские органы. Боюсь, она не выживет.
Рассел опрокинул рюмку и снова наполнил ее.
- Выживет. Никаких сомнений. Такие люди легко не умирают.
Мэгги подошла и положила руку ему на плечо. - Прошу тебя, перестань пить. Ты не сможешь работать, если не бросишь.
- Работать? - Он криво усмехнулся. - А зачем мне работать? Для кого? Для любимой жены? Для сына, которого у меня никогда не будет? - Он глотнул виски и разразился хохотом. В этом смехе звучало нечто отвратительное.
- Рассел, - испуганно начала Мэгги, - я подумала, надо сообщить ее отцу…
- Убирайтесь отсюда! Оставь, наконец, меня в покое! - Женщина медленно вышла из комнаты.
Когда взошло солнце, Рассел еще пил, ожидая забытья, которое все не приходило. Работники вышли в поле и с удивлением оглядывались по сторонам, не видя привычной фигуры Рассела. К полудню многие побросали работу, радуясь отсутствию зоркого хозяйского глаза. Рассел не появлялся в поле три дня подряд, а на четвертый половина людей даже не вышла на работу.
***
Прошел год. Пета стояла на вершине холма, обозревая свои владения. Она обхватила руками поясницу, разминая натруженные мышцы и думая, что это зрелище успокаивает боль лучше всякого лекарства. Жаркие лучи августовского солнца ласкают высокие стебли табака. Вот-вот раскроются коробочки хлопка. Золотистая пшеница мягко колышется под легким ветерком. До слуха Петы доносился монотонный шум неустанно крутящихся мельничных жерновов. Кто-то из детей громко взвизгнул, и она улыбнулась язвительному выговору Кейт.
Прошло уже больше года с тех пор, как она ушла от Дэмиана. Пета отдавала себе отчет в том, что ее ум независимо от желания отсчитывает и отмечает каждый час с рокового момента их разрыва. И сознавала, что дороги обратно уже нет. Весь этот год в ее жизни не было почти ничего, кроме тяжелого труда. На вырученные за съемки деньги она сразу же купила еще землю. Теперь она владела ста двадцатью пятью акрами хорошо осушенной, плодородной почвы на высоком берегу. Единственным недостатком было то, что почву со склона смывало в реку во время дождей, но этой зимой они с Джеффом построили для укрепления склона несколько низких каменных стенок и расчистили новый участок. Это было очень трудно, но они это сделали. Ранней весной они посадили табак, потом засеяли другие поля. За домом теперь был огород, в хлеву стояли дойные коровы, а по двору весело бегали цыплята. А еще у нее была конюшня, почти такая же прекрасная, как и в Нана Глен. После одной очень громкой роли, собравшей все положенные лавры и восторги, равно как зрителей, так и критиков, Пета поняла, что киноискусство ее больше не привлекает. Она решила поставить жирную точку на своей карьере кинозвезды, и полностью отдалась сельскохозяйственным хлопотам. Ее подружка Кейт с радостью согласилась переселиться к Пете и помогать ей во всем, по мере надобности.
Пета потянулась и устремила взгляд на другой берег. Она не встречалась с Расселом ни разу после того, как узнала от него, что Даниэль беременна. Иногда ей казалось, что с того дня прошли долгие годы, но в то же время память о нем не угасала в ее сердце, как будто они виделись в последний раз всего несколько минут назад. Не проходило ночи, чтобы она не думала о Расселе, страстно желая близости с ним. Своевольное тело предавало ее, и она с трудом удерживалась от того, чтобы не умолять его о тайном свидании. В такие минуты она забывала о достоинстве, о гордости. В ней не оставалось ничего, кроме желания ощутить рядом с собой его сильное горячее тело.
Пета тряхнула головой, стараясь отогнать видение, ненужные мысли о прошлом. Теперь она сама распоряжалась своей жизнью, ее окружают люди, которых она любит; она не имеет права жаловаться на судьбу и быть неблагодарной.
Она посмотрела через реку на плантацию. Даже со столь значительного расстояния становилось видно, что она пришла в упадок. Она слышала, что почти вся скотина в поместье Рассела заболела и передохла. Прошлогодний урожай остался неубранным и сгнил на корню. Знание этого причиняло ей нестерпимую боль, но что она могла поделать? Джефф - кузен Рассела, его близкий друг и доверенное лицо, в последнее время они с Петой очень сдружились. Ему не нравилось то, что происходила у Рассела, его отношения с женой, и он часто приезжал к Пете побалакать о своем родственнике.
Большинство наемных работников ушли от Кроу, осталась лишь горстка людей. Этой весной только небольшой участок поймы был занят под табак, а все верхние поля лежали голые, покрытые лишь сухими прошлогодними стеблями. Джефф сказал, что Расселу ни до чего нет дела, а Даниэль продает все подряд, чтобы оплатить свои наряды и непрерывные переделки в доме; и что единственный, кто работает на всей плантации, это кухарка Мегги.
- Грустное зрелище, правда? - услышала она голос за спиной.
Пета обернулась и увидела рядом Джеффа.
- Он сумеет привести дела в порядок, и урожай будет хороший, но для этого нужно, чтобы до конца лета продержалась жара, - задумчиво сказала Пета.
- Не думаю, что у Расса хватит сил на то, чтобы заняться этим.
