В Сторибруке звонят

В Сторибруке звонят.

Румпель умер. Он умер.
В общем это довольно предсказуемо, сказочные злодеи обязаны умирать, и даже она со своим неиссякаемым терпением уже давно отчаялась разглядеть в Чудовище человека.
Он умер. Если признать этот факт, произнести вслух раз тысячу должно стать легче.Не становится. Белль ожидала этого финала. Она уже давно смирилась, и, наверное, это к лучшему. Не правда. Отказаться бы она от него не смогла, разбитая кружка, сантименты и прочее. А так она теперь сможет быть с кем-то более достойным. Она ожидала этого финала с момента их встречи. Так почему же так больно?

Белль не знает, почему звонит именно туда. Румпель умер в Сторибруке, а это квартира Нила. Но звонить в свой дом, наверное, немного глупо. Она звонит в Нью-Йорк.
Она звонит. Она смеётся сама над своим решением, но руки крепко вцепились в телефонную трубку, и она никогда до этого не была так уверена в своих решениях.
- Это так глупо звонить сюда, я знаю. Просто мы вроде как и не попрощались. Знаешь, я много б могла тебе сказать, я зла на тебя, бесконечно зла. Я знаю, что ты умер Румпель, я сама это видела. Ты просто не мог выжить. А если бы ты и выжил, то просто бы посмеялся над моим глупым звонком. Так вот – смейся. Слышишь? Я не против. Смейся, хохочи, удивляйся моей наивности. И несмотря на очевидность своей смерти, оставайся живым. Хорошо? Яви нам снова свою непередаваемую живучесть и изобретательность. Будь в Нью-Йорке или где-то ещё, но будь. Ладно? Оставайся живым, Румпель. Пожалуйста.

- Привет, Румпель! Я не звонила пару дней, ты, наверное, подумал, что я о тебе забыла. Я всегда тебя помню. Просто была очередная суматоха со злодеями. Мы предсказуемо справились. Помнишь? Добро всегда побеждает. Мне пора бежать. Оставайся живым, Румпель.
- Привет, Румпель!
- Привет, Румпель! Я протираю пыль в твоей лавке. А то вдруг ты придёшь, а там грязно, ты расстроишься и утроишь очередную вселенскую пакость, да?
- Привет, Румпель!
Белль звонит. Белль звонит даже чуть чаще, чем нужно. Ей сказали, что это прекрасное средство попрощаться.
Вывод: психологи врут, и время не лечит. Кажется, что сказки со счастливым финалом бессовестно закончились на ней.
Боль не проходит. А ей обещали, что герои получают своё счастье. Кто виноват, что её счастье слегка злодей?
Красавица продолжает оплакивать своё злое, лживое, подлое, мёртвое, драгоценное чудовище.
- Привет, Румпель!
- Привет, Румпель! Эмма предложила утроить что-то вроде поминок и кажется, я швырнула в неё книгу. Хорошо, книги. Хорошо, книги, два стула и тумбочку.
- Привет, Румпель!

Проходит год, боль категорически отказывается уходить, бежать к телефону становится вредной привычкой, запоздалое осознание того, что ей на хрен не сдался кто-то более достойный, бьёт под дых. И Белль кричит в трубку, она ненавидит Румпеля истово как никогда, ненавидит разбитые кружки, пряжу из золота, «дорогушу», ненавидит всё, что с ним связано. Она устала и хочет попрощаться.
- Оставайся живым, - шепчет она отчаянно каждый раз перед тем как повесить трубку, и это наполняет её надеждой.
Он умер, глупая девочка, ты сама видела, - внутренний голос врезается в висок, и Белль ненавидят себя за эту глупую веру. Она ждёт его, и осознание того, что готова ждать вечно, выкручивает её изнутри.
Белль кричит и швыряет телефон в стену. Обломки телефона осуждающе валяются на полу вперемежку с её надеждами.
Вот и попрощались.

Сообщение отредактировал Шарлотта Холливелл: Воскресенье, 03 февраля 2019, 17:42:47

В Нью-Йорке слушают.

- Это так глупо звонить сюда, я знаю.
Румпель с трудом переводит расфокусированный взгляд на автоответчик. Возможно, это просто пьяные галлюцинации.
Она не может сюда звонить. Ей незачем. Он мёртв, и Белль наконец-то свободна. Он её отпустил.
Она должна радоваться. Кажется.
После десятого звонка Румпель понимает, что всё-таки, это вряд ли глюки.
Что ж, красавицы редко бывают логичны. Это привилегия красавиц. Белль никогда не была аналитиком. Она умела только любить, верить, надеяться, ну и прочие сентиментальные глупости.
Ничего, это пройдёт. Это должно пройти.
Он отпустил её. Он, в конце концов, возможно, впервые жизни сделал что-то бескорыстное, не задумываясь о себе.
Прекрати звонить. Прекрати. Я больше не хочу того слушать. Я не буду слушать. Эй, ты собираешься сегодня звонить?
- Привет, Румпель!
- Привет, Румпель! Привет, Румпель! Привет, Румпель! Привет, Румпель! Привет, Румпель! Привет, Румпель!
- Привет, Румпель!

