22 апреля. Раннее утро - день. Монсерат.

Канингтон посмотрел вслед удаляющемуся мальчику, а потом посмотрел на девицу и добавил, тоном, как будто его попросили прибить муху
- Я обещал, что доведу вас до дому и выполню свое обещание, - Канигтон снова повторил процедуру а-ля уборка волос с лица, и подошел поближе к Иве. - Не знаю, что у вас там с этим типом произошло, да это и не мое дело, - сразу предупредил Джордж, чтоб не выслушивать очередную сопливую историю, - так вот мне кажется, глупо подвергать свою семью опасности. Насколько я знаю, пираты народ горячий и опасный и всегда получают то, что хотят…почти всегда, - поправил себя Джордж, вспомнив одно из своих приключений, где все ж Джордж получил то, что хотел. – Хотя дело ваше. - И действительно, вот какое мне дело, до девицы, ее семьи и проблем их…Чем быстрее отвяжусь тем лучше. опомнился Канингтон, который сегодня проявлял и так чудеса галантности, причем без причин.

Глаза девушки сверкнули, не предвещая ничего хорошего. Хотя этот человек и помог ей, но терпеть выходки заезжего незнакомца (ВД - понаехали тут! ) Ива не собиралась.
--Вот именно, что это мое дело, - отрезала девушка. Надо же, каков нахал! И чему их только учат в этой Англии?! Ореол манящего туманного Альбиона померк для нее в одночасье. - Моя семья не имеет к этому никакого отношения... как вообще вы могли подумать, что я подвергну их опасности? - голос ее задрожал от возмущения. - И вы, кажется, собирались проводить меня до дома согласно данному обещанию и вопреки здравому смыслу? Что ж - в таком случае не смею вас задерживать. Только имейте в виду, я и с места не сдвинусь.
Вскинув голову, она сложила руки на груди, с вызовом глядя на Канингтона.

Бровь Канингтона поплылала наверх и замерла в слегка изогнутой форме. Нда еще и неуравновешенная ко всем ее «достоинствам» подумал Джордж и с ледяным спокойствием выслушал пламенную речь девицы. Когда та закончила строит из себя а-ля святая душа в праведном гневе, он посмотрел на нее с видом «Что ждете аплодисментов, а их не будет» Однако вид «малышки» его явно позабавил, уж очень комедийно смотрелись эти сложенные на груди руки и взгляд пылающий вызовом на фоне самой девушки.
- И правда как я мог подумать? – проиронизировал Джордж, причем на фоне его холодного голоса эта ирония выглядела как явное оскорбление. - Хотя немного того самого здравого смысла в отсутствии которого вы меня обвинили и вы бы поняли, что, например, тот самый пират с дружками, который уже знает, где вы живете, может на глазах у вашей скажем матушки перерезать горло вон тому славному мальчонки, который только, что тут был, и пригрозить, что перережет всех оставшихся пока она не скажет, где вы скрываетесь. Ну это, конечно, если вы для него представляете особую ценность, - Джордж оценивающе посмотрел на девицу и добавил, – хотя вы правы вам не о чем беспокоиться. - Таким образом, он дал понять, что в Иве нет ничего ценного.
– Что ж счастливо оставаться, тащить я вас никуда не собираюсь, - Канингтон развернулся и не спеша двинулся в сторону своего временного места обитания Все на сегодня запас галантности исчерпан и вообще правильно говорят, что джентльменом нужно и можно быть только с леди .

Задохнувшись от возмущения, Ивангелина еле сдержалась, чтобы не высказать ему все, что ей пришло в голову относительно манер британских мужчин. Они окончательно упали в ее глазах...
Ива развернулась и зашагала в другую сторону, постаравшись выкинуть из головы этого надменного псевдоджентльмена - сейчас у нее были заботы поважнее.
Через несколько минут она оказалась в "Единороге" - маленьком постоялом дворе, заведении, принадлежащему мистеру Уизли, с чьей дочерью их связывала дружба детства. Уизли, закопавшийся в бумагах, без лишних вопросов дал ей ключ одной их комнат, и, только запершись изнутри, Ива наконец-то почувствовала себя в безопасности.
Забравшись в кресло возле окна, выходившего к фасаду здания, и спрятавшись за занавеской - так, чтобы ее невозможно было увидеть с улицы, но в то же время ей было видно, кто входил в "Единорога" - девушка перевела дух. Впервые за весь день сегодня у нее появилась возможность подумать в тишине и покое, о том... что произошло.
Пират определенно искал именно ее, хотя поначалу и не знал, как именно она выглядит - это было очевидно. Значит, он попался ей не случайно. Значит... Она непроизвольно обхватила себя руками, почувствовав озноб. Он приходил к ней домой... Он знает, как ее зовут и где она живет. Интересно, кто мог дать ему такие сведения? И ведь только счастливое стечение обстоятельств столкнуло ее с пиратом ДО того, как он пришел к ней домой... От этого осознания Иву затрясло. Да, если бы он нашел ее дома - то выбора у нее бы уже не было, ведь он действительно мог перерезать всю ее семью, если бы она только попыталась убежать, как утром, на улице... Отца и старших братьев нет - они как всегда в море. А что может противопоставить жестокому умелому пирату уставшая от постоянных забот мать и толпа испуганных детей?..
О том, что пират еще может попытаться найти ее способом, предложенным Джорджем, Ива старалась не думать. Зарезать целую семью в портовом городке, под носом у дежуривших в Монсерате солдат... вряд ли он пойдет на такой риск. Тем более, что ему нужно будет отплыть из порта без лишнего шума, иначе все его действия, направленные на поиски Ивы, лишены смысла. Кроме того, судя по всему, он был один. По крайней мере, пока... И его можно понять.
Девушка выдавила из себя улыбку - как странно, одно из самых плохих качеств пирата оказалось ей на руку.
Откинувшись на спинку кресла и не спуская взгляда со входа в постоялый двор, Ивангелина старалась придумать, как ей выкрутиться из этой ситуации... как минимум - живой. Как максимум - невредимой.