- Почему ты так говоришь? Кроу умеет работать как никто другой.
- То было раньше, а теперь вся его работа - подносить бутылку ко рту. И даже если бы он и работал… Его жена тратит больше, чем могут принести четыре таких плантации, сниматься в кино он не желает. Каждый раз, когда я отвожу туда детей, там непременно торчит кредитор. Если и этот урожай пропадет, Рассел потеряет все. Плантацию продадут с молотка.
Пета отвернулась, не желая продолжать разговор.
- Мне надо заняться бумагами. Моррисоны привезли ячмень, о котором ты просил?
***
Лишь только Даниэль переступила порог дома, от хорошего настроения не осталось и следа. Дом был невообразимо запущен. За целый год в нем не было ни одной настоящей уборки. С потолка кое-где свисала паутина. Везде валялись клочки бумаги, одежда, засохшие цветы, рисунок и цвет паркета стали неразличимы из-за толстого слоя грязи. От каждого шага из ковров поднимались облака пыли.
Сначала Даниэль пыталась следить за порядком и вести дом, но Рассел сводил на "нет" все ее усилия, настраивая против нее прислугу. А через месяц, после того как они поженились, он вообще отказался от домашней прислуги и заявил, что у жены слишком дурной нрав, чтобы испытывать его на ни в чем не повинных людях. Она пыталась объяснить ему, как следует обращаться со слугами, но он, как всегда, презрительно пропускал ее слова мимо ушей.
- А-а, вот и ты, моя дорогая... - приветствовал ее Рассел. Он стоял, лениво привалившись к лестнице напротив двери в столовую. Некогда белая, а теперь грязно-серая рубашка даже не была застегнута, а просто небрежно заправлена за широкий ремень; на высоких сапогах засох слой глины. В руке он держал стакан с бурбоном, без которого его в последнее время никто не видел. - Так и знал, что к обеду ты не опоздаешь. Одно упоминание о пище и шмотках - и ты тут как тут.
- Ты просто мерзок, - надменно усмехнулась Даниэль, вплывая в столовую. Она присела к столу и невозмутимо положила на тарелку пару кусков рулета. - Ты все же плохо меня знаешь. Во-первых, контракт с Ред-Студиа у меня почти в кармане. И, да будет тебе известно, не все мужчины такие, как мой муж, некоторые - находят меня весьма привлекательной.
Рассел презрительно фыркнул и глотнул из стакана:
- Вздор! Вряд ли можно сыскать такого идиота, по крайней мере, надеюсь, что я - единственный, кто на тебя польстился.
Даниэль продолжала поглощать пищу. Ее челюсти двигались с равномерностью часового механизма.
- А ты знаешь, что твоя Пета спит с твоим кузеном Джеффом Симмонсом? - Она торжествующе улыбнулась, глядя на его изменившееся лицо. - Она всегда была потаскушкой. Она встречалась с тобой даже после того, как ты женился на мне. Пета из тех женщин, которые и дня не могут прожить без мужчины, все равно какого. Готова поспорить, что между ней и твоим братцем Терри тоже что-то было.
- Заткнись! - крикнул Рассел и швырнул стакан ей в голову. То ли он был слишком пьян, то ли она научилась уворачиваться, но он промахнулся.
Он бросился вон из дома, миновал контору, куда в последнее время почти не наведывался, добежал до конюшен, прихватил новую бутыль бурбона и направился к реке.
Он уселся под деревом у кромки воды и прислонился спиной к шершавому стволу. Отсюда были хорошо видны поля Петы. Дом и мельница скрывались за деревьями, и это его радовало. Смотреть на это благополучие, возделанную, ухоженную землю, богатый урожай и так было достаточно тяжело. Его неотступно терзал вопрос, думает ли Пета о нем. Может, совсем забыла? То, что сказала Даниэль об Джеффе, конечно, чепуха.
Он поднес бутыль к губам. С каждым днем ему требовалось все больше этого пойла, чтобы забыться. Иногда он виделся родителями, с Терри. Они обвиняли его в том, что он разрушил все то, что они оставили ему, и тогда он воодушевлялся новой надеждой, верой в будущее. Но потом, возвращаясь домой, видел Даниэль, свой запущенный особняк, поросшие сорняками поля, слышал из-за реки веселые детские голоса, и рука его непроизвольно тянулась к бутылке. Спиртное на время разгоняло тоску, притупляло чувства, позволяло ничего не видеть и не слышать.
Рассел и не заметил, как на ясном небе появились первые облака, как постепенно они превратились в тяжелые, темные тучи, медленно, но неуклонно застилавшие небосвод. На горизонте засверкали яркие вспышки молний. Ветер унес дневную жару, пробежал по полям пшеницы и ячменя, набросился на Рассела, стараясь сорвать с него расстегнутую рубашку. Но тому было тепло от выпитого. Он не сдвинулся с места, когда упали первые крупные капли. Дождь расходился не на шутку. Вода собралась на широких полях шляпы, потекла по лицу Рассела, рубашка намокла и облепила тело, но он не чувствовал холода. Он сидел и пил.
***
Пета посмотрела в окно и вздохнула: дождь шел уже вторые сутки подряд, не прекращаясь ни на минуту. Им пришлось остановить мельницу, потому что вода слишком поднялась. Джефф уверял ее, что посевам ничего не угрожает - каменные стенки, которые они возвели зимой, сдерживали и усмиряли потоки воды, стекающие с террас в реку, но на сердце все равно было неспокойно - ведь вода уносила драгоценную почву и размывала берег.
