У Мерлина есть дракона

После стольких веков у Мерлина – скучающий вид, кипа неоплаченных счетов, бесплодные ожидания Артура и коллекция шейных платков. Немного, если разобраться. Он, наверно, давно бы свихнулся, но у Мерлина есть кое-что ещё, о чём мало кто знает.
У Мерлина есть дракон. Он нашёл его пару лет назад, вопреки всем законам мироздания, старинным книгам и логике. Драконы вымерли. Это он и сказал этому изящному, тонкому, иссиня-чёрному созданию при первой встрече. Дракон с ним не согласился и одарил презрительным взглядом. В общем, этот дракон не самое приятное создание в мире. Но хоть какая-то компания. Дракон сам его нашёл. Постучал ночью хвостом в его дверь и остался. Изящное, неповторимое создание, которое с помощью магии может уменьшаться и легко уместиться в кармане Мерлина.
Но в его квартире дракон размером с крупную лошадь превращался в неуклюжую корову и постоянно что-то ломал.
Иногда Мерлину казалось, что специально. Иногда он был уверен в этом на сто процентов.
Но он не задавал вопросов. Проблемный питомец немножко лучше, чем пятнадцативековое одиночество.

Отношение к магии не изменилось. Необычным людям приходится свою необычность скрывать. Королю Утеру Пендрагону здесь определённо бы понравилось. Но не всех это устраивает.
Поэтому Мерлин поправляет шейный платок, накидывает куртку, суёт дракона в карман и идёт негласно патрулировать Лондон. Лондон как всегда дождлив.
Жители как всегда спешат. Маги как всегда злы.
Например, три молодых парня, которые швыряют телекинезом мужчину средних лет, сделавших им за что-то замечание.
- Ребята, может вы по-хорошему перестанете? – С безнадёжной усталостью, но всё ещё не умершей надеждой спрашивает Мерлин и слышит в свой адрес очень много ненормативной лексики. Никто никогда не переставал по-хорошему.
Мерлин чувствует, как дракон в его кармане ухмыляется.
- Какая же ты всё-таки неприятная личность, – бормочет маг и аккуратно вытаскивает его из кармана, чтобы в схватке не навредить.
Дракон «случайно» обжигает ему ладонь небольшой струйкой пламени и прячется за мусорный бак. Дракон никогда не вмешивается в его схватки и никогда никому не помогает.
Мерлин, думает, что дракону не очень нравятся люди. И, определённо, ему совсем не нравится Мерлин.
Мерлин в схватке побеждает, убеждает мужчину никому не говорить об увиденном, поправляет съехавший платок и бросает тоскливый взгляд на безнадёжно испорченную куртку. Так он окончательно разорится.
- Можно было бы и вмешаться, – говорит он дракону, - если куплю новую куртку, то платить за квартиру точно будет нечем. - Где ты тогда будешь жить?
Дракон не отвечает. Никогда, в общем. Хотя, Мерлин уверен, что тот умеет говорить.
Дракон только одаривает его своим фирменным презрительным взглядом. Мерлин вздыхает и кладёт его обратно в карман.
У него дома живет опасное древнее создание, которое его ненавидит.
Почему он просто не завёл собачку?

Дома Мерлин подлечивает раны, бросает тоскливый взгляд на счета и идёт на очередную подработку.
Когда он вернётся поздно вечером, его будут ждать сломанная кровать и вредный, ни капли не благодарный за приют дракон, очень старательно делающий вид, что не понимает суть претензий.

Утром все повторится, он снова поправит шейный платок, накинет куртку и сунет несносное создание в карман. В этот раз самонадеянные колдуны решили пристать к хрупкой девушке.
Разумеется, Мерлин не смог пройти мимо. И плевать ему на всяких ухмыляющихся драконов в кармане. – Ты просто злюка, - говорит Мерлин дракону, и игнорирует презрительный взгляд отливающих золотом глаз.
Мерлин никогда не мог разобрать их цвет.

- Вы ранены? – Девушка обеспокоенно склоняется над ним. Мерлин всех победил, но левая рука безвольно повисла, а правый глаз почти ничего не видит. Парочка зелий быстро поставит его на ноги, но зачем этом милой девушке сообщать такую информацию. Быть раненным героем очень прикольно. А у спасённой шикарные рыжие волосы, смуглая кожа и яркие карие глаза. Она не похожа на его знакомых девушек. И это плюс. Красавица предложила довести его до дома, и он на радостях даже чуть не забыл о драконе. Вспомнил только, услышав раздражённое шипение. Потом дракон решил не ограничиваться возмущённым взглядом и слегка подпалил его любимые (единственные) ботинки. Спасенная испуганно вскрикнула. – Не беспокойся, это мой питомец, - спокойно, со слабой героической улыбкой промолвил Мерлин и усадил дракона в карман. Судя потому, что дракон фыркал всю дорогу, питомцем он себя не считал.

Спасённую зовут Холли, ей нравится слушать о магии и почему-то нравится Мерлин. Она слушает его с живым интересом, и в восторженно-наивных глазах совсем нет упрёка, когда он рассказывает о том, чем не гордится.
- Моргана была злой ведьмой, её уже было не спасти. – Дракон тоже слушает его внимательно, только глаза неопределённого цвета совсем не восторженно-наивные. Он смотрит на него и на спасённую тяжёлым внимательным взглядом, значение которого Мерлин не хочет понимать.
Наверное, и, правда, стоило завести себе собачку. Какой это, к чёрту, питомец. Он даже имени дракона не знает. Он никогда не спрашивал, зная, что ему вряд ли ответят. Или уже знал ответ.