Он и забыл, какая она упрямая. Звонкий голос врезается в висок, возможно, не стоило так много пить, и он почти молится о том, чтобы она прекратила звонить.
Каждый раз Белль просит его оставаться живым. Каждый раз. Она звонит попрощаться, но «прощай» так и не произносит. Оставаться живым.
У него отчаянно не получается. У него никогда не получалось исполнять её просьбы. Наоборот, он всё только тщательно портил. Послушай Белль и сделай наоборот.
Живым его делала Белль. Только увлёкшись злодеяниями и властью, он об этом позабыл.
Виски становится его единственным лекарством. И ядом.
Звонкий голос из далёкого Сторибрука настойчиво пытается быть противоядием. Она всегда была настойчивой.
Но Румпель выучил урок.
Злодеи не имеют право на счастливый конец. И те, кого они любят могут пострадать за их грехи.
Как-то нечестно тащить Белль за собой на дно. Даже для него – нечестно. Попытки поступать честно с Белль почти всегда проваливались на корню, но сейчас он должен выстоять.

И Румпель слушает. Он ни за то не ответит. Когда-нибудь она просто устанет звонить. А пока он просто слушает. Чем-то похоже на персональный ад.
Румпель молится, чтобы она перестала звонить. Он ненавидит эти звонки. Румпель слушает. Мысль отключить автоответчик, не приходит ему в голову. Белль всегда плохо влияла на его рассудок.
Он не помнит, когда перестал пить. Кажется, он боялся спьяну заснуть и прослушать очередной звонок.
Мысль о том, что сообщение можно прослушать позже показалась ему крамольной.

Белль кричит в трубку. Снова и снова. И продолжает звонить. Ей так сложно попрощаться. Отчаяние в её голосе впивается ему в пальцы, и он почти тянется к телефону.
Нельзя. Запрет убивает его сильнее чем раздражающая трель звонка, он Тёмный, он не привык к запретам. Тьма в нём кричит. Тьма не любит запретов. Тьма хочет ответить. Кажется, Тьма тоже любит Белль.


Белль перестаёт звонить.
Румпель отчаянно рад. И плевать, что два эти слова не сочетаются. Всё идет, как должно. Всё правильно.
Можно продолжить напиваться и медленно катиться в ад. В общем-то заслужил.

Больше чем звонки Белль, Румпель ненавидит тишину.

Сообщение отредактировал Шарлотта Холливелл: Воскресенье, 03 февраля 2019, 17:43:16

______________________

Белль принципиально не покупает новый телефон, чтобы не было искушения.
Прощание, конечно, вышло так себе, но у них, в общем-то, всё вышло так себе.
Так что и конец соответствующий. Она заслуживает своё долго и счастливо.
Она его выбила. Выгрызла. Она долго боролась.
Давайте главный приз.
Румпеля в нём не будет, но это ничего.
Робин познакомил её со своим другом. Настоящим, хорошим парнем, который при всём старании не сможет так похерить свой счастливый финал, как это сделал Румпель.
Белль заплетает волосы и улыбается бледному отражению. Отражение смотрит как-то затравленно, и это слегка угнетает. Долго и счастливо, слышишь? Мы заслужили. Белль наносит макияж, чтобы не пугать бледностью окружающих, надевает лучшее платье и улыбается. Искренне. Возможно, впервые за год. Друг Робина нервно ёрзает. Ресторанчик уютен, атмосфера шикарна, пол устлан лепестками роз. Румпель отчаянно впивается в очередную бутылку виски. Противоядие перестало звонить, но это же ничего. Всё идёт так, как нужно. У Румпеля всё плывёт перед глазами. Кажется, не стоило так много пить. Непонятно, как он в таком состоянии умудрился добраться до Сторибрука. Но дом встречает его тишиной. На холодильнике висит напоминалка о свидании. И прошёл уже год, так что ревновать уже даже как-то неприлично. Что ж, он ведь желал ей счастья. Всё ведь хорошо, да? По крайней мере для Белль. Всё хорошо. Румпель очень за неё рад.
Румпель сжигает холодильник и оставляет пачку наличных на покупку нового.

Белль очаровательна как никогда, она улыбается-улыбается-улыбается. Глаза сияют, на щеках румянец. К сожалению, её улыбку никто не видит. Белль едет в Нью-Йорк.
Квартира Нила встречает её тишиной. И почему-то обидно. Она никогда не была логичной. Её сильная сторона не в этом.
В общем-то воскрешение Румпеля было бы ну вот прям совсем несбыточным чудом. И она это знала. Она ведь просто приехала убедиться в его смерти.
Всё ведь хорошо, да?

Всё хорошо. Только мечты разбиваются так стремительно, что трудно вспомнить, что они были такими несбыточными. Они просто были, а сейчас их нет. Это как-то неправильно. Пусть несбыточные, но ведь они были. Верните обратно. Это ведь всё, что осталось.
У них что-то было. Надежды, телефонные звонки, а сейчас нужно срочно придумывать, как жить дальше. Не придумывается ни хрена. Даже Тьма как-то вяло молчит. Она определённо любит Белль. Все любят Белль. И друг Робина тоже будет её любить. Всё хорошо. Белль едет в Сторибрук. Румпель едет в Нью-Йорк.

Что делать дальше, оказывается таким сложным вопросом, что Румпель выпивает бутылку виски и вырубается, чтобы на него не отвечать.
Что делать дальше, оказывается таким сложным вопросом, что Белль выскакивает с битой, чтобы разбить к чертям машину, неудачно припаркованную на обочине и мешающую ей проехать, лишь бы не отвечать.

В машине она находит своё невозможное, хитрое, подлое, несносно живучее и сладко спящее чудовище в обнимку с бутылкой.

Сообщение отредактировал Шарлотта Холливелл: Воскресенье, 03 февраля 2019, 17:43:35

Спасибо за фанфик. Хорошо написано...

Cap (Четверг, 21 февраля 2019, 23:54:15) писал:

Спасибо!