Раздался громкий стук в дверь. Пета вскочила и бросилась открывать.
- Джефф! - обрадовалась она. - Ты же совсем промок. Входи скорее!
Он стянул с себя плащ, встряхнул его и передал Кейт, которая повесила его перед очагом.
- Как ты отважился выбраться в такую погоду? - спросила она. - Что-нибудь стряслось?
- Еще бы! Не найдется ли в этом доме глотка кофе? Я продрог до костей.
Пета налила ему кофе в огромную кружку. Джефф подошел к огню. Сверху доносились голоса Марлоу и, по-видимому, матери Петы, которую Джефф еще ни разу не видел.
- Джефф, мы ждем, - настойчиво повторила Кейт. - Почему ты здесь?
- Вообще-то я направлялся к Расселу. Если в ближайшее время дождь не прекратится, будет наводнение.
- Наводнение? - переспросила Пета, побледнев. - Это повредит Рассу?
Кейт бросила на нее быстрый взгляд.
- Ближе к делу. Не повредит ли это нам? Джефф смотрел на Пету.
- Земле Рассела всегда угрожали наводнения, по крайней мере, в пойме. Я помню настоящий потоп - мы тогда были еще детьми. Вода покрыла нижние поля. Но, конечно, тогда у мистера Кроу были засеяны и все остальные.
- Я не понимаю.
Джефф схватил лист бумаги и начертил план, на котором изобразил реку и земли Рассела и Петы. Сразу за мельницей река круто изгибалась в направлении плантации Рассела. Вода подмывала высокий берег, где были расположены поля Петы, разрушала его и уносила частицы земли ниже по течению, оставляя их на низком и плоском берегу Рассела. Почва там была богатой и плодородной, но именно туда и устремлялась в первую очередь река во время наводнений.
Пета подняла глаза от рисунка.
- Значит, река вымывает мою землю, добавляет землю Расселу, и при этом уровень ее постоянно поднимается?
- Что ж, можно посмотреть на это и так, но вряд ли тебе стоит винить себя в том, что Рассел потеряет урожай.
- Потеряет? Весь?
Джефф перечеркнул план кочергой.
- Он сам виноват. Он прекрасно знает о наводнениях. Конечно, земля поймы самая плодородная, но каждый год он рискует. Нельзя рассчитывать только на эту землю. Отец Рассела всегда считал удачей, если ему удавалось снять с нее урожай.
Пета поднялась.
- Но в этом году у него нет других посевов.
Джефф подошел к ней.
- Он же знал, что такое может случиться.
- Наверняка можно что-нибудь сделать. Я не хочу, чтобы он все потерял.
Джефф положил руки ей на плечи.
- Ты же не в состоянии повелевать стихией. Если бы в твоей власти было прекратить дождь, это спасло бы Рассела, причем это единственное, что может ему помочь.
- Я чувствую себя такой беспомощной. Как бы мне хотелось что-нибудь сделать.
- Джефф, - перебила ее Кейт. - Готова поспорить, ты голоден. Не хочешь ли перекусить? Он усмехнулся.
- С величайшим удовольствием. Расскажите, что у вас тут делается. И могу ли я повидать Марлоу? Кейт подошла к лестнице.
- Его светлость герцог Джефф с визитом к его королевскому высочеству.
Джефф, не веря своим ушам, взглянул на Пету. Она закатила глаза, покачала головой, вздохнула и беспомощно воздела руки. Джефф подавил смех, когда подросший Марлоу скатился с лестницы и повис у него на шее. Джефф кружил его, подбрасывая в воздух, а он визжал и заливался счастливым смехом.
- Тебе надо жениться, Джефф, - с убийственной серьезностью сказала Кейт, бросив многозначительный взгляд на Пету. - Ребенку нужен отец.
- Непременно женюсь. Как только она согласится выйти за меня, - засмеялся Джефф. Хотя нет, я, кажется, уже обручен
- Хорошенькое дело! - фыркнула Кейт. - Нет уж, сделал предложение - теперь не отвертишься. Оставь этого сорванца и садись есть.
Джефф ел, отвечал на вопросы Марлоу и посматривал на огорченное лицо Петы. Он знал, о чем она думает. Джефф потянулся через стол и взял ее за руку.
- Все образуется, вот увидишь. Мы с Терри позаботимся о том, чтобы он не потерял плантацию. Пета вскинула голову.
- Что значит "потерял плантацию"? Потеря одного урожая не означает потери плантации. Джефф и Кейт обменялись взглядами.
- Как правило, не означает. Потому что у людей редко пропадает весь урожай целиком. Но он должен был засеять верхние поля.
- Даже если у него пропадет весь урожай, у него есть деньги, чтобы продержаться. Никогда не поверю, что хозяйство может погибнуть за один год.
Джефф оттолкнул тарелку. Дождь барабанил по крыше.