И распорядок дня начинает меняться. Потому что Холли теперь к нему наведывается. Они начинают проводить время в кафе и ресторанах, счета неумолимо растут, а дракон остаётся дома один.
Ну не брать же его в кафе. Пусть и в кармане.
Посетители и работники всегда очень подозрительно смотрели на фыркающий карман Мерлина. Когда Мерлин приходит домой, его ждёт уборка остатков мебели и очень невинные глаза вредной ящерицы.
Но он не намерен сдаваться. Холли ему очень нравится. Она мягкая, понимающая, заботливая. И глаза у неё не зелёные. И волосы не чёрные. И кожа не бледная. Нет, дело конечно, совсем не в этом.
Может быть, ему пора жениться.
Карие глаза радостно сияют, когда Мерлин достаёт из кармана красную бархатную коробочку. Изящное колечко оказывается на миленьком пальчике.
- Любимый, я так рада, что ты наконец-то решился. Наверное, ты понимаешь, что тебе нужно теперь немного подкорректировать свой образ жизни?
Подкорректировать образ жизни – найти постоянную работу, поменьше заниматься магией и избавиться от разрушающего питомца.
И ведь Холли во всём права. Счета неумолимо растут, питомец ужасен, а эксперименты с магией вредны для здоровья. Неделю назад он обнаружил золотистую чешую у себя на спине, и объяснения этому никакого нет.
Поэтому подкорректировать образ жизни просто необходимо.
- Мои счета растут, магии слишком много в моей жизни, а ты прямо сейчас доламываешь мою кровать, - и его голос твёрдый и уверенный сначала, ломается и дрожит, когда он заканчивает предложение.
Потому что дракон смотрит.
Этим своим пугающим взглядом, который он никогда не хотел понимать, не мигая, глазами непонятного цвета.
Таким древним, мудрым, изломанным, бесконечно усталым взглядом.
А потом дракон уходит.

И всё хорошо. Мерлин находит работу, долги уменьшаются, Холли чудесная и понимающая, мебель больше никто не ломает, и пусть чешуя остаётся, но это поправимо. Только улыбаться становиться чуть сложнее.
Просто у Мерлина был дракон, который его ненавидел, неизменно изящный, с глазами неопределённого цвета (они зелёные, Мерлин). Просто у Мерлина был дракон, имени которого он никогда не спрашивал, потому что знал ответ.
Просто Верховную Жрицу магии не так-то просто убить. Только переродить. Но всё хорошо. Послезавтра у него свадьба.

Холли слегка пугает чешуя на его спине, но он уверен, что после свадьбы всё пройдёт. И он заверяет её, что после их великолепной свадьбы чешуя обязательно исчезнет.
Но почему, ответить он не может. У него всегда были проблемы с вопросами, на которые он уже знает ответ.

Чешуя исчезнет, потому что он женится на чудесной девушке, потому что чёртова Моргана пыталась убить его и его друзей, но ей было этого мало, ей нужно было вызвать в нём чувство вины своими угасающими глазищами и не умереть, а вернуться и перебить ему всю мебель.
Чешуя должна была исчезнуть, потому что и не должна была появляться.

Холли чудесна в платье цвета слоновой кости с длинным шлейфом, похожа на принцессу. Рыжие волосы собраны в затейливую причёску, янтарные серьги подчёркивают цвет глаз.
Только в глазах этих лёгкое беспокойство. Лёгкое.
Настолько, что можно не задавать вопроса, что случилось. Просто не задавать вопросов.
Всё что он должен сегодня сделать, это жениться на удивительной, нежной, понимающей и не зеленоглазой девушке. – Что случилось?
- Просто слышала, что в городе видели чёрного дракона, он всех переполошил, кто-то решил устроить на него охоту. Но это ничего, да? Твой дракон справится.
Мерлин кивает. Он в этом более чем уверен.
Моргана сильная, упорная, злая.
И Мерлин идёт к алтарю.
Потому что Моргана справится без него.
Она сильная.
Только с бесконечно усталыми глазами.
Она справится.
Моргана обязательно справится, если захочет.
И боже – как же это нечестно.
У него впереди свадьба с самой доброй и милой девушкой на свете, которая не пыталась его убить, у него позади пятнадцать веков отчаяния, вины и неясности. И делать шаг назад сейчас отчаянно глупо.
Только вперёд. К алтарю.
И он делает шаг вперёд.
Один и ещё один.
Он чувствует, как чёртова чешуя расползается по коже, глаза желтеют, а под лопатками что-то отчаянно бьётся.
Если это крылья, он очень сильно разозлится.
Разумеется, это крылья.
Остаётся надеяться, что он не сильно шокировал Холли и гостей.
Ну да, жених, вылетевший со своей свадьбы в окно, – обычное дело.

Моргану окружили, их всего четверо, и отбиться от них дракону – плёвое дело. Если дракону это сильно нужно.
Моргана стоит не двигаясь, и Мерлину не нужно всматриваться, чтобы понять, что взгляд у неё тот самый.
Угасающий, из его ночных кошмаров. И да – он всё ещё может пролететь мимо. Или не может. Он может обманывать других и себя веками, улыбаться, делать вид, что всё хорошо. Но что ему делать с таким простым и таким страшным древним правилом? Кто любит дракона, тот сам становится драконом. И он летит к ней. Дракону легко справится с четырьмя людьми, к тому же если дракон очень разозлён своей несостоявшейся свадьбой, дурацкими древними правилами и Морганой, которая вместо того чтобы помочь, буравит его своими невозможными удивлёнными глазищами. Он мог бы сказать ей, что выбирает её, наконец-то, что после пятнадцати веков и до такого идиота, как он, может дойти.

Но ведь лучше показать.