Перейти к содержимому

Телесериал.com

Правильно

МерМор.
Последние сообщения

  • Авторизуйтесь для ответа в теме
В этой теме нет ответов
#1
Шарлотта Холливелл
Шарлотта Холливелл
  • Автор темы
  • Активный участник
  • PipPipPipPip
  • Группа: Участники
  • Регистрация: 29 Сен 2012, 23:52
  • Сообщений: 750
  • Пол:
Моргана поёт, роскошные волосы развеваются на ветру, зелёные глаза сияют, она прекрасна. Её голос завораживает. Будем честными – у моряка с оттопыренными ушами и смешным шейным платком шансов не было. Он и моряком-то раньше не был. Она пела только для него.
Месяцами, пока он спал, этот голос прокрался в душу, заставил забыть обо всем. Заставил взять напрокат яхту и отправиться на поиски прекрасной сирены.
Заставил забыть, чем заканчиваются сказки о сиренах. Яхта разбивается о скалы, но парень живучий, парень хватается за обломки, и берег так близко. Он выберется. Она тащит его вниз, вода забивается в лёгкие, тяжёлая от воды одежда не оставляет шансов. А Моргана поёт нежно, успокаивающе. Чтобы перестал сопротивляться, снова поддался её голосу, и скоро он идёт ко дну обмякшей куклой. Это было сладко. Моргана ныряет за ним на самое дно и одаривает мёртвые губы лёгким поцелуем. И шепчет на ухо мертвецу о своей боли.

Шейный платок зацепился за ветки и валяется где-то в лесу, волосы растрепались, пот застилает глаза. Останавливаться нельзя. Огромная чёрная волчица с зелёными глазами преследует его. Нужно выбраться на дорогу. Уже близко. Вот и дорога.
Острые зубы впиваются в горло, не давая закричать. Он бьётся где-то с полминуты, пытаясь оттолкнуть от себя её, но потом затихает. Моргана принимает человеческое обличие, довольно слизывает тёплую кровь с губ, смакуя каждую каплю, накидывает чёрный плащ. Позже она с удовольствием примет душ, смывая с себя засохшую кровь. Это будет сладко. Она небрежно одаривает мёртвые губы поцелуем. И шепчет на ухо мертвецу о своей боли.

У него разбито сердце. Ничего не хочется. Очередная девушка оказалась пустышкой. Нужно пойти в бар и напиться. Он надевает смешную куртку и шейный платок. Моргана следует за ним по пятам. Сегодня она банши. Это чудесно – быть тем, кем хочешь. В Камелоте ей было разрешено быть только скучной принцессой в красивых платьях. Для банши нет ничего приятнее, чем питаться болью тех, чьё сердце разбито.
Она выскакивает посреди улицы, вся в белом, на человека почти не похожа, от неё веет опасностью. Она разрешает ему от неё побегать.
Это так вкусно – читать в их глазах осознание того, что спасение было близко. И настигает на его крыльце, когда он пытается вставить дрожащими руками ключ в замочную скважину.
Она кричит. Разлетаются стёкла ночных магазинов, он хватается виски, кровь начинает течь из глаз. Он умер довольно быстро. Но всё равно, сладко. Она слизывает кровь с его щеки, одаривает мёртвые губы поцелуем и шепчет на ухо о своей боли.

Она всегда шепчет одно и тоже. Жаль, что ты не Мерлин.

Мерлин носит костюмы и галстуки, волосы всегда тщательно уложены, в компании его ценят, и он метит на место зама. Он серьёзен и ответственен, его очень трудно узнать. Но те, кто любил того Мерлина очень давно мертвы, так что это не важно.
Никаких шейных платков, никакой магии, никакого Артура. Никакой вины. И уже давно – никаких ночных кошмаров о прекрасных ведьмах с умирающими глазами. Вообще, никаких больше снов.
У Мерлина отлично получается не быть Мерлином.

Мерлин бросается в горящий дом, надсадно кашляет, задыхается. Дым застилает глаза. Ожоги – не страшно, ожоги заживут. Все кричат, что он герой, что он спас девушку. Девушку со путанными чёрными волосами и прекрасными зелёными глазами. Он наклоняется к её очаровательному ушку и шепчет о своей боли.


Ладно, возможно, у него почти получается быть не Мерлином.

Он прыгает в воду, не задумываясь, неловко глотает воду, кашляет, задыхается. Все опять будут кричать, что он герой. Он устал отрицать, но он знает, что не герой. Знает он и ведьма с самыми красивыми глазами на свете.
Акулы – это не страшно. Хорошо, немного страшно. Но кисть его руки спасатели нашли, а врачи оперативно пришили. Он склоняется к спасённой с мокрыми черными волосами и зелёными глазами и шепчет о своей боли.

Возможно, у него не то чтобы очень получается не быть Мерлином.