- Тебе лучше знать правду. В прошлом году Рассел оставил урожай гнить на полях, но такому крепкому хозяйству это не причинило большого ущерба - слишком хорошо потрудились его отец, брат и он сам. Но Даниэль... - он запнулся, взглянув в глаза Пета. Она старалась казаться безразличной, но он не мог не видеть, что это имя причиняет ей боль. - Даниэль, - продолжал он, - по уши залезла в долги. Я виделся с Расселом месяц назад, и он сказал, что она занимает деньги направо и налево под обеспечение плантацией и пересылает их отцу в Нью-Йорк. Очевидно, хочет возродить родовое гнездо.
Пета подошла к очагу, задумчиво поворошила угли кочергой. Она помнила парк, который был когда-то собственностью Спенсеров, и слова Даниэль о том, что она вернет все, что им принадлежало.
- И Рассел позволяет ей так поступать? Это на него не похоже.
Джефф помедлил с ответом.
- Да он сам на себя не похож. Пета, он очень изменился. Ему все равно, что происходит с плантацией и с ним самим. Он не расстается с бутылкой. Когда я пытался его урезонить, он даже не слушал меня. И это самое страшное. У Рассела всегда был сильный характер, он был человеком действия, а теперь... - Джефф замолчал, не закончив фразы.
- Значит, Рассел потерял прошлогодний урожай, а теперь еще и этот. Ты хочешь сказать, что он разорен?
- Нет. Я говорил с кредиторами и поручился за Рассела. Но я предупредил его, что он должен удержать Даниэль от новых трат.
Она резко обернулась, взглянула ему в лицо.
- И ты сказал ему, что вы собираетесь покрыть его долги?!
- Конечно. Я хотел его успокоить.
- Мужчины! - с возмущением воскликнула Пета, и она пробормотала себе под нос какие-то бурные слова на французском, от чего у Кейт удивленно поднялись брови.
- Что бы ты почувствовал, если бы Рассел сказал тебе: "Ты не в состоянии справиться с хозяйством, но ничего, я о тебе позабочусь?"
- Это было совсем не так! Мы друзья, мы всегда были друзьями.
- Друзья помогают, а не уничтожают своей жалостью.
- Пета, - предостерегающе сказал он, начиная сердиться, - я знаю Рассела всю жизнь и...
- И теперь ты бросаешь ему милостыню, как нищему, вот что ты делаешь!
Джефф поднялся, вцепившись в край стола. Лицо его покраснело от гнева.
- Сейчас же прекратите, - вмешалась Кейт. - Вы ведете себя, как дети. Хуже, чем дети, потому что Марлоу ничего подобного не вытворяет.
Джефф взял себя в руки.
- Прошу меня простить. Я вышел из себя. Но, Пета, твои обвинения ужасны.
Она отвернулась к камину и задумалась.
- Я не хотела тебя обидеть. Все дело в том, что Рассел очень гордый и так любит свою землю, что ему легче отказаться от нее, чем потерять.
- Не вижу смысла в твоих словах.
- Наверное. Может быть, я недостаточно ясно выражаю то, что чувствую. Джефф, неужели ничего нельзя сделать, чтобы спасти его земли от потопа?
- Разве только молиться. Если дождь прекратится, вода отступит.
- Почему этот участок не заливает каждый год, а только иногда?
- Русло реки меняется. Дед Рассела как-то говорил, что, когда он был мальчишкой, никакой поймы не было. Каждый год река слегка перемещалась и понемножку намывала ее.
- Покажи здесь то, о чем ты говоришь, - сказала Пета, указывая на план.
Он снова схватил листок бумаги, и они склонились над ним.
- Я думаю, река старается изогнуться. Раньше в этом месте русло было прямее и шире, но с годами оно изменилось.
- Ты хочешь сказать, что река съедает мою землю и несет ее Расселу?
Джефф удивленно взглянул на нее.
- Не думаю, что тебе есть о чем беспокоиться. Пройдет лет пятьдесят, прежде чем это станет заметно. Пета не обратила внимания на его взгляд.
- А что, если отдать речному богу то, что он хочет?
- Да о чем ты говоришь? - пробурчал Джефф, подумав, что она беспокоится о своей земле.
- Пета, - вмешалась Кейт, - мне не нравится этот разговор.
Пета взяла карандаш.
- Что случится, если отрезать мою землю вот так? - Она начертила линию от одной излучины реки до другой.
- Земля влажная, а берег крутой, так что, может быть, этот кусок сползет в воду.
- А как это повлияет на уровень воды?
Джефф начал понимать, что она задумала, и вытаращил глаза.
- Пета, это невозможно. Здесь надо копать по меньшей мере несколько дней, а земля, которая обрушится в реку, упадет вместе с твоей пшеницей. - Но ты не ответил на мой вопрос. Вода спадет?
- Может, и спадет. Русло-то расширится. Откуда мне знать?
- Я просто хочу узнать твое мнение.
- Черт побери! Какая разница реке, чью землю глотать, твою или Рассела? Проклятой воде это все равно.
- Прошу тебя избегать подобных выражений в присутствии ребенка, - строго заметила Пета. - Значит, нам понадобятся кирки, лопаты и...
Джефф перебил ее.
- Ты видишь, что творится за окном? Этот ливень может быка свалить с ног, а ты говоришь о том, чтобы под ним работать.
- Я не знаю другого способа выкопать ров. Не можем же мы копать дома, где сухо и тепло.
- Я не позволю тебе жертвовать землей, - устало сказал Джефф. - Расселу можно помочь и без этого. Мы одолжим ему денег, а на следующий год он поправит дела. Пета окинула его ледяным взглядом.