Канингтон вскоре, погруженный в свои заботы, окончательно позабыл о своем утреннем происшествие. Прогулка же до пансиона мадам Адамс оказалась кстати, так как позволила обдумать план действий. И так, первым делом Джордж решил не откладывать визита к губернатору, далее если он та мне добудет нужных сведений, не плохо бы поздно вечером сделать рейд в один из портовых трактиров и разузнать у пиратов-братцев, не знают ли они о судьбе Альтаира. Нет и кто мог подумать, что буря принесет столько проблем? Думал Джордж И самое главное почему принцесса не соизволила вернуться, точнее продолжить свой путь в Англию? Этот вопрос больше всего волновал Канингтона, так как вносил неясность во все события.
Наконец, как бы хорошо не было прогуливаться, но англичанин достиг пансиона. Едва он переступил порог, как к нему разрезая воздух подбежала, нет это не то выражение, которое можно применять относительно мадам Адамс, лучше прошествовала своей тяжеловесной поступью владелица пансиона, все с тем же приторно-благодушным видом.
- Мистер Фокс, ваша комната готова, обед скоро будет готов
- Благодарю, мадам Адам, но отобедую я в другом месте. А сейчас я бы хотел умыться с дорого, так что прикажите нагреть воды.
На лице женщины появилась торжествующая улыбка, которую она просто не смогла подавить
- Воду вам подадут через несколько минут, я уже приказала ее нагреть, так как ожидала вас.
Однако если мадам Адамс надеялась на какой-либо жест благодарности или увидеть удивление на лице Канингтона, то она глубоко заблуждалась. Лицо, подобно мраморному изваянию, осталось не тронутым эмоциями
- Превосходно…
Далее шел разговор об обычных формальностях: о том, сколько будет брать мадам Адамс за проживание с Канигтона, что именно из предлагаемых услуг нужно постояльцу и кто будет убирать комнаты. Когда речь зашла о последнем, Джордж вспомнил совет девицы и здраво рассудив, что та все ж лучше его знает, попросил именно ту уборщицу. Затем, откланявшись, он поднялся в комнату.
Комната была довольно приличной по меркам Джорджа, и шикарной по меркам Монсерат. Мадам Адамс старалась все делать на высшем уровне, на сколько это позволяли условия. Пансион был ее страстью. Когда так называемая ванная была готова, Джордж сбросил одежду и погрузился в теплую воду. Воды за время своего путешествия он уж поведал, но чертовски приятно, понежиться именно в горячей ванне. Возможно именно в этот момент впервые на лице Джорджа проскользнула хоть какая-то эмоция, а именно. Эмоция удовлетворения. Однако нежиться он не собирался, все ж не кисейная барышня. Поэтому через сорок минут, Джордж Канигтон уже стоял возле зеркала, застегивая последнюю пуговицу. Теперь он выглядел просто великолепно. Все детали создавали четкий образ, волосы были слегка зачесаны назад, так что можно было увидеть бакинбарды не слишком большие, но все же… Цвету же в одежде Джордж тоже не изменил: черный с белым, что может быть лучше. К этому наряду сабля была совершенно неуместна, да к тому же к губернатору с оружием его никто не пустит, поэтому здраво поразмыслив он оставил ее в пансионе, но все же взял с собой трость из черного дерева с набалдашником в виде головы льва. Однако трость была естественно не простой, а с секретом. В парадном облачение, с видом богатого, но все же аристократа, Канингтон направился к губернатору.