Сегодня никто не будет кричать, что он герой. Здесь только он, она и вампиры. Мерлин убивает всех, правда, один вампир успевает вцепиться ему в шею. Мерлин задыхается. Это уже входит в привычку. Может, стоило бы сдаться, закрыть глаза и дать острым зубам перегрызть аорту. Но Моргана не умерла, когда задыхалась из-за отравленной воды, она выкарабкалась, спасённая магией сестры, долго хватала воздух, и всё никак не могла понять, что спаслась.
Значит, и он задохнуться права не имеет. Он ещё не заслужил.
Прах вампира он с лица не стряхивает, некогда, хватает её за идеальное запястье, пока она снова не убежала, и шепчет о своей боли.
Он всегда шепчет одно и тоже. Прости меня.

Моргана его не прощает. Никогда не прощает. Моргана изящно, как всегда, стряхивает с себя сажу, воду, прах вампиров, презрительно пожимает плечами и уходит, не удостоив его ответом.
Её, в общем-то, не нужно было спасать, Моргана сама прекрасно бы справилась, и, наверняка, гораздо лучше, чем он. По-королевски изящно. Но, наверное, он не скоро перестанет её спасать.
Не в этом году. Не в этом веке.
И, наверное, не в следующем. А потом он узнаёт, что она убивает черноволосых ушастых парней с шейными платками. Не то чтобы он очень удивился, особенно, его не удивил выбор жертв.
Но гипотетически злая Моргана, убившая много народу пятнадцать веков назад и Моргана, крошащая людей конкретно сейчас – вещи разные.
Кажется, ему снова придётся убить её. Забавно, а ему казалось, что он уже в аду. Но нет, ад – это заговорённый кинжал под его пиджаком и Моргана с презрительным взглядом. Со взглядом «я не удивлена». Она убивала их особо и по особым дням, и если убить её сегодня, эти парни, виноватые только в том, что были похожи на него, воскреснут. И выбор очевиден. Он – Мерлин. Он должен творить добро, и по-другому никак. А Моргане пора на покой. Даже если он так и не получит своё прощение.

Он входит в кофейню, где она пьёт очередной не согревающий кофе, садится напротив, так чтобы она видела оттопыренный край пиджака. Может, она сбежит.
Может, он даже её не догонит, побежит не в ту сторону, запутается в собственных ногах, упадёт.
Не исключено, что не совсем случайно.
Она не бежит. Смотрит на него презрительным фирменным взглядом, зябко ёжится, окончательно разочаровывается в кофе и молчит. За пятнадцать веков он не слышал от неё ни слова.
Возможно, он даже забыл, как звучит её голос. Возможно, нет.
Это же не важно, верно? У него есть долг, у Морганы уже давно нет ничего, и ей пора уходить. Перед глазами – жуткие тела парней, которым не повезло быть похожими на него, нужно сосредоточиться на них, на ужасе в их глазах, на ранах, на скорбящих по ним матерям.
У Морганы тени под глазами, волосы почти незаметно потускнели, и складки у губ стали чуть горше.
И, Господи, как же это не важно, и нет ничего важнее этого. У него всегда отключается логика, когда дело касается Морганы. Он должен поступить правильно. Если бы ещё знать – правильно, это как?

Мерлин достаёт кинжал. Когда тебе очень много лет, но ты очень упрям, иногда, раз в пятнадцать веков, всё же ты можешь ответить на свои же вопросы, признать свои ошибки и поступить правильно. Раз в пятнадцать веков.

Парень с взъерошенными чёрными волосами, оттопыренными ушами и шейным платком испуганно озирается. Незнакомка с прекрасными зелёными глазами сначала спасла ему жизнь, буквально вытянув из-под машины, а потом вцепилась в запястье и задала вопрос, ответа на который у него быть не могло.
Какого чёрта, Мерлин???

Она задавала этот вопрос постоянно, вцепляясь в прохожих, но они не были Мерлином, а Мерлину она этот вопрос задать не смогла бы.
Она очень боялась ответа. И трудно начать снова говорить с тем, с кем играл в молчанку так долго. Заговорённый кинжал она так и оставила лежать в той кафешке, там, где Мерлин его положил, сопровождаемый её более чем удивлённым взглядом.

У Мерлина волосы растрёпанные, на нем смешная куртка и неизменный шейный платок (он скучал). Мерлин склонился над древними книгами, Мерлин ищет способ воскресить парней, которые были виноваты только в том, что пятнадцать веков назад один маг поступил неправильно.

У Морганы короткие белые волосы, на ней джинсы, и она старательно пытается улыбаться. Там в горящем доме – зеленоглазые девочки, которых некому спасать, потому что Мерлин очень занят. Значит, ей туда.
Моргана старается не быть Морганой, и пока получается.
Фото/изображение с Телесериал.com
 



Похожие темы
  Название темы Автор Статистика Последнее сообщение

0 посетителей читают эту тему: 0 участников и 0 гостей