- Почему ты думаешь, что он захочет поправлять дела на будущий год? Посмотри, что мы с ним сделали. Рассел - человек, которому нужна семья. Он был счастлив, когда с ним были родители, Терри, остальные. Сколько бы он не уверял, что ему хорошо одному, это неправда. - Она указала рукой в сторону Нана Глен. - Когда-то это был счастливый дом, полный веселья, полный людей, которые любили его и, которых он любил. И что у него осталось? Даже его брат не желает его видеть. Мы должны показать ему, что заботимся и думаем о нем.
- Ты уверена, что Рассел чувствует именно это, - тихо спросил Джефф, - или ты просто переносишь на него собственные чувства? Может быть, это ты нуждаешься в заботе и любви?
Пета попыталась улыбнуться.
- Я не знаю... Сейчас не время предаваться размышлениям. Каждую минуту вода отвоевывает еще полоску его земли.
Джефф внезапно заключил ее в объятия и крепко прижал к груди.
- Если мне когда-нибудь доведется встретить женщину, которая будет любить меня хоть вполовину так сильно, как ты любишь Рассела, я буду держаться за нее обеими руками и никуда не отпущу.
Пета вырвалась из его объятий и смахнула слезу.
- Не смей открывать мои секреты. Кроме того, я уверена, что вы вели бы себя не менее глупо, чем мы с Расселом.
В это время Кейт уже сняла передник и надевала дождевик.
- Кейт, куда ты? - спросил Джефф.
- Пока вы тут болтаете, я собираюсь приступить к делу. Прежде всего, поеду и попрошу соседей одолжить нам какие-нибудь инструменты. Потом привезу Рассела.
- Рассела?! - в один голос вскричали Джефф и Пета.
- Конечно. Может, вы и считаете, что он уже ни на что не годен, но я лучше его знаю. Он может копать не хуже, чем все остальные, и у него еще осталось несколько работников. - И, поскольку Пета и Джефф все еще смотрели на нее, открыв рот, она добавила:
- Вы что, к стульям приросли? Пета, идем со мной на мельницу, а ты, Джефф, наметь края канавы.
Джефф схватил Пету за руку и потащил к двери.
- Идем скорее, пора за работу!
***
Кейт была потрясена, увидев Нана Глен. В крыше над верандой зияла огромная дыра, на полу стояла лужа воды. Входная дверь была полуоткрыта, и персидский ковер с этого края пропитался водой, как губка. Кейт шагнула внутрь и попыталась закрыть дверь, но та не поддавалась, так как дерево разбухло от сырости. Она завернула край ковра и задохнулась от ужаса: дубовый паркет перед дверью покоробился и вздыбился. Его придется менять.
Кейт сердито оглядела большую переднюю. В доме стояла тяжелая, удушливая атмосфера. Она на мгновение закрыла глаза и мысленно попросила прощения у матери Рассела. Потом крадучись пробралась к кабинету.
Она без стука открыла дверь и сразу увидела, что кабинет остался единственной в доме комнатой, обстановка которой не изменилась, но и здесь уже давно не убирали. Она постояла на пороге несколько минут, пока глаза не привыкли к полутьме.
- Неужто я умер и попал на небеса? - донесся из угла низкий невнятный голос. - Прекрасная Кейт в моем доме?
Кейт подошла к столу, зажгла лампу, и в изумлении отшатнулась: Рассел смотрел на нее распухшими, красными глазами, небритая щетина уже превратилась в жидкую неопрятную бородку. Ей пришло в голову, что он, наверное, не мылся неделями.
- Кейт, крошка, передай-ка мне вон тот кувшинчик со стола. Я думал, сам дотянусь, но что-то сил не хватает. Кейт с минуту смотрела на него.
- Когда ты в последний раз ел?
- Ел? Здесь нет никакой еды. Разве ты не знаешь, что моя дорогая супруга съедает все. - Он попытался приподняться, но не смог.
Кейт подошла, чтобы ему помочь.
- От тебя просто разит!
- Благодарю, дорогая. Это самые добрые слова, которые мне приходилось слышать за последнее время.
Она помогла ему встать. Рассел еле держался на ногах.
- Я хочу, чтобы ты пошел со мной.
- Конечно, дорогая. Я пойду с тобой куда угодно.
- Для начала выйдем под дождь. Может, ты протрезвеешь или, по крайней мере, станешь хоть чуть-чуть почище. А потом пойдем на кухню.
- О да, - пробормотал Рассел, - кухня... Бедной Мэгги теперь совершенно нечего делать; не то, что раньше, когда она стряпала на всю плантацию. Кстати, ты знаешь, что они все разбежались?
- Я знаю только, что мне еще не доводилось видеть, чтобы человек так распускался от жалости к себе.
Холодный дождь обрушился на них с неистовой силой. Кейт втянула голову в плечи, но Рассел, казалось, даже не замечал ледяных струй.
Когда они добрались до кухни, Кейт поставила на таганок кофейник. Кухня, прежде сиявшая чистотой, превратилась в грязное, неуютное помещение, запущенное и никому не нужное.
Кейт усадила Рассела на стул и снова отправилась под дождь на поиски Мэгги - она знала, что одной ей не справиться.
Час спустя они вдвоем насильно влили в него огромное количество крепкого черного кофе и заставили съесть яичницу из полдюжины яиц. Все это время Мэгги говорила без умолку.
- Ты и представить себе не можешь, как мы живем. Эта женщина во все сует свой нос. Требует, чтобы мы низко кланялись и целовали ей руку. Раньше, когда Рассел не был на ней женат, мы только посмеивались. - Она умолкла и бросила на Рассела укоризненный взгляд. - Но потом она так разошлась, что деваться стало некуда. Все, кто мог, ушли, а после того как она стала урезать порции, даже прислуга начала разбегаться. Я думаю, они знали, что хуже, чем здесь, нигде не будет.
Рассел понемногу начал приходить в себя.
- Кейт не интересуют наши беды. Люди, которые живут в раю, не хотят слышать об аде.
- Этот ад ты выбрал сам, - с готовностью подхватила Мэгги.
Было видно, что она оседлала своего любимого конька. Кейт остановила ее движением руки.
- Рассел, - мягко проговорила она, - ты достаточно протрезвел, чтобы меня выслушать?
Он оторвался от тарелки с яичницей и взглянул на нее. Карие глаза ввалились, губы были плотно сжаты, от носа к уголкам рта пролегли резкие морщины. Он выглядел постаревшим на много лет.
- Говори, я тебя слушаю, - безразлично ответил он.
- Ты знаешь, что делает дождь с твоими посевами? Он нахмурился и оттолкнул тарелку. Кейт настойчиво пододвинула ее на место. Он послушно принялся за еду.
- Может быть, я пьян, но если я не буду пить, то просто не смогу жить после всего, что со мной случилось. Наверное, следует сказать - всего, что я наделал. Да, я знаю, что происходит с посевами. А тебе не кажется, что я это заслужил? И после всего, что натворила моя жена, будет только справедливо, если мы ее потеряем.
- И ты это допустишь? - возмутилась Кейт. - Я знала Рассела Кроу, который сражается за то, что ему дорого. Помнишь, как вы с Терри три дня подряд боролись с пожаром?
- Да... Терри... - тихо произнес Рассел. - Но тогда было по-другому. А теперь мне все равно.
- Тебе, может, и все равно, - с яростью проговорила Кейт, - но есть люди, которые о тебе заботятся. Вот в это самое время Пета с Джеффом гнут спины под проливным дождем, пытаясь отрезать несколько акров ее земли, чтобы спасти твою плантацию. А ты ничего не делаешь, только сидишь в четырех стенах и тешишь свою глупую гордость.
- Гордость? У меня не осталось никакой гордости после... одного свидания с режиссером.
- Прекрати! - воскликнула Кейт. - Перестань ты хоть на минуту думать о себе и послушай. Ты слышал, что я говорила? Джефф сказал Пете, что твоей земле угрожает наводнение, и она придумала, как ее спасти.
- Спасти? - Рассел поднял голову. - Разве ее можно спасти? Если только дождь перестанет, или кто-нибудь построит плотину выше по течению.
- Или заставить воду свернуть немного в сторону.
- О чем ты говоришь? Мэгги села рядом с Расселом.
- Ты утверждаешь, что Пета собирается спасти посевы Рассела. Как?
Кейт перевела взгляд с одного на другого. На нее были устремлены две пары заинтересованных глаз.
- Знаете крутой поворот реки под мельницей? Пета решила, что если прокопать там ров, то река может пойти этим путем и отступит от твоей поймы.
Рассел откинулся на спинку стула и задумался. Он хорошо понимал, что имела в виду Кейт: избыточной воде требуется сток, и неважно, в каком месте он будет. После долгой паузы он заговорил:
- Если река пойдет этим путем, Пета потеряет несколько акров земли.
- То же самое сказал и Джефф. - Кейт налила всем троим кофе. - Он пытался отговорить ее, но Пета ответила... - Она пристально посмотрела в лицо Расселу. - Пета ответила, что тебе нужен кто-нибудь, кто верит в тебя, заботится о тебе.
Рассел резким движением поднялся и подошел к окну. Дождь шел сплошной стеной, и предметы за окном потеряли четкие очертания. Пета, пронеслось у него в голове. Он целый год был пьян до такой степени, что не мог ни думать, ни чувствовать, однако ничто не помогало. Не было ни минуты, когда бы он, пьяный или трезвый, не вспоминал о ней, не рисовал картины того, что могло бы быть, если бы он... И чем больше он думал, тем больше пил.
Кейт была права - он действительно жалел себя. Он привык к ощущению, что о нем кто-то заботится, но потом родители ушли, а вслед за ними и брат. Они почти вычеркнули его из своей жизни. Временами он думал, что они уже мертвы. Но это он был мертв. Ему перестали присылать сценарии, он забросил работу на плантации. Его не интересовал не только урожай. Ему было чихать на животных, коров - на все те чудесные создания, ради которых он, собственно, и начал свою карьеру кинозвезды. Он решил, что ему нужна Даниэль, но оставалась Пета. А когда он понял, как сильно любит ее, было слишком поздно. Он причинил ей столько страданий, что она никогда уже не сможет довериться ему. Дождь хлестал по стеклу. Где-то в этих ледяных потоках она выбивается из сил, принося в жертву свою землю, рискуя безопасностью своих близких. Как сказала Кейт? Чтобы показать ему, что кто-то заботится о нем.
Рассел обернулся к Кейт.
- У меня осталось человек шесть работников. Я пришлю их с лопатами. - Он направился к двери. - Мэгги, нам понадобится еда. Пошарь-ка в кладовке. Забери все, что найдешь.
- Слушаю, сэр, - радостно улыбнулась Мэгги. Женщины с минуту молча смотрели на закрывшуюся за ним дверь. - Она еще любит его, да? - спросила Мэгги.
- Конечно. Ни на минуту не переставала, хотя я и пыталась ее вразумить. Думаю, ни один мужчина ее не стоит.
***
Дождь шел с такой силой, что Рассел греб почти вслепую. Добраться на джипе не было никакой возможности, река размыла все дороги. Вода захлестывала плоскодонку, словно собиралась поглотить людей, подобно тому, как она поглощала землю. Несколько рядов посадок на табачном поле Рассела уже исчезли под водой.
Выбравшись на берег, мужчины взвалили на плечи лопаты и стали взбираться по склону, низко опустив головы, чтобы поля шляпы хоть немного защищали лицо от дождя. Добравшись до места, они сразу же приступили к работе - теперь они с готовностью подчинялись Рассу.
Рассел с силой втыкал лопату в пропитанную водой земли. Не время было думать о том, что Пета приносит жертву. Внезапно он понял, что спасение этого клочка земли - дело огромной важности. Ничего в жизни он еще не желал так сильно, как собрать с него урожай.
В него словно вселилась какая-то сверхъестественная сила. Он копал, как одержимый, сосредоточившись лишь на мерных взмахах лопаты, и не сразу почувствовал, что кто-то трясет его за плечо. Очнувшись, он обернулся и оказался лицом к лицу с Петой.
Он испытал настоящее потрясение, увидев ее. Отгороженные хлещущим ливнем, они почувствовали себя так, словно были одни во всем мире. Несмотря на широкополые шляпы, по их лицам потоками струилась вода.
- Вот! - прокричала Пета, перекрывая шум ливня. - Это кофе. - Она протягивала ему кружку, прикрывая ее рукой от дождя.
Он молча выпил кофе. Пета приняла пустую кружку и отошла от него. Он смотрел, как она, скользя и чуть не падая, идет по расползающейся под ногами глине. В мужской одежде и огромных сапогах она казалась такой хрупкой. Вокруг него, втоптанные в жидкую глину, лежали стебли спелой пшеницы. Ее пшеницы.
В первый раз за все это время он огляделся по сторонам. Траншею копали пятнадцать человек. Он узнал Джеффа и Горди, работавших на другом конце. Участок земли, который они собирались отдать реке, лежал слева от него. Он был засеян пшеницей, склонившейся до земли под ударами ливня, и укреплен низкой каменной стенкой. Рассел не раз подглядывал, как Пета с Джеффом возводили эти стены. Каждый раз, когда она поднимала очередной камень, он отпивал новый глоток бурбона. Теперь плоды этого непосильного для женщины труда будут просто сброшены в реку. Ради него.
Рассел с ожесточением вонзил лопату в землю и начал копать с удвоенной силой.
Спустя несколько часов слабый свет совсем померк. Снова появилась Пета и знаками показала, чтобы он прервал работу и поел. Рассел отрицательно покачал головой и продолжал копать.
Наступила ночь, но люди не прекращали работу. Они не могли зажечь фонари, да от них и не было бы никакого проку. Приходилось копать на ощупь или полагаться на обострившееся ночное зрение. Джефф, как мог, следил за тем, чтобы все оставались в пределах намеченной им площади.
К утру Джефф подошел к Расселу и позвал его за собой. Люди еле держались на ногах от усталости. Казалось, тело не выдержит больше холода и напряжения. Копать тяжелую глинистую землю было тяжело и так, но под проливным дождем это становилось почти невозможным.
Рассел с Джеффом подошли к концу рва и увидели, что работа близка к завершению. Через час-другой они узнают, не был ли напрасным их труд. У Рассела мелькнула мысль, что река может и не принять жертвы Петы: вода пойдет по прежнему руслу, минуя ров.
Джефф взглянул на Рассела, как бы спрашивая, в каком месте лучше соединить траншею с рекой. Шум ливня лишал возможности говорить, поэтому Рассел только указал на небольшую выемку в береговой линии.
Наступило утро, небо на востоке посветлело. Теперь можно было видеть, что осталось всего несколько футов. Джефф и Рассел обменялись взглядами поверх головы Петы, которая, не разгибаясь, работала бок о бок с мужчинами. В глазах обоих читался один и тот же вопрос.
И река вдруг сама ответила на этот вопрос: не став дожидаться, пока исчезнет узкая перемычка, вода бурно устремилась в ров с обоих концов. Насыщенная влагой земля разом осела, люди еле успели отпрыгнуть, прежде чем огромный кусок берега обрушился в стремительный поток. Земля расходилась толстыми черными пластами, они сползали в реку, постепенно размываясь и безвозвратно исчезая в мутных водах. Вода катилась по земле, как поток бурлящей лавы.
- Смотрите! - прокричал Джефф, перекрывая шум дождя и обвала. Он показывал рукой на другую сторону реки.
Все разом повернули головы. Они были настолько зачарованы зрелищем обрушивающегося берега, что, казалось, совсем забыли, для чего все это затеяли. Река получила дополнительное пространство, раньше занятое землей Петы, и сразу же отступила. Край табачного поля, прежде скрытый под водой, обнажился. Прожорливая река успела поглотить только самые крайние ряды табака, а те, что лежали дальше, были невредимы, и теперь им ничто не угрожало.
- Ура! - раздался победный клич Петы.
Внезапно всех покинула усталость, на смену ей пришло ликование. Они не покладая рук трудились всю ночь и победили. Люди кидали в воздух лопаты, срывали с голов насквозь промокшие шляпы. Джефф потянул за руку соседа, и они вместе исполнили в скользкой грязи огненную жигу.
- Мы это сделали! - вопил Джефф, заглушая шум дождя. Он схватил Пету за талию и подбросил в воздух, потом поймал и перебросил Расселу, как мешок с зерном.
- Это сделала ты! - засмеялся Рассел, ловя Пету. - Это сделала ты - моя любимая. - Он прижал ее к себе и жадно поцеловал в губы.
На мгновение Пета забыла обо всем - она вернула ему поцелуй со всей страстью любви.
- Эй, с этим пока лучше повременить, - остановил их Джефф и хлопнул Рассела по спине.
Мужчины с любопытством поглядывали на них.
Пета подняла глаза на Рассела, чувствуя, что струи дождя смешиваются с текущими по щекам слезами.
Рассел неохотно опустил ее на землю и отпрянул, словно боясь обжечься, но глаза его тянулись к ее глазам. Пета видела в его взгляде вопрос.
- Идемте есть! - крикнул Джефф. - Надеюсь, женщины не подвели. Я готов съесть быка.
Пета отвернулась от Рассела, ощутив при этом, что впервые за долгие годы ее тело наполняется жизнью.
- Там же Мэгги. На нее можно положиться.
Джефф усмехнулся, обнял ее за талию и повел к мельнице. Доски, положенные на козлы, ломились под тяжестью еды, которой хватило бы на добрую сотню человек.
- Устала?
Она взглянула на Рассела. Он снял мокрую рубашку, на шее у него висело полотенце. Он казался одиноким и подавленным, и Пете до боли захотелось обнять и утешить его.
- Я сяду с тобой. Ты не возражаешь?
Она молча покачала головой. В этом углу они были почти скрыты от чужих глаз, все равно что одни.
- Ты почти ничего не ешь, - тихо сказал Рассел, указав подбородком на ее нетронутую тарелку. - Может быть, тебе надо хорошенько поразмяться для аппетита? - В его глазах вспыхнул огонек.
Она попыталась улыбнуться, но близость Рассела вселяла в нее беспокойство.
Он взял с ее тарелки кусок ветчины и съел его.
- Мэгги и Кейт превзошли себя. Наверное, они израсходовали все припасы. Это было очень великодушно с твоей стороны.
Глаза Рассела потемнели.
- Неужели мы должны говорить друг с другом, как чужие? Пета, я не заслуживаю того, что ты для меня сегодня сделала. Нет, - возразил он, когда она попыталась вставить слово, - дай мне закончить. Кейт сказала, что я погряз в жалости к себе, и она была права. Сегодня ночью у меня было достаточно времени для размышления, и, кажется, я понял, что жизнь - это то, что ты сам из нее делаешь. Как-то раз ты сказала, что я не умею ставить цель и добиваться желаемого. Я хотел всего и думал, будто могу получить все - стоит только попросить. И, наверное, я оказался слишком слаб для того, чтобы достойно встретить невзгоды.
Пета коснулась его руки.
- Я не считаю тебя слабым человеком.
- Ты не знаешь меня так, как знаю себя я сам. Я причинил тебе так много зла, хотя... - Рассел не смог закончить фразы. Спустя несколько мгновений он снова заговорил глухим голосом:
- Ты возвратила мне надежду, которую я давно утратил. - Он положил ладонь на ее руку. - Обещаю, что больше никогда не предам тебя, я говорю не только о табаке, а о всей своей жизни.
Рассел опустил глаза, посмотрел на свою руку, погладил пальцы Пета.
- Никогда не думал, что такое возможно, но я люблю тебя еще больше, чем прежде.
Пета не могла выговорить ни слова, в горле стоял ком. Он посмотрел ей в глаза.
- У меня нет слов, чтобы выразить то, что я сейчас чувствую, и нет слов, чтобы выразить, как я тебе благодарен. - Внезапно он замолчал. - Прощай, - шепнул он и ушел прежде, чем она успела его остановить.
Рассел поспешно покинул мельницу, забыв рубашку. Он не слышал голосов, окликавших его.
Он не сразу обратил внимание на то, что ливень превратился в мелкий дождь. В утреннем свете было ясно видно, как изменилось все вокруг. Там, где раньше пшеничное поле полого спускалось к воде, теперь был высокий обрыв. Река успокоилась, словно насытившийся зверь.
Причал остался цел. Рассел сел в лодку и переправился через реку, которая стала заметно шире. Он медленно побрел к дому. Ему казалось, что он только что пробудился от долгой спячки. В ушах его звучал обвиняющий голос отца, потрясенного тем, что стало с его прекрасной землей. Он знал, что теперь по-новому взглянет на свою жизнь и многое в ней изменит. И из его груди уже рвалась песня